Астра 1. Счастье вдруг или История маленького дракона

— Астра, сидеть. — Бросил Дантос властно.

Я не хотела. Правда не хотела. Даже бросила на светлость пренебрежительный взгляд, но... подумала и всё-таки села.

Следующий приказ последовал незамедлительно.

— Лежать. — Приказал герцог.

Эм... блонди, а ты часом не оборзел?

Но я так и быть послушалась, легла. Лучше побыть хорошей девочкой, а то запрут ещё в каком-нибудь сарае без окон, и как я тогда сбегу?

— Сидеть.

Не, ну точно оборзел!

Я села, обвила лапы хвостиком, давая понять — это последняя команда, которую выполняю. Потом всё-таки не выдержала, подарила герцогу новый взгляд... кровожадный.

Блондинчик намёк не понял.

— Хорошая девочка, — улыбнулась светлость. — А как насчёт ванны? Мыться пойдём?

Мыться? Он сказал мыться? Да я, да за это... я за это всё на свете отдать готова! Я... вскочила и дружелюбно вильнула хвостом.

— Ну вот и славно. — Блондин похлопал себя по ноге. — Давай, иди за мной.

У, как всё запущено... А меня ни с кем не путают, не? Или за то время, пока я по арене скакала, собаки мутировали и покрылись чешуёй?

— Ваша светлость, — подал голос Жакар. — Ваша светлость, ну раз она только вас слушается, то...

Брови герцога взлетели на середину лба, а дедок плечами пожал.

О... О да! Вы как хотите, а я в самом деле только Дантоса слушаюсь! А когда ещё в жизни выпадет такой шанс? Быть вымытой не абы кем, а титулованной особой?

Не знаю, о чём в этот момент думал герцог, но подозреваю, что о том же. В смысле — а когда ещё ему выпадет шанс помыть дракона?

— Мыться, — вздохнула светлость.

Я оскалилась и снова хвостом вильнула. А блондинчик вдруг расплылся в доброй такой улыбке, сказал ласково:

— Хорошая девочка.

Я? Да я не просто хорошая, я офигенная!

Светлость опять себя по ноге хлопнула. Скомандовала:

— Пойдём, девочка. За мной.

Ну я и пошла. Как не пойти, если там целая ванна? А вдруг она горячая-горячая? С пеной и ароматными травами? И щеточка мяконькая на краешке лежит, и мыло, и бальзам для...

На этой мысли я споткнулась, потому что бальзама точно не будет. А споткнувшись, слегка протрезвела, отодвинула в сторону кружащие голову мечты. Правда запомнить дорогу и поинтересоваться интерьерами всё равно не смогла — поздно было, уже пришли.

Зато интерьер ванной комнаты оценила, ага. Всё такое беленькое, чистенькое, ухоженное. Ванная явно не для прислуги, для гостей, и это, бес меня пожри, приятно. Единственный минус — лохань маленькая. А я, если чё, бассейны люблю, и желательно с подогревом и массажной зоной.

— Ну? — позвала светлость, выдернув из мечтаний. — Давай. Залезай!

Мне указывали на табурет со ступенькой, заботливо приставленный к лохани.

М... вариант. Я по такой лесенке точно заберусь, но есть одно но!

— Астра, давай. Вперёд. — Блондинчик снова на табурет указал. — Алле-ап!

Ну всё. Допрыгался блонди.

Я грациозно плюхнулась на попу. И лапки хвостиком обвила.

— Астра... — протянул герцог укоризненно.

Я на этот тон не купилась — мы, драконы существа неподкупные!

— Астрочка, милая, ну давай, — сменила тактику светлость. — Я знаю, ты можешь.

Я окинула оценивающим взглядом белоснежную рубашку и поняла, что табуретки не для меня. На ручки хочу! Срочно! Ну и что, что я года два не мылась? Ну и что, что уже чешусь от нетерпения? Выдержу. Дождусь! Ибо "алле-ап" твоё точно было лишним.

Герцог тоже на свою рубашку глянул, и перспективы оценил.

— Совести у тебя, как понимаю, нет? — вслух заключил он.

