Детонация

Поискала, во что могла бы облачиться, но лыжные штаны одевать к завтраку было совсем не в духе приличий. Да и не было их в обозримом пространстве. То есть, в спальне, в которой я была совершенно одна. Что, впрочем, радовало.

На стуле рядом, лежала аккуратно сложенная свежая чёрная футболка. Подумала и развернула её. Она была огромна. И вполне могла бы сойти мне за платье. Захватила её, чтобы отправиться на поиски хозяина, читай, свидание с ванной, которая, слава Богу, в этом крошечном доме имелась.

Грэм обнаружился в кабинете.

— Доброе утро, — пробормотала нетвёрдо, приоткрыв дверь. Мужчина сидел перед небольшим монитором, но сосредоточенно смотрел в какие-то огромные бумаги, игнорируя моё вторжение. От вчерашнего он отличался неожиданно — узкими очками, что придавали его и без того слишком правильному лицу утончённости и (я мысленно ругнулась) аристократизма. Хмыкнула вслух, и он соизволил обернуться.

— А. Проснулись, — посмотрел поверх тонких линз, уголки губ на мгновение дрогнули, — Найдите что-нибудь позавтракать. Кухня в вашем распоряжении. Я занят.

— Благодарю, — очень кстати, и так даже лучше. — Вы завтракали?

— Что? — мужчина опять нехотя оторвался от документов и бросил на меня короткий, рассеянный взгляд.

— Завтракали?

— Нет, некогда, — ответил, уже на меня не глядя. И добавил отвлечённо: — Я вас не задерживаю.

Меня заметно перекосило, и я захлопнула дверь.

— Не задерживает, — бубнила себе под нос, держа маленькую керамическую джезву над самым медленным огнём, что могла выдать его небольшая плита, — Утончённый, — передразнила себя саму шёпотом, — Тьфу, невежа!

С другой стороны, чему возмущаюсь? Окажись я на его месте, как бы поступила сама? Честно? Я бы нашла кого-то, подходящего для спасения больше меня. Кого-то, кому можно перепоручить решение проблемы. Да. И это было бы правильным. Потому что каждый должен делать то, что умеет хорошо. Я же спасать людей профессионально не умела, зато...

От мыслей отвлёк звук открывающейся двери и твёрдые, решительные шаги.

— Вы правы, — услышала гулкое за спиной, — Позавтракать, действительно, стоит. На меня кофе хватит?

— Рада, что здравый смысл восторжествовал, — откликнулась мрачно.

— Вам дурно спалось?

— С чего вы взяли? — вышло грубовато, но и приседать в книксенах перед этим солдафоном, хоть и "выкающим", я не собиралась. — Спасибо, что уступили кровать, — так же, не оборачиваясь, исправилась я.

— Я не уступал, — ответили сзади невозмутимо.

Резко обернулась и почти упустила за этим кофе. Поймала, заметавшись, разливая убегающий напиток по чашкам и, закончив, уставилась на мужчину снова.

— Простите?

— Не уступал, — тем же непрошибаемым тоном повторил он.

Не нашлась — возмутиться, обидеться или оскорбиться. Глупым было и первое, и второе, и третье.

— В любом случае, спасибо, что не оставили на улице, — сухо поблагодарила я.

— За это вы благодарили вчера. Этого довольно, — в глазах вояки был презрительный холод.

Я вспыхнула, отвернулась к окну и от этого рассердилась ещё больше. Можно подумать, я тут специально! Открыла рот, сообщить, что не намерена злоупотреблять, но вспомнила, что это тоже секвенция ко вчерашнему, промолчала и, ровно повернувшись, поставила чашки на стол.

Грэм кивнул и присел за узкий стол, прямо напротив.

Я выпила уже половину невозможно горячего кофе, когда военный, наконец, заговорил.

— Я звонил Тэрридану. Он передал вашей сестре, что с вами всё в порядке, — произнёс нервирующий меня мужчина, глядя точно в чёрную жижу, которая получалась у него однозначно лучше. — Так же, как и то, что вы задержитесь, но, — пресёк жестом мои попытки возмутиться, — и сообщил, что, как только движение на дороге будет восстановлено, вам помогут уехать отсюда.

— Какое движение? — встревожилась и нервно заёрзала.

— Оползень. Довольно масштабный. Весна отрезана от сообщения. Полностью. Последствия вчерашнего снегопада. За неделю должны откопать, не волнуйтесь, — как-то очень коварно пообещал он.

— Лавина? Вы имеете в виду лавину?

— Лавины — в горах. Здесь, в холмах это именно оползень. Но суть практически та же. Много мокрого снега, грунт и камни.

— Но, как же...? Неделю? Вы уверены?

— Что именно вас беспокоит? Без крова и еды не останетесь, — бросил грубо. — Автомобиль ваш уже эвакуировали, стоит в местном фермерском гараже. Если желаете, сюда перегонят.

Я тряхнула головой, принимая новости. Поднялась. Срочно требовалась ещё порция кофе.

— Спасибо, конечно, но... — как я могла ему рассказать, что именно "но"? — У меня работа, — поморщилась и не без причины. Чет мне голову открутит, если послезавтра я не выйду с новым материалом.

— Ничего не получится, — невозмутимо "успокоил" военный. — Пока не расчистят. И Вы по-прежнему не желаете ничего рассказать? — устало вздохнул мужчина.

— А вы по-прежнему не желаете понять, что я здесь с частным визитом. С сестрой и её мужем, — сухо напомнила я.

— Замок Сневергов? — усмехнулся Грэм.

— Именно так. Главное поместье рода. Каждый из потомков обязан побывать...

— Сневергов, — повторил, почти изумлённо. — Вы из Сневергов?

— Хоть сто раз повторите. Да, одна из ветвей, — вояка вдруг дёрнулся и, кажется, окаменел, — Мы с Мэрин четвёртое, нет, пятое поколение удаления непосредственно от Сневергов. Проще говоря, именно Сневергом был наш пра-пра-прадед.

А Грэм откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, отстранённо теперь улыбаясь.

— Вы продолжаете удивлять, милая леди. Надеюсь, на этом сюрпризы закончатся, — и улыбка его сделалась опасной, а в глазах блеснуло то ли недоверие, то ли недобрый интерес. И первое, и второе было плохо. Подавила внезапный приступ паники и холодно вымолвила:

— Во-первых, если вы меня узнали, вам должно быть известно, что не такая уж я и милая. А во-вторых... вы намерены рассказать, в чём суть вашего недоверия и претензий?

— Я намерен помочь вам, — он подчеркнул это "вам" и опять чуть склонился над столом, — перенести сложившуюся ситуацию, хотя, не стану скрывать, меня, — теперь выделил "меня", откинулся обратно и сложил руки на груди, — это сильно напрягает. Могу, кстати, предложить вам перебраться к Магдалене. Это в километре отсюда. Милейшая женщина, — он сделал неопределённый жест рукой. — И условия просторнее, чем у меня. Однако, боюсь вас это не устроит, — оскалился в этот раз с насмешкой.

— С чего вы взяли? — спросила резче, чем это выглядело бы уместным. Сейчас я была готова выскочить на улицу в чём была, найти лыжи и броситься прочь из этого дурацкого, чрезмерно уютного, возмутительно милого и так некстати привлекательного дома. Я его обременяю! Я, между прочим, в курсе. И мне чудовищно неловко. И я здесь не по своей воле, к тому же. И указывать мне на моё такое неудобное положение в этой ситуации категорически недостойно!

— Потому что именно род Магдалены ответственен за казнь вашего прапрадеда. Именно они надругались над могилой основателя замка, и именно их дети волочили кости старого графа по улице. Кстати, полагаю, Магдалена слепа от рождения именно по этой причине.

По спине потёк липкий холод и шевельнулись волоски на руках.

— Оставьте, — он неожиданно оказался рядом и осторожно освободил из моих пальцев джезву. — У вас это неважно получается. Я сам.

Наверное, мне следовало что-то ответить, но я, по всей видимости, была глубоко шокирована, поэтому просто молча опустилась на скамью.

— Вы тоже, — произнесла отстранённо, когда кофейный аромат побежал по кухне вновь.

— Что "тоже"?

— Продолжаете удивлять, — нетвёрдым голосом ответила я.

— И чем же успел удивить ещё?

— Экипировкой, — почему-то призналась честно. Хотя, наверное, следовало выведать его тайны поизящней.

— Не нахожу в этом ничего удивительного. Скорее, я возмущён, почему ваше руководство не обеспечивает вас надлежащей защитой и средствами связи, — осторожно поставил передо мной дурманящий запахом напиток с плотной, вкусной даже на вид тёмно-ореховой пенкой в красивых разводах. И уселся на прежнее место.

— Почему не обеспечивает? — двумя руками подняла за самый краешек чашку к губам и пожала плечами. — Если я занимаюсь сюжетом, то защита обычно полная, — сумасшедшее вкусный кофе, — это предусмотрено контрактом. Говорю же вам. Мы здесь с частным, никак не связанным с компанией, визитом.

— К сожалению, ваша профессиональная деятельность...

— Я даже не знаю, кто вы, — перебила его. — Я правильно поняла, вас беспокоит возможный интерес к вашей персоне? — спросила без обиняков и отставила от себя ещё полную чашку.

Он помедлил немного и, плавно кивая, всё-таки произнёс.

— Именно так.

— Не беспокойтесь, — улыбнулась ехидно. — И готова поклясться под присягой, что моим заданием вы не являлись.

— Не являлся?

— Ну, теперь-то вы нагнали столько таинственности и сгенерировали столько вопросов. Что минимум на частное расследование я созрела.

— Быстро вы, — криво дёрнул щекой Грэм.

— Ну, а много ли для этого надо? Привлекательный, ещё молодой мужчина, — я вызывающе подчеркнула "ещё". — Геройский поступок, вликодушное покровительство, — с каждым моим словом Грэм всё больше вытягивался и каменел. — Отличный сюжет получится. А если ещё в реальных условиях, да под удачную идею... Бомба просто будет, — и с шипением выдохнула: — Уж поверьте! Ммм, а вот не хотите ли поучаствовать, как раз спортсмена сейчас женим в проекте, так там на следующий сезон место вакантно пока...

— Вы что себе позволяете! — совершенно красный от бешенства вояка рывком поднялся, задев стол, так, что чудесный кофе пролился. Желваки ходили под кожей и глаза уже пылали чернотой. Он развернулся и стремительно скрылся в кабинете, оглушающее хлопнув дверью, и крошечный домик содрогнулся.

Я обхватила голову руками, поставила локти прямо в кофейную лужу. Гадко. Мне было гадко. Он совсем ничего обо мне не знает! Так кто дал ему право навешивать ярлыки! "Ваша профессиональная деятельность", — передразнила я его. Я даже не с того канала! Мог бы и сообразить. Я занимаюсь новостями! И к реалити не имею отношения! Хотя... некоторые новости... Чушь! Для всех мы только картинка, одно из неотъемлемых лиц, делающих день привычным или нет. Бездушная говорящая голова. Что ж, иногда я и сама так думаю. А иногда жалею, что это не так. И уже слишком часто хочется, чтобы не было ни чувств, ни мыслей, ни реакций. Мы — часть механизма управления. И от этого ещё гаже...

Думала, выбрала себе прекраснейшую профессию. Думала, сделаю мир лучше. Буду нести доброе, светлое. Вот он — тот самый удивительный шанс. А на деле вышло — контракт всему голова. И я несу то, что требуется сейчас руководству канала. Или хозяевам руководства. Или бизнесу хозяев. Чувствую себя фишкой на столе в казино, которую передвигают с поля на поле с различной долей успеха. И от этого зависит моя зарплата и ещё кое-что, куда более важное.

Грэм был в бешенстве. Кровь грохотала в ключицы, раздувая артерии. Он пытался ровно и глубоко дышать. Не выходило. Так вывести его из себя не удавалось пока никому. Разве отец... Да нет. И отец так не мог. Потный, тощий дрэкран! Выставить вон и никогда больше не знать, и не видеть!

О выдержке Грэма ходили легенды. А тут... Дрэк!!! Он сложно ругнулся. Смазливая, эгоистичная пустышка, со сфабрикованным эфиром апломбом! Понятно, конечно, что она решила так его поддеть. Намеренно желая оскорбить. Непонятно, за что? Не он разве спас её дрэкранову задницу, а теперь ещё и сестру? Грэм запустил руку в волосы и потом резко дёрнул вниз, не в силах сладить со злостью. Повернулся было из комнаты прочь, поставить дерзкую выскочку на место или просто вышвырнуть вон. В конце концов, она в его доме. Остановился. К дрэку всё! Не ему оправдываться и унижаться перед этой, хоть и Сневерг?

Наверняка, это вчерашняя его минутная слабость так сыграла. Точно. Что ж. Он будет внимательнее впредь и больше этого не допустит.

Кто же мог подумать, что строптивая особа поведёт себя так мужественно, решительно и серьёзно, что это тронет даже его ледяное сердце?

Ледяное до оплесневения. Работа и окружение очень к тому располагали. И он продолжал черстветь, иногда, очень редко, недоумевая, зачем же в академии их учили музыке и танцам. Понятно, что задания бывают разной глубины, но ведь курирующие настаивали, что и то, и другое умение просто жизненно необходимо абсолютно любому офицеру. Грэм не спорил. Однако, проверить это возможности, к счастью или к несчастью, не представилось. Ни разу. То ли задания были не те. То ли жизнь.

И ночью... дрэкран её побери, эту самую ночь! Он даже подумал, что был бы совсем не прочь изобразить парочку не самых сдержанных па с тоненькой блондинкой, которую держал в то мгновение в руках, и которую пришлось почти раздеть в своей собственной постели. Она вырубилась (естественно, не без помощи) прямо на его глазах, в кресле, едва не опрокинув на себя остатки кофе. Он чудом, точнее, рефлексами, успел поймать чашку. А так пришлось бы раздевать полностью.

Тяжело ему далась прошлая ночь.

Грэм поднял голову вверх и глубоко вздохнул, кажется успокаиваясь.

На ней был чёрный и слишком обтягивающий термокостюм. Настолько слишком, что он мог легко различить цветочный рисунок кружев под ним.

Мужчина шумно втянул воздух носом. Он снова чувствовал подступающее раздражение. Бедлам совершенный.

Хотя, чего ещё было ожидать от смазливой, взбалмошной звезды, скачущей из страны в страну за сенсацией. Только вот он, Грэм, её сенсацией не станет.

Он работал уже больше половины дня, закрывшись в кабинете. План операции был закончен, трижды проверен и дважды утверждён. Грэма волновали детали. Детали всегда были очень важны. К примеру, какого года выпуска будет локомотив. Или кто из диспетчеров будет в этот день на дежурстве. Состав семьи машиниста, вернее отсутствие таковой. Наличие металлических заграждений на переездах. Деталей были тысячи. Автоматический анализатор не мог предусмотреть всё, проработать человеческое отсутствие логики, форс-мажор и простую глупость. Это должен был сделать Грэм.

Девчонка вела себя тихо, и он почти забыл о ней. Пока из-за двери к нему не проник запах. Пахло едой. Чем-то очень простым и невыразимо вкусным. Мужчина поморщился и свернул расчёты. Поднялся, тряхнул головой, прогоняя усталость, разминая затёкшие мышцы. Шагнул к двери и, распахнув, чуть не налетел на Карри. Та стояла, опустив голову и подняв кулачок вверх, намереваясь постучать. Замерла на миг, хлопая растерянно яркими, тёмно-серыми глазами. Да и он тоже хорош, отшатнулся слегка даже.

Она нашлась первой.

— Пойдёмте обедать, — произнесла так холодно, что если бы не его армейская выдержка, аппетит отбила бы точно.

Грэм ответил не теплее:

— Благодарю, — и направился к столу.