Кстати о паутине на потолке. Вчера после многочисленных неудачных попыток сплести что-нибудь путное, я решил воспользоваться ей для отдыха и сна, но это оказалось непростым делом. Почему вчера? Ну, так никаких хронометров вокруг не было или я просто не понял, что это хронометр. Пока буду считать, что настал новый день. Но вернемся к паутине, она была намного толще моих собственных творений, и это было понятно, потому что плели её взрослые пауки. С нее соскальзывали лапы, и нити были будто наэлектризованы. Так что пришлось вернуться к трудовым подвигам. Как достигался подобный эффект было не понятно. Тут вообще все было непонятно.
Размышления о собственном скудоумии были прерваны приходом вчерашних носильщиков в количестве трех штук, они тащили на себе те же авоськи, так похожие на средство нашей доставки в эту пещеру. Я было подумал, это притащили пополнение в наш голодный молчаливый коллектив, но оказалось, принесли еду. Едой были мелкие по сравнения с самими носильщиками насекомые, замотанные в тонкую паутину. Это стало понятно, когда в мою сетку бросили пару таких коконов. Еду раздали почти всем сородичам, а одного, по-видимому мертвого паука забрали с собой. В том углу где была его тушка даже не было сплетено паутины, замерз, наверное, за ночь. Это обстоятельство еще сильнее убедило меня не отрываться от коллектива и делать как все. Коконы спокойно лежали на паутине, а голод становился сильнее. Соседи уже вовсю занимались своим завтраком, и единственным нерешительным оставался я. Пришлось отбросить брезгливость и приступить к приему пищи. Все оказалось очень просто, впиваешься клыками в жертву и пьешь как через соломинку. На вкус оказалось похоже на немного сладковатый молочный коктейль. Вкус волновал не очень сильно, а вот стремительно наступающее чувство насыщения было истинным блаженством. Сразу захотелось поспать, хотя выпил, наверное, не больше трети содержимого кокона. Мысли стали вялыми, на инстинктах получше закрепил оба кокона, чтоб никуда не укатились, и практически мгновенно задремал, сопротивляться этому состоянию не было ни сил, ни желаний.
Собственно так и протекали дни, прием пищи сменялся сном и наоборот. Кормили нас раз в несколько дней, поэтому приходилось растягивать пищу и не есть досыта, как в первый день. Легкое чувство голода должно было присутствовать постоянно, это давало заряд бодрости и пищи хватало до следующего кормления. Если для остальных это было как бы понятным, то мне пришлось выяснить эту нехитрую истину на практике и поголодать пару дней. Страхи, что у меня украдут пищу во время сна или съедят меня самого, оказались беспочвенными. Сородичи вели себя смирно — спали, ели и росли. Этот момент в первое время упустил, как собственно и свой рост. Наблюдал я в основном за пауком ближайшим ко мне, он находился на достаточно освещенном месте. Когда он стал занимать больше трети своей паутины, я это и заметил. Попеняв себя на невнимательность, оценил свой размер. Пропорции нисколько не изменились, но увеличение размера было неоспоримым. Хитин стал более темным и прочным. От остальных сородичей внешне ничем не отличался. За это время гипотеза о себе и соседях, как о кормовых животных была отброшена. Слишком уж аккуратно и заботливо к нам относились большие пауки. Нас не пинали, кормили регулярно, нашу паутину не рвали. И не чувствовал я себя поросенком на убой. Оставалось плыть по течению и ждать к чему все это приведет. Со своим новым телом пришлось окончательно смириться. По мере роста пришлось плести себе сеть побольше, я и так с этим тянул дольше всех, при этом внимательно наблюдая за действиями соседей. В этот раз получилось намного лучше, ошибки допускаемые другими пауками в этой пещере, старался не допускать. Конечно не шедевр, но и не самая худшая сеть, так это точно. Самое удивительное, особой двигательной активности пауки не проявляли. Ели, спали и гадили только в своем углу. Объедки в паутине не висели, их скидывали на пол. И конечно чистили себя от всякой грязи и мусора с маниакальным упорством, почти как кошки. Не знаю, почему они это делали, но на основе предыдущего опыта я уже понял, бесполезных вещей сородичи практически не делают, и также следил за чистотой.
Согласно моему времяисчислению, через несколько месяцев мы перестали расти, и были уже всего в четыре раза меньше наших кормильцев. В пещере становилось тесновато. Кормильцы мгновенно уловили эти изменения и наш рацион сильно оскуднел, а подросшие пауки стали проявлять некую социальную активность. Такое резкое изменения поведения соседей навело меня на мысль, что в еду нам что-то подмешивали. Теперь большие пауки стали задерживаться в нашей пещере намного дольше и устраивали всякие игры. Приносили живых крупных насекомых, в основном жуков, чуть поменьше нас, на которых малышня с успехом охотилась. Обычно жука загоняли в заранее сплетенную ловушку. Владелец ловушки получал жука в единоличное пользование. Учитывая уменьшившийся рацион и необходимость много двигаться, голод был хорошим стимулом к охоте. Пару раз и мне удавалось попировать. Так получилось, что всем удалось попробовать свежепойманную добычу на вкус. Теперь приходилось самостоятельно впрыскивать жертве яд и специальный фермент, чтобы жук переваривался изнутри. Были настойчивые попытки научить основам языка, но сородичи не проявляли к этому особого интереса. Вот и мне, чтобы не выделяться пришлось игнорировать возможность поскорее начать полноценно общаться. Мысленно я просто изнемогал от желания поболтать, два месяца без разговоров и привычного объема информации отупляли и психологически угнетали. Мысленные разговоры с самим собой стали нормой, а хотелось бы обойтись без шизофрении. Когда же попытки обучить нас нормальному общению стали вызывать заинтересованность, я уже был готов плюнуть на все и знаками требовать обучить меня языку в индивидуальном порядке. Я конечно далеко не лингвист, но то что было языком общения у этих пауков никаких аналогов в моей прошлой жизни не имело. Не только звуки, но положения частей тела и запах имели значение. Да запах, оказалось, я улавливал определенные посылы от учителей и сам источал необычную заинтересованность и незамеченным это не осталось. Короче обучение продолжалось черепашьими темпами и больше ничему нас не учили, только правильно общаться. Мы безвылазно сидели в надоевшей всем пещере, но никаких вылазок и прогулок не позволяли. Иногда приходили сероватые и какие-то квелые пауки, чтобы убрать накопившийся мусор. В диалог с нами они не вступали. Научившись немного разговаривать, я попытался выведать у воспитателя дальнейшие планы на наше воспитание. Воспитанием занимались трое, они представились нам, как только сородичи стали вообще воспринимать понятие идентификации. Звали их Тихет-Акар, Сах-Карах и старшим среди них был Ануб-Пхет. Имена были дурацкими, но чужая культура была пока для меня чёрным ящиком. К нам же пока обращались словосочетанием обозначающим — "Эй ты, недоразвитая личинка" и указывали лапой, чтоб ошибок не было. Вот я и решил пообщаться с Ануб-Пхетом о своем будущем, остальных оно, похоже, не интересовало. Ануб-Пхет заинтересованно наблюдал, как я к нему с опаской приближаюсь. С опаской, потому что тумаки при воспитании теперь стали нормой, просто по-другому сородичи обычно не понимали. Я же выделялся на их фоне повышенным здравомыслием, что приводилось остальным в пример. Ну не хотелось мне получать по голове, именно по ней всегда метили воспитатели. И примером остальные меня почему-то не считали.
— Ануб-Пхет, учитель, а долго нам еще учить язык и что будет дальше?— я постарался вложить в свои слова как можно больше почтения и заинтересованности.
Судя по тому, как изменилось лицо и поза нашего учителя, мои успехи в обучении были далеки от необходимых результатов. Да, признаюсь, мне было тяжело переучиваться. Ранее привычный тип общения постоянно мешал правильно разговаривать на паучьем языке. Задумчивое шевеление хелицеров Ануб-Пхета говорило о том, что подопечные не часто задались подобными вопросами.
— Не торопись личинка, наслаждайся своим детством-бесполезностью, — задумчиво проскрежетал старший учитель. И заинтересованно уставился, ожидая реакции на свои слова. Я же поспешил отойти и обдумать ответ Ануб-Пхета. Становилось понятно, что жизнь то у пауков не сахар. Если это время у них считается таким счастливым, тогда что будет дальше то?
Пещера-питомник для выращивания личинок, Королевство Азжол-Неруб.
Старший воспитатель личинок Ануб-Пхет.
Наблюдая за отходящим в свой угол воспитанником, Ануб-Пхет думал, что подобный вопрос, за все время работы воспитателем, он слышал всего тринадцать раз и это за пятьдесят поколений. Нечастый вопрос, но своевременный. Скоро личинки покинут такую беззаботную пещеру, и получат свое первое имя и начнется жизнь полная труда и самосовершенствования. Его работой не было подготовить личинок к новым испытаниям. Зачем? Тысячи поколений отточили процесс воспитания новых членов сообщества нерубов практически до совершенства. Конечно, постоянно ведётся экспериментальная работа по улучшению этого процесса, но эта группа не экспериментальная. Так что методика отработанная. Но личинка всё-таки интересная, нужно будет присмотреться к ней и передать куратору информацию об интересном экземпляре. Возможно, определенная генетическая комбинация дала столь не типичный результат. Время покажет, нужна ли подобная мутация его расе. Да, время, оно всегда все ставит на свои места.
Глава 3.
Как быстро кончается детство.
Проходили дни и мы продолжили изучать этот непокорный паучий язык. В ходе обучения удалось получить интересную информацию. В этом языке были такое понятие как магия, хотя самой магии пока увидеть так и не удалось. Светящиеся кристаллы ассоциировались у меня с лампочками и вопросов как-то не вызывали. И самое волнительное, было понятие гуманоидов. Ну, это я так себе расшифровал, пауки называли их "прямоходящими бесхвостыми млекопитающими". Упоминали их с презрением и в детали не вдавались, удалось выяснить, что гуманоидов было несколько видов. Об обществе самих пауков тоже не распространялись, что было для меня странным. Собратья принимали стиль обучения как данность. Они стали более прилежно изучать язык и даже (о чудо!!!) пытаться общаться между собой. Мне привыкшему к многословному общению, их короткие переговоры по нескольку слов-понятий за весь разговор были как общение с умственно отсталыми. В общении с учителями стали проскакивать слова "он" и "она". На мой вопрос, что имеется в виду? Под удивленными взглядами сородичей, мне доходчиво объяснили, что общество, в котором мне предстоит жить, состоит из мужских и женских особей. Я попытался донести до всех окружающих, что совсем не идиот, и знаю об этом. После уточнения вопроса мне наконец-то пояснили, что, во-первых, я самец. У меня прямо каменная плита с плеч упала. Во-вторых, самки отличаются не только строением, но и размером. Тут-то мне и стали более понятны отличия в размерах моих соседей. Пока мне разъясняли эти понятные для остальных истины, остальные поражались моим идиотизмом, а насколько низко я пал в глазах учителей страшно и подумать. Самки были примерно на двадцать пять, тридцать процентов больше самцов и соответственно сильнее и умнее. Я был категорически не согласен с таким положением дел. Быть тупее и слабее женской половины мне совсем не хотелось. На этом различия не заканчивались. Самцов, нет, пусть лучше будет мужиков, рождалось в три раза больше женщин. Какой из этого вывод? Мужики были менее ценными и с опасностью сталкивались преимущественно именно они. Из бабских разговоров мне удалось выяснить, что у любой из них была возможность стать Королевой. Вы спросите, откуда этим личинкам знать о Королеве и общественном устройстве пауков? Не черта они не знали, это была информация на уровне инстинктов. Чуть ли не цель всей жизни. Стать Королевой, именно с большой буквы, хотя, что же именно означает этот титул, они совершенно не понимали. Стало кристально ясно, что тут махровый матриархат, причем построенный на физическом и умственном превосходстве. От таких новостей лапы опускались.
Если не могу стать сильнее, значит нужно тренировать мозги. В свободное время от уроков языка стал вспоминать свою прошлую жизнь, пытался восстановить школьные знания. Каких-то особых успехов не добился. В новом теле идеальной память почему-то не стала. Никакого паука-волшебника с длиннющей бородой наяривающего на рояле в кустах всеми восемью конечностями, я так и не нашел. Именно этот персонаж обязан был обеспечить мне хороший старт в паучьем обществе. Я считал такое положение дел несправедливым. Помимо подаренной жизни хотелось еще каких-нибудь плюшек. Много времени вспоминал солнце, небо, лес, море. Особого психологического давления полутемная пещера уже не оказывала, но хотелось снова все это увидеть. Теперь поговорка, что имевши не храним, а потерявши — плачем, стала для меня прописной истиной. Надежда снова увидеть небо меня пока еще не покинула, так что будем сражаться за такую возможность. Только сражаться было пока не с кем.
Как бы я не ждал этого дня, а все равно он наступил неожиданно. Как говорится, ничего не предвещало беды. Только значит, настроился подремать после завтрака, а это был последний жук в моей паутине, остальные тоже подъели свои запасы. Ануб-Пхет решил двинуть какую-то речь, что уже было необычно. Так что после привлечения всеобщего внимания и наступления тишины он начал вещать.
— Личинки, закончился бесполезный этап вашей жизни, — начало не очень воодушевляюще, но остальные прямо замерли в нетерпении,— теперь вы получаете первое имя и начинаете работать на благо королевства. Настало время вам узнать, что в нашем обществе несколько каст. Только от вас зависит, что станет вашим призванием. Наше королевство называется Азжол-Неруб и правят им Королевы и их советники. Провидцы изучают всё и вся. Вязальщики ткут паутину. Воины защищают. Рабочие же работают и крепят королевство. Знайте же, что нерубам нужны трудолюбивые члены общества, бездельники будут изгнаны,— как я понял, работать, работать и еще раз работать.
Из дальнейшей речи я вынес следующее: кто не работает, тот не ест, учиться чему-то новому можно только в свободное от работы время, не умеешь колдовать, значит, ты бесполезен. Да, оказалось все нерубы должны уметь колдовать, хоть немного, но должны. Как я понял нерубы — это название расы. Услышав о магии, сразу преисполнился радужных перспектив. "Все теперь понятно, быстренько стану архимагом и буду нагибать всех". Я сразу успокоился, цель стала ясна и понятна. Впереди все-таки замаячил бородатый неруб играющий на рояле. Сразу же отпустило напряжение последних недель, магия может всё. Я снова смогу стать человеком. О, как же я ошибался. Видимо, сказок и фэнтези в своей прошлой жизни перечитал.
Завершилась речь паучьего оратора настойчивым предложением покинуть занимаемую жилплощадь и идти работать, потому что ужин еще никто не заработал. Ничего не оставалось делать, как последовать совету Ануб-Пхета и отправиться за юными нерубами на новую работу. В том, что будущий начальник сволочь, я почему-то совершенно не сомневался. На выходе из пещеры нас встретил незнакомый неруб, который представился Хет-Ваном и сообщил, что он наш куратор, чему похоже был совсем не рад. Мне уже удавалось интерпретировать паучьи гримасы в привычные для меня выражения лиц, не всегда правильно, но удавалось. Вопрос: Что можно поручить свежеиспечённым нерубам в качестве работы? Ответ прост — уборка мусора. Банальная уборка мусора, не требующая никаких навыков от работника. Перед постановкой задачи, нас быстро наградили короткими именами. Мне досталось имя Хар. Судя по поведению куратора, имена раздавались от балды и сакрального значения не имели.
