Level Up 3. Испытание

Обещаю ответить ей на письмо и выслать все, как можно скорее. Попрощавшись, она кладет трубку.

Вероника тактично не спрашивает, кто звонил, но динамик моего телефона достаточно громкий, чтобы в тишине салона автомобиля услышать слова об американском посольстве и моей встрече с господином послом в Москве.

— Представляешь, участвовал в одном конкурсе, — выдумываю на ходу правдоподобную байку для девушки. — Америкосы проводили. И, кажется, я выиграл. Звонили, приглашают в Москву.

— Да ладно? — восклицает она, бахнув ладонями по рулю и расплываясь в улыбке. — Ты серьезно? И что за конкурс?

— Конкурс эссе. О роли английского языка в современном обществе. Назвал его 'Мистер Хаккани' — собирательный образ эмигрантов с Ближнего Востока.

Может, не самое удачное, что я мог придумать, но что-то подобное я когда-то видел в сети, и на первый взгляд кажется правдоподобным. Тем более коллеги знают, что я немного писатель. Улыбаюсь при этой мысли.

— Фил, ну ты красавец! Молодчик! Блин, как у тебя это получается? И почему ты до сих пор не женат? Такое сокровище пропадает! — сыпет восхищенными эпитетами рыжая, вгоняя меня в краску. — Да нет, ты не думай, — смущается она. — Я Славку люблю! Но все-таки! Может у тебя есть девушка, но ты ее от нас скрываешь?

— Да, ты права. Есть.

— И кто же это? — смеясь, спрашивает Вероника.

— Наша компания, — я улыбаюсь в ответ, делая вид, что шучу.

Но это не шутка. Я совсем не уверен, что Фил — моя копия — успешно пройдет Испытание, но постараюсь сделать максимум для людей, поверивших в меня. Пусть даже продолжат они, если меня вернут в тот день, когда ушла Яна, без меня.

Или как там? Как это вообще работает?

* * *

Вернувшись из аэропорта (и с выема) в офис, я отправляю Веронику наверх, а сам остаюсь на улице 'сделать пару звонков'. На самом деле, мне надо поговорить с Мартой — не в офисе же это делать, хоть мы и можем общаться мысленно.

Я перехожу дорогу, иду по Чехова и останавливаюсь в парке. Там нахожу лавочку, сажусь и активирую помощницу. Настроение, честно говоря, подавленное. А как иначе, если высока вероятность, что все, чего добился, исчезнет, а я даже не вспомню, чего достиг?

Появившись, Марта сходу начинает меня утешать, присев рядом и прижав к себе — ощущаю ее всем телом, и это будоражит, прогоняя невеселые мысли:

— Фил, все будет хорошо!

— Ты о чем? Уже посмотрела логи?

— Я все видела. Говорила же, что я теперь полностью не отключаюсь, и имею доступ к логам всего происходящего с тобой, даже будучи неактивной. Ты хорошо прошел Предыспытание! Твои результаты, по отношению к другим, наверняка будут выше, а, значит, и стартовые позиции в самом Испытании — сильнее.

— А в чем оно заключается?

— Я не знаю, — печально отвечает она. — Правда, не знаю. И даже если бы знала, то вряд ли ответила бы точно. Сценарии могут быть разные, в зависимости от показателей испытуемых. Но суть всегда остается одна — победитель, прошедший Испытание, может быть только один! Никаких вторых мест и утешительных призов. Старшие расы выбирают участников для будущей Диагностики расы из обычных, ничем не примечательных особей. Можно даже сказать, из аутсайдеров. Но из этой массы кандидатов они хотят отобрать лучших.

— Лучших из худших?

— Лучших из средних, я бы сказала так.

Чувствую, как в кармане вибрирует телефон. Мне звонит Кеша Димидко:

— Фил, ждем тебя. Совещание, ты помнишь?

— Да, иду, — отвечаю, отключаюсь и пытаюсь встать.

Марта придерживает меня, внимательно смотрит мне в глаза, кладет мне руку на затылок, притягивая голову и, коснувшись своим лбом моего, говорит:

— Мы ничего не можем сделать, Фил. Шансы у тебя, то есть у твоей копии, хорошие. Продолжай жить так, как жил, не думая о том, как там 'ты', и пройдешь ли это чертово Испытание. Обещай мне!

