Брошенная колония

Свена он нашел у родника, где тот, раздевшись догола, пытался отстирать свои штаны. Стянув с лица шейный платок, он понял, что сделал это зря, вонища стояла жуткая.

— Слушай, егерь, а может, поищешь во что переодеться? — наконец, брезгливо отшвыривая безвозвратно загаженные штаны, спросил импресарио.

— Слышь, директор, я тебе что, магазин одежды?

— А в логове? — с надеждой поинтересовался спасенный.

— Нет там ничего. Да и его тоже больше нет.

Словно в подтверждение его слов из пещеры повалил черный дым.

— Понятно. И че мне теперь делать? Не голышом же ехать? Деньги, конечно, кое-какие есть на счету в банке союза. Но до него еще добраться надо. Кстати, этот древолаз трусливый выжил?

— Выжил, дружинники его сняли. Что, кинул он вас?

— Да как сказать... — замялся администратор труппы. — Он просто оказался более ловким и более шустрым. Мы ж не бойцы. Порвали лесовики ребят секунд за двадцать, хотя Игорь и пытался стрелять, но из него стрелок...

— Ясно, можешь не продолжать, — остановил его Игнат, — мне ваша история без надобности, своих хватает. Ты мне лучше скажи, встречал такие буквы? — он протянул дневник Свену.

Тот лениво его полистал и вернул егерю.

— Впервые вижу. А что это?

Игнат пожал плечами и убрал в карман жилета. Дневник сам по себе являлся большой ценностью, а учитывая, что карман жгла новая руна, как доказательство работоспособности теории, которая наверняка описана в этом дневнике, книжечка штука бесценная.

— Так чего с одеждой? — напомнил импресарио.

— Стирайся, пока не отстираешь. Вот мыла я тебе смогу найти, есть кусок. Думаю, с ним веселее пойдет.

Он выбрался из оврага, закинул рюкзак с трофеями в маленький багажник и достал свой с пожитками, порылся в карманах и нашел брусок мыла жутко вонючего, но способного справиться с засранными штанами.

— Держи, — произнес Игнат, кинув средство гигиены администратору уже не существующей труппы.

— А ты куда? — забеспокоился Свен.

— В лес по грибы, — буркнул Игнат. — Слушай, ты достал уже, я тут работаю. На машине руны, ни один нелюдь к ней не подойдет и на пару метров, и энергией тоже не сможет ударить. Если что, беги к ней и сиди рядом, или лезь под нее, внутрь не суйся, там от таких любопытных защита стоит. Все понял?

Свен кивнул.

— Да не очкуй, — улыбнулся Игнат, — нелюдей по близости нет, людей тоже, так что, все будет хорошо. А завтра уже в Сторожье окажемся. Все, больше не мешай, я сейчас шаманить буду, собьешь, я твоей кровью воспользуюсь, понял?

Циркач кивнул и, собрав свои шмотки, отправился к роднику в надежде отстирать портки.

Игнат же уселся на землю и начал готовить руну дальнего поиска. Это была особенная руна, ее рисовали на земле кровью, при этом обязательно четко думать о том, что ты хочешь найти, стоило сбиться, и все приходилось начинать заново.

Нарисовав знак цепкой, он полоснул себя по руке кинжалом и быстро обвел кровью контуры, думая о странной руне и дневнике чаровницы. Сначала ничего не происходило, долгое время кровь пузырилась на линиях. Шли минуты, долгие, тягучие, и все это время надо было думать о конкретной вещи. И вот спустя час, руна вспыхнула, после чего кровь подобно ртути собралась в стрелку, которая развернулась на запад. Причем вытянулась она далеко, что говорило о приличном расстоянии, не меньше десяти двадцати километрах. Дальше поиск просто не работал, таким же образом Игнат выследил лесовиков и их добычу. Теперь он знал, что в той стороне произошло то, что привело дневник и руну в пещеру лесовиков. Только вот в том направлении дикие земли, либо брошенные, либо там людей никогда не было. Игнат наморщил лоб, вспоминая карту княжества Дар. И тут память подсказала, что на западе развалины замка и мертвый городок при нем. Кто и когда его развалил, память не сохранила. Похоже, руна и кровь указывала точно в ту сторону. А значит, и егерю туда. Придется Свену прокатиться с ним, некогда его везти в Сторожье.

