Изгой 3: Наследие некроманта

— Господин! Позвольте отнести его вам! — не унимался Лени — Он великолепен! Самая красивая штука, из всех, что я видел в своей жизни!

— Тьфу ты — досадливо сплюнул Рикар — Что за чушь он несет, господин? Какая еще штука?

— Хотел бы я знать! — качнул я головой и вновь заорал, срывая голосовые связки — Лени! Покажи мне, что ты принес!

— Слушаюсь, господин! Вот! Взгляните какая прелесть! Век бы любовался!

Лени одним движением выпростал из под одежды что-то странное, больше всего напоминающее длинную палку, со странным утолщением на верхнем конце и воздел ее над головой. Практичный Рикар мгновенно среагировал и сбросил вниз сразу два пылающих факела, чтобы прибавить света у подножия стены. Мы напряженно уставились на зажатую в руке Лени штуковину.

Теперь я смог рассмотреть предмет в деталях и почувствовал, как по плечам прошла волна холода. Это была не палка. Скорее длинная кость, с насаженным на конце человеческим черепом.

— Создатель Милостивый! Господин, это же та штуковина, что давешние шурды оставили в ущелье! — пораженно выдавил здоровяк — Помните, один отстал от остальных и воткнул что-то в землю!

— И вы молчали?! — взревел священник, воткнув в меня пылающий взгляд.

В ответ, я лишь виновато развел руками. Говорить было нечего. А ведь я собственными глазами видел этот прощальный подарок от шурдов и вместо того, чтобы все проверить, побежал слушать древнюю легенду о Твердыне. Словно деревенский юнец при виде седого менестреля!

— Не подумали — ответил Рикар за нас обоих — Кто же мог знать?

— Не подумали?! — взорвался священник и ткнул костлявым пальцем вниз — А вот он кажется подумал! На свою дурную голову!

— Господин! Господин! Вы видите?! Видите?! — не замолкая ни на секунду, орал Лени, потрясая над головой костью — Видите?

— Хватит! — не выдержал я, морщась от захлебывающихся криков Лени — Святой отец, что скажете? Это Лени? Или похожая на него нежить? Или может это уже не Лени, а самый настоящий мертвяк?

— Это Лени! Несомненно! — твердо проговорил священник — Но он под властью магических заклинаний. Магия шурдов. Думаю...

— Погодите, святой отец, погодите — остановил я отца Флатиса — Вы сможете с этим справиться, если я прикажу поднять его на стену?

— Да! — коротко ответил старик — Смогу!

— А эта штуковина у него в руке? Не рванет?

Получив в ответ недоумевающие взгляды со всех сторон, я лишь сплюнул и повторил вопрос:

— Отец Флатис. С этой хре... штуковиной, что у него в руке, справиться сможете?

— Смогу — столь же твердо ответил отец Флатис — Ни одно творение проклятых некромантов не устоит перед истинной силой Создателя нашего милостивого!

— Вот и ладно. Рикар!

— Да, господин! — шагнул ко мне здоровяк — Прикажете опустить подъемник?

— Нет. Спустите ему веревку. Пусть обвяжется, а потом... Да ты и сам знаешь! Командуй!

— Да, господин! — здоровяк резко развернулся и окрикнул напряженно застывших воинов с арбалетами — Ближняя ко мне пятерка — отложить арбалеты и ко мне! Остальные — не спускать глаз с рыжего склирса, чтоб ему пусто было! Если дергаться начнет или смыться вздумает — стреляйте! Литас, тащи веревку!

Лени дергаться и не подумал. Напротив — он подпрыгивал от желания побыстрее подняться на стену и не затыкался ни на секунду. За пару минут, которые потребовались чтобы найти подходящей длины веревку, вопли Лени достали всех находящихся на стене и уж точно перебудили половину обитателей Диких Земель.

