Всё не так и плохо

— Кто из вас сможет Мазду вести?!

— Я! если немного потренироваться.

А мы уйдем на север?

В своё время, я жене права подарил, и она даже ездила со мной по трасе, но потом забросила это дело, типа зачем, когда муж есть. Но сейчас села, потыкала передачи. Завела, тронулась, заглохла, снова заглохла. Поехала. Хрустнув, переключилась. Остановилась и опять поехала. В общем, через десять кругов решили, что вроде как получается.

До конца дня, проехали километров сорок. К вечеру спрятались в очередной рощице. Речка с озерцом. Место весьма живописное. Дно здесь, я так понял всё больше песчаное, вода прозрачная, видно как рыбы плавают. От деревьев тень. Кусты всё заслоняют. И нас не видно, и мы ничего не видим. Лепота! Есть ещё один очень нехороший фактор. На здешней траве след оставался весьма четкий, и найти нас совершенно не проблема. Ночь переночуем, а утром к горам.

Женщины, похоже, договорились и объявили мне, что-то вроде бойкота. Просто праздник, какой то. В противном случае давно бы уже замучили, про планы и перспективы нашего существования.

У меня голова разболелась. Можно конечно уйти подальше и просто по старой русской привычке выпить стакан и спрятаться от проблем. Но нет, мышка продолжала шевелить лапками.

Подошёл к воде, тёплая. А не искупаться ли мне. Весь грязный и потный. О чём и объявил. Перед этим слазил на дерево и внимательно оглядел окрестности. Местное зверьё, встревоженное нашим появлением, успокоилось и занялось своими делами. Пока ходил, женщины уже залезли в воду. Жена показала кулак. Понял и отвернулся. Потом они затеяли постирушку. Вот опять же, как чувствовали. В Ашане пару банных полотенцев купили, шампуня и мыла. Они завернулись в них и милостиво разрешили мне приступить к помывке. Уже стемнело. Разобрался с рацией в буханке, включил на приём и сканирование. Громкость приглушил. Бережёного бог бережёт. Занялся оружием. Как мог, почистил ружьё. А вот с автоматами сюрприз. Это и не автоматы вовсе! Три нарезные, как я понял, Сайги. Причём 7.62. В магазинах по десять патронов. Ну и в пачке двадцать. Негусто! Вообще, похоже, тут бедно живут, убого!

Женщинам поставил палатку. Они забрались в спальные мешки и уснули. Ночью тут зябко. У меня сна не в одном глазу. Так и провалялся. Заснул под утро. Проснулся, женщины разбудили. Жена отродясь не завтракала, да и я через два на третий. А вот сейчас аппетит прорезался. Первым делом, конечно, все, что скоропортящееся добили. Марина то же от нас не отстаёт. Аппетит на свежем воздухе зверский!

В восемь часов выехали. По бездорожью ехать сложно, особенно с непривычки. Переползли через ещё через две речки, доехали до предгорий. Начались каменистые пустоши, следов вроде не оставляем, но из за камней движение стало очень хлопотным. К вечеру опять свернули на равнину. На глаз, километров тридцать по прямой отмахали. По спидометру в общей сложности, все сто. Бензина буханка сожгла литров шестьдесят, Мазда вдвое меньше. Очередная речка оказалась с дном из галечника и мелкая. Попробовал ехать по ней. Километра три проползли. В одном месте вильнула и коса каменистая, по ней выехали и в лес. Нормально, здесь и приткнёмся.

Вопросы быта, они такие. Ни куда не денешься. Чем хороша печурка. Топится сухими дровами. Дыма практически нет и всё готовиться быстро. Набил в неё щепок, разжёг. Чайник поставил. Озадачил женщин припасами. На сколько хватит. И не только еды. Современный человек живёт в окружении множества вещей, отсутствие которых замечает, только когда они пропадают. Я, например, обратил внимание, что все встреченные нам местные извините, без трусов. Я так подумал, это не, потому что им так удобнее, а возможности нет. И у нас из одежды, что на теле было одето. Ну, мы с женой в джинсах и майках. Кроссовки. Марина в платье и берцах. А не плохо смориться! Гламурненько так. Одежда из сумок в Мазде, у нас бы даже для работы в огороде не подошла бы. Грубая ткань, сшито, правда, тщательно. Жена сказала, это всё домотканое. Типа на дому сделано. Вот и думай, как жить. Можно уйти, конечно, километров за! Пока бензина хватит, а что потом?! Жить охотой, хорошо, зверья здесь много. Но та же соль. И патроны кончаться. Где взять?! Первобытнообщинный строй.

