последнее обновление к князю

Посмотрев на меня, старуха прошамкала.— Что затих царевич? Мало казней видел? Так ещё насмотришься, даст Бог, будут тебе долгие лета.

-Езжай в стольный град,-продолжала безумная черница.— Да откройся Бориске Годунову, дескать ведомо тебе что на жизнь его и детишек его злоумышленье задумано. Выдумать откуда знаешь сие — сам придумай. Хоть оговори кого, на пытку выдай, а хоть ведовством отоврись.

— Зачем?

— Затем. Бориска искать начнёт убийц, поищет-поищет, да найдёт. Оттого у него подозрение ко многим западёт, а к тебе веры прибавится. Ведомо мне, что царёв свояк мнителен. Да худое его в детстве учение видно — в колдовство да ведьмовство, в приметы да наговоры вера в нём с детства привита. Наше дело его перво-наперво с наибольшим числом бояр рассорить, чтоб врагом им он был первый, а ты от врага избавителем станешь, когда время сему придёт.

— Если на тебя укажу? — задал я вопрос злобной бабке.

-Задумка недурна,— покачала головой старуха.— Но всё ж я тебе седьмая вода на киселе, особой веры за выдачу дальней родни не получишь. Шептуны вокруг наушничать Бориске станут, дескать, яблоко от яблоньки.. Мне-то лет много. Под зажилась уже давно, было б для дела полезно, так и на дыбу бы пошла.

— Но кто коли не я за тебя чёрные думы то думать будет?— подытожила черница. — Скачи в Москву, да не медли с доносом. Соглядатаев к тебе довольно приставлено, а обвинять завсегда проще чем оправдывать. Иди, чадушко, ко мне под благословление, да отправляйся плести погибель ворогам нашим.

Как загипнотизированный, я подошёл в своей двоюродной бабке и, получив благословление, словно сомнамбула поволок ноги к лагерю, сопровождаемый в отдалении молчаливым палачом Илларионом.