Наконец бухта веревки улетела вниз и плюхнулась в снег прямо у ног рыжего. Тот не долго думая ухватился за веревку одной рукой и заорал, чтобы его поднимали. Еще пять минут ушло на то, чтобы образумить спятившего Лени и убедить его обвязать конец веревки вокруг пояса. Неохотно вняв нашим многоголосым увещеваниям, он наконец последовал нашим советам и несколько раз обернул веревку вокруг себя и завязал узел.

В тот же миг, Рикар хрипло рявкнул:

— Тяни!

Сразу десяток рук рывком потянули веревку на себя и потащили Лени вверх. От неожиданного рывка, он выронил почти потухший факел, но продолжал держать мертвой хваткой кость с черепом.

Подъем занял немного времени и вот, рыжий дезертир уже перевалился через край стены и помогая себе одной рукой, кое как поднялся на ноги и тут же поковылял в мою сторону, не обращая ни малейшего внимания на наведенные на него арбалеты. При этом он не переставал улыбаться и кричать:

— Господин! Вот он! Счастье-то какое! Еле нашел! И как вы велели — сразу к вам побежал! Что есть сил мчался!

Не успел я открыть рот, чтобы как-то успокоить безумца, как меня бесцеремонно отодвинули в сторону и навстречу ему, шагнул отец Флатис.

— Не подпускайте его! Натяните веревку и держите! — коротко приказал священник, не спуская взгляда с лица Лени.

Веревка натянулась и Лени застыл на месте, при этом не переставая перебирать ногами, в тщетной попытке добраться до меня. Дергался он довольно сильно, поскальзывался на льду, падал и тут же вставал на ноги. На стене поднялся гомон. Стреноженного рыжего окружили со всех сторон. Каждый старался вставить словечко и за этим шумом, увещевающий голос священника окончательно затерялся.

— Держите крепче!

— Вырывается, тварь такая!

— Дети мои! Не подходите к нему!

— Лени! Лени! Ты меня узнаешь? Это же я, Литас!

— Может в ногу ему стрельнуть? Больно прыткий!

— Господин, взгляните какая прелесть! — бубнил Лени, пуская по подбородку слюни — Бежал изо всех сил!

— Господин, не надо никуда глядеть! — это обеспокоенно прогудел здоровяк, хищно поглаживая обух своего топора.

— Держи его!

— Святой отец! Вы бы не подходили так близко! Кто его знает!

С каждой секундой, мне начинало казаться, что я попал на какое-то безумное представление сумасшедших артистов. Больше сдерживать свои эмоции я не мог, и в бешенстве заорал:

— Да замолчите вы все, наконец! Вашу же мать! Все заткнитесь! И не вздумайте стрелять! Святой отец, сделайте уже что-нибудь!

Подействовало. Шум отрезало словно по волшебству — если не считать Лени. Сгрудившиеся вокруг беснующегося на веревке безумца воины расступились в стороны, и открыли дорогу отцу Флатису.

Дальнейшие события произошли за долю секунды. Отец Флатис широко шагнул вперед и протянув правую руку, опустил раскрытую ладонь на лоб Лени и коротко произнес фразу на непонятном языке. Ноги у несчастного подкосились, и он рухнул навзничь, словно мешок с зерном. Рука застывшего на земле Лени безвольно разжалась. С сухим стуком жезл выкатился из скрюченных пальцев и покатился по камню стены. Над стеной повисла мертвая тишина.

Мы стояли широким полукругом и перед нами вытянулось тело Лени. Даже находясь без сознания, он продолжал счастливо улыбаться. Шагнув вплотную к Лени, священник без страха наклонился и внимательно вгляделся ему в лицо, коснулся пальцами лба и на мгновение замер в этой позе. Кивнул в такт своим мыслям и не проронив ни единого слова, переключился на лежащую рядом с Лени сухую кость. Окинул ее оценивающим взглядом и поведя плечами, словно разминая их перед дракой, одним быстрым движением подхватил кость с земли.

Дальнейшего я не увидел — яркая белая вспышка скрыла в себе силуэт святого отца и на несколько мгновений ослепила меня. Судя по ошеломленным возгласам со всех сторон, ослепило не только меня. С трудом проморгавшись, я вытер ладонью слезящиеся глаза и с облегчением убедился, что опять могу видеть, хотя передо мной все еще сверкали радужные круги.