Я едва сдержала желание помотать головой и широко оскалиться. Но, памятуя с кем меня сравнивали, дружелюбно вильнула кончиком хвоста.

— Что, не слушается? — встрял в наш междусобойчик Жакар. Мажордом, как и вся прислуга, за нами в ванну попёрся.

— Поможешь?

Вот теперь я соизволила повернуть голову, взглянуть на дедка и подарить ему широкую, добродушную улыбку. Жакар в лице не поменялся, но выпендриваться не стал.

— Простите, ваша светлость, но я боюсь, — сказал он.

М... а мажордом-то, оказывается, мужик умный.

Правильно! Так его! Нечего всем без исключения господским желаниям потакать, а то совсем на шею сядут. И вообще, ты, Жакар, уже не в том возрасте, чтобы служебное рвение проявлять.

Остальные тоже рвения не проявили. Дружно отступили на два шага от двери.

— Она не укусит, — попыталась отмазаться светлость.

— Уверены? — отозвался дедок.

Герцог уверен не был, ну как мне кажется. Он шумно вздохнул и выдал:

— Ладно.

Я мысленно потёрла ладошки, предвкушая маленькую, но невероятно приятную месть — большие в моём положении невозможны, так хоть какая-нибудь! Вот только блондинчик план нарушил. Стянул рубашку, вновь демонстрируя рельефный торс, и шагнул ко мне.

Ну, я так не играю. Нечестно, бес меня пожри.

— Иди сюда, девочка.

Девочка противиться не стала. Позволила подхватить себя под брюхо, поднять и...

Ой-ой-ой! Она же едва тёплая!

Я взвизгнула и забила лапами, совершенно нечаянно окатив герцога и залив половину пола.

— Астра! — рыкнула светлость.

Я снова взвизгнула и ударила хвостом. Фонтан брызг взметнулся до потолка и опал дождём, доставляя массу незабываемых ощущений не только блондинчику, но и мажордому, и всем, кто отскочить не успел.

— Астра, мать твою! — Светлость продолжала злиться и удерживать в ставшей наполовину пустой лохани. — Прекрати немедленно!

Желание хватануть руку с длинными аристократичными пальцами стало нестерпимым. И я бы точно цапнула, но у мужика хватило мозгов отпустить и отступить.

Все замерли. Прислуга, возглавляемая Жакаром, по-прежнему в дверях, с мученическими выражениями на лицах. Светлость у лохани, с кулаками упёртыми в бока, во гневе. И я! В этой самой лохани. Маленькая, фырчащая, обиженная до глубины души!

— Что за истерики? — спросил Дантос строго. — Ты же хотела мыться.

Я плюхнулась на попу и отвернула морду.

Гады. Какие же вы гады. Горячей воды для ребёнка пожалели. И... и никаких тебе ароматных трав, никакой пены, и вообще.

— Может вода не нравится? — проявила чудеса сообразительности Люсси. — Может погорячее надо?

Светлость многозначительно хмыкнула и потянулась к крану. Я проводила его руку кровожадным взглядом, тихонечко клацнула зубами. Ну чтобы не расслаблялся.

— Возможно, — сказал герцог задумчиво. — Возможно ты и права.

Ну надо же! Ну неужели! Неужели у нас есть хоть чуточку ума!

А вода всё равно холодная была. Правда до тех пор, пока светлость не метнулась к шкафу с банными принадлежностями и не приволокла коробку с серыми кристалликами, с помощью которых подогревают воду.

Он бросил сразу два, а я зажмурилась от удовольствия. О да! Вот так! Ещё! Ещё чуточку! О...

Когда от воды пошел парок, я не выдержала и легла. Так чтобы только морда снаружи, а всё остальное в водичке. Ни с чем не сравнимое удовольствие. Лучшее, что случилось со мной за последние семь лет! Ещё бы светлость над душой не стояла, совсем бы здорово было...

— Смотри-ка, а ей нравится, — прокомментировал герцог.

Мажордом скептически хмыкнул, остальные тактично промолчали. А полуголый блондинчик снова к шкафу с банными принадлежностями потопал, а через минуту вернулся, держа в руке широкую щётку.

