Хроники Дана Тихого, студента 4 курса Рти

— А мне нравиться! — она затянулась посильнее и закашлялась, разозлилась и выбросила сигарету. И повернулась ко мне.

— Я замерзла, пошли в дом!

— Иди! Я ещё подышу. — я даже не шевельнулся.

Она скривила губу, резко повернулась и ушла. Я даже не посмотрел вслед. Ксюша не могла заменить мне Ирину, да и чисто внешне была по сравнению с ней дурнушкой. Я вздохнул, всё же обида на Ирину шевелилась у меня в душе. Но драться с Костей из-за неё я не собирался. Костя всё же друг. Хотя ведь, сволочь, и мог мне уступить её... у него таких, как она... А как бы он уступил? Послал бы её? Тоже вопрос... она ведь не выбирала, между им и мной.

Я только закурил ещё одну сигарету, как во двор вышли несколько парней, и, судя по некоторым возгласам, уже заведенные. Ага... сразу догадался я, начались разборки... явно не поделили девчонку. И усмехнулся, вот так надо решать проблемы, вроде моей. Кто кому морду начистит, тот и самку поимеет! А куда денешься, естественный отбор!

А парни зашли за кусты и сразу начали выяснять отношения. Я присмотрелся и возмутился. И сразу, вскочив, побежал к ним. А возмутило меня то, что драка была грязной, трое навалились на одного. И этот один был Костя. И он довольно уверенно отмахивался от троих. Не зря три года занимался боксом. А я вдруг вспомнил про нож и кастет.

Костя уже пропустил удар, и покатился по асфальту. Эти трое за ним, и сразу начали бить его ногами. Я испугался за Костю и разозлился. И уже не думая о себе, бросился на выручку.

Стас успел повернуться ко мне. И мгновенный прямой, прямо в лицо. Я успел дернуть головой, и удар получился скользящий. Но добавить другой рукой я ему не дал, а сам ударил его левой в лицо, и сразу правой по печени. И довольно удачно... Эту связку мы отрабатывали с Костей на всех тренировках. Я ведь тоже пару лет ходил на секцию бокса, просто за компанию с Костей. Но стать боксером желания у меня не возникло. Хотя и приходилось выступать за наш факультет. Выступал я средне, в отличии от Кости.

Стасу не понравился удар по печени... но ничего мне он уже сделать не мог. Удар довольно болезненный, и него не сразу отходишь. Он согнулся, а я, уже по инерции, пнул его в пах. И Стас, с искаженным лицом, завалился в кусты.

Костя уже вскочил, не так уж и сильно ему досталось. Всё же они сдерживались, боялись зашибить. Теперь стало легче, рассвирепевший Костя набросился на бедного Жору, от души колотя его руками и ногами. А я повернулся к Владу. А тот растерялся, видимо не ожидал, что какой-то дохлый ботан сделает Стаса. Я не стал ему объяснять, что с Костей пережили столько драк, что немного научились.

Что-то шлепнулось на землю, и рядом со мной возник Костя. Владу уже ничего не светило. Словил несколько ударов, и покорно лег в кустах.

Мы осмотрели друг друга. У меня ссадина на скуле, у Кости окровавленный нос. Противник затаился в кустах. Я уже успокоился и поволок Костю к дому. А то ведь броситься их добивать.

Где-то рядом прогудела машина. Вроде за домом... кто-то ещё приехал.

Костя шмыгнул окровавленным носом.

— Суки... козлы... втроем на одного!

— Иди, у тебя нос разбит! — я толкнул его к дому. И Ирина бежит ему навстречу... услышала его голос.

— Костя! У тебя кровь!

— А фигня... по носу заехали...

Веселье в доме поутихло, видимо скандал начался не на улице. Костя возмущенно рычал у раковины на кухне, Ирина его успокаивала. Все повернулись в мою сторону. Но особого интереса я у них не вызвал.

— Что за шум? — поинтересовался я. Вероника повернулась ко мне и неохотно буркнула.

— Стас... нажрался, и разборки устроил.

— Из-за Ирины?

— Да... а где они? Они же с Костей вышли!