За это время, ситуация никак не изменилась. Лени продолжал безжизненно лежать на ледяных камнях, а над ним стоял отец Флатис и с выражением крайней брезгливости на лице, рассматривал костяной жезл. Вернее то, что от этого жезла осталось — длинная кость расщепилась и почернела, словно побывала в пламени кузнечного горна, череп остался целым, но тоже обуглился словно головешка.

Перехватив жезл обеими руками, священник с силой развел ладони в стороны и отделил череп. В то же мгновение, оставшийся без своего ужасного украшения жезл, рассыпался в прах. Брезгливо отряхнув руки от костяной пыли и праха, священник поднес череп к своему лицу и на секунду вглядевшись в его пустые глазницы, горестно пробормотал:

— Какая мерзость... Бедная, бедная девушка. Один лишь Создатель знает, через что, пришлось пройти твоей безвинной душе...

Оглядевшись по сторонам, я покачал головой, изумленный представшей моему взору картиной — свет факелов вырывает из ночи небольшой круг неправильной формы, внутри которого лежит безжизненное тело и стоит сгорбленная фигура старика с человеческим черепом в руке. Над нашими головами завывает ледяной северный ветер, лица воинов напряжены в ожидании опасности...

— Быть или не быть, вот в чем вопрос — произнес я, неожиданно для самого себя и тут же смутился, узрев направленные в мою сторону удивленные взоры людей. Откашлявшись, я добавил — Святой отец, что с Лени?

Очнувшись от раздумий, священник взглянул на меня и произнес:

— Он спит. Зло покинуло его. Отнесите Лени в мой угол и положите на кровать — он будет спать всю ночь и день. Эту мерзость — священник ткнул в черное пятно у своих ног — я уничтожил. Пятно не трогать и не наступать — завтра, с первыми лучами солнца, оно окончательно развеется.

Командовать мне не пришлось — подгоняемые рыком Рикара, люди сноровисто подхватили безвольное тело Лени и подняв его на плечи, понесли к лестнице, радостно переговариваясь на ходу. Опасность миновала, и на стене осталась лишь четверка часовых — Рикар решил перестраховаться и удвоил стражу. И я его в этом полностью поддерживал — повторения подобного я решительно не хотел.

Зато, теперь у меня появились новые предположения, о том как шурдам удалось прорвать защиту поселения Ван Ферсис — возможно, горемычный Реджер попал под влияние установленного неподалеку костяного жезла, и самолично пришел прямо в лапы шурдам. Хорошее предположение... вот только никак не вяжется с тем, что Лени пошел не к шурдам, а вернулся в форт... Есть над чем поломать голову...

Да и второй часовой никак не почувствовал на себе зов шурдской магии...

Отец Флатис не обращая на нас ни малейшего внимания, буднично укутал череп полой своей куртки и подняв голову к темному небу, зашептал молитву. Закончить ему не удалось — темноту позади нас разорвали удивленные возгласы спускающихся по лестнице людей, а затем, на вершину стены вырвался ... Стефий. Одетый лишь в исподнее, с трудом перебирающий босыми ногами, с перевязанной головой и полубезумным взором, он бежал к нам и еле шевеля губами, несвязно бормотал:

— Господин! Отец Флатис! Опасность! Темная магия!... Я почувствовал! Опасность! Вспышка.... магия...

На следующем шаге его ноги подогнулись и не дожидаясь, пока он опять приложится о камень ушибленной головой, я дернулся к нему и заорал:

— Ловите его! Рикар! Литас!

Первым успел Литас — глава охотников одним змеиным движением оказался рядом с падающим пареньком и бережно подхватил его на руки. Следующим подоспел отец Флатис и склонившись на все еще бормочущим предостережения Стефием, что-то успокаивающе забубнил и ласково погладил его по голове. Возможно мне почудилось, но я явно услышал в голосе вечно сурового старика нотки радости.