Замотав руку чистой тряпкой, Игнат сосредоточился, чужая сущность в нем "заворчала", но вылезла из своего кокона и принялась за лечение, с подобными порезами она справлялась минут за двадцать. Какое-то время рану пощипывало, потом она начала чесаться. Это означало, что дело близится к концу. Размотав тряпицу и убедившись, что все сделано, как надо, и даже шрама не осталось, он загнал джинна обратно в кокон. Правда, злоупотреблять этим не следовало, тварь, сидящая внутри, подавленная и изолированная, умела быстро подпитываться и начинала бороться. Потому надолго ее нельзя отпускать, а то можно и самому нелюдью стать, а учитывая, что с ним сожительствовал довольно сильный джинн, то и нелюдью он будет очень опасной.

Он приложил запястье на начертанный знак, и произнес короткую формулу, кисть обожгло, и на руке остался пульсирующий свежими рубцами знак поиска. Который теперь сутки будет вести его в нужном направлении. Теперь нужно было вернуть энергетический резерв, без него в путь ехать нельзя. Стерев кровавую стрелку, Игнат начертил руну накопления энергии, а рядом с ней защитную, чтобы не притянуть то, чего притягивать не следует. После чего извлек серебряный порошок и несколькими щепотками обсыпал контуры руны. Та вспыхнула, и он почувствовал, как все вокруг начало вливать в него энергию. Процесс был не сложным, но утомительным, нужно собрать все, что ему причитается, и впитать. К счастью или к несчастью кубышка у Игната была не велика, и он справился всего за час. Мастерицы магии с огромным запасом тратили на это иногда по нескольку дней, правда, они могли потом швыряться заклинаниями пару недель без остановки. И не такими простенькими, типа скорость или рассеивание, а масштабными вроде волны пламени или каменного града.

Проверив резерв, Игнат удовлетворенно кивнул сам себе, на три-четыре заклинания должно хватить. Встав, он слегка покачнулся, за такие вливания приходилось платить. Достав из машины рюкзак с едой, он вытащил остатки лепешек и завернутое в них копченое мясо. Вечером они сварят кашу, а сейчас на это нет времени.

— Свен, двигай сюда, пожуем, ты, наверное, голодный, — позвал он.

— Они кормили меня, — нехотя ответил мужик, присаживаясь рядом. — Кормили тем, что осталось от Анки.

— Забудь и никому не говори, простые люди не поймут, может, очень плохо кончиться. И вообще, поменьше рассказывай про это.

Циркач кивнул и молча откусил протянутую ему лепешку с мясом.

— Слушай, у тебя выпить есть?

— Яблочное вино, слабенькое, но отлично утоляет жажду.

Игнат протянул ему флягу. Свен сделал пару глотков и вернул обратно.

— Спасибо тебе.

Игнат ничего не сказал, работа у него была такая — помогать людям, убивать нелюдей или спасать тех, кто попал в беду. Так жили егеря и так они умирали, уходя в пустоши и никогда не возвращаясь.

— Теперь слушай, — начал Игнат, — у меня появилось еще одно важное дело, так что, в Сторожье ты завтра не попадешь. Есть два пути. Первый — ты останешься здесь, я уеду, может, вернусь к вечеру, может, не вернусь никогда, и ты уже сам по себе. Вариант второй — мы садимся и едем туда, куда показала руна поиска. Потом возвращаемся в Сторожье.

— Или не возвращаемся? — спросил голый Свен, его одежда лежала на солнышке и сушилась, теперь от нее несло едким запахом мыла.

— Ты все правильно понял, — усмехнулся егерь. — Там как карта ляжет. Только дождемся, когда твои шмотки высохнут. Погода жаркая, думаю, к полудню все будет готово. Ну, так что ты решил?

