Янтарь и Льдянка. Школа для наследников

Хотя мы не то, чтобы вломились. Для начала я честно громко постучала. Молчанье было мне ответом. Я собиралась уже постучать и второй раз, как Янтарь, нетерпеливо фыркнув, с такой силой врезал по двери объятым пламенем кулаком, что та содрогнулась и неожиданно рухнула внутрь, непонятным образом слетев с петель.

Декан Водного факультета рывком села на кровати, уставившись на нас расширившимися от изумления и сонного испуга глазами.

— Какого де... — начала она, но проглотила окончание слова, спохватившись. — Что ты себе позволяешь?!

— Извините, — равнодушно бросил парень, прислонившись к опустевшему косяку.

— Мы стучали, — мне, в отличие от него, сейчас было несколько стыдно перед преподавательницей, — я найду Злату, и она все исправит.

— Что случилось? — лира Кайрис поднялась с постели и, надо отдать ей должное, спала она в одежде на случай, если все-таки придется исполнять обязанности дежурного.

— На нас напал василиск, — я потянула ей трофейную голову. Янтарь за моей спиной возмущенно засопел. — На втором этаже Водной башни.

— Как такое возможно? — изумилась женщина, расширив темно-карие глаза.

И я вполне понимала ее изумление. Василиск — редкий гость в этих краях. Настолько редкий, что повстречать его можно в лучшем случае в питомнике любителя коллекционировать нечисть, а никак не в коридорах школы. Эти ящеры живут в Зубчатых горах, но и там, чтобы отыскать его нужно постараться. Василиски очень осторожны, они избегают людей, а атакуют, не раздумывая, вместо того, чтобы бежать и прятаться, только когда до смерти испуганы. Проблема только в том, что магов они до смерти боятся.

— Может, сбежал из чьего-нибудь зверинца, — я пожала плечами. — А каменное здание школы принял за родную гору.

— Может, — кивнула лира Кайрис, ее уже немолодое лицо было хмуро и сосредоточено, между бровей залегла глубокая складка. В любом случае надо будет выяснять наверняка, откуда взялся ящер, потому что слишком уж они опасны. — Вы успокоили учеников?

— В этом не было необходимости, — я покосилась на странно молчаливого Янтаря, его взгляд сверлил лопатки и предрекал какую-нибудь гадость. — Никто не проснулся.

Преподавательница приподняла брови: Янтарь и Льдянка бились сначала, поди, друг с другом, потом с василиском в паре футов от дверей ученических комнат и никто не проснулся? Согласна, странно. Может, у них на нас просто уже иммунитет?

— Я заморозила место происшествия на всякий случай, — добавила я.

— Молодец, — женщина элегантным жестом поправила растрепавшуюся прическу. — Я извещу ректора, и мы с ним все осмотрим. А вы продолжайте патрулирование.

Останки ящера нам не вернули, так что Янтарь остался без головы. Василисковой. Своей-то у него отродясь на плечах не было.

— Зачем надо было ломать дверь? — возмутилась я, когда мы направились в сторону Воздушной башни через внутренний двор.

— Затем, что ты иначе еще бы полночи вежливо стучалась, — хмыкнул Янтарь, склонившись над одним из питьевых фонтанов, чтобы ополоснуть измазанную кровью василиска физиономию.

— Сам теперь проси Злату помочь.

На самом деле, нашу однокурсницу с факультета Металла, которая сегодня была еще и сестрой по несчастью в деле патрулирования коридоров, я знала неплохо. Она была милой и смешливой девушкой, всегда готовой помочь в случае необходимости, а значит, попросить ее об услуге не составило бы труда, но должен же этот зазнайка уже учиться самостоятельно отвечать за свои поступки и исправлять их последствия.

— Ты вызвалась, ты и проси, — равнодушно отозвался парень, заканчивая водные процедуры.

После чего не забыл кинуть в меня пригоршню воды. Сверкающие капли замерзли на лету и осыпались на гравий мелким крошевом. Тоже мне нашел, чем досадить представительнице Водного факультета.

— Не я ломала дверь!

— Не я сказал, что ее починю.

— Упрямый мерзавец, — в очередной раз не выдержала я.

— Занудная мелочь, — не остался в долгу Янтарь.

Все это могло бы перерасти в очередную драку, но тут из коридора как раз вынырнули Злата и Лист, завершающие круг осмотра первого этажа. Они оба улыбались так, что сразу стало ясно: нашу перепалку они слышали, и она их несказанно веселит.

— Вас за милю слышно, — усмехнулась Злата, приближаясь. Ее длинная пшенично-золотистая коса блестела в лунном свете, словно драгоценный металл. Лист, малознакомый мне шестикурсник с факультета Земли, следовал за ней, однако стоило им нас разглядеть, улыбки стремительно исчезли.

— Что стряслось? — поинтересовался парень, рассматривая кровавые разводы на моем платье.

— Василиск, — коротко бросил Янтарь, засовывая руки в карманы.

Злата удивленно вскинула золотистые брови.

— Эко чудо! Откуда ему в наших краях взяться?

