Похождения Птичкина

— Ты посмотри, что есть. Если чего нет, я сбегаю в магазин, он у нас через дорогу, метров тридцать.

Я проверил холодильники, написал ей список недостающих продуктов, и Марина ушла в магазин, оставив меня одного в доме. Я даже немного удивился, оставить почти незнакомого человек...

— Я всё купила! — Марина втащила на кухню пакеты. — Разбирай, я переоденусь и спущусь!

Обед мы готовили вместе, я — шеф повар, Марина — поваренок. Я даже удивился, Марине понравилось готовить. Понятно, когда всё получается, и работать приятно.

Обедали мы вдвоем. Стол накрыла Марина, я только подсказывал, затем она убрала со стола, и даже помыла посуду. Мне было приятно смотреть, как этим занимается директор и владелец фирмы..

А потом Марина всё же заставила меня лечь в постель и ушла наверх. Я полежал, полежал... да и уснул.

И проснулся только тогда, когда приехали мать Марины с Настей.

— Маринка! Чем это так вкусно пахнет? — сразу закричала Настя.

— Переодевайтесь, сейчас обедать будем!

Скрипнула дверь, и Марина появилась в моей комнате.

— Ты не спишь уже? Сейчас ужинать будем. Поднимайся!

Я скинул одеяло и встал, забыв, что я в одних трусах. Но это ещё было не страшно, просто у меня спросонья кое-что вздыбилось. Я услышал сдавленное хихиканье Марины, сразу догадался, и отвернулся.

— Не смотри куда не надо! — проворчал я. — Я не виноват!

Марина снова хихикнула, и исчезла за дверью. Я отправился в подвал. Нога почти не болела, голова тоже, я облегченно вздохнул. Завтра на поезд и домой. И забыть этот дурацкий город, так и не принявший меня.

Стол накрывала Марина, на нем даже появилась бутылка вина, стоял коньяк, фрукты.

— И какой у нас праздник? — мать Марины удивленно смотрела на стол. — Марина, ты уже нашла нам прислугу?

— Нет... я звонила по фирмам, ничего пока нет, оказывается хорошая прислуга — большой дефицит. А праздник... день моего первого борща!

Марина усадила меня рядом с собой, разлила всем борщ. Мне пришлось разливать вино.

— Мама, Настя. Я всё таки хочу вас познакомить с нашим гостем. Это Влад, инженер-электронщик. Приехал в наш город по распределению, но неудачно... А тут ещё и я... помогла...

— Настя Глебовна. — буркнула Настя.

— Антонина. — наклонила голову мать.

— Я предлагаю выпить за мой первый борщ. — звякнули фужеры.

— О! Да это же настоящий... вкуснющий... Марина... как? — удивленно воскликнула Антонина.

— Ладно... открою маленький секрет... это Влад меня научил... но варила я сама! И бифштекс тоже я!

— Влад... ты же прирожденный педагог! Как тебе удалось? У неё вообще не было интереса к кухне!

Ужин затянулся, Антонина расспрашивала меня о моём прошлом, немного рассказала о семье. Первой ушла Настя, затем Антонина. Мы с Мариной убрались на кухне, и тоже разошлись по своим комнатам.

Я сходил в подвал, помыл своё бренное тело, в гостиной нашел какой-то женский журнал и улегся в постель, решив почитать перед сном. И, немного погодя, уснул.

Проснулся я довольно поздно. В доме стояла странная тишина. Я поднялся наверх... вокруг никого не было. На кухне обнаружил записку от Марины.

"Влад! Извини, что не разбудила, но ты так сладко пускал слюни в подушку, что я тебя пожалела. Я решила, что ты не совсем здоров, чтобы ехать сегодня... (голова явно не в порядке!), хотя всё остальное вроде работает. Я утром потрогала... Если совсем будет нечего делать, что-нибудь приготовь к ужину. Марина."

Кроме записки, на столе лежали деньги... мне бы хватило с избытком добраться до дома... И ключи, от дома и от ворот, понял я.