— Хочешь? — хитро вопросил он.

Я эмоций сдержать не сумела — позорно взвизгнула и вильнула хвостом. Очередной фонтан брызг герцога не задел, на сей раз только столпившейся у дверей прислуге досталось.

— Твою ж... — выпалил Жакар.

Но я ругани не слышала, как завороженная глядела на щётку.

— Ну точно девчонка, — усмехнулась светлость.

Да, есть такое дело.

Я позволила сероглазому всё! И морду мылом натереть, и спинку, и брюшко с крыльями, и даже... даже под хвостом вымыть разрешила. Кстати, надо отдать герцогу должное — там он был особенно нежен.

С ошейником тоже осторожничал, и это радовало. Когда первый раз прикоснулся к проклятой железке, я стиснула зубы, готовясь пронаблюдать красные круги и ощутить все оттенки боли, но дело ограничилось лёгким дискомфортом.

На всё про всё пять смен воды понадобилось, и кое-кто совсем расслабился и разомлел... Даже не возмутился, когда его подхватили на руки и на холодный мраморный пол поставили. И полотенчику совсем-совсем не противился.

Прислуги к этому моменту стало меньше — видать, совесть в людях проснулась, о служебных обязанностях вспомнили. Жакар громко пыхтел, противная Люсси шумно вздыхала, остальные умилялись молча.

— Ну вот, — заключила безмерно довольная своим подвигом светлость. — Совсем другое дело.

Чему радуется поняла сразу, и не могла не усмехнуться. Ну да, ну да... Я в курсе, что под слоем грязи, которую щёткой и мыльной пеной снимали, золотая чешуя с тёмным кантиком.

— А теперь гречки? — вопросил герцог.

Эх, куснуть бы тебя, но совесть временное вето наложила.

Не знаю, что такого особенного на моей морде отразилось, но светлость отчего-то пришла к выводу, что на гречку я согласна. Шустро ополоснула торс, вырвав ну очень громкий вздох из груди всех присутствующих служанок, накинула рубашку, и снова по своей ноге хлопать принялась.

— Астра, Астра, пойдём. Пойдём со мной.

Прислуга расступилась, пропуская блондинчика и господина. А я... я плюнула на чувство собственного достоинства и потопала следом. Ладно, пусть считает собакой. Один день вытерплю. Особенно, если вместо гречки предложишь копчёные колбаски и малосольный огурчик.

Сплю. Сплю и отчётливо понимаю, что четвёртая порция копчёных колбасок была лишней. А ещё понимаю, что вырубилась я всего в трёх шагах от миски. Просто припала на брюхо, веки отяжелевшие всего на миг прикрыла, и вот.

Сквозь сон ощущала, что меня поднимают на руки и куда-то тащат. Спасибо что так, а не за хвост и волоком по паркету. Ещё ощущала, что кладут на жесткую, но довольно-таки тёплую подстилку. Потом по чешуйкам гладят и трогают ошейник. Последнее было поводом проснуться, но то ли трогали осторожно, то ли последняя порция колбасок свою роль сыграла... не проснулась я.

Глаза распахнула лишь тогда, когда над ухом принялись нудеть:

— Астра... Астра-а-а... Давай, просыпайся, чудо хвостатое. Просыпа-айся...

Как оказалось, положили меня в кабинете явно принадлежащем светлости. На тряпки, у холодного камина. И именно светлость над ухом моим ныла. Вот так по-простецки сидела на корточках и звала.

— Астра, девочка... Гулять хочешь?

Гулять я вообще-то хотела, но не так сильно, чтобы встать и куда-то пойти. О чём и сообщила демонстративным переворотом на другой бок — мордой к камину, к светлости всем остальным.

И тут же услышала вопиющее по своей наглости заявление:

— Слушай, попа с хвостом, я всё понимаю, но мне лужи на коврах не нужны. — И голос уже не ласковый, а строгий такой, серьёзный.

Я честно не выдержала — повернула голову и одарила блондинчика презрительным взглядом. Не, ну ясно, что я вроде как животное, но бес меня пожри... логика у нас где? Я же сплю. Сплю! А не на ковёр, извините за прямоту, присаживаюсь.