— Сейчас будут...

Я оказался прав... они, пошатываясь, ввалились в дом. В грязи... с ободранными лицами... это всё кусты... может там и крыжовник был.

— Стасик! Влад! Что случилось? — бросилась к героям одна из девиц. Но они скромно промолчали, только быстро глянули на меня. Да... вот и враги у меня появились. Эти ребята такое не прощают. Ага... вот и остальные парни из компании Стаса подтянулись. Что-то их многовато... куда больше, чем наших. Но пока никто ничего не понимает, а потерпевшие молчат.

— Ребята... вы что, хотите мне праздник обгадить? — вдруг с обидой выдала Вероника. — Драку устроили... настроение всем испортили!

— Что за шум, а драки нет? — раздался веселый голос, и на лестнице появился незнакомый, накачанный парень. До меня дошло, что он очень похож на Веронику.

— Леша... тут драку затеяли!

— И кто это тут такой борзый? — у парня пропала улыбка. — Ника... гони таких друзей!

— Куда? Ночь на дворе. Электричка будет только утром.

Странно, но эти парни промолчали. Кто же это такой, Лёша?

— Я сейчас еду в город... довезу! — сухо заключил он. — Вы, трое, собирайтесь.

Стас посмотрел на компанию, и махнул головой. Еще несколько человек отправились на верх, и вскоре появились во главе со Стасом, с вещами. Стас неожиданно подошел ко мне.

— Я тебя запомнил, Тихий! Пиши завещание! — я напрягся, но Стас резко развернулся и пошел к выходу. Я невольно усмехнулся, судя по походке, женщины в ближайшее время ему не нужны. Подошел Костя.

— Не бери в голову, Тихий. Он сам будет обходить нас за километр, если не дурак...

У ворот стояла Хонда... семиместная.... Влезли почти все... И они отбыли.

Девчонки прибрали в зале... убрали посуду... остатки спиртного собрали в кучу... и сели за стол.

У меня, от этих треволнений, вдруг проснулся аппетит... и усталость, будто я выполнил нелегкую работу. И я принялся утолять чувство голода, не обращая ни на кого внимания.

Глава 2. Королевство Эрания (пять лет назад).

Данит, сын герцога Эранского

. За ночь моя спальня сильно остывает, и это летом! И ничего тут не поделаешь, комната угловая, в ней два окна, а вот камина нет. Она и продувается вся.... Меня спасает только меховое покрывало. Оно, правда, уже старое и облезлое, но до сих пор греет меня. Вылезать из уютного тепла неохота, поэтому я валяюсь в постели до прихода служанок, которые убирают комнаты.

У меня всего две комнаты, крохотная гостиная и небольшая спальня. В гостиной пара шкафов, стол и несколько стульев. Мебель старая и облезлая, её уже давно пора выкинуть, да вот другой у меня нет. В гостиной есть маленький, закопченный камин, но его топят только в холодное время года. Тогда жить легче, можно хоть согреться. Да и тогда топят его не часто, так что я постоянно мерзну. Да и не мудрено, здание из камня. Хоть стены в моих комнатах и завешены старыми, облезлыми гобеленами, но от этого не теплее. По моему, в этом роскошном дворце хуже моих комнат нет.

— Этот бездельник ещё не встал? Сходи, растолкай его.

— Да пусть малец немного поспит, мы ещё здесь не убрали.

— Смахнула пыль, и достаточно. Ему и так сойдет. Я бы вообще у него не убирала.

— Сказали — немного прибрать здесь. Вот и не отлынивай! Тебя же не заставляют здесь пол мыть каждый день.

В гостиной — голоса служанок. У меня они на подбор, обе почти старухи. Это чтобы у меня грешных мыслей не возникало. И обе вредные и ворчливые. И к тому же ленивые. А ведь во дворце очень много молодых и симпатичных служанок, специально таких подбирают. Ведь у нас служанки не только прислуживают господам, но и... ладно, не буду травить душу. Надо подниматься, очередной день начинается.