— Ледышке родственники прислали на именины, — фыркнул огненный маг, намекая на то, что эти ящеры живут только на моей родине.

Я только обреченно закатила глаза, слегка утомившись уже на сегодня придумывать ответные колкости. Несмотря на то, что нам запрещалось рассказывать о себе, мое авернское происхождение ни для кого не было тайной. Настолько светлым оттенком волос щеголяли только выходцы с Зубчатых Гор.

— Кстати, Злата, — я вздохнула и укоризненно покосилась на Янтаря. — Ты не поможешь? Тут такое дело...

В итоге девушка пообещала заняться выбитой дверью, но только при условии, что виновник происшествия отправится с ней и расскажет ей подробности схватки с ящером, а потом они продолжат патрулирование по нашему маршруту, а мы с Листом отправимся к Земляной башне. Я радостно согласилась, а Янтарь возразить не успел: бойкая Злата подхватила его под локоть и утащила за собой. Готова биться об заклад, спиной он ощутил мое внутреннее злорадное ликование, потому что обернулся и бросил на меня сердитый взгляд, а я лишь ехидно помахала ему ладонью.

— А я хотел бы на живого василиска посмотреть, — произнес вдруг Лист, когда мы дружно направились в сторону комнат будущих магов Земли. — Говорят, они красивые.

Я удивленно на него посмотрела.

Среди остальных факультетов бытовало мнение, что землянники несколько "странные". Они сторонились человеческого общества, были большей частью молчаливы и замкнуты. Даже поговорка существовала "когда землянник с тобой о погоде заговорит", то есть никогда. Мои однокурсники полностью соответствовали этой характеристике, и я была готова провести оставшиеся полночи в тишине, а тут такой сюрприз.

— Статуя заговорила, да? — улыбнулся парень, угадав мои мысли.

Он далеко не был красавчиком. Черты лица грубоватые, темные волосы топорщатся, словно воронье гнездо, отнюдь не придавая им мягкости, большой хищный нос, а практически черные глаза колюче сверкали из-под густых бровей. Однако улыбка это лицо преображала, разом превращая Листа из угрюмого на вид парня в, можно даже сказать, очаровательного юношу.

— Что-то вроде того, — хихикнула я в ответ.

— Ты из Аверна, так? — продолжил болтать землянник, руша все стереотипы.

Я кивнула.

— Давно дома не была?

— Одиннадцать лет.

Парень присвистнул.

— Много. А я местный, от школы до дома полчаса ходьбы, а так хочется вырваться куда-то, мир посмотреть.

— Мне говорили, что маги Земли — домоседы, — хмыкнула я.

Лист пожал плечами.

— Сама земля мне на самом деле плохо дается. Я больше по растениям. У меня вообще мечта — работать императорским садовником. Я один раз был в дворцовом парке, там такое... — он мечтательно закатил глаза, а затем тут же перевел взгляд на меня. — А ты?

— Что я? — затронутая тема меня не сказать, чтобы сильно радовала. Врать я не очень любила, а изворачиваться — еще меньше.

— Что думаешь делать после школы? — Лист, казалось бы, не заметил сорвавшегося с губ облегченного выдоха, когда тема дворца отошла на второй план. — Ты же выпускница?

— Хочу вернуться домой, — неожиданно для самой себя открылась я. — Но вряд ли получится.

— Почему? — простодушно переспросил землянник, но хлопнул себя по лбу. — Молчу-молчу и не задаю дурацких вопросов.

Я рассмеялась.

Остаток ночи прошел без происшествий, мы честно навернули несколько кругов, по отведенному нам маршруту, не встретив ни падкой до магической крови нечисти, ни других дежурных. Когда часы пробили пять утра, время, после которого нападений уже можно не опасаться, Лист галантно проводил меня до Водной башни, вручив напоследок выросшую прямо из его ладони ромашку.

Я вошла в комнату, думая о том, что у меня есть еще целых три часа, чтобы поспать и что было бы неплохо, поучись Янтарь манерам хотя бы у него, если уже императорские учителя этикета в этом не преуспели.

Шторы мы с Каплей зимой не задергивали, все равно ложишься и встаешь в кромешной тьме, так что сегодняшняя яркая луна освещала комнату не хуже закатного солнца. Мне в лицо ударил морозный воздух из приоткрытого окна. Опять Капля забыла его закрыть после проветривания! Мне-то все равно, а она однажды подхватит воспаление легких, как пить дать. Я бросила в сторону кровати подруги укоризненный взгляд и остолбенела.

Ромашка выпала из ослабевших пальцев, порыв ветра распахнул окно, шевельнув белоснежные лепестки, листы тетрадей и учебников на столе и оставив недвижимой спящую каменную статую с лицом моей подруги.

Мы с Янтарем были не первыми, кого повстречал василиск.

Глава 3.

Когда король Дэриэн, будущий первый Закатный Император, начал свое победное шествие на восток, далеко не все встречали его с распростертыми объятиями и белыми флагами. Но объединиться против общей угрозы королевства так толком и не сумели, одно за другим склоняясь перед величием нового правителя. А простые люди, оказавшись между двух огней, бросали все и бежали на север, в Аверн.

