А можно другой мир?

* * *

Озеро действительно красивое. А Хогвартс на фоне него — отрада глазам. Вот чем отличается жизнь от книги: здесь все реально и намного красочнее. Свежий запах природы, легкий холодок, звездное небо и таинственный запах на фоне большой луны. Ну, я прямо заплачу.

Мне не дали разреветься в стиле мелодрам. Мы причалили к берегу, и ученики начали выходить на берег. Проверим мою память: здесь Хагрид должен сказать:

— Чья это жаба осталась в лодке?

Мальчик неуклюже подбежал к лодке и взял Тревора. Проверив все ещё раз, Хагрид повел нас по коридорам. Спустя минуту мы вышли к большим дубовым дверям, перед которыми уже стояла высокая пожилая дама. Не узнать профессор МакГонаголл было невозможно. Собрав нас в кучку, она стала объяснять про факультеты, про распределение. Я смело пропустил всю речь, ибо это было скучно и неинтересно. Могли бы магией сделать красивую презентацию! Но нет, будем читать скучную лекцию.

Затем она оставила нас одних. Последовала сцена с призраками из книги, в которой я участия не принимал. Здесь было очень много студентов, около сорока штук. В книге о них лишь упоминалось в самом начале, что было большим пробелом в каноне. А ведь здесь могут быть действительно выдающиеся личности. Моя задача — узнать о них поподробнее.

Но профессор выдернула меня из пучины мечтаний, и проводила в зал. Зал был просто огромен! Вспомните фильм... И выкиньте его нафиг. Там были просто декорации с детсадовского утренника, а здесь — поистине огромное помещение, в котором уместиться как минимум 1000 студентов, а не жалкие 400 по канонам. И судя по статуям и стенам, здесь действительно постаралась магия, ведь такие абсолютно ровные линии не сделаешь никаким магловским инструментом. А потолок — то ещё удивительное явление.

6. Узнать тайны потолка в Большом зале.

Ещё одна задача, которая потребует моих размышлений, но не сейчас. Шляпа, сидевшая на табурете, начала свою речь. Закончив ей, раздались аплодисменты, которые вскоре стихли. Нас начали вызывать пофамильно.

— Андервуд, Флора!

Девушка, чуть ли не вприпрыжку, подбежала к табурету и надела шляпу. Та молчала лишь секунду, и уверенно прокричала:

— КОГТЕВРАН!

Так, теперь я точно иду в Слизерин, или на худой случай в Пуффендуй, просить политическое убежище. Это все шутки, но меня действительно нервировало это распределение. К моему облегчению, шляпа ничего, кроме как название факультета, больше не говорила. Значит, весь диалог с учеником происходил мысленно. И на том спасибо. В целом все шло по канону, никаких Грейнджеров на слизерин, как было в фанфиках не было.

— Крауст, Феликс!

Ну, моя очередь. Почему у меня коленки трясутся. Я представлял, что выйду гордо и уверенно, а получилось ещё хуже, чем мог сделать Долгоппупс. Да он по сравнению со мной просто герой! Я надел шляпу, и та начала мне тихо говорить:

— Хм, я чувствую в тебе волшебную силу, хотя ты не отсюда. — Черт, долбаная телепатка. — Попрошу не выражаться! — она прочитала мои мысли. Мне пришлось действительно замолчать. — Но не важно, откуда ты. я вижу в тебе много качеств, которые пригодятся любому факультету. Но все же...

— Я хочу в Слизерин!

— Нет, в слизерин ты не пойдешь. — Что? А выбор? — Я вижу тебя тот факультет, который тебя достоин и который ты украсишь. И это...

— КОГТЕВРАН! — крикнула шляпа во весь голос. Я удрученно снял её и направился к своему столику. Меня начали поздравлять, пожимать руки, как будто я выиграл уже кубок школы. Флора так вообще меня чуть не задушила. Женщина, попрошу вас! Только после свадьбы, желательно твоей!

Что за несоответствие с каноном? Шляпа вообще не учла мой выбор. То есть Поттера она послушала, а меня — нет? Это дискриминация! Это все из-за того, что Поттер — ариец? Рас... Так, как-то я слишком эмоционален. Я попытался успокоиться и посмотреть на оставшихся. В целом, нас равномерно определили по всем факультетам, лишь с незначительным перекосом в сторону Слизерина и Гриффиндора, но не шибко критично.

У меня от всех мыслей живот разболелся. Нужно подкрепиться. Я оглядел стол преподавателей, пока директор произносил свою речь. Преподаватели все были, даже те, имена которых я не помню. Мой взгляд зацепился за Снейпа и... мой мир обрушился. Вот и первый удар от канона! Снейп — владеет легименцией. Он может читать мысли, и если прочитает... то Дамблдор обо всем узнает. Если шляпа могла промолчать (ведь промолчала она про Редлла), то зельевар сделал бы правильный выбор. Все же, хоть он и был порядочной сволочью, но я не мог отрицать, что это был умный мужчина, который не раз спасал Поттера.

7. Научиться окклюменции

Ох, уже сколько задач! А я еще здесь только два месяца. Будем решать задачи по мере поступления. К тому же я сейчас хочу кушать. Еда, наконец, появилась. Ничуть не стесняясь, я наложил себе побольше мяса и овощей. Я целые сутки не кушал! К тому же эти англичане любят малокалорийную пищу, поэтому приходится накладывать побольше.

Разговоры за столом были привычные. Кто-то обсуждал экзамены в конце года, кто-то квиддитч, другие рассказывали про проведенное лето. Я изображал из себя партизана и не участвовал в разговорах. Наевшись (а скорее нажравшись), я положил вилку и стал уже тщательнее прислушиваться к разговорам:

— Вам будут доступны 7 предметов, — говорил с важным видом высокий, темноволосый парень. Судя по значку, наш староста разговаривал с первокурсниками. Я пододвинулся поближе. — Отказаться от них вы не сможете до 5 курса, потом уже вы должны выбрать вашу профессию и предметы. Не волнуйтесь, вам дадут сейчас азы.

— По поводу отношений. Я вас прошу остерегаться слизеринцев, это темные люди... — ага, как же. — С остальными можете дружить.

Я перестал слушать,, понимая что ничего интересного не услышу.

Дамблдор тем временем толкнул ещё одну речь. На третий этаж не хади, а тудой хади. Профессор Квирелл, он же Волдеморт, был нашим учителем по ЗОТИ. Потом нам пожелали доброй ночи и проводили в свои гостиные.

По пути я заметил движущиеся портреты, и меня озарило ещё одной идеей: оживлять полотна, ведь может пригодится в жизни! Но мой сонный мозг ничего больше не придумывал, и я сдался.

Что я могу сказать о гостиной? Она была намного больше Гриффиндорской. Жизнь вносила свои коррективы, поэтому и размеры, и лестниц было намного больше, чем в каноне. Нужно же ведь разместить как минимум 50 студентов, а точно я не считал. Все, долой мысли. Да здравствует моя кровать. У меня завтра трудный и напряженный день. Да и последующие годы тоже.

Примечание к части

*ЗОТИ — Защита от Темных Искусств (не за что, ваш кэп!) Ничего такого нового здесь не написано, эта переходная глава, в которой я постарался познакомить с Хогом с другой стороны, ну и наметить дальнейшие планы. Дальше будет повеселее. Указывайте на мои ошибки или предлагайте что-то свое, так как не хочу накапливать несоответствие на протяжении всего фанфа)

>

Волшебная глава

Сегодня первый день, когда я выспался в учебном заведении. Никто ночью не ходил курить, никто не крался к холодильнику, никто не приходил пьяным с вечеринки. Ти-ши-на. Настолько звенящая, что мои уши начали болеть.

Ладно, проснулся я рано. За окном была пасмурная погода. В комнате все ещё спали, и мне пришлось в лучших традициях Сэма Фишера выскользнуть из комнаты. Я не забыл взять с собой все учебники, которые мне пригодятся сегодня для учебы. А что у нас в этот день? Чары с Пуффендуйцами, Травология с ними же и Полеты на метлах уже со всеми.

Составители расписания курили то же самое, что и наши в универе. Они специально ставят Гриффиндорцев со Слизеринцами? Тяжело в учении, есть шанс дожить до боя? Гремучая смесь.

Я зашел в большой зал. Завтрак уже был накрыт, но студентов было мало. Я тут один из немногих, кто любит и главное умеет вставать рано. Расположившись за столом, я наскоро позавтракал и разложил свои учебники на столе. Никто на меня не смотрел странным взглядом. Преимущество Когтеврана: тебя не называют заучкой.

У меня есть целый час до начала пар. А это значит время для планов! У меня есть 7 мелких задач в моем блокноте и ни одной глобальной. Чего я хочу? Если я буду жить в этом мире, мне нужна цель. Захват мира? Не, скучно. Противостоять Темному Лорду? Мне это не нужно, он сам споткнется о Гарри. Изменить этот мир? Вот это мне нравится. Зачем подстраиваться под мир, если его можно подстроить под себя? С комфортомм и уютом. Вот как раз смогу изобрести новый вид волшебства, новый вид магических инструментов. Да даже порталы через портреты вещь клевая. Как бы я не хотел, но мне нужны ресурсы, связи, знания. И это я обещаю получить.

Так, с глобальными я все решил, а мелкие задачи я буду записывать в блокнот. Но прежде, чем их выполнять мне, нужно... о боже мой, стать Гермионой. Нет, не доставучей стервой, а выучить все заклинания этого курса меньше чем за 3 месяца. И вот сейчас я начну с заклинаний...

— Мистер Крауст, директор ждет вас у себя в кабинете.

Я поставил рекорд. Ещё в школе меньше суток, а меня вызывают к директору. Что я опять такое натворил?

— Вы ничего не натворили, — сказала МакГонаголл, угадывая мои мысли по выражению лица. — Просто директор хочет поговорить с вами.

Я медленно встал. Шляпа, я знаю один китайский заводик под Тамбовом. Там из тебя сделает настоящую... перчатку. Я искренне желаю тебе этого. Считая, что мне нечего терять, я сжал палочку. Я знал, где находится эта горгулья и какой пароль: "Лимонный щербет". И действительно, статуя постепенно открывала мне лестницу, по которой я начал свое восхождение вниз.

Постучавшись для приличия, я толкнул дверь и замер. Директор своими глазами смотрел сквозь тело. Как там Роулинг говорила? Добродушный и немного не в себе старик? Ага, щас. Сразу видно, что Дамблдор хорошо играет свою роль и умеет манипулировать своим настроением.

— Можно последнее желание? Или хотя бы девушку, а то...

— Присядь, пожалуйста, — сказал директор строгим, но не жестким голосои. Уже радует. Может еще пронесет. Я присел. — Расскажи мне свою историю, Алексей.

— Я Феликс Крауст, сэр. — На меня посмотрели пронзительным взглядом. — Ладно. ладно, пусть будет Алексей. Я...

Не люблю импровизацию. Люблю заранее подготовленный спектакль. Ложь я сказать не могу, Дамблдор раскусит в два счета. Откровенную правду сказать тоже не могу, иначе он придумает, как мной воспользоваться или пожертвовать в пользу великого Поттера. Остается полуправду, в которой ложь искуссно вплетена правда. Это высший класс, которым я не владею. Но попробовать стоит.

То, что я из другого мира я не отрицал. Рассказал, про свою маглловскую жизнь, про магию никогда не слышал. На вопрос, есть ли вообще упоминание о магии в моем мире, стал рассказывать про аниме, фильмы, книги. Причем я сделал хитрый ход: забил свою голову образами из всех произведений, где была магия, избегая при этом творение Роулинг. Директор молча выслушал меня. На лице у него отобразилась глубокая задумчивость, и мне приходилось угадывать, догадывается волшебник или нет.

— Хорошо, Феликс. — Видно поверил. — Я надеюсь, ты здесь освоишься. Если нужна помощь то я или профессора Хогвартса с радостью окажут её тебе. Напоследок спрошу: ты мне ничего не хочешь сказать?

Вы знаете, что бульоные кубики на самом деле параллелипидеки? Но вместо это фразы сказал стандартное:

— Нет, сэр. Разрешите идти?

Он кивнул мне и я выскочил из кабинета. Нифига он мне не поверил! И будет следить, а это значит придется вне гостиной вести себя тихо и помалкивать в тряпочку.

Выбегая, я сбил какую-то девушку. Искренне извинившись, я помог ей подняться. Барабанная дробь.. Флора Андервуд. Кто запустил в массовое производство мантию-невидимку?

— Ты что здесь делаешь?

— В смысле? — удивилась она. — Я тебя искала! В гостиной нет, в Зале нет, а у нас уроки будут через 5 минут. Пошли, а то опоздаем.

Она схватила меня за руку и потащила в сторону кабинетов. Я не стал сопротивляться, да и мне не хотелось.

* * *

— Инсендио! — с маньячным голосом сказал я. Ткань в горшочке загорелась и засияла оранжево-синим пламенем. — Да, я поджигатель!

— Поздравляю вас, Мистер Крауст. Я думаю, можно отдать 10 баллов Когтеврану за столь быстрое освоение.

Я выпятил свою грудь колесом. Похвала всегда приятнее. Я услышал голос справа.

— Псс, Феликс, как ты это сделал?

— Беру, концентрируюсь и произношу формулу.

— Я не могу! — Андервуд сильно забеспокоилась и начала махать рукой. Я схватил руку и крепко сжал. — Успокойся. Представь, что от твоих слов зажигается огонек на палочке и затем падает на ткань. И все будет нормально.

Я её оставил со своими советами наедине и поднял руку.

— Что-то хотели узнать, Мистер Крауст?

— Да, профессор Флитвик. Какие чары наложены на портреты, заставляющие их двигаться?

— Здесь, мой милый мальчик, наложено не одно заклинание. Каждая нитка пропитана волшебством, и это высокий порядок, который осваивают годами.

Допустим. Никаких несколько лет не будет.

— А как люди на портретах передвигаются между полотнами? Куда они исчезают, выходя за рамки?

Флитвик опешил. Практически как отец, от вопроса своего ребенка насчет цвета травы. Вроде бы вопрос и вправду детский, но ответ уж точно взрослый. Профессор подобрался и решился сказать:

— Мистер Крауст, я понимаю ваше стремление к знаниям, но это первый учебный день. Вы ещё успеете...

— Но, профессор, мне действительно это интересно! — Включаю режим Алексея-доставалки. — Устанавливается связь между портретами? Заговариваются рамки?

— Эмм, — Флитвик оглядел класс и увидел несколько заинтересованных лиц, которые оторвались от своих попыток поджечь тряпочку. — Пожалуйста, не отвлекайтесь. Вы должны к концу занятия научиться не только взмахивать палочкой, но и использовать это простенькое заклинание. А вам, Мистер Крауст, я порекомендую несколько книг из нашей библиотеки.

Я записал их в тетрадку, своей милостью перестав допрашивать бедного преподавателя. Класс действительно не мог освоить простенькое заклинание, и вина была не в них самих, а в бессистемности самих уроков. Им не рассказали про взмахи палочками, про слова, которые нужны для чар. Сказали бы, как пилоту самолета, что руль влево — наклоняет самолет влево, руль вправо — вправо и так далее, а потом бы уже учили бочкам, петлям, кобре и другим фигур.

Но это не мои проблемы. Я собрал вещи и шепнул своей подруге, что у неё все получается, а затем вышел из кабинета. Мне там больше нечего делать в этот день. Библиотека была на другом конце замка, и ноги меня туда несли. Но я опять влип. Точнее, влип мой собрат с факультета. На него наезжали два Пуффендуйца. Были бы они Слизеринцами, я бы прошел мимо, а тут... Ни разу не видел гопников в желтых мантиях. До меня донеслись обрывки разговора:

— Что мы тебе говорили перед каникулами? Что ты должен был сказать отцу?

— Я.. Я...Я не смог.

— Не смог? Не смог сказать, что наш отец не поддерживает семейство Андервуд? Это так было трудно?