Я провел ревизию кухни, и похромал через дорогу в магазин. Долго бродил по отделам, наполняя тележку, и придумывая ужин. Наконец рассчитался, кое-как дотащил продукты до кухни, положил чек и остатки денег на стол. И занялся извращениями. От нечего делать стал вспоминать всё вкусное, что готовила для нас моя мать. И стал кое-что из этого готовить, короче стал убивать время.

То, что я почти всегда готовлю очень вкусно, замечали почти все мои знакомые и родные. И я не прилагал много усилий для этого, всё получалось само собой. Я даже не заглядывал в кулинарные книги... все мои попытки сделать по рецепту заканчивались ничем. Я готовил по настроению... по интуиции.

К вечеру почти всё было готово. То, что нужно было есть горячим, уже доходило на плите. Стол я сервировал заранее... осталось только подать блюда.

Приехали Антонина и Настя, поохали у стола, попускали слюни, но всё же решили дождаться Марины. Они о чем то вполголоса переговаривались, я слышал упоминания имен Марины... Эдика...но ничего не понял.

Делать было нечего, и я решил погладить свои джинсы. Здесь уже опасно было ходить в шортах.

Марина приехала не одна, с ней был симпатичный молодой человек, прилично и со вкусом одетый. Мне не понравился его взгляд и усмешка, было ощущение, что он всех презирает, чаще всего так смотрят на бомжей. Я пожал плечами, мне до лампочки гости этой семейки, всё равно я завтра-послезавтра буду уже в поезде... и ту-ту...

И я отправился на кухню, надо было выставлять блюда на стол. Да ещё один прибор выставить, для этого хлыща.

Все уселись за стол, этот хлыщ уселся на моё место, а я один таскал тарелки, никто даже не догадался помочь мне. И ещё, что я заметил, Марина была какая-то странная, она всё время молчала.

И я решил, что мне за этим столом делать нечего. У них свои заморочки, я, как посторонний человек, буду только мешать.

Застучали вилки и ложки, я удалился на кухню, пристроился на кухонном столе и уже собрался насладиться собственным произведением, как на кухне появилась Марина.

— Это что за эпатаж? Ты почему здесь? — раздраженно сказала она.

— Стоп! Марина... что случилось? Я стараюсь вам не мешать... у вас там свои...

Она потрясла головой.

— Прости, Влад! Ты здесь не причем. Но всё равно... перебирайся за стол, и не зли меня!

— Хорошо... — я понял, что мне лучше не перечить.

Она отправилась обратно, я прихватил свою тарелку, и перебрался за стол. Настя мне подмигнула, Антонина улыбнулась, только этот хлыщ скривил губу.

— Дурная привычка сажать прислугу за стол... Это в нормальных домах не принято. Прислуга должна знать своё место! — довольно громко пробурчал он. Настя взглянула на меня и хихикнула. У Антонины удивленно открылись глаза.

Я замер. С одной стороны меня намеренно оскорбили, вроде надо возмутиться, учинить скандал с мордобитием, с другой стороны — это жених хозяйки этого дома, и неизвестно, как она воспримет мои действия, если я деформирую эту надменную морду. А в прочем мне всё равно!

Я выдохнул и медленно встал, в комнате стало тихо, но тут Марина дернула меня за руку.

— Сядь! — зло сказала она. Я шлепнулся обратно на стул. — Нет... Эдик! Ты немного ошибся. Это не лакей и не прислуга. Это мой бойфренд. Проще говоря... любовник.

Настя и Антонина разинули рты. Я тоже.

— Во как! — растерянно вырвалось у меня. — А я и не знал!

— Да ладно! — Марина усмехнулась. — Хватит нам скрываться.

Я покосился на Эдика. Ну и как тебе удар ниже пояса?

Эдик вскочил, бросил на стол вилку. Слава богу, а то ещё броситься с вилкой на меня. Или на Марину... Я тоже начал подниматься, но Марина снова одернула меня.

— А чем я хуже тебя? Эдик? Тебе можно, а почему мне нельзя? — Марина даже не улыбнулась. — У меня хоть один... а ты ведь успел трех сменить. И сейчас у тебя четвертая!

— Не было у меня никого! — Эдик сразу сдулся, глаза виновато забегали. — Тебя обманули!

