| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Но трезвел алкаш куда быстрее, чем я набирался опыта, поэтому уже очень скоро моё избитое бессильное тело рухнуло на землю, более неспособное продолжать спарринг от усталости и многочисленных синяков.
— А ты не так и плох, — неожиданно рассмеялся Джон. — Я, конечно, сдерживался, но для новичка неплохо. Твой стиль грубоват, но чем-то напоминает боевое искусство того отшельника. Тебя же Джек обучил особому искусству, не так ли? И, судя по всему, удачно.
Неожиданная похвала от этого наёмника несколько ошеломила. Признаться, я не был уверен, как правильно на это реагировать.
— Так вы специально? — недоверчиво прошептал я.
— Что специально? — непонимание на лице Джона выбило меня из колеи.
"Ты надо мной так издеваешься, или у тебя скачки настроения по пьяни?"
Неожиданно мужчина рассмеялся.
— Замечательно! Отдохнул и хватит, поднимайся и давай сражаться, — с улыбкой произнёс он.
— Н-но... у меня сил нет и всё тело — один большой синяк, — этот новый улыбчивый Джон оказался намного страшнее прошлого хмурого.
— А ты тяпни чуток, и сразу, полегчает, — с видом знающего человека посоветовал он и, схватив полупустую бутыль, протянул её ко мне.
— Нельзя, иначе получу откат и на неделю лишусь возможности нормально колдовать, — поспешил образумить его я, нервно глядя на приближающуюся к лицу бутылку.
— Да не боись, — ухмыльнулся наёмник, вызвав во мне дикий ужас. — Ты же не хочешь пить?
— Нет, не хочу, — неужели он только сейчас это понял?
— Вот видишь, самое сложное условие уже выполнено, — ободряюще заметил Джон.
— Что за условие? — кажется, у человека передо мной не все дома.
— Главное, — как на идиота, посмотрел на меня алкаш. — Когда мы с отшельником в последний раз забухали, он говорил, что смирняки могут жрать, что угодно, и заниматься сексом, с кем угодно, пока... как же оно там было, — помрачнел мужчин, а на его лице отобразился сложный мыслительный процесс. Наконец, наёмника словно настигло просветление, и он радостно продолжил совсем другим голосом, которым, разве что, проповеди читать. — Пока сердце чисто в своём стремлении познать Дао, а плотские утехи — лишь средства для постижения, не несущие удовольствия, дух будет свободен от оков тела, — окончил он и расхохотался. — Во я дал, а? Слово в слово!
"Так тот отшельник — мистик?" — ошарашенно подумал я. — Но разве можно быть до конца уверенным, что плотские утехи не принесут наслаждение, а сердце окажется чистым? Ведь если где-то в самой глубокой части сердца будет зреть желание, то по нам ударит откат. И какой вообще смысл рисковать магией ради плотских утех, если они при этом всё равно не принесут удовольствие?
— А ведь я его о том же спросил, — хмыкнул Джон. — Он сказал, что пока сам свято верит, что бухает ради ослабления этого... — он нахмурился, старательно вспоминая, — сознательного компонента для всестороннего изучения магии, всё пучком.
— Но ведь это самообман!
— Он сказал, что это невозможно доказать, — с улыбкой победителя произнёс алкаш. — К тому же, алкоголь редко считается плотской утехой, так что у них там бухает каждый второй, если вообще не все поголовно.
— Это не меняет факта самообмана, — упрямо возразил я.
— А вот тут ты ошибаешься! — с загоревшимися глазами заявил наёмник. — Медитацию эту он придумал, когда ушёл в запой, во время которого, чтобы не схлопотать откат, пялился на белый лотос и пытался разгадать его... — мужчина задумался. — Тайны? Да, что-то типа того. И в общем смотрел он на тот лотос, смотрел, а затем за бутылкой потянулся, и потерял равновесие. Он упал, на землю, но так мягко, будто в воду. Тут отшельника озарило, и он начал пьяное буйство, которое потом стало основной тренировкой.
— Бред, — выразил я всё, что об этом думаю, одним словом. — Такая глубокая техника не может быть создана в пьяном угаре. Без огромных знаний и тщательных исследований — никогда.
— Можешь верить, во что хочешь, — пожал плечами Джон. — Но он сам мне об этом рассказал, когда мы с ним бухали. А на утро, протрезвев, этот урод накинулся на меня и начал требовать магической клятвы, что я никогда никому не расскажу о том, как именно была создана эта медитация. Я ему, значит: "Пить уметь нужно, а то клятвы он видите ли требует... Мог бы просто попросить, чай не баба болтливая". А он упёрся: "Нет, клятву иначе..." угрожать начал, скотина. Ну я его так отметелил, что всю дурь выбил.
