Приспособленец

И что?

Не знаю, — беспомощное пожатие плечами. — Я позвоню родителям...

Чудо встает, берет сотку и начинает набирать телефоны родителей. Один, потом другой, потом снова первый. Потом снова второй. Наконец озадачено откладывает трубку и говорит чуть обижено:

Линия перегружена, постоянно короткие гудки. Непонятно это.

Несмотря на серьезность ситуации меня начинает разбирать смех. Конечно непонятно. Что ж тут понятного. Я давлюсь какое-то время с приступом, потом почти номрально спрашиваю:

У тебя еда есть?

Конечно! Гордо заявляет она.

Не слушая её, я иду на кухню и навожу ревизию в шкафичках и холодиьнике. Йогурты, рис, гречка, немного полуфабрикатов и тому подобная фигня. То есть набор девушки, поддерживающей свою фигуру , немного еды для внезапно захотевшего есть бойфренда и все. Разворачиваюсь к ней всем лицом:

А нормальная еда у тебя есть?

Она стоит чуть побелевшая, с гордо вскинутой головой:

Что ты себе позволяешь?

Я даже на секунду опешиваю.

Через полчаса, ну максимум через час, все придет в норму. Включат электричества, подадут воду. Милиция разберется с хулиганами и все будет нормально.

Я с интересом наблюдаю за ней. Типичная позиция страуса. Спокойно спрашиваю:

А если не придет в норму?

Она решительным шагом подходит к дверям и распахивает их:

Вон!

Я пожимаю плечами и выхожу на лестничную площадку на которую поднимается даже не запыхавшийся Влад. Пройдя мимо меня так, что я вжался в стенку, он издалека улыбается ей:

С тобой все в порядке, котенок?

Та начинается неуверенно, но с явным облегчением улыбаться:

Ты знаешь — это ужас. Я так рада, что ты пришел! — она обнимает его, в голосе слышны с трудом сдерживаемые слезы.

Он, закрывая её своим телом, бросает мне:

Пока, — и закрывает дверь.

Пока — пока, — машинально отвечаю я в пустое пространство.

Медленно дохожу до лестницы и горохом скатываюсь вниз. Может оно и правда, завтра же все наладится... а если не наладится? Мысль додумывать не хочется.

Выскочив из незакрывающегося подъезда, решаю идти пешком, напрямую здесь быстрее. Чем на метро. Тем более в таком метро.

На улице морозец, я машинально подтягиваю повыше воротник куртки, натягиваю капюшон на голову и закуриваю. Дождавшись зажженного окна на кухне, выкидываю обжигающий пальцы чинарик и быстро направляюсь обратно в теплое метро. Мне еще ехать через весь город, сдавать проект, потом обратно. Приеду на последней электричке, спать лягу во втором часу, завтра опять просплю. Надо что-то решать, а то все надоело. Впрочем я твержу себе это на протяжении нескольких последних лет.

* * *

Я сижу в полупустом вагоне московского метрополитена. В наушниках разоряется белобрысый Алеша Пальцев, каная под Вертинского или Петра Лещенко: "Мощной волною на берег выброшен, огненный воздух глотаю жабрами, дайте воды я вчера был выпимши, дайте воды, я вчера был с дамою...". Да я слушаю разную музыку, все направления. Меня бесит, когда некоторые люди с апломбом начинают рассуждать о каком-нибудь направлении, неважно в чем, например в музыке. Что это вот рулез, а вот это значица — маздай. Что тот то почил на лаврах и не пишет ничего нового, атот написал, но честное слов — лучше бы не писал. Какое Ваше собачье дело? Не нравится не слушай. Если мне не нравится Тимоти, то это не повод орать, что Тимоти гавно. Есть люди которым он нравится и их мнение тоже имеет право на жизнь. Только качественный формат! Что есть качественный формат? Где-нибудь есть определение качественного формата? Уроды. Не знаю, почему это меня взбесило. Просто напротив сидели два ушлепка и обсуждали: "Какой же отстой — этот шансон". Причем, как я понял, шансоном они называли блатняк. Я люблю и шансон и блатняк, повторюсь, что мне без разницы, кто поет — лишь бы мне нравилось. Ребята были подвыпившие и явно искали приключения, а мне связываться с ними не хотелось. Приглушив звук, чтобы не нарываться, я подошел к дверям, собираясь перебежать в соседний вагон, где сидели несколько бабулек, плотно окупирвавших места около срочной связи с машинистом.