— Да неужели? Тебе их перечислить? Ладно, Эдик, это вообще то твоё личное дело.

— Да я ведь ещё тебе не муж! — вдруг вздернулся Эдик.

— Всё верно! И не будешь!

Эдик посмотрел на меня, на Марину, скрипнул зубами, лихорадочно сдернул с пальца колечко, бросил его на стол и рванул к выходу. Догадливый мальчик, сразу понял, что его посылают! И не привык, что ему отказывают... Это родители виноваты, слишком уж потакали его хотениям.

Марина равнодушно смотрела, как исчезает её жених, потом повернулась к зрителям. То есть к нам.

— Этот Эдик — блудливый кобель. Не велика потеря. А с Владом... я пошутила!

Мы сидели на кухне, вдвоем прибрав в столовой и помыв посуду. Антонина и Настя сбежали, как только закончился ужин. Марина неожиданно стала мне рассказывать о своей семье.

— Когда был живой папа, у нас было, как у всех. — Марина вздохнула. — Четверо охранников, повариха, горничная, водитель. Даже дворецкий был.

— И что случилось?

— Инфаркт... он умер сразу. Он и пожил в этом доме всего год. Мы ведь купили недавно. А до этого... у нас только небольшая дача была. Жили мы в городе, квартира сейчас пустая стоит. Одна дом работница и живет. Летом здесь лучше.

Она вытерла слёзы. Вздохнула ещё раз.

— Мама — творческая личность, кроме театра её ничего не интересует. Сестра ещё мала. Вот папа и завещал всё мне. А я... пока сообразила, что к чему.... короче... прислуга разбежалась... платить нечем было. Я ведь в наследство вступила только через полгода. Фирму чуть не разворовали... дошло до того, что стали компьютеры домой забирать, как собственные. Меня как директора вообще не замечали, ворочали фирмой все кому не лень, тащили всё подряд. Пока я не сообразила это... да ещё друзья отца помогли. Научили жить! — усмехнулась она.

— С фирмой сейчас всё нормально, уволила половину руководства, пошерстила отделы, а потом набрала молодых да умных! Самых наглых — под суд. Пусть теперь выкручиваются, воровать меньше надо было.

— Для тебя сейчас твоя фирма — это всё? — я посмотрел ей в глаза.

— Конечно! Это дело моего отца, он раскручивал всё с нуля. И я не могу это оставить. Кстати, ведь это отец настоял, чтобы я стала невестой Эдика. И я тоже... как я сразу не раскусила его? Я даже увлеклась им, мы стали встречаться. — она покраснела и быстро глянула на меня. — А окончание романа ты видел.

— Так о чем ты хотела поговорить со мной? — я глотнул из чашки, поморщился, чай опять остыл.

— Ты видишь, как мы живем? У нас всегда была прислуга. Но когда ушла Катерина, у нас начались проблемы. Катерина проработала у нас 7лет, она была почти членом нашей семьи. Но после неё... я нанимала домработниц, но они были всё хуже и хуже. А Эльвира вообще оказалась воровкой!

— Извини, но я не знаю ни одной домработницы.

— Мама мне подкинула идею... я её обдумала и поняла, что это было бы неплохо.

— Что за идея? — у меня сразу появилось подозрение об этой идее.

— Мама предложила тебя в качестве домработника. Ты же сам говорил, что готов на любую работу, если будет жилье и достойная зарплата. А это я тебе гарантирую.

— Я не представляю себя в качестве прислуги. — криво ухмыльнулся я. — У меня спина плохо гнется.

— Что-нибудь с позвоночником? — Марина сразу встревожилась. — А что ты молчал?

— Да нет! Просто кланяться не умею!

— О господи! Ты меня напугал! Да кто тебя заставляет кланяться? И кому? — возмутилась Марина. — Мне что ли?

— Я не имею ввиду вашу семью. У тебя бывают гости... вроде Эдика... мне придется их обслуживать... и что я буду чувствовать при этом? Вот ты сама представь, что ты стала домработницей... как бы к тебе отнеслись твои друзья, знакомые?

— Ну... — она задумалась. — Я думаю, вряд ли бы они стали здороваться.