Нехотя я выбрался из под покрывала, и стал быстро одеваться. Одежда у меня довольно поношенная, часто даже заштопанная, и всегда темного, мрачного цвета. Это потом я узнал, что знать не носит темное, это одежда простого народа, даже Проныр щеголяет весь в белом с золотом, по последней имперской моде. И никакого слуги у меня нет, хотя у остального семейства они есть. У отца их немерено, у матери — десятки служанок, даже у моего старшего брата Проныра их несколько, молоденьких и красивых.. Так что одеваюсь я уже давно самостоятельно. Вот уже двенадцать лет. Кстати, а ведь сегодня мой день рождения. Клянусь Хесом, никто про это не вспомнит!

Поваренок с кухни, который приносит мне завтрак, уже здесь. Но первым делом — туалет. Вообще это жуткая крохотная комнатка с маленькой дверью, даже без окна. Поэтому там всегда темно. В полу небольшая темная и вонючая дыра. До сих пор я побаиваюсь даже заглядывать в неё, мне всё кажется, что когда нибудь из неё вылезет что-нибудь жуткое и сожрет меня.

Тазик и кувшин уже стоят на скамейке в спальне, я быстро умываюсь холодной водой, и, зевая, усаживаюсь за стол.

— Жри давай быстрее! — мальчишка с кухни презрительно смотрит на меня. Он гораздо толще меня, всё же на кухне постоянно.

— Опять эта каша? У вас, что, на кухне, одну кашу варят? И почему холодная? — ворчу я, с трудом откусывая от засохшей лепешки. Приходиться размачивать её в настое.

— Что дали, то и принес! — равнодушно отмахнулся он.

Меню завтрака особо у меня не меняется, он далеко не праздничный. И настой тувики едва сладкий. Я думаю, что рабов кормят также. Даже слуги едят лучше меня. Вот поэтому я такой тощий. И кормят меня в моих покоях, всего два раза в день, хотя всё остальное моё семейство, довольно торжественно, принимает пищу в обеденном зале. И едят они не кашу... обычно стол весь заставлен различными мясными и молочными блюдами, фруктами и всякими деликатесами. Каша — пища бедных и рабов.

Я понимаю, что винить прислугу не стоит, это не их вина, что я в таком положении. И мне не нужно что-то доказывать и требовать с них, иначе будет ещё хуже.

Вся семья у нас четыре человека. Герцог до Эрик Эранский, его жена, а моя мать, Крис, герцогиня Эранская, бастард герцога Проныр, и я, сын герцога. Только мне не желательно присутствовать на этаже, где они живут, а тем более в обеденных залах и комнатах отца и матери. Даже если осмелюсь пробраться туда, стража немедленно выставит меня вон. Ещё и по заднице прилетит.

Служанки, довольно быстро, закончили уборку в спальне, если это можно назвать уборкой. Грязь и пыль по всем углам, бельё на постели меняют очень редко, и оно старое и заношенное.

— Этот парень хоть проснулся? — в коридоре раздался голос моего учителя. Десятник королевской гвардии Глин пытается сделать из меня доблестного воина. И это не я придумал, и не герцог. Сам король распорядился обучать меня, и даже отправил человека из своей стражи. С начала лета он является почти каждое утро издеваться надо мной. Это второй мой учитель. Первый научил меня читать и считать... и всё! Как только он убедился, что я бегло читаю, так он сразу исчез.

Служанки засмеялись. Глин ввалился в мою гостиную.

— Всё съел? Одевайся и пошли!

— Пошли.. — вздохнул я, выползая из-за стола. Натянул старенькие, но разношенные сапожки, накинул старую куртку и широкий пояс. Подцепил к нему свой тяжелый меч в ободранных ножнах. И отправился вслед за Глином на задний двор, где была огорожена забором площадка для тренировок и обучению нашей стражи.

— Да защищайся ты, безрукий придурок! — тупой тренировочный меч больно ткнулся мне в грудь. Хорошо, что на его конец надет деревянный шарик... Ага, защитишься этой железякой, я в руках её еле держу. Явно мне специально подсунули этот неподъемный меч. Глин когда увидел его, даже скривился, рассматривая многочисленные сколы и зазубрины. . И поинтересовался, на какой помойке я его нашел.