Так что выхода нет, только лапками сучить. И как тут барахтаться! Ну, хорошо, справился и первый раз и второй. Ну, напуганные идиоты! Из автомата последний раз стрелял лет двадцать назад и что характерно, ни разу не попал! То, что за нами сразу погоню организовали, это хорошо. Почему? А значит, есть у них кому гоняться, это с одной стороны, а с другой, судя по поведению, этого всегда достаточно было и очень может быть, что больше таких нет, и пока нас гонять не будут.

И как же дальше? Хутора грабить?! Даже если хозяева не подстрелят, соберут толпу и просто задавят! Как хорошо в Америке. Клубы стрелковые! Учись, не хочу. А тут! Эх! Знал бы, давно бы разрешение оформил. В общем, полный сумбур в голове.

Женщин позвал.

— Так барышни, дамы, панёнки и синьоры! Судьба дала нам передышку. Тема разговора, как нам выжить здесь! Ну, если я завтра кого нибуть убью, продержимся ещё пару месяцев. Потом придётся переходить на подножный корм. Корешки, мясо диких животных и это пока патроны не кончаться. С одеждой опять же проблемы. Сразу скажу, я лично в рабы не пойду! Да и вряд ли возьмут после того, что я тут наделал. В лучшем случае, просто зарежут!

— Да и я не собираюсь!

— И я!

— Так один вопрос порешили. Есть два варианта так сказать снабжения. Грабить местных или прибывающих. Второе так же проистекает из первого!

— Местные, я так поняла люди не очень обеспеченные. Разве, что насчёт оружия. И я вот думаю, люди нам нужны! Забодало пол ночи не спать. — Это жена.

Так что особо ни чего не решили. Типа в драку ввяжемся, а там посмотрим.

Сегодня после завтрака я с женой идём в обход. Смысл этого мероприятия, посмотреть что вокруг. Например, как в случае чего смыться, или вдруг рядом дорога, или того хуже кто живёт. Идём пешком. Оружие вчера я девочкам показал, и пешим по конному постреляли. Весь день посвятили. Разборка, разборка, чистка, заряжание, удаление патрона давшего осечку, собственно выстрел. Это всё с Сайгой. Укорот я покрутил, покрутил да и спрятал неподалёку в тайник. Немного продуктов, обувь, на всякий случай, а случай бывает разный. Полторушку из-под минеральной воды, набил туалетной бумагой, изолентой прикрутил, одев на ствол. Кончиком ножа, нагретого в костре, наделал дырок. Перекрестился и пальнул в дерево шагов с тридцати. Бутылка в клочья, но поставленные в шагах пятидесяти и ста женщины однозначно сказали, на выстрел не похоже. Жена восприняла, скорее как удар доской по доске. Причём Марина стоящая дальше, сказала, что реально тихо и вроде как ветку сломали. Это хорошо! Значит можно кого-нибудь застрелить по тихому. Скажем что-то съедобное. В листок формата А4 я попал. Правда, в нижний правый край, но попал. Это значит, что дёрнул. Я же в детстве из воздушки деньги по тирам зарабатывал, было тогда такое. Купил мишень за полтинник и стреляешь. Выбил пятьдесят, пять рублей, сорок девять, четыре, сорок восемь, три. Три рубля, тогда, большие деньги! Девочку в кино с мороженным, сводить пару раз или пластинку купить. Но зрение и отсутствие практики очень напрягали.

Идём ногами. Не торопясь. У меня на, кстати, как её назвать!? Ружьё, винтовка, карабин, карабин. Так вот на стволе карабина, примотана бутылка глушитель.