— Я только портки отстирал, если ты меня одного тут оставишь, я их снова испачкаю.

— А если там что-то серьезное, ты их гарантировано испачкаешь, — подколол Игнат.

— Егерь, там хотя бы ты будешь, и уж если ты этих тварей извел, — махнул Свен рукой в стороны горстки пепла и выжженного двухметрового пятна — того, что осталось от нелюди, — то и других изведешь.

Игнат на это промолчал, уверенность циркача его забавляла, если бы тот знал, что его едва не убили, и лесовики так себе трофей, есть твари, которых можно только магией, а он тот еще магик.

— Если решение принято, тогда ждем, когда подсохнут твои шмотки, и трогаемся.

— И что там? — развалившись в высокой траве, лениво спросил импресарио.

— Может, ничего, а может, все, — с усмешкой ответил Игнат, прислонившись спиной к колесу и прикрыв глаза, нужно было воспользоваться любой возможностью отдохнуть.

Глава вторая. Замок на западе

Багги бодро бежала в нужном направлении. Правда, с дорогой была полная беда — не было никакой дороги, некому ездить по этим диким местам. Люди селились поближе к большим городам и замкам. Конечно, это не весь мир. Были одинокие общины, не признающие никакой власти над собой. Они селились как раз вот в таких диких пустых местах. Некоторые быстро гибли, другие выживали, разрастались в вольные города, но это большая редкость, таких насчитывается не больше семи-восьми — тех, в которых Игнат побывал. Работа егеря мотала его по всему западу единственного континента, он даже один раз был на Небесном острове, где правит культ поклонников неба. Странные ребята верят, что рано или поздно могучие пришельцы с неба прилетят за ними. Главная их святыня — космическая шлюпка, которая стоит на постаменте из чистого золота. Очень многие пираты и бандиты не прочь были утащить его оттуда, но сектанты умеют хранить свои сокровища, все чужаки с злыми намерениями закончили свою жизнь на жертвенном алтаре. Странные и неприятные люди, но платят очень щедро, это не четыре золотых чекана за лесовиков, правда, и задачка у них оказалась смертельно опасная — старший оборотень с потомством, днем обычный мужик с двумя сыновьями, а вот ночью — разумная тварь, идеальный охотник. Пока Игнат их выслеживал, они убили еще пятерых, а так городские власти вешали на них около трех десятков трупов.

Багги встала перед завалом, пришлось сдавать назад и искать объезд, буря хорошо погуляла по этому дикому краю, третий завал на пути.

Свен обеспокоенно крутил головой, изредка выдавая какие-то незнакомые егерю ругательства, когда на очередной кочке ремни безопасности впивались в его тело, мешая циркачу улететь в потолок. Вообще, все земли говорили на общем языке, в основу которого лег русский. Была на старой планете такая страна Россия, именно ее поселенцев больше всего на Интерре. Конечно, колонию основывали несколько стран, но на момент, когда сообщение прекратилось, русских было большинство, а через три поколения на русском заговорили и остальные народности. Хотя где-то далеко на юге, там, где Игнат никогда не бывал, оставалось несколько стран, говорящих на английском, но и всеобщий они знали. Пару раз егерь встречался с их купцами. Обычные люди, только сказок много рассказывали. Ну, это везде так.

К руинам замка выбрались уже в сумерках, остановив багги в заросшей густой роще, примерно в нескольких километрах от развалин с одинокой башней, довольно неплохо сохранившейся.

Игнат мысленно нащупал джинна внутри себя и слегка ослабил магический кокон. "Ищи", — приказал он. Тот недовольно завозился в своей темнице, но все же внял приказу хозяина. Егерь почувствовал, как в направлении руин устремились сканирующие волны. Вскоре они вернулись, результат оказался посредственным — джинн ничего не обнаружил.

— Приехали? — спросил Свен, растирая затёкшее тело, видя, что его спутник отключил двигатель.