— — Опять ты убит! — Глин опустил меч, и вздохнул. — Ты самый бестолковый и слабый ученик, из всех, кто был у меня.

— — Я ничего не могу с этим мечом. Он слишком тяжел для меня. Почему бы мне не дать что-нибудь полегче?

— — Этот меч выбрал тебе сам герцог. Но я подозреваю, что тебя с ним убьют на первой же дуэли.

— — А за что меня убивать? — криво усмехнулся я. Глупый вопрос, будто я сам не знаю, за что.

— — Ты мешаешь старшему брату, да и самому герцогу.

— — Брат! Какой же он брат? Да он же бастард!

— — У вас один отец. Если бы не ты, он был бы наследником. Я извиняюсь, это конечно жестоко, но ты долго не проживешь. Скорее всего, до первой дуэли.

— — А что вы так переживаете? Неужели меня жалко? Не поверю... вспомните, как вы издевались надо мной! У меня не сходят синяки и шишки. А сколько раз вы вызывали целителя?

— — Мало! Не надо было жалеть тебя! Да и целители что-то не спешили тебя лечить! — он зверски усмехнулся. — Отдохни пару минут, и займемся делом. Ты меня достал! Я не хочу чувствовать вину за твою смерть.

Я сел прямо на траву у стенки нашей площадки и задумался. Что-то в моей короткой жизни не так, хотя другой я и не знаю.

С одной стороны, мне повезло родиться в семье герцога Эранского, второго человека в нашем королевстве. И я единственный сын этого герцога, а значит и наследник.

Вот только одно но... мой отец, герцог до Эрик Эранский, возненавидел меня с момента моего рождения. Он вбил себе в голову, что моя мать была ему неверна, а я вообще не его сын. С поличным мою мать он поймать не сумел, но ведь слухи были, что мать таскалась с капитаном нашей стражи. Меня постоянно возмущало, что грешила моя мать, а отдуваться пришлось мне. С этого и началось у меня счастливое детство. Естественно, сначала я, будучи младенцем, этого счастья не осознавал. Меня отдали няньке, и поселили в самый дальний угол дворца. Сейчас мне не понятно, зачем? Есть же у нас в городе приют для брошенных детей, у нас поваренок оттуда, сплавили бы туда тайком и весь вопрос, если не хватило совести просто прикончить.

Отец тоже не страдал супружеской верностью, но этим он даже гордился. И у него были ещё дети на стороне, мальчишка и две девчонки. И все от разных матерей. Ну и что? Вполне обычное поведение мужчины. Вот только в нашем королевстве бастарды имеют весьма урезанные права. Пусть Проныр старше меня, но он по закону наследником быть не может. Вот если меня не будет, то в порядке исключения он может стать герцогом. А для этого Проныра нужно официально, то есть указом короля, признать сыном герцога. И при этом его мать должна быть из благородной семьи, а не из простонародья. Такие даже бастардами не признавались.

Так вот, Проныра отец почему-то любит. И он уговорил короля признать его своим сыном, да ещё и поселил его во дворце, несмотря на негодование герцогини. А что ему это негодование? Теперь он её в не грош не ставит. Еще пожалел её, не выкинул тогда сразу из дворца. А может не захотел ссориться с родственниками жены? Граф до Ленор не последний дворянин в нашем королевстве. И его графство только немного меньше нашего герцогства.

Матери Проныра герцог подарил скромный домик в два этажа, с парком и прудом. Рядом с нашим замком. И моя мать даже не пикнула.

По сравнению с моими каморками, у Проныра шикарные хоромы, с десяток больших и светлых комнат, куча своих слуг и служанок, постоянная охрана, всё как у наследника. И он не страдает от холода. Я подозреваю, что эти комнаты должны были быть моими, но....

Когда я подрос, у всех, кроме отца, закончились сомнения по поводу от кого я родился. Если поставить рядом меня и бастарда, то сразу видно, кто из нас сын герцога. Но отца это не убедило. Ему почему-то казалось, что я похож на нашего покойного капитана стражи.