Заметив и оценив мой маневр, один из этих придурков сказал:

— Смотри, я же говорил, что шансон одни пидоры слушают, — причем как раз сказал когда я проходил мимо них. Видимо большой опыт, раз они знают, что слушают пидоры.

Не знаю, может был тяжелый день, может быть неудачное провожание, а может то, что заказчик заплатил на две сотни меньше, чем договаривались, но меня он натурально начинали бесить. Я кинул искоса взгляд на сидевшую молодежь. Не скины и не урла, вроде нормальные ребята, просто пива опились, может колеса какие-нибудь бродят. Двери шелестят открываясь, объявления об открытии и закрытии и я еду дальше. Зря конечно я не перешел, но ехать осталось одну остановку.

Как назло в ушах застонали Бандэрос : "Она хотела бы жить на Манхэттене и с Деми Мур делится секретами...", эти двое заржали, а один сказал:

— Точно пидор, такую отстойную попсу слушает.

А потом обратился ко мне:

— Эй, гламурненький? Ответь нам с другом на один вопрос, ты пидор или нет?

Его друг притворно возмутился6

— Ты что! Нельзя же так! Ты же его оскорбляешь, надо обращаться голубой. Верно ведь гламурненький?

Поезд подходил к станции, эти двое не отвяжутся, да и завели они меня. По своей всегдашней привычке, я старался не ввязываться. Стараясь перетерпеть я молчал, но те не отвязывались. На подъезде к станции, когда на секунду мигает свет, я развернулся и со всей дури ударил с ноги в морду ржавшему "некультурному". Его голова мотнулась, удивление в глазах, а я не сдерживаясь с холодным рвущим легкие криком бью второй раз по нему. Третий раз не понадобилось, похоже его вырубает. Вторй, "культурный" наконец-то гасит удивление в глазах, но вместо дейстивй начинает говорить что-то типа:

— Мужик, ты че...

Точно не скины, у тех реакция такая, что они сначала в морду бьют, а потом добрый день говорят. Я не скин, но тоже бью, завернутым в пакет двдромом. Взятым "посмотреть", вдруг починю, а на самом деле поменять домашний нерабочий на рабочий рабочий.

Тот машинально поднимает руку, пытаясь блокировать удар. Озлобясь, бью его еще раз и тут с шипеньем расходятся двери.

— Станция бауманская, — объявляет мужской голос. Я еще раз мстительно бью с ноги "культурному" и быстро покидаю вагон. Любопытные бабульки, явно довольные происходящим и наблюдающие за всеми событиями как в зоопарке, уезжают дальше, я же быстро прохожу по пустому вестибюлю и поднимаюсь наверх.

Десять минут и в своих дворах, при виде которых складывается ощущение, что ты не в Москве, а где-нибудь в Задрючинске. Поднявшись по полутемному подъезду, я открываю дверь квартиры, не зажигая света в общей прихожей прохожу к себе в комнату. Здесь осматриваю пакет, как то машинально трогаю капельки крови, вытираю тряпкойи тихонечко на общей кухне выкидываю его в сове ведро. Ужинать не буду, буду спать и насрать на все.

* * *

С утра я чувствую себя очень плохо. Плохо — не есть хорошо, тем более в преддверии Нового Года. Мне совсем не хочется проболеть все это время, у меня куча планов по проведению культурного досуга в эти небольшие каникулы. Я сижу на кухне в старых советских спортивках, теплых с начесом, с пузырями на вытянутых коленях; одетый в старый свитер, в котором я хожу в походы; за стаканом горячего чая, состоящего из пакетика терафлю, листьев малины и немного заварки. Около меня неслышной тенью бродит баба Люба, прибираясь в своем уголке.

