Погоня

Видимо, кроме натяжения полотнищ, пришельцы выполнили и какие-то другие работы над дирижаблем. Они летели быстрее, на несколько большей высоте над уровнем моря (впрочем, к этому их могло принуждать общее поднятие местности) и, самое главное, вовсе не собирались садиться. Запас горючего у самолета кончался, и вскоре Василий вынужден был согласиться идти в Улан-Батор. Солнце уже клонилось к закату, но дирижабль шел вблизи от воздушной трассы и передавал сигнал транспондера, так что гражданские диспетчеры не теряли с ним радарный контакт.

Но, пока самолет Василия заправляли, диспетчеры его все-таки потеряли. Последний раз с земли дирижабль видели в окрестностях сомона Лунэ на берегу реки Туул, уже в сумерках.

Василий переночевал в Улан-Баторе в конторском офицерском общежитии, потребовав от диспетчеров и полицай сообщать ему о любых новостях про дирижабль. За ночь новостей не поступило, но перед рассветом Василий подскочил сам и помчался в аэропорт требовать самолет.

Сначала он хотел лететь к Лунэ, где дирижабль видели последний раз. Но потом он догадался проследить по карте прямую Гусиноозерск-Цзинчан и ее точки пересечения с Туулом. Туул в этом районе как раз делал большую излучину к югу, и таких точек оказалось целых три. Василий приказал лететь к самой южной из них, и этот примитивный расчет его не обманул.

Еще за два десятка километров от расчетной точки они увидели столб пара, поднимающийся над обычным утренним туманом в пойме реки. Никаких промышленных предприятий и даже населенных пунктов в этой области не значилось, так что вывод был очевидным.

Почти сразу же этот вывод подтвердился более прямым образом: Игорь Селезнев вышел на связь и уточнил, правда ли ваш борт за мной наблюдать прилетел. Спрашивал он по-русски, и пилоты его не поняли, но он повторил вопрос на ток писин. Получив утвердительный ответ, он вздохнул и сказал: "Ну наблюдайте... Только, боюсь, вам на сегодня рабочего тела не хватит".

Самолет не успел описать даже первый круг возле дирижабля, когда тот взлетел и взял курс на юг-юго-запад, как раз вдоль проведенной Василием по карте линии. Он, по-прежнему, не сильно поднимался выше двух тысяч метров. Здесь средние высоты были в районе 1800 метров над уровнем моря, так что сейчас они шли довольно низко, не больше, чем в пятистах метрах над землей, а над холмами и поменьше.

К югу от излучины Туула уже лежала пустыня Гоби. Полей, лесов и населенных пунктов здесь вовсе не было, а желтые по осени степи сменились серо-коричневыми песками, коричневыми скальниками и серыми солончаками. Лишь иногда внизу можно было заметить грунтовую автодорогу или остатки довоенного асфальта. Примерно через два часа полета они увидели русло пересохшей реки, шедшее как раз вдоль их маршрута.

Продолжив траекторию по карте, Василий обнаружил, что она пересекает горный хребет Гурван-Сайхан-Уул. И пересекает чуть ли не в самой высокой точке, которая, по справочнику, поднималась на 2825 метров над уровнем моря. Василию стало интересно, что же инопланетяне будут делать. Хребет простирался на 500 километров с востока на запад, и ничего похожего на ущелье Селенги там не было. Если бы инопланетяне собирались хребет обходить, им с самого начала, может быть, даже с Гусиноозерска, следовало бы лететь совсем по-другому.

Василий обсудил ситуацию с пилотами. Он боялся, что для дозаправки придется возвращаться в Улан-Батор. По карте, вблизи от их маршрута, у подножия Гурван-Сайхан-Уула лежал город Даланзадгад, где был обозначен аэропорт. Но кормился этот город, главным образом, за счет туристов. После войны туристы исчезли, население разбежалось, а аэропорт забросили. Как объяснили пилоты, его можно было использовать для аварийной посадки (вспомнив посадку в Оеке, Василий невольно поежился), но дозаправиться там было невозможно.

