Рыцарь в сияющих доспехах

Тайни вызвала аэрокар, наскоро натянула приготовленные для отеля брюки с футболкой, набросила поверх теплую куртку и помчалась в сторону лифта. Лишь вынырнув из двери верхнего выхода под сплошную пелену ливня, китиарка сообразила, что оделась не по погоде. И не высушила волосы. Так что не жалко. Роул решительно направилась к транспортному средству. В памяти всплыл адрес Коллингейма. Тайни слышала его лишь однажды, когда сбегала от Алекса полгода назад. Местоположение китиарки определилось автоматически, и служба вызова уточнила, туда ли отправить машину. Бесполезная, в сущности, информация впечаталась в мозг намертво. За время пути одежду и волосы почти удалось подсушить, но стоянка аэротакси на крыше жилого дома эконом-класса была далеко от входа, и Роул промокла еще сильней, чем вначале. Играть по правилам: вызывать Коллингейма, ждать, пока он проснется и соизволит отпереть, она не собиралась. Она продрогла до костей, если не до костного мозга. Универсальная отмычка, родная сестра той, которой пользовалась Хельга Стоунбридж, распахнула двери дома. На номер квартиры Тайни тогда внимания не обратила, но восстановила в памяти маршрут движения. Через несколько минут девушка стояла у дверей Алекса. Только бы он был дома. Только бы он оказался один.

Детектив, теплый, сонный и растерянный, впустил ее в каморку-квартирку. Он попытался скрыть неловкость, нелепым жестом приглаживая волосы. Впрочем, всё остальное у Алекса и вправду было в порядке. Идеальная мускулатура. Чистое белье, облегающее ягодицы и холм спереди. И запах, пьянящий, расслабляющий запах безопасности Желание спрятаться от несправедливого мира у него на груди стало невыносимым.

— Я принимала душ, — начала Тайни невпопад. — А когда вышла, обнаружила под дверью вот это.

Китиарка протянула комм. Детектив ознакомился с содержание послания и вернул носитель. Роул испугалась, что ее сейчас выставят, но Коллингейм всего лишь пошел одеваться.

— Что ты планируешь делать? — спросил он.

Тайни прислонилась к дверному косяку. Близость Алекса волшебным образом избавляла ее от паники и заставляла работать мозги. И Роул задалась вопросом, зачем она примчалась сюда посреди ночи. Что бы изменилось, если бы она дождалась утра? Формально — ничего. Да, возможно она бы поседела за эту