— Можно и так сказать, — выскакивая наружу и разминаясь, отозвался егерь. — Ночуем здесь, а утром я уйду туда, а ты будешь ждать. Плохо только, что еды у нас с тобой почти нет, и придется без костра обойтись.

— Может, лучше отъедем чуть подальше? Тогда и костер запалим, — предложил циркач.

— Как же ты умудрился так долго прожить? — с издевкой поинтересовался Игнат. — Почти вся нелюдь чует костёр за несколько километров.

— А что, вокруг есть нелюдь? — сразу же забеспокоился импресарио.

— Нет, но лучше думать, что есть, дольше проживешь. Некоторые виды тварей совершенно невозможно засечь.

— Слушай, егерь, а мне всегда было интересно, каково жить с духом, или у тебя кто помощнее?

— Нормально жить, главное, не забывать у магичек кокон обновлять, — проигнорировав вопрос о сущности внутри кокона, ответил Игнат. — Он всегда опасность чует, лечит. Правда, может так напитаться смертью, что меня потом от его эмоций несколько часов мутит, хочется рвать, убивать, да так, чтобы кости трещали, и кровь лилась рекой. Эти твари любят подобное, их надо подкармливать, а то зачахнут, убить их голодным пайком нельзя, но тогда они начинают активней рваться на свободу, и вот тогда может стать очень плохо.

— А вы общаетесь? Ну, так, по-человечески?

— Ты имеешь в виду — доброе утро, сожитель? Как себя чувствуешь? Или — я сейчас убивать буду, подкрепиться не желаешь? А он мне такой — благодарю, хозяин, давненько я не впитывал ярость боя и свет уходящей жизни. Так что ли?

Свен заржал.

— Нет, конечно, хотя...

Игнат покачал головой.

— Таких диалогов мы не ведем. Если он что-то чует, он посылает мне образ или выполняет приказ. Он не человек и добрый джинн из сказок, который выполняет желания, а злобная чужая сущность, которая подчинит меня мгновенно, стоит предоставить ей шанс. Ладно, давай по половине лепешки и по куску вяленого мяса, и спать, устал я сегодня. Остатки на утро.

— А зачем мы тут? — жуя свою маленькую порцию, поинтересовался импресарио.

— Много будешь знать, плохо будешь спать, — отрезал Игнат. — Надо мне, значит. Я предлагал тебе посидеть возле логова, пару недель там будет относительно безопасно.

— Относительно, — подметил Свен.

— Ты что, думаешь, со мной безопасно? — ехидно поинтересовался Игнат. — Если я завтра сдохну там, — он мотнул головой в сторону развалин, — ты как отсюда выберешься? Здесь дикие земли. Теперь тебе до дороги минимум день, а то и два пешком, и наверняка логово тут не единственное. Речку помнишь?

Циркач хмуро кивнул.

— Так вот, рядом с местом, где мы переправлялись, обитает одна, а может, и две очень неприятные твари. Про водяных слышал?

— Так они вроде относятся к нижней категории опасности? — удивился Свен.

— Относятся, — согласился егерь, — это если ты на него не налетишь или если с его заводью рядом не окажешься. И я на тебя тогда даже половину чека не поставлю. Низшая категория опасности не значит, что эти твари опасности не представляют. Даже самые безопасные нелюди — просто хулиганистые фурии, этакие зубастые и уродливые человечки женского пола, могут растерзать одинокого невооруженного путника.

— Да ладно, — не поверил Свен, — видал я их в зверинце у князя Борга, они же с кулак размером, зубки у них мелкие, острые, конечно, но все равно большой раны не нанесут.

— Не нанесут, — согласился Игнат, — и коготки у них маленькие. Но если человек окажется заперт с ними и их будет много, я встречал гнездо почти с полусотней этих быстрых мелких тварей, у него не будет оружия, то даже самого решительного они могут просто зацарапать до потери крови. Тысячи мелких кровоточащих порезов. А уж если до глаз доберутся, вешайся.