— У тебя бы резко упал социальный статус. На работе это соответствует, если бы тебя из директоров перевели в уборщицы. И ты предлагаешь мне такой статус?

— Но у тебя нет здесь знакомых, кроме нас. Тебе не перед кем стесняться! А для меня, да и для мамы, Насти — это не имеет значения. А для чужих... будешь формально соблюдать приличия. Я не требую от тебя именно прислуживания. Но элементарная вежливость и такт — это ведь само собой разумеется! Ну и субординация... это не я придумала... это жизнь.

— Тот, кто платит деньги, тот и танцует девушку... — задумчиво сказал я. — Ладно, я согласен. Только не подумай, что я в такой попе, что согласен на всё! В принципе, социальный статус это полная фигня. Какой ты есть... такой у тебя и статус. Если ты быдло в душе, то можешь быть хоть кем, даже королем, но ты останешься быдлом.

— Ну и слава богу! — облегченно вздохнула Марина. — Мне не хотелось с тобой расстаться. И я чувствую, что тебе можно доверить всё! А своей интуиции я верю.

— На эту тему есть старый анекдот. — усмехнулся я. — Вот моя интуиция подсказывает мне, что я ввязываюсь в новую историю, ещё не закончив с прежней. Один раз я уже пролетел, приехав в этот город. Да ещё чуть не лишился жизни...

— Влад! Я и так чувствую себя виноватой! Кстати, ты как себя чувствуешь? Доктор должен был подъехать, да наверно не смог.

— У меня всё нормально. Голова не болит, колено тоже в порядке, опухоль уже спадает.

— Нет, я хочу сама посмотреть, снимай джинсы! Ну что ты стесняешься, я у тебя уже всё видела! — она улыбнулась. Я пожал плечами, стянул джинсы и остался в трусах.

Марина всё осмотрела, пощупала колено, и виновато погладила по большим синякам, украшающими мою ногу.

— Они пройдут скоро... мне повезло, что ты была на мерсе, у него бампер низкий, и удар пришелся в ногу. Была бы это "Волга", там удар пришелся бы в живот, в позвоночник. — утешил я её.

— У меня на "Крузере" бампер высокий, но я редко на нем езжу. — она вздохнула. — Папа любил на нем гонять по лесу. Не забыть тебя в полис вписать, да доверенность заполнить... это чтобы ты мог на моих машинах ездить. А Антонина никому не доверяет свой "Фольксваген".

— Стоп! Разве я уже согласился?

— Уже! — она хихикнула. — И я решила устроить тебя задним числом. Так что с 25 числа ты работаешь у меня. И прошу соблюдать субординацию!

— А у меня рабочий день уже закончился.

— А вот не пролезет! У тебя скользящий график плюс ненормированный рабочий день! Как только ты мне понадобишься, так ты сразу на работе! Кстати... завтра ты едешь со мной, пройдешь медосмотр.

— Да я вроде здоров!

— Вот и убедишься!

— Время уже позднее... — вздохнул я, — А завтра вы же завтрак с меня трясти будете?

— Само собой!

— Тогда мне спать надо идти.

ГЛАВА 2.

А утром я чуть не проспал. Времени было в обрез, скоро поднимутся женщины, поэтому я действовал быстро. Завтрак, так завтрак. В чисто аристократическом духе... а точнее: овсянка, сэндвичи и глазунья на четверых. И кофе... много кофе.

Они спустились почти одновременно. В небрежно запахнутых халатиках, которые всё время пытались распахнуться, но слегка причесанные. Я подозреваю, это только из-за меня.

— Судя по этому зрелищу, Марина, ты его уговорила? — Антонина посмотрела на меня.

— Но каких мне это стоило сил! — улыбнулась Марина. Я посмотрел на неё и удивился. Глаза у Марины просто сияли.

Настя возмущенно фыркнула. — А это что?

Она уставилась на овсянку.

— Овсянка, мисс!

— Фу... какая гадость!

— А ну ешь давай, студентка! — я сменил тон, стараясь походить на строгого отца. — Без завтрака не выпущу из дома! Разболтались здесь без меня!