Шли не просто так, а карту рисовали, отбивая расстояние шагами. Очень тщательно осматривая окрестности. Я впереди, жена, отстав шагов на пятьдесят. Если что, тангеткой щелкнуть. По сторонам смотрели, под ноги. Старались всё примечать. Выбирать места, что бы следы не оставлять. Очень утомительно так гулять. И это каждый день.

Через два дня застрелил телёнка местного бизона. Мы сели передохнуть, уже вставать собрались, стадо прямо на нас и вышло. Я как сидел, так и стрельнул метров с пятидесяти. Попал ему в, у нас это плечо. Он было взбрыкнул, потом лёг. Бык видимо почуял кровь, потоптался рядом и погнал стадо дальше. В телёнке весу килограмм триста. Нарезал кусков пуда два. Ну и потащили в лагерь. Там в тупую, часть в похлёбку, часть на костре пожарили. Всё равно половину выбросили потом. При такой жаре стухло моментально.

Неделю спустя обследовали участок, десять на десять километров подробно. И вдоль реки и в сторону, где живут, побольше. Наметили пути отхода, как на машинах, так и пешком. Загорели и похудели. Марина взбрыкнула, ей сидеть и ждать надоело. Так что пошёл с ней. Жена ижицу читать не стала, просто пальцем по горлу провела.

Задача, пройти вдоль реки двадцать километров туда и обратно. Достаточно сложная задача пешком, да по лесу. Вышли по холодку, едва солнце встало. Первые пять уже знакомы. Прошли быстро, дальше помедленние с остановками. К обеду по шагам три четверти отмахали. Остановились отдохнуть, поочерёдно окунулись в речку. Какая у меня сила воли! Не подсмотрел!

Местные. Та ещё Санта-Барбара

И буквально метров через триста после привала, Марина услышала, вроде кто-то бубнит и на этом фоне стонет. Негромко так. Уже практически мимо прошли. Она щелкнула рацией. Вернулся, постояли, послушали. Осторожно пошли на звук, вышли на полянку. Стоит Кашкай. Прикольно, когда машину красят кистью в болотный цвет. Выглядит ужасно, но заметили её, буквально наткнувшись. Я остановился как вкопанный, руку поднял. Потом сел на корточки. Марина присела как я, сзади. Прислушался. Вроде как за машиной. Осторожно практически на четвереньках уползли обратно. Что здесь хорошо и плохо. На земле слой опавшей листвы, а вот веток очень мало. И при ходьбе без особых усилий, звуков мало. В принципе, если медленно и смотреть под ноги, нет совсем. Так мы и поступили, и через пол часа выглянул из кустов с другой стороны поляны. С боку у машины кусок брезента, на нём прислонившись к дверке, сидит паренёк. Про таких у нас говорят, чёрный, хотя ему до негра далеко. Лет восемнадцать будет. У него на коленях, головой, боком лежит девушка. Это она стонет, а паренёк ей что-то бубнит. Оружия на виду нет. От нас буквально шагов двадцать. Нашептал Марине на ушко, встали и наведя оружие на паренька пошли приставным. Как в кино. Он нас увидел, дёрнулся было. Но девушка как-то особо жалобно застонала, и он безвольно откинулся, глядя на нас.

— Марина, обойди машину и глянь в салоне.

— Ружьё на заднем сиденье!

— Давай сюда!

Три шага назад, Марина встала, рядом наведя ствол на парочку. Перехватил Сайгу подмышку, взял ружьё. Помповое, вроде как импортное. Потыкался, потянул переднюю, часть на себя, поехала и клацнула. Вылетел стреляный патрон. Ещё раз. Пусто!

— Держи их!

— Там ничего нет. Убейте её сразу. — Это паренёк сказал.

— Это зачем?!

— А вы кто?!

— Ну вроде партизан!

— Кто-кто?!

— Не важно, но убивать мы вас не собираемся. Что с девушкой?!

Паренёк скривился, из глаз покатились крупные слёзы. Марина вдруг положила Сайгу на землю, присела на корточки и потянула девицу на себя, переворачивая. То, что я думал вроде рубашки, просто кусок ткани соскользнул.

Мама дорогая!

Ой!

Белое тело всё в синяках и ссадинах. В паху и на бёдрах запеклась кровь.

— Это кто её?!

— Мои братья! Я их убил! Всех троих убил!

— Хорошо, хорошо! Бензин есть?!

— Да!

— Ладно! Давай её в машину осторожно!

Вдвоём положили девицу на заднее сиденье, он сел на корточки между сиденьем и спинкой переднего кресла. Марина метнулась в машину, я сел за водителя. Ключи! Повернул, двигатель завелся. Хорошо на ручке! Потихоньку поползли. Через пол часа вползли в лагерь. Жена, увидев кашкай, спряталась за дерево, но тут Марина выскочила, ей махнула.

Вынесли скулящую девицу, положили на спальный мешок. Женщины погнали нас прочь. Отошли.

— Ну, рассказывай!

— Она у нас рабыня была, я её люблю! Братья на до мной смеялись, я же с ней так сидел, просто говорили, а они трахни её и все дела! Ну и утром затащили её в сарай. Я как раз с рабами на покосе был. Сестра моя, мы с ней друзья прибежала и сказала. Я бегом домой, самый старший меня схватил сзади и держит. А другие двое её насиловали и били. Потом брат меня отпустил и сказал, что я не мужик. В дом ушли. Я следом, взял ружьё. И всех троих пристрелил, как собак! Потом её в машину затащил и уехал!

— И чего делать собираешься?!

— Не знаю! Но если она умрёт, то я то же!

— Ладно! Посиди здесь.

Сам прогулялся по следам машины. Вроде особо не наследили. Хотя видно, что вдоль реки ехали. Блин! Вот свалилось! Вернулся, он всё так же сидел, привалившись к дереву.

Жена подошла.

— Ну что там?!

— Да нормально! Не она первая, не она последняя. Пиписки у них маленькие, не сильно порвали! Мы её помыли, хорошо пантенол есть! Водки в неё стакан влили, спит!

— Это хорошо!

Рассказал про паренька и его братьев. Вместе подошли к нему.

— Эй! Всё нормально! Жить будет! Тебя как звать?!

— Бишу.

Назвал себя и жену, махнул в сторону подходящей Марины. Представил и её.

Пошли. Мы её в палатку положили, там ещё спальник есть, ложись рядом и поспи, проснётесь, тогда и будем думать.

Он залез в палатку, через минут пять заглянул туда. Спят оба! И это хорошо!

— Да! История!

— Что делать будем?!

— Не знаю! Лагерь переносить надо. Пока ехали, наследили. Их точно будут искать.

— Да дела!

Пока детки спали, всё собрали и погрузили в машины. Уже стемнело, когда они выползли из палатки.

— Привет!

— Здрасте!

— Есть хотите?!

Оба синхронно кивнули головами. Вот если есть аппетит, то есть воля к жизни, если есть воля к жизни, то жить будут!

Жизнь налаживается.

С меня сняли буквально последнюю рубашку, для Лены. Майку также забрали, из неё женщины сшили себе трусы. Так что я теперь щеголяю в местной одежде, ткань грубовата, кожу царапает.

Всё зависит от точки зрения, конечно тушенка с гречкой начинает приедаться. Мы не разу не скауты. Похлёбка из всего, что есть и не солёная к тому же. Позавчерашнее жареное мясо. Но голод лучший кулинар. Последний кусочек хлеба, шепотка соли. Сахар и кофе ещё есть. Спасибо местным и французам.

Утренний приём пищи это у нас уже ритуал. Марина нам задвинула, что если очень тщательно жевать, то можно насытиться даже рисовым зернышком. Но всё хорошее очень быстро кончается, в том числе и завтрак. Продолжал осваивать пращу. Здешние птички не пуганы и съедобны.

Но это я так, поныть. Всегда мечтал похудеть. Но не так!

По нашей речке, дно слежавшийся галечник, берега каменистые, и уровень воды позволяет ехать. Это мы пешком разведали, Вот по ней мы, я надеюсь, сбили погоню со следа. Наши гости были не здесь, мы им не мешали, время и слова лечат всё, было бы желание.

На новом месте поставил палатку. Молодежь, поставив кашкай за кустами, устроилась там. Печку запалил. Ободрав и разделав, заложил в котелок тушку добытой мной, не отходя от стоянки птички. Женщины разлеглись в тенёчке дремать.