Пилоты сказали, что есть действующий аэропорт в Арвайхээре, у подножия Хангайских гор. Он ближе Улан-Батора, но там грунтовая полоса и он находится на большой высоте над уровнем моря, поэтому взлетающие оттуда самолеты запрещено заправлять полностью. Сейчас, без пассажиров и груза, да еще в холодный день, они легко могли бы взлететь с полными баками. Но неплохо было бы получить об этом официальное распоряжение. Василий нащупал в кармане печать и сказал, что распоряжение-то как раз наименьшая из всех проблем.

Дирижабль летел прямо и с постоянной скоростью, не выключая транспондер. Если бы он продолжал двигаться таким образом и дальше, самолет легко мог бы его нагнать еще до хребта или прямо над ним. Сложность была в том, что диспетчерская Улан-Батора уже потеряла с ним радиоконтакт, а радар в Арвайхээре был маломощным.

Если бы у инопланетян был какой-то туз в рукаве, например, если бы они, оставшись без присмотра, резко увеличили скорость, найти их над почти ненаселенной пустыней было бы невозможно. Василий даже хотел добыть военный самолет с радаром, но испугался и кибератаки, и предупреждения инопланетян "не включать ничего похожего на оружейный радар".

Впрочем, оказалось, что и у гражданского самолета был радар, маломощный и рассчитанный, главным образом, на обнаружение ответчиков других самолетов. Его следовало включать при полетах вне зон обзора авиаузлов, как раз для снижения опасности столкновения. Василий обрадовался и потребовал немедленно опробовать это устройство. Транспондер дирижабля на него ответил, и инопланетяне не сочли это "похожим на оружейный радар". Даже рожи с буквами "PWND" не возникло. Ничего лучшего и желать не приходилось.

Преисполненный оптимизма, Василий приказал лететь заправляться. Они набрали высоту и полетели на север-северо-запад, вдоль того же самого сухого русла, медленно отклонявшегося все сильнее и сильнее к западу. Вскоре стало заметно, что оно не такое уж сухое. В пойме стали появляться кустарники, а потом и замерзшие лужи в русле и старицах. Ближе к городу оно уже выглядело как полноценная река.

Город с воздуха произвел на Василия странное и даже несколько пугающее впечатление. Зелени на улицах почти не было, во всяком случае, деревьев и кустарников. А газоны и палисадники, если и были, к осени стали неотличимы от окружающей пустыни. Крыши домов были засыпаны пылью или, может быть, сразу имели окраску под цвет местности. Подумав, Василий решил, что это даже могло бы иметь смысл, чтобы в летнюю жару они не слишком разогревались.

На многих участках, особенно ближе к окраинам, домов и вовсе не было, а стояли юрты. На некоторых других участках можно было заметить и юрту, и дом.

Полоса в аэропорту была грунтовая, но выглядела не так, как в Оеке. Ее торцы и углы были размечены то ли краской, то ли выложенными на земле полотнищами, а сама полоса была расчищена от травы и было заметно, что по ней недавно прошлись грейдером. И, судя по переговорам пилотов, у полосы были радиомаяки для наведения, что, наверное, облегчало посадку.

Самолет быстро заправили под завязку. Возможно, украшенная непентесом бумажка этому помогла. Пилоты принесли из аэровокзала еду: горячие манты и два термоса с чаем, заваренным на монгольский манер, в соленой воде и до состояния "ложка стоит". Манты были правильные, сочные и сделанные не из фарша, а из мелко порезанного мяса.

Они взлетели и, как это назвали пилоты, на крейсерском эшелоне отправились к расчетной точке перехвата, не забыв включить радар после выхода из зоны ответственности Арвайхээрского ЦУВД.

