Паутина

Вампиреныш преувеличенно безразлично смотрит в сторону, неохотно подтягивая за спину желтую перепонку. Случайно, не понимаешь? Загорал я здесь, а ты, неуклюжий, мне чуть крыло не порвал.

Эржи, разозлившись, поймал в захват ускользающую золотистую плоть, резко дернул на себя.

Вампиреныш не ожидал рывка, потерял равновесие и накрыл эльфа своим легким телом, залился румянцем, даже веснушки стали незаметны.

— И чего смущаешься, если надумал меня соблазнить? Тебе Тераисс приказал?

Выпутываясь из собственных рук, ног и крыльев, вампиреныш возмущенно ответил:

-Еще чего! Наоборот, мне еще и влетит за нашу прогулку...

Он, наконец, сел и обернул себя руками и крыльями. Стыдливый солнечный бутон, иначе и не скажешь.

Эржи усмехнулся, внимательно вгляделся в мальчишку.

— Ты же из гэльфов? С Гэридских островов? Как зовут твою мать? Ведь у морских эльфов принято отдавать дань вампирам девушками, это правда?

— Маму звали Дэрие.

— Значит, вампиры называют тебя Драисс?

— Да. А моя мама жива была только до моего рождения. А знаешь, как крылья больно прорезАлись? Больнее, чем зубы, — пожаловался мальчишка. — А принц Тераисс предлагал меня тебе знаешь почему? Чтобы я наверняка жив остался.

Киллер озадаченно повертел головой, как будто его внезапно ударили по ней камнем.

— Тераисс уже принц? Однако. И почему же должен лишить тебя девственности именно я? Я ведь однажды пытался тебя убить. Потому что в вашем языке отсутствует понятие "нет" и ты отказать мне не можешь?

Рыженький развеселился, крылья закинул назад, руками позади тела, тронутого весенним загаром, уперся за спиной, хохочет так, что ребрышки выделяются и ходуном ходят.

— Ты и впрямь думаешь, что я не могу отказать? А если это сделаю, то не попаду в наш рай Тег-ар-Гэл, который не принимает несогласных даже после прохождения душой островов говорящих камней и ползучих песков?

Драисс прижался боком к спине киллера. Внезапно он стал скучным, а его голос без запинки оттарабанивает урок из начальной школы.

— Когда вампир лишает девственности не вампира, а другое существо, он отбирает жизненную силу. Чем сильнее любовь, тем меньше живет возлюбленный вампира. А высасывание крови тут вовсе ни при чем. Да и не этим живут вампиры. Сказки, страшилки детские.

Драисс умоляющим жестом укладывает скрещенные ладони на грудь Эржи, на едва заживленные следы, оставленные минувшей ночью принцем вампиров. Тераиссом. Тем, кого киллер однажды не захотел убить.

— Хотеть тебя — мое спасение.

Деревья вокруг спокойны, река бежит в неизвестность, цветущие травы пахнут, штаны почти высохли... А киллер оголенным телом чувствует: кто-то опасный рядом. Хищник. Рука непроизвольно ищет автомат. И не находит.

Но и безоружный киллер — сам по себе оружие.

* * *

Запись в нотатнике. Примитивная бумага, целлюлоза, но это чистый, не замутненный человеческой электроникой и магией чистый лист.

Никаким не зависящим от тебя носителям информации доверять нельзя. Деревья в своем преображении толерантны больше, чем Бог. Наверное, они хотят продлить свое инфернальное существование в этом мире.

"...Нужно отрешиться от другого мира, где мы — совсем иные. Чужие. Да он и не знает об этом ничего, мой терпкий желанный, невыносимый на вкус.

...я не желаю вернуться в другой мир, потому что там я — женщина, физически — обычный человек.

Не понимаешь, бывший боевой эльф, убивающий вампиров по заказу. Значит, меня и моих родственников. Мы ведь повязаны больше, чем представляют другие сообщества. Венок из живых цветов и бутонов. Только глупые люди, обманывающие эльфов, способны придумать, что мы — не живые.