Но светлость посыл не осознала...

— Гулять, — скомандовала она, и показала поводок.

Остатки сна слетели в момент. Сама не поняла, как умудрилась вывернуться, вскочить на все четыре и оскалиться.

Светлость благоразумно отпрянула, воскликнула возмущённо:

— Астра!

Я же сделала храбрый шаг вперёд и забила хвостом. Ненавижу поводок! Слышишь, блондинко титулованное? Ненавижу!

Герцог, разумеется, уже не на корточках сидел, а возвышался во весь рост. На морде лица отражалось напряжение — губы поджаты, брови сведены, в глазах сталь.

— Астра, сидеть! — рыкнул этот с виду умный мужчина.

Я оскалилась сильней.

Ну что? Доволен? Ты ж до меня просто так, из любопытства, доковырялся. Да? Ну так запомни раз и навсегда — любопытство до добра не доводит!

— Астра... — Очень опасно прозвучало, очень строго.

Так строго, что я даже прикусила удила и прислушалась к себе. И мысленно поперхнулась, потому что драконье чутьё сообщило невероятную новость — Дантос не боится. То есть вся эта поза, блеск глаз и тон... настоящие.

Хищник в моём лице несколько (совсем чуть-чуть!) смутился. Ведь если смотреть на ситуацию глазами человека, повод испугаться есть, и не хилый. Пусть в холке я едва достаю светлости до колена, но... в гневе я страшна! Точно говорю — страшна!

Зубы, конечно, местами сколоты и стёсаны, но оскал-то ого-го! И хвост с шипами не только для красоты, и когти, и острый гребень. Во времена, когда я ещё могла расправить крылья, при виде моей боевой стойки вся цирковая труппа штаны пачкала!

— Астра, сидеть, — повторил Дантос ровно.

Я подумала, спрятала зубы и села. И едва не уронила челюсть, услышав тихое:

— Извини. Не хотел тебя напугать.

Эм... мне послышалось?

Губы светлости дрогнули в виноватой улыбке, на холёной мордашке появилась мина... ну не то чтоб раскаяния, но блондинчик явно чувствовал неловкость.

— Извини, — продолжал вгонять в ступор он. — Если тебе так не нравится этот поводок, можем погулять без него.

У... а мы умеем быть проницательными...

В том, что разбудил меня просто так, из мальчишеского желания поиграть с диковинной зверушкой, Дантос так и не признался. Но я-то всё просекла! И задумалась... Мы в ответе за тех кого приручили, да? Ну ладно, если так, то приручусь. Чуть-чуть! На полчешуйки, но приручусь.

— Гулять? — Герцог уже не приказывал, действительно спрашивал. — Без поводка?

Я приняла приличный вид, даже лапы хвостиком обвила — ну вроде как снова послушная девочка.

— Но только без глупостей, ладно?

Не, ну чё за вопрос? Ты эти честные янтарные глаза видел? Ну вот и всё!

— Пойдём, — сказала светлость. — Пойдём, моя хорошая.

Хорошая я, разумеется, пошла.

В бытность свою... ну почти человеком, я не раз и не два в богатых домах бывала. Так что все эти позолоченные фитюльки, паркеты и гобелены меня ничуточки не тронули. Равно как и картины в тяжелых рамах, мраморные медальоны, и прочая муть. Сад, который располагался за домом, тоже не впечатлил.

Фигня какая-то, а не сад.

То там, то тут розовые кустики. Невысокие деревья со следами весенней побелки на стволах. Вдалеке, у глухого каменного забора, отделяющего от соседей, небольшая открытая беседка. А по центру всего этого безобразия — фонтан со скульптурой стоящей на хвосте рыбы. Вернее, двух рыб.

Ах да! Ещё высокий, идеально подстриженный кустарник по периметру — ну там, где забор не каменный, а кованый и ничего не скрывающий.

— Вперёд, — с улыбкой сообщила светлость, приглашающе махнула рукой.

То есть этим жестом герцог Кернский предлагал маленькому дракону воспользоваться садом в своих... естественных, но не слишком гигиеничных целях. М-да... повезло мне.