Расчет и теперь оказался точным. Еще до того, как над горизонтом появились заснеженные вершины Гурван-Сайхана, они услышали транспондер с кодом 7000. Он сообщал, что высота 2700 метров и растет. Похоже, пришельцы и правда планировали пролететь над хребтом, не отклоняясь от прямого маршрута. Василий сначала думал, что высота 2000 метров их ограничивает из-за слишком низкого давления кислорода, но потом вспомнил, что у инопланетян есть скафандры.

Подумав, Василий осознал, что вообще не очень понимает, как управлять дирижаблем. В книжках обычно пишут просто: если надо подняться, сбрасываешь балласт, а если надо спуститься, стравливаешь газ. Но архимедова сила, как учат в школе, равна весу вытесненной воды, или, в данном случае, весу вытесненного воздуха. Но вытесненный объем воздуха почти точно равен объему газа в баллоне. А плотность и у воздуха, и у газа, линейно зависит от давления.

Получается, что архимедова сила определяется весом газа в баллоне (точнее, этим весом и отношением плотностей газа и воздуха при равных давлениях и температурах, но это отношение однозначно определяется отношением молекулярных масс), и больше практически ничем. Если газа в баллоне недостаточно, то аэростат будет снижаться, и ничто не скомпенсирует недостаток ни на какой высоте вплоть до соприкосновения с землей. Если же газа избыток, аэростат будет подниматься вверх... впрочем, вот тут как раз получалось, что естественный ограничитель у подъема есть: когда расширяющийся с высотой газ перестанет помещаться в баллоне, он сам собой вытечет... Но ниоткуда не следует, что его вытечет ровно столько, чтобы остановиться на нужной — или, вообще, хоть на какой-нибудь постоянной — высоте.

Василий стал размышлять про неидеальность газа и тому подобные материи и осознал, что ничего про это не понимает. Но вспомнил, что несколько раз видел что-то похожее на сброс балласта — струя воды (или какой-то другой жидкости? Наверное, все-таки воды, с земли не сообщали о странных запахах или маслянистых пятнах) вытекала из днища "тарелки" и разбрызгивалась в потоке воздуха.

Когда они догнали дирижабль, тот уже летел над предгорьями хребта. Впереди сверкали свежим снегом северные склоны. Как сказали пилоты, до конца лета снежники тут не задерживаются даже на самых высоких вершинах. Но стояла уже глубокая осень, и успел выпасть новый снег.

По транспондеру, дирижабль теперь шел на высоте 3000 метров — но было непонятно, как пришельцы определяли эту высоту. Если по барометрическому высотомеру, то совершенно неясно было, как именно и правильно ли откалиброван этот прибор. Самолет кружился на тысячу метров выше, и на глаз невозможно было определить высоту НЛО с достаточной точностью. Но казалось, что если он и выше вершин, то очень ненамного.

Наверное, инопланетян тоже беспокоил недостаток высоты, потому что Василий увидел несомненный сброс балласта: в бинокль ему удалось разглядеть, как от экватора "тарелки" отделился какой-то довольно большой бесформенный объект и, кувыркаясь, полетел вниз. Василий попытался проследить его биноклем, и не без успеха: он увидел, как объект шмякнулся об землю, подняв грибовидное облако пыли. Дирижабль заметно "вспух" вверх, и его транспондер тоже показал увеличение высоты.

Инопланетяне преодолели хребет, имея высоту по транспондеру 3500 метров. Василию даже показалось, что он видел на снегу тень от дирижабля, но сфотографировать ее он не успел. На южных склонах снега почти не было — видимо, солнечные лучи все еще были достаточно жаркими, чтобы он испарялся даже при минусовой температуре. Дирижабль на большой высоте еще увеличил скорость, сейчас она уже приближалась к двум сотням километров в час. Дальше по курсу лежала еще одна гора, но она была существенно ниже, всего 2098 метров, и дирижабль обходил ее вершину довольно далеко.