Не понимаешь, как сложно и удивительно существовать на два мира, не в одном теле. В телах разнополых существ. Ты даже не подозреваешь, что в том пространстве, откуда принесли купленный твоим очередным убийством автомат "Вепрь", живет твоя тень, солдат-наемник по имени Эжен, который видит твои сны, но убивает себе подобных — людей"

Я писала это?

Зачем? У меня комплекс неполноценности? Очень хочется узнать, не слишком ли я не значительна в этой жизни. Хотя мой Эжен...Он мой. И я не смею сказать ему, что рядом, в другом мире мы...

А здесь я ангел для него. И кому это интересно, кроме нас?

Нелегко завладеть мужчиной во всех сферах его чувственности. Нынешний мир предлагает мужчинам — мужчин. Чем они лучше?"

Оглушенная шумом и гамом города, который ныне в тысячи раз сумбурнее и эгоистичней, чем до ее маломерного отъезда, пыталась зажать уши, потому что с внутренним слухом ничего не получалось.

Женщина, продающая цветы в подземном переходе, суетливо перекрестилась, увидев ее лицо.

Какое оно? Мысль промелькнула и растаяла. Дурнота становилась невыносимой. Нужно во что бы то ни стало отыскать Эжена, в любом пласте собеседования в этом сложнейшем до примитивизма мире.

Лучше — увидеть, хотя бы издали, иначе сопоставление образов в разных мирах может стать необратимым последствием для них. Для миров. Без выбора существовать страшно.

Шум в ушах, предвещающий обморок, но влекущий потерю сознания, и — иногда — невозможность восстановить связи с первичным Я...

Мобильник говорит, что Эжен вне доступа.

Но ты мне нужен сейчас, хрен с ней, африканской страной, где вынимают из нутра земли благословленные кровью людей алмазы.

Ты нужен мне сейчас, иначе здесь я порву на куски самых дорогих мне...

...Принц вампирьей стаи Тераисс был мрачен, как только позволено выказывать эмоции Высшим существам. Его преследует мысль, что все его действия предопределены человеками, которых Стая доселе не принимала в расчет. Они настолько примитивны, рожденные после. Последыши. Они наделены разумом не меньшим. Но почему-то их желания зацикливаются на уровне примитивного сношения, украшенного...чем, зачем? Тем, что они называют любовью.

Любовь — высшая степень передачи жизненной силы. Я люблю тебя — значит, моя энергия принадлежит тебе.

И как легка возможность взять, что тебе дают, и ничего не подарить взамен. Поэтому нас, вампиров, так ненавидят в мирах, где любовь — обычный обмен гормонами, жидкостями тела и в некоторой степени эмоциями. И с непременным осеменением и продлением примитивной жизни. А если насильно пресечь ее — рождается урод, лишенный всемирной души. За все надо платить, человеки.

Ведь смысл прост: мы делимся энергией, поэтому и будем жить вечно.

Всякие эргономические на первый взгляд сексуальные контакты ...

— Принц. Я имею важную информацию для вас.

— Вы имеете информацию, сносящий крылья? Или она поступила независимо от вас?

-Тераисс, речь идет о вещах, важных для вашего присутствия в том мире, где вы...

-Достаточно. Я занят. Прочитаю на досуге.

Я занята, потому что Драисс соблазняет Эржи.

*

...Осознание опасности охлаждает сексуальное влечение. Член Эржи, независимо от его попыток отрешиться от давно не реализованного желания сексом снять напряжение, согласился с общим настроем организма приготовиться к отражению нападения. Яички поджались, эрекция перешла в нервную возбудимость.

А Драисс ничего не чувствовал, увлеченный возможностью спасти себя, хотя вампиры — наиболее восприимчивые существа в обозримой вселенной.

— Я тебе не нравлюсь, Эржи? Неужели зеркало меня обманывает?

Вампиреныш все настойчивее подкладывал себя под киллера, его попытки становились отчаяннее с каждой секундой. — Я знаю, что для тебя существует только один мужчина — Тераи.

Голос вампиреныша дрожал, но он был рад, что хотя бы его ладони киллер не сбрасывает с груди.

-Я открою тебе великую тайну.

И тут вампиреныш спохватился, закусил нижнюю губу, процеживает информацию.

— Так вот. Меня лично научили, как полукровку научили, вампирам это присуще изначально — менять пол. Нечасто. В экстремальных обстоятельствах. Ты же любил женщин? Хочешь, я стану девушкой?

Киллер растерялся. Эта информация выходила за рамки его жизненного опыта.

Драисс, уловив признаки сомнения на лице Эржи, с надеждой продолжил:

-Я, правда, во всех отношениях буду девушкой. Давай попробуем? Только обними меня, так будет легче.

Растерянный Эржи обнимает вампиреныша. В его объятиях происходит нечто ранее не вообразимое чувствам тела. Отказывают все сигнальные системы, обоняние, осязание...про зрение и говорить не приходится.

Трепыхается где-то над всем, как ополоумевшая бабочка, легкий отзвук эльфийского долга немедленно заживлять рану...

...И вдруг возникает безрассудное желание смять в руке эту бабочку, не позволить ей беззаботно летать...

Эржи растерян. Такого чувства он не испытывал сотни последних лет жизни. Это могущественное существо, отбросившее свою силу, ставшее слабым ради того, чтобы проявил свою силу он...

Никогда ранее не сталкивался боевой эльф с таким самоотвержением.

Но если все ради сохранения собственной жизни?

Тогда понятно.

Эржи сбросил самонастроенные чары, избавился от глупого сочувствия.

В его объятиях была девушка.

Обнаженное рыженькое сокровище ошеломленно притихло в его объятиях. Глаза с золотистыми крапинками не изменились. Они узнавали эльфа, но тело его откровенно боялось. И хо-тело. Тело хотело. И повлажневшие глаза, и соски юных грудей, вставшие торчком, все признаки указывали, что это существо...

-Драисс,— с пересохшим ртом, сглотнув, спросил эльф. -Драисс?

Золотистое юное существо, неизвестно где утратившее крылья, молча приникло к его груди, не смея даже поцеловать.

-Драисс. Я не могу.

Отбросив стыдливость, которая выглядела легким маревом, девушка соскользнула на траву, раскинулась, зажмурила глаза.

Но когда эльф налег на нее всем своим немаленьким весом, она забилась, осознавая, что сейчас произойдет необратимое.

— Ну уж нет, сам напросился!

Эржи легко повернул Драисса, который стремительно менялся под ним, вскинул крылья, чтобы задержать, обнять и руками, заведенными за спину.

Эльф правой рукой, согнутой в локте, зажал желтые перепонки и отвел в сторону с хрустом, как будто переломил ножку бокала, с мучительным стоном приник губами к обнажившейся спине, левую подсунул под живот вампиреныша.

Бывает ли наслаждение без проникновения? Но Эржи сдержаться не смог, воинственная натура дала о себе знать, юное тело счастливо закричало под ним...

— Ты нарушил договор. Но продолжай, продолжай, я подожду, — ехидно позволил принц вампиров. — Никогда не думал, что ты можешь быть страстным.

Любовники расцепили объятия.

Драисс блаженно раскинулся на траве, подставив уходящему солнцу удовлетворенную мордочку и крылья, которые, оказывается, ничуть не пострадали.

Эржи, как нашкодивший кот, сразу взьерепенился. Вскочил, шерсть дыбом, глаза горят.

— Ты сам предлагал мне Драисса в любовники, забыл?

— А ты забыл, что предпочел Высшего мага Тераи? Одно кривое слово — и любовь испарилась?! — выпалил вампир.

Бывшее дитя, на глазах превращаясь в холощеного, хотя и юного вампира, показало язык небу, расхохоталось.

-Теперь я наследник!

-А кто бы сомневался, что ты обскачешь всех претендентов, — хмуро ответствовал Тераисс, не сводя взгляда с лица киллера.

Эржи, в спешке натягивая мокрые штаны, приписывал себе очередной минус и мечтал, чтобы его настигла матушка-смерть. Сейчас, побыстрее. И никому я ничего не должен! Какого хера я люблю того, кто меня не любит?

Тераисс откровенно потешался его мыслям. Прочитал, скотина летучая! Принц...

И это, рыжее отродье!

Драисс посуровел, кинулся к эльфу, обнял.

-Я люблю тебя. Это правда. А мой отец ревнует.

-Кыш! — забыв о субординации и о собственной величественности, закричал Тераисс.

Бывший вампиреныш, подменыш, а теперь законный наследник взвился в небо, оставив взрослым разборки.

-Меня использовали. В очередной раз. Убей меня, как угодно, но убей!!!

-Легких путей ищешь, киллер.

Презрительный голос Тераисса отрезвляет.

-Ты вернешься в дом, как и обещал. Ты же следуешь долгу, правда? А там...как сложится. Как соединится. И с кем.

На последних словах голос вампира дрожит, он срывается в пропасть эмоций.

Посрамленный Эржи с удивлением наблюдает за изменением, но недолго.

Мощный взмах крыльев опрокидывает его на спину, рот, оснащенный острыми зубами, поглощает его тело...нет, он...он...целует его?!

Тераисс больно прикусывает сосок, выращенный им прошлой ночью. Ногти рук раздирают плоть, крылья не дают передышки, то проскальзывают под спину, то пытаются раздвинуть колени, а руки...Они вцепляются, они ласкают, они любят каждый сантиметр тела, они пытаются проникнуть сквозь ткань штанов...Они, руки...они...губы...любят, и трудно не распознать влечение.

Ха! Конечно, знаем мы теперь вашу вампирскую любовь! Сначала сынок использовал в своих целях, теперь папаша...Заняться сексом с одним и через несколько минут с другим? С вампирами?!

Киллер презирает себя.

Он понимает, что вырваться не в его силах. И молча замирает. Его отвращение потоком льется в сознание вампира.

Тераисс отрывается от эльфа. Кажется, отнял что-то, взял в себя или принял...как бы это не называлось.

Эржи чувствует эту потерю. Хотя вампир его не дефлорировал...но это был сексуальный контакт. Полномерный и приятный...обоим.

-Назад дорогу найдешь, — дрогнувшим, но властным голосом произносит принц и взлетает в сумрачный воздух.

* * *

Ужасно глупо и неприятно возвращаться назад. А еще опаснее возвращаться по собственным следам. Все ближе к дому, все замедляются шаги. Как встретит его Тераи? Как посмотреть в глаза любимого?

Окна темны. Высший маг изволит опочивать? Правда, и вампирского контроля незаметно. Драисс наверняка празднует совершеннолетие во дворце.

В комнате с певчим пауком Тераи нет. Справа слышен легкий шорох, теплое дыхание идет навстречу, знакомые руки обнимают.

Эржи с облегченным вздохом прижимается к груди возлюбленного.

А мысли не успокаиваются, слишком много необычного свалилось, слишком много думать нужно, а не искать цель в перекрестье прицела.

Обнаженный торс так и не остыл в прохладе лесных сумерек. Это...остаточное сексуальное возбуждение, прерванное после минуты удовлетворения. А вдруг...если Драисс все-таки превратился в девушку, как он говорил, полностью? Что? Не доставало еще стать отцом вампиреныша, очередного подменыша. О чем думает вампирья стая? Уж явно не о чистоте расы.

-Ты нервннчаешь, я очень обидел тебя?

Голос Тераи полон сочувствия. Он совсем не такой, как во время предыдущего разговора.

Доверять любимому — это эмоции. Одновременно быстрые руки киллера, якобы ласкающие тело мага, разыскивают скрытое оружие. И крылья. Главное подозрение — прозрение не подтвердилось. Их — нет.

Это не иллюзия, не обман. Это его Тераи. Высший. Да если бы и низшим был, но у нас таких нет. Но не боевой, а более опасный, смертельный.

Но такой...волшебный.

Эржи берет инициативу в свои руки и увлекает Тераи в первый же попавшийся дверной проем. Коридорные чувства — они для сиюминутных всплесков, для человеков, обрывающих пуговицы с одежды в сумраке алкогольного опьянения, для существ, встретившихся на один раз и исчезающих в никуда после обмена химическими составами...