Я одарил наёмника недоверчивым взглядом.
— Да только обиделся на меня он после того случая шибко, — вздохнул Джон. — Хранителя-таки доучил — не мог не доучить после того, как мы его выручили — но о том, чтобы помочь других наших обучить, и слышать не хотел. Не договаривались, говорит, хоть ты тресни. Обидчивый нашёлся, — он цокнул от негодования. — Так, в общем, попробовал я раз овладеть этой медитацией — во время сна руку сломал, затем восстановился и снова попробовал — ноги отказали. На третий раз плюнул на всё и нажрался в пруду с лотосами, и знаешь, что?
— Неужели получилось? — недоверчиво спросил я.
Алкаш посмотрел на меня с превосходством и, секунду спустя, стал водой.
— Это... — с непониманием пробормотал я.
Раз он на самом деле овладел медитацией, то это означает, что его слова, скорее всего, верны. Но неужели использование алкоголя для подавления сознательного и проявления бессознательного настолько эффективно? Разве нет особых медитативных техник, позволяющих эффективно работать с бессознательным без необходимости применять столь примитивное вещество?
Я сложным взглядом посмотрел на бутылку, а Джон, прекративший медитацию, с интересом спросил:
— И?
После минуты раздумий, тяжело вздыхаю:
— Нужно провести эксперимент...
* * *
— Это старший брат Мэйт? — сквозь сон прорвался знакомый мужской голос. — Что с ним?
— По-моему, он просто спит, — с сомнением произнёс женский.
С трудом продрав глаза, я осмотрелся и обнаружил рядом двух смутно знакомых послушников.
— Рэйн и Стелла?
Высокий брюнет с длинными непослушными волосами и низкорослая блондинка с очень короткой стрижкой, стоящие рядом, создавали у меня стойкое ощущение чего-то... и сам не могу понять, чего.
— Инь и Ян? — предположил я, и тут же понял, что мимо. — Нет, должно быть, что-то другое, сильно субъективное.
Неожиданно девушка отшатнулась от меня и недоверчиво пробормотала:
— Это перегар?
В голове пронеслись воспоминания о недавнем, и я вынужденно признал:
— Очень может быть.
— Но как же так? — ошеломлённо посмотрел на меня мужчина. — А как же магия? — и с обидой пробормотал. — Тебе же позволили пройти Посвящение...
— Магия? — задумался я. Мысли текли как-то неохотно. — Верно. Всё ради могущества, разумеется.
Поднявшись с земли, наконец, замечаю деревянный меч в своей правой руке и впадаю в ступор.
— Меч, — со сложным взглядом произношу я и делаю пробный взмах.
В глазах непосвящённых меч лишь немного смещается, но в моих он на короткое время становится водой.
— Надо же, — недоверчиво бормочу я.
Воспоминания о вчерашнем несколько смазались, поэтому мне казалось, что "пьяная" тренировка не должна была принести особого эффекта. Но, что удивительно, мне на самом деле удалось использовать медитацию вместе с мечом. То, что в трезвом состоянии оказалось крайне сложно и непонятно, после употребления спиртного вышло само собой.
— Если методика была завершена в пьяном угаре, то в этом нет ничего удивительного, — пробормотал я. — Хотя...
Сразу же вспомнились слова Джека об ослаблении сознательного компонента. Видимо, в некоторых случаях, как бы абсурдно это ни звучало, попытка сознательно контролировать силу лишь мешает управлять ею.
— Получается, чтобы получить контроль, нужно от него избавиться? — недоверчиво прошептал я и покачал головой. — Нет, это приведёт лишь к травме. Должно быть так: сознательное управляет бессознательным, — вдруг понимаю, насколько наивны такие рассуждения. — Будто это вообще возможно.
Настроение резко падает и, чтобы отвлечься, делаю ещё несколько взмахов, полностью погружаясь в изученную методику.
Выход из состояния "я вода" происходит неожиданно — меч касается Рэйна. Он замирает в ужасе, а мантия в месте соприкосновения начинает постепенно темнеть.
— Ты... — до меня не сразу доходит, что произошло. Видимо, послушник слишком близко подошёл ко мне, и я подсознательно счёл это нападением на себя. Медленно убираю меч и с беспокойством спрашиваю. — Сильно?
Мужчина облегчённо вздыхает, а затем аккуратно, пользуясь помощью Стеллы, снимает мантию. Моим глазам предстаёт небольшой ровный порез, из которого медленно сочится кровь — явно не смертельно. Скорее, просто неприятно.
"Эта техника практически отключает сознание, — внезапное понимание заставляет меня пошатнуться. — Тогда есть ли от неё хоть малейшая польза в битвах, где с врагом сражаюсь не только я один?"
Было бы нелепо зарубить своего брата или сестру просто из-за того, что они оказались в зоне поражения меча. Конечно же, сейчас я был полностью сосредоточен на том, чтобы стать водой, и не обращал внимание на окружение, но значит ли это, что в реальном бою я не буду опасен для своих?
— Всё в порядке, — успокаивающим голосом произнесла Стелла, глядя на меня. И, хотя она пыталась казаться спокойной, дрожащие руки выдавали страх девушки. — У всех может случиться срыв, в этом нет ничего смертельного. Вам нужно просто побольше размышлять о смысле жизни и истинно важных вещах, тогда вы сможете восстановить вашу магию за неделю.
— Верно, не нужно отчаиваться, — поддакнул Рэйн.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что за чушь они несли.
— Не беспокойтесь, я не схлопотал откат, и рассудок всё ещё при мне, — усмехнулся я. — Просто оказалось, что некоторые техники во время их исполнения несколько искажают сознание.
— Но...
— Кстати, хорошо, что напомнили, — не даю им продолжить. — Как-то совсем вылетело из головы, но мне нужно провести кое-какой ритуал, раз необходимое при мне.
Оставив их позади, я направился в зал меньшего сопряжения сфер.
Конечно же, можно было рассказать послушникам о возможности обходить ограничения на питание и половую жизнь, но как бы эти знания не сделали им только хуже. Ведь при почти полном отсутствии подробной информации по методам обхода такое знание станет лишь искушением, которое, уверен, в девяти случаев из десяти будет оканчиваться крайне плачевно.
По пути попадались как новые послушники, так и прибывшие одновременно со мной, и каждый из них, видя меня, поспешно складывал ладони вместе и кланялся, отчего мне становилось немного не по себе. Знаю, что между преобразованным и посвящённым лежит бездна, но из-за сильно подпорченного астрального тела и почти полного отсутствия знаний в нашем Ордене я её почти не ощущаю.
Мои братья и сёстры, которых я всегда считал равными себе, теперь согласно правилам всех орденов, почитают меня, как существо, находящееся на более высоком уровне бытия. Но, как бы они ко мне отнеслись, если бы узнали правду? О том, что сейчас моё астральное тело — одно из слабейших среди призванных первыми мистиков? О том, что единственный способ для меня развиваться — это перенимать опыт у ненавидимых моими братьями и сёстрами наёмников, и постигать воинское искусство?
Задирать нос и гордиться тут явно нечем.
Погружённый в себя, я и не заметил, как оказался в зале малого сопряжения сфер.
Сказать по правде, ритуалы контракта и продления связи с духами не требуют обязательного нахождения здесь. Я выбрал это место лишь из-за того, что оно давало мне ощущение защищённости и уверенность — никто не прервёт меня посреди ритуала.
Найдя свободное место у стены и усевшись в позу лотоса, первым делом достаю три зёрнышка маны и некоторое время сверлю их сложным взглядом. С одной стороны, сомневаюсь, что их хватит для заключения контракта с хоть сколько-нибудь сильным низшим духом, с другой, не желаю впустую тратить дни ради того, чтобы скопить внушающее оптимизм количество.
"Стоп, а зёрна маны вообще можно как-нибудь использовать для ритуала во внутреннем мире? — неожиданная мысль выбила меня из колеи. — И как мне задать меч целью, если он не находится в моём внутреннем мире?"
Как только дело дошло до непосредственно ритуала, начали возникать непредвиденные сложности. И главная была связана с тем, что в первый раз я пытался заключить контракт в особом пространстве, законы которого во многом схожи с законами моего внутреннего мира.
Над решением проблемы я думал долго, но бесплодно.
"Может, если погрузиться во внутренний мир, то что-нибудь соображу?" — возникшая через некоторое время мысль, как и предыдущие, не внушала особого оптимизма. К сожалению, ничего лучше в голову не пришло, поэтому, сделав несколько вдохов и выдохов, я погрузился в себя.
Когда восприятие изменилось, передо мной возникла знакомая пентаграмма, над которой всё также парило тридцать рун. Но в этот раз, кроме пентаграммы, на грани восприятия была видна зелёная сфера, мгновением позже опознанная мной, как врата в мир духов. Вспомнив сферы, представленные мне предком со сложным именем во время Посвящения, через несколько секунд пришла уверенность, что относится она к духам растений.
Зёрен маны нигде видно не было, но оно даже к лучшему, ведь это, скорее всего, означает существование возможности использовать для контракта ману астрального тела. Что же до маны в самих зёрнах, то вряд ли с их крошечным объёмом можно создать связь даже со слабейшим из духов.
"А всё, оказывается, не так уж и плохо, — с облегчением подумал я и с предвкушением посмотрел на сферу. — Уверен, в этот раз мне точно удастся правильно заключить контракт".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