Практически целиком расположенное в горах, богатых залежами металлов и драгоценных камней, это королевство никогда не участвовало в стычках с соседями. В этом не было нужды: равнинные земли жителей Зубчатых гор не интересовали, а властители королевств прекрасно понимали, что посбрасывать солдат с дворцовых башен будет и то наполнено большим смыслом, чем отправлять их штурмовать вмурованные в скалы авернские замки. Поэтому люди рассудили, что и Дэриэн даже со всем его могуществом в горы не полезет, так что население королевства за годы Закатной войны увеличилось вдвое.

В горы новоявленный император действительно не полез. Гораздо важнее было удержать вместе то и дело бунтующие завоеванные земли, чем безуспешно терять людей в ущельях и на перевалах. Но и мысли завладеть авернскими рудниками и шахтами не оставил, крепко вбив эту идею в голову своего сына.

Ни ему, ни его наследнику это не удалось. Горцы дорожили своей независимостью и становиться частью Закатной Империи не желали. А вот правнук первого Императора оказался хитрее. Вместо того, чтобы, словно древнему божеству, скармливать горам сотни и тысячи солдат, он запретил любые торговые отношения с Аверном. Взвыли и горцы, оставшиеся без хлеба, и жители Империи, лишенные не только драгоценных безделушек, но и таких полезных в хозяйстве мелочей как, например, подковы. Тем не менее, попытки обойти закон карались настолько жестко, что вскоре Дэниэр II стал первым Императором, с которым Аверн вступил в переговоры.

Длились они без малого пять лет, в ходе них Император даже успел скончаться, поговаривают, не без помощи Горного короля. Его преемник оказался чуть менее изворотливым и вместо того, чтобы окончательно и бесповоротно присоединить Зубчатые горы к своему государству, переведя их королей в разряд вассалов, он удовольствовался малым: Аверн входил в состав Империи в качестве суверенной провинции, сохраняя свою королевскую династию и подчиняясь Императору лишь во вторую очередь.

Несколько десятков лет такое положение вещей всех устраивало. Но лишь до тех пор, пока очередной Император не решил, что существование в пределах одного государства двух правящих династий, пусть даже одна из них имеет какое-то значение лишь в горах, не дает ему достичь душевного равновесия. Авернцы переняли имперскую традицию воспитания магов и даже планировали открывать собственную школу. А совместив военный потенциал гор с магическим, недалеко и до бунта, который вполне может оказаться успешным. Действовать грубой силой Император, помятуя об опыте предков, не решился, в очередной раз отправившись в обход: сделать из двух династий одну можно не только путем устранения, но и путем объединения.

Как назло обоим правителям очень везло на наследников, а вот с наследницами все никак не получалось. До тех самых пор, пока мой отец после черной лихорадки, унесшей жизнь его жены и двух сыновей, не женился второй раз на немолодой уже графине, явившей свету не очередного принца, а принцессу. Меня.

Вот тогда-то Дейрек Первый сильно пожалел, что поторопился обручить своего старшего сына с дочерью крэйга [ Наименование правителя на островах.] Мглистых Островов, лишив себя такой чудесной возможности сделать внука наследником обоих государств. Отказ от помолвки мог вызвать блокаду побережья и затяжной конфликт, в который Императору ввязываться не хотелось. В то же время он прекрасно понимал, что другой подобный шанс неизвестно, когда представится. Да и Аверн, ослабленный лихорадкой, сожравшей треть населения, во главе со слегка помутившемся в разуме от горя королем, не сможет ничего противопоставить желанию Императора объединить дома в знак окончательного примирения.

Так я досталась младшему принцу.

Договоренность о свадьбе была заключена, едва мне исполнилось несколько месяцев, однако Император милостиво позволил будущей невестке отпраздновать в родном доме целых семь дней рождений. Я помню, как меня усаживали в расшитый золотыми нитями паланкин, что мне говорил отец и как плакала мать. Тогда я не понимала, что не увижу ее еще очень и очень долго.

Дейрек Первый подозревал, что Лайнел Авернский, очень скоро может опомниться и попытаться ситуацию переиграть, да и помимо него в Зубчатых горах найдется немало противников грядущего объединения семей. А поскольку оно могло состояться лишь по достижении обоими будущими супругами совершеннолетия, в столичном дворце мы прожили недолго. Император надежно упрятал нас в далекое уединенное поместье.

К его несказанной радости у нас обоих внезапно прорезались магические способности. Решение отправить нас в Тарос было принято моментально. Место, находящееся под самым носом у Императора, защищенное, практически как его дворец, и в то же время обладающее одной очень важной чертой: школа рьяно хранила тайну происхождения. Даже преподаватели не знали, кто сидит перед ними за партой: сын портного, у которого внезапно проявился дар или юная обнищавшая графиня, для которой родители пожелали лучшей доли.

Для нас с Янтарем было сделано маленькое исключение: ректора известили о том, кого именно имело честь принять это учебное заведение и предупредить, что если с наших голов упадет хоть один волос, то вряд ли лиру Сэнделу придется размышлять о том, как он встретит надвигающуюся старость.