У меня в соседях по коммуналке баба Люба и семья алкашей, которые учат меня жизни и обвиняют в не экономности. Позавчера, например, увидев, что я выкинул покоцанные капустные листья с небольшого вилка капусты, они стонали, что из этих листьев можно сварить щи. При этом не поленились вытащить их из помойного ведра, помыли и положили в сетку за окном, так называемы зимний холодильник. Обычный они уже давно пропили, а мне свой приходиться держать в своей комнате. Я их ненавижу, но плачу за эту комнату столько, что мне все завидуют... пока не придут и не увидят моих соседей. А иногда у них бывают гости — это вообще вешалка. Пока меня не было, бабе Любе было тяжеловато, эти алкаши наплевали на все правила общежития и квартира была больше похожа на притон, нежели на нормальное место жительство. Когда я первый раз попал в эту клоаку, то первой мыслью было плюнуть а все и снимать квартиру на пару с товарищем, пусть дороже, но безопаснее чище и лучше. Однако хозяйка сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться, она поставила мне квартплату на две третих меньше чем в то время было по Москве. Естественно я согласился. Сначала пришлось немного повоевать, у меня даже одно время жили парочка друзей приехавших поступать в аспирантуру.

Я заболел, свалился, как ребенок. На следующий день я отзвонился в фирму, предупредил о том, что возможно не приду пару дней и свалился в тяжелом забытьи. Спасибо бабе Любе, которая притащила мне свой набор лекарств, лежащих если не с войны, то с хрущевской оттепели однозначно. Лечился же я незамысловато, заглотив неболшую груду подходящих таблеток, запивал малиновым чаем (спасибо бабе Любе), потом, когда стало немного полегче — куриной бульонной кружкой, так и потихоньку выздоравливал.

* * *

Вот и прошел новый год, вот я и выздоровел и честно говоря с этим я погорячился. Сегодня я впервые вышел на улицу погулять. Ведь чувствовал, что что-то где-то неладно, откуда у моих алкашей появились дорогие бутылки и путевая закуска? Ну, вообще то для них дорогие, и для них путевая, но все равно. Они никогда не купят гжелки и не будут закусывать косервированным тунцом. Мне бы еще тогда обратить на это внимание. Да и соседка баба Люба, как то помянялась в общении и все больше напоминает карикатурных москвичей, которые: "понаехали тут".

Я вышел на улицу под вечер и решил сходить до ближайшего ларька, прикупить пивка звякнуть паре-тройке приятелей и напроситься в гости, да и продуктов прикупить немного надо. Натянув поглубже шапку, я направился к выходу со двора, чуть не упал, подкользнувшись и мысленно помянул Лужкова и всю его коммунальную службу. К выходу мимо сараек вела хорошо утоптанная тропка. Выбравшись на улицу я оглянулся, впечатление было не очень. Народу не очень много, да и тот какой есть старается передвигаться короткими перебежками. Недоуменно пожав плечами я направился переулками к ларьку. С разбега высунулся из-за угла и тут же сунулся обратно. Оппа! Небольшая кодлочка из пяти — шести человек увлеченно разбивает ларек на части. Пара отрабатывает удары с ноги в дверь; еще парочка хватало безо всякой системы, то, до чего могла дотянуться через разбитое стекло. Один увлеченно орет на визжащую внутри продавщицу:

— Открой сука!!! Ты блядища чё, страх совсем потеряла? — а дальше вообще информативная часть в словесном поносе отсутствовала.

Я машинально оглядываюсь, еще раз отмечая странную пустоту на улице. Пытаюсь нашарить в кармане телефон, чтобы вызвать ментов, но мобила упорно цепляетс за подкладку. Наконец из-за угла с визгом резины и шикарным заносом выруливает патрульный форд, по моему это не милиция, а дпсники. С резким визгом остановившись недалеко от киоска, из все открывшихся дверей вышли менты в бронниках и круглых касках, с короткими автоматами в руках и вдарили с четырех стволов, по компашке. Матерящегося и любителей поживы смело в один момент, что интересно девченка внутри тоже орать перестала, зато в ответ из тени, отбрасываемой от фонаря стеной вдарили выстрелы. Зазвучало осыпаясь стекло, кто-то из дпсников согнулся, остальные перенесли огонь в сторону стрелка. Двое придурков распинывавших сзади дверь, давно сделали ноги. Стрелок тоже чесанул, вдоль тени, провожаемый огнем.

Вот сука! — с чувсвтом сказал один из ментов. — Ну чё ты живой7

Да вроде бы, ответил тот задыхаясь, — такое ощущение, что ребро сломал. Давай как в Склифа заедем, пусть меня глянут.

Водитель нагнулся, засунув голову внутрь машины и оттопырив оставленный на улице зад:

Закрой вызов на ... улице. Все в норме, ребята баловались.

После чего они споро погрузились внутрь машины и быстро уехали, а я остался. Постояв еще немного в тени я медленно и постоянно озираясь подошел к ларьку. Трое на асфальте больше никогда не придут домой. Заглянул в киоск, девушка тоже больше никуда не спешит. Нагнулся над парнем, лежащим ближе ко мне, как вдруг он резко открывает глаза, цепляется за куртку и пытается нанести мне удар ножом. Я отшатнулся, попутно случайно сдвинув его с места. Видимо это было последним усилием и он окончательно сдох. Я это соазу понял, глаза стали кА о странно неподвижными. Посмотрев внимательно я обнаружил не нож, как подумал, телескопическую дубинку. Забрав трофей и не став проверять что там с темнеющим пятном, которое стреляло в патруль, я бегом побежал обратно домой.

Честно говоря я не раз пожалел о том, что не схватил то стреляющее.

* * *

Вот я и дома. Влетаю в подъезд, бегом по лесенке, пытаюсь открыть, но не попадаю ключом в замочную скважину, бешено колочу в дверь. Как ни странно открывает не бабуля, а Светка, жена серого, такая же алкашка как и он сам. Кстати, она действительно жена, как то случайно мне их паспорта в руки попали. Ничего не сказав на мой взбудораженный вид, только хмыкнув, и почесав ляжку, ушла, оставив меня задыхающегося от бега у приоткрытой двери. Сука. Тщательно закрыв дверь, я прошел в свою комнату и уселся прямо в одежде на кровать. Так, давайте подведем итоги. Я заболел перед Новым годом и проболел фактически все каникулы, все это время не обращая ни на что внимания. Лечусь я сам, диагноз себе ставлю тоже обычно сам, только рецепты выписывать сам себе не могу. Прост пару лет веселого времяпрепровождения в медицинском училище, где я мучился на фелшера. Научили ставить уколы, клизьмы, пользоваться системой, фиксировать нервного больного, глушить спирт, разведенный и неразведенный. Немало к этому добавили мои туристические походы служба в армии. Так, отвлекся. Что за шняга происходит вокруг? Значит еще раз подведем итоги, я болел, вроде бы вылечился, вышел вечером из дома за пивом, у ларька группка обычной дворовой шпаны вступила в перестрелку с патрулем ДПС, неизвестно почему приехавшему на вызов. Экипаж, ничтоже сумнятеще, перестрелял всех, вместе с продавщицей, которую вроде бы должен был защитить и после этого смотался. Я, вместо положенного законопослушному гражданину и доброму самаритянину звонка в милицию, грабанул полужмура на телескопическую дубинку, своровал пиво из разбитого окна палатки и спокойно вернулся домой (кстати, пива я все-таки прихватил, халява, как никак). Я помотал головой, в голове (приношу свои извинения за тавтологию) ничего не хотелось укладываться. Пройдя на кухню, я поставил чайник и уселся попить чаю. Ничего не высидев и не прельстившись на честно сворованную бутылку пива отправился спать с единственной мыслью: "Надо срочно сходить на работу и посмотреть как там все". Согласен, мысль дебильная, но человек даже во время стихийных бедствий хватается за что-то привычное, и иногда только это помогает ему не сойти с ума.