С текущей скоростью, дирижабль должен был достигнуть Цзинчана за три часа, вполне в пределах запаса горючего, имевшегося на самолете. По словам пилотов, вскоре они должны были достичь зоны ответственности авиаузла Эдзин во Внутренней Монголии. Дальше, по мере приближения к коридору Ганьсу, количество ЦУВД и доступных для дозаправки аэродромов только увеличивалось. Были аэропорты в Чжанье и Увэе, был аэропорт в Инчуани, в долине Хуанхэ...

Казалось, деваться инопланетянам было некуда. Когда они установили радиосвязь с Эдзином, Василий потребовал отправить экспедицию к месту падения балласта, насколько это возможно уточнив координаты с помощью пилотов.

Полицай так далеко в пустыню не ездили и переадресовали запрос военным. Военные добирались до подножия гор несколько недель. В конце концов, они нашли объект и установили, что он был левым двигателем от китайского самолета, разбитого у берега Святого Носа. Но Василий об этом уже не узнал.

Кроме того, Василий потребовал организовать усиление полицай в Цзинчане и начать переброску туда войск. Городок располагался на железнодорожной магистрали, так что можно было снять боевые части с фронтира в долине Вэйхэ, и привезти стратегический резерв из Урумчи.

Преодолев горы, дирижабль начал медленно снижаться. Впрочем, местность под ними тоже понижалась, так что высота над землей оставалась примерно постоянной. Василию показалось странным, что баллон при этом по-прежнему остается туго надутым. По мере того, как аппарат терял высоту, падала и скорость.

Через час полета каменистые пустыни, перемежающиеся скальниками, сменились чистыми песками с серпообразными волнами дюн. Аппарат продолжил снижение, и, когда опустился ниже 1800 метров над уровнем моря, вдруг выключил транспондер. Василий приказал снизиться и ни в коем случае не терять визуальный контакт.

Пилоты возражали, что так они потеряют связь с УВД, и что расход топлива на малой высоте возрастет. Но Василий напомнил, что с его конторой лучше не ссориться, и что, при необходимости, они могут подняться, связаться с кем хотят и о чем хотят, или долететь до трех разных аэропортов на выбор. Поэтому пилоты опустились вниз и связь с Эдзином, действительно, пропала.

Дирижабль продолжал снижаться и замедляться, а потом сменил курс — буквально на несколько градусов, но достаточно, чтобы понять, что теперь они идут не в Цзинчан. И, как потом дошло до Василия, настолько, чтобы самолет, прошедший над их расчетной траекторией на высоте, достаточной для поддержания связи, их мог не заметить.

Давление в баллоне дирижабля наконец-то снизилось, так что его нижняя часть опала и начала полоскаться в потоке воздуха, как перед посадкой на Гусиное озеро. Дирижабль сбросил скорость до шестидесяти километров в час и, похоже, начал готовиться к посадке. Василий предполагал, что они опять будут садиться на воду, и даже видел между дюнами зеркальца озер.

Но, как оказалось, он слишком сосредоточился на дирижабле. Первыми поселок заметили пилоты. Между дюнами, как оказалось, прятался целый город, полузанесенный песком, с сорванными крышами на многих зданиях. Кроме жилых домов были видны здания явно промышленного назначения, и среди них выделялось огромное, размером с довоенную высотку, здание с сорванной крышей.

И только на втором круге Василий увидел Монстра — правда в тот момент он еще не знал, что это так называется. Монстр был огромен, но все-таки ниже окружающих дюн. Поэтому его легко было не заметить, пролетая над пустыней на малой высоте или на слишком большом расстоянии. Да и сейчас они смогли его обнаружить только благодаря тому, что следили за дирижаблем, летевшим именно к нему.

Монстр быстро пропал из поля зрения, но Василий успел его сфотографировать, и провел больше минуты, разглядывая дисплей фотоаппарата. Комплекс не был похож ни на что из того, что Василий видел раньше — ни в реальности, ни на довоенных фотографиях или в фильмах.