— Очнулся! — довольно прогудел стоящий рядом со мной здоровяк — Очнулся таки! Радость какая! Не попустил Создатель Милостивый!

— И не говори — согласился я и добавил — Ну и ночка!

— Да, господин — кивнул здоровяк — Прямо как в старые времена, когда мы охраняли торговые форпосты от набегов... Эх... были же времена! Пойдемте в пещеру, господин — не ровен час простудитесь, кашлять будете...

— Рикар! Хватит со мной нянчиться! — беззлобно буркнул я, послушно шагая к лестнице — только сейчас я почувствовал в полной мере, насколько сильно я замерз за два последних часа...

Перед нами осторожно шагал Литас, неся на руках Стефия, рядом с ним семенил священник и что-то внушал охотнику — не иначе грозил ему всеми небесными карами, если тот споткнется и уронит драгоценный груз.

— А святой отец к парнишке то привязался — хмыкнул здоровяк — Как к родному относится...

— Угу — согласился я и с нетерпением устремился к виднеющемуся впереди пятну света — в пещере было тепло и уютно.

* * *

Львиная часть потраченного времени ушла на события у защитной стены, затем мы сидели рядком на узкой скамье в лечебнице и ждали пробуждения Лени. Не дождались. Рыжий продолжал довольно похрапывать, а будить его, отец Флатис настрого запретил. На соседней кровати посапывал Стефий — его немного напоили горячим бульоном, и священник вновь погрузил его в сон — но на этот раз, паренек именно спал, а не лежал в беспамятстве. Это не могло не радовать. Да и отец Флатис, был несказанно обрадован тем, что Стефий наконец проснулся и я надеялся этим воспользоваться — хорошенько расспросить старика о недавних событиях. Но узнать удалось совсем немного.

Священник развел руками и сокрушенно посетовал, что о предметной магии и некромантии шурдов могут поведать лишь священники из ордена Привратников — именно этим скромным священнослужителями приходится иметь дело с измененными тварями и шурдами из Диких Земель. У них накопился многовековой опыт и обширные знания. Вот только делиться своими знаниями орден Привратников не спешит.

Но все же, кое-что полезное я узнал. Костяной жезл должен был подчинить Лени своей воле и заставить выполнять свои приказы. Остальное мы сможем узнать, когда спящий Лени проснется. Конечно, если он вообще сможет вспомнить события прошлой ночи...

Заключенное в костяном жезле заклинание чем-то похоже на магию ментальных магов, хотя, это чистой воды некромантия. Немного помолчав, святой отец поднял на меня взгляд и сухо добавил:

— В этом и есть проклятое притяженье некромантии. Именно этим она и подкупает глупцов, хотящих обрести могущество.

— А поподробней, святой отец? — не на шутку заинтересовался я — Чем, говорите привлекает?

— В отличие от обычной магии, у некромантии нет ограничений, нет предела — неохотно пояснил отец Флатис — Умелый некромант легко заткнет за пояс обычного боевого мага. Некромант более разносторонен... Понимаешь, сын мой?

— Почти — задумчиво кивнул я.

— Но знай — когда-нибудь, каждый кто дерзнул прикоснуться к черной магии, получит страшную кару на Последнем Суде!

— Тоже неплохо — хмыкнул я — Вот только жаль, что шурды об этом ничего не знают и продолжают свои козни. Все! Всем спать!

Когда я еле волоча ноги добрался до входа в свой закуток, было уже очень далеко за полночь и в моей голове отчетливо засело сладостное видение кровати на которую я сейчас рухну, подушку в которую я уткнусь лицом и одеяло — которым я тотчас укутаюсь. Еще только подходя к своей каморке, я уже начал стаскивать рубаху через голову и широко зевая, ввалился внутрь, чтобы поперхнуться этим самым зевком и со стуком захлопнуть рот, едва не прищемив язык.

— А вот и друг Корис — пробасил гном, перебравшийся с лавки на широкий табурет — не иначе приволок его с кухни — А мы уже заждались!