— Обещаю.

Ее взгляд теплеет, и она целует меня в щеку. На секунду я начинаю верить, что Марта — живой человек, делаю попытку ее обнять, но руки проходят сквозь ее исчезающее тело. Она покидает меня без команды на то, но это так по-человечески.

* * *

— На текущий момент у нас порядка десяти пресейлов, из них четыре на стадии согласования договоров, — Кеша, держа перед глазами страницы отчета, докладывает об успехах своего отдела. — А именно: 'Кравец Финанс Групп'...

— Стоп, стоп, Кеша, — останавливаю его от зачитки перечня подписанных клиентов. — Давай без конкретики, побереги время коллег.

Завершается рабочая неделя, и у нас традиционное совещание топ-менеджмента. Звучит, конечно, забавно — 'топ-менеджмент', но наш штат растет, даже пару водителей пришлось взять на работу, чтобы развозил бесколёсных продажников по встречам.

— Кхе-кхе, — откашливается сбитый с мысли Кеша, прежде чем продолжить. — Итак! Всего подписано семь компаний на внешний отдел продаж. Принято на испытательный срок девять человек — в понедельник представлю вам ребят. Их, конечно, еще учить и учить, но потенциал есть. Касаемо подписанных компаний по рекрутинговому направлению Вероника уже высказалась. В целом, все отражено в недельном отчете!

— Фил, я добавлю? — тянет руку Вероника и, дождавшись кивка, улыбаясь, тараторит. — Мне только что, буквально перед совещанием, звонил сам Макаров — благодарил за своего нового зама! Сказал, тот за неделю работы столько сделал, что он удивляется, как раньше без него обходился!

— Простите, Макаров — тот самый? — интересуется Роза Львовна.

— Ага, — с гордостью кивает Вероника. — Представляете?

Некоторое время все молчат, осознавая — Макарову, конечно, далеко до Виницкого, но по региональным меркам это глыба! Наша репутация в деловых кругах нарастает весом, и это здорово.

— Спасибо, Вероника. Если по этой теме все, предлагаю перейти к ремонту офиса. Слав, слышал, у тебя хорошие новости?

— Э... Ремонт закончен, с обстановкой тоже все решено. Так что... С понедельника можем заселяться в новый офис! — торжественно объявляет Слава. Вообще, говорит он, смущаясь аудитории. Не привык пока выступать перед людьми. — Короче, вот. Если кто хочет, можем после совещания пойти и посмотреть.

Последние его слова утопают в аплодисментах. Народ уже прилично устал бродить по разбросанным по всему зданию офисам акционеров.

— Так это замечательно! — больше всех радуется толстый Марк Яковлевич. — Ноги у меня не те, чтобы по этажам по несколько раз на дню туда-сюда подниматься!

Я прячу улыбку. Ноги-то у него вполне 'те', у него с дыхалкой проблемы — по две пачки в день выкуривает наш юрист.

— Наконец-то! — поддерживает его супруга. — Значит, мы сдаем наши старые помещения Горемычному? Как решили?

— Сдаем, Роза Львовна, — подтверждаю я.

— А технику когда привезут? — интересуется Гена, заказавший себе огромный монитор для дизайнерской работы.

— Комплектуют наш заказ, — отвечает Сява. — В понедельник с утра должны привезти.

Генка делает жест 'Йес!' и откидывается в кресле. Оно сломано и держится на соплях, но он забыл об этом, радуясь обновкам. Хлипкая спинка откидывается, и Генка чуть не падает, но Кеша успевает его подстраховать.

— Блин, да когда уже мебель новая будет? — ругается мой друг.

— Все будет в понедельник, — невозмутимо отвечает Слава, сдерживая смех.

— Отлично! Тогда на этом предлагаю совещание закончить, и тем завершить эту плодотворную рабочую неделю.

— Минутку, Фил! — Вероника встает, загадочно улыбаясь.

Как-то само собой вышло, что мы обходимся без церемоний, упростив коммуникации. По имени-отечеству мы называем только пожилого юриста и его супругу-главбуха.

— Да, Вероника?

— Коллеги, предлагаю отметить конец рабочей недели, завершение ремонта и будущий переезд в новый офис! — торжественно объявляет рыжая, сверкнув зеленью глаз. — Что скажете?

— Вы, молодежь, отмечайте, а мы, пожалуй, воздержимся, — степенно объявляет Марк Яковлевич. — К нам дети приехали.

— Надо бы еще Кира, Гришу и Маринку позвать, — задумчиво говорит Кеша. — Новичков пока не надо, старым составом посидим. Кто еще пойдет?

Он прав. Новички настолько новички, что даже система не включила их в состав клана. А вот бывшие ультрапаковцы, пусть и не в составе учредителей, и не на управляющих должностях, полноценные соклановцы.

— Я! — поднимает руку Генка. — Пить не буду, но за компанию посижу. Ленка моя не против, я уже списывался.

С его Леной весь коллектив уже имел честь познакомиться, когда она, чтобы развеять сомнения, заходила к нам в офис. Ее можно понять, после всех Генкиных выходок ей нужно время, чтобы снова начать доверять мужу.

— Так, значит, я с Маринкой, Слава с Вероникой. Еще Кир, Гриша, Гена. Семеро идут, — подводит итоги переписи идущих в клуб Кеша. — Фил?

— Я пас, — отвечаю, думая, что у меня слишком хреновое настроение, чтобы глушить его алкоголем и портить ребятам вечер кислой миной.

— Фил? Это еще что такое? — вскидывается рыжая. — А как же твоя победа в конкурсе?

— В каком конкурсе? — хором спрашивают остальные.

— Фил выиграл какой-то американский конкурс, а теперь отказывается отметить!

— Шеф, идем с нами! — уговаривает Сява.

— В натуре! — чуть не стучит кулаком по столу Генка, нахватавшийся у бывшего гопника идиом. — Ты же холост, свободен, почему нет-то?

— Ага! — присоединяется к ним Кеша. — Филипп Олегович! А как же корпоративный дух, тимбилдинг и все такое?

— Ну же, Фил! — топает ножкой рыжая.

Я вспоминаю, что обещал Марте жить, как жил. И, не будь этой угрозы с лишением всего, конечно же, пошел бы с ребятами. Так в чем же дело?

— Хорошо. Я с вами.

— Йес! — парни дают друг другу 'пять', празднуя 'победу', а Вероника поднимает обе руки вверх.

Марк Яковлевич одобрительно кивает, а его супруга, напротив, недовольно поджимает губы — она сторонница субординации, считает, что не дело руководителю опускаться до уровня подчиненных.

Но ребята для меня — в первую очередь, не подчиненные, а друзья. А дружить, общаясь только формально и на работе, — что это за дружба такая?

* * *

'Империю', где проходил суперфинал — мой бой с Кувалдой — мы не тянем пока, поэтому останавливаемся в 'Аномалии', приличном клубе, где можно относительно недорого поужинать, помимо танцев. Заняв столик в самом углу, чтобы друг друга слышать, мы долго делаем заказ, выбирая, кто что хочет.

Народу в клубе пока немного. Мы общаемся на разные темы, обсуждая футбол, кино, в котором я давно не был, сериалы, и я вспоминаю о вечерах с Викой...

Постепенно общие темы сменяются личными, и наша компания разбивается на парочки: Слава шепчется с Вероникой, Кеша обнимается с Мариной, и нам с Киром и Генкой остается общаться между собой.

Без показаний системы видно, что все в хорошем настроении. Но больше всего я радуюсь за Генку. Он равнодушно созерцает, как все пьют янтарное пенное пиво, а Кеша со Славкой даже кое-что покрепче. Полное равнодушие к алкоголю, и иначе, как содействием системы после снятия дебафа я это объяснить не могу. Это примерно как с моим курением — снялся дебаф никотиновой ломки, и все. Больше не тянет.

В жизни без интерфейса, конечно, так бывает крайне редко, и еще долго, если не всю жизнь, бывшие алкоголики и курильщики глотают слюни при виде соблазнов.

Когда мы заканчиваем с ужином, ребята разбредаются по клубу. Кир с Геной идут покатать шары в бильярде, девчонки тащат своих парней танцевать, и вот уже Сява лихо отплясывает с Вероникой, откинув серьезность степенного 'пацана'. Кеша, стесняясь, жмется с краю и перетаптывается с ноги на ногу. Я же, откинувшись на диване, присматриваю сразу за всеми.

Когда я в последний раз был в ночном клубе? Так сразу и не вспомнить, но было это давно, кажется, когда только начали встречаться с Яной. Точно, мы отмечали ее диплом.

В тот раз я так нажрался, что из клуба меня под руки выносили Яна с подружкой, до сих пор стыдно. Не за то, что перепил — с кем не бывало? — а за то, что накидался в хлам, вместо того, чтобы прикрыть, если что, девчонок. Случись что, защитить их было бы некому. Уровень ответственности в то время у меня был отрицательным, хоть и было мне тогда под тридцатник.

Странно, что я это понял только сейчас. Именно поэтому, вместо того, чтобы насладиться столь любимым мною ранее пивом (система бы сразу заорала про алкогольное опьянение, токсичный этанол в крови, разрушение нейронов в головном мозге и повышение уровня женских гормонов эстрогенов), я пью грузинскую минеральную воду. А заодно, присматриваю за ребятами.

Еще страннее, что меня это совсем не напрягает. Мне хорошо, комфортно, и вообще, греет тепло дружеского общения. Если бы не Испытание...

Что за черт? Высокое 'Восприятие' фиксирует что-то нерядовое в мерном звуковом фоне клуба. Прислушиваюсь, осматриваюсь и периферийным зрением замечаю, что возле бильярдных столов — какая-то возня, звуки которой, перемежаясь с пробивающимися сквозь шум музыки криками, доносятся до меня.

Вскакиваю с дивана и иду туда, на ходу оценивая обстановку. Кир сцепился с каким-то парнем в цветастой приталенной рубашке, а Генку, кинувшегося их разнимать, оттаскивает в сторону какой-то амбал. Не знаю, из-за чего они повздорили, но в последнее время мне не привыкать. Ни страха, ни адреналина. Контроль, уверенность и желание решить дело миром, причем не из боязни, а зная, что готов к драке.

Вклиниваюсь между Киром и высоким парнем — двадцатитрехлетним Александром Дорожкиным. Привычка — вторая натура, походя, выясняю и запоминаю имена, фамилии, возраст, чем расширяю базу данных ЕКИИ. Мало ли, когда пригодится.

— Стоп! — рычу на багрового запыхавшегося Кира, продолжающего нелепо молотить воздух, чуть ли не закрыв глаза. — Кир! Остановись!

Пользуясь тем, что Кир, прислушавшись, опускает руки, оппонент задвигает ему кулаком в ухо, а следом — в затылок и в скулу. От боли Кириченко сгибается, и мне приходится оттолкнуть налетевшего на него Дорожкина.

— Ты охренел? Он же остановился, ты чего его бьешь? — заслоняю Кира, раздвинув руки и не давая парню пройти.

— Ты кто такой? — удивляется Александр.

— Филипп. Я директор компании, где работает этот толстяк, — я пытаюсь пошутить, чтобы снизить градус напряженности. — Это мой сотрудник, я за него в ответе. Говори со мной.

— Что еще за компания? — скривив губы, спрашивает он.

— 'Доброе дело'.

— Серый, тут еще один борзый! — кричит он мне через плечо. — Убери его!

Амбал, державший Генку, втыкает ему кулак под ребра, и мой друг сгибается. Хрустнув пальцами, 'Серый' идет ко мне. Двадцать шесть лет, 'Сила' — 28, навык борьбы — 7. Серьезный противник, и драться я не хочу, как бы мне этого не хотелось, и как бы масло-масляным это не звучало. Где охрана? Как вымерли, а ведь до этого один из них прям-таки висел над душой, когда мы ужинали, и сурово смотрел на нас при громких взрывах смеха.

— Парень, давай миром решим? — я обращаюсь к Александру. — И вы сюда отдыхать пришли, и мы, какой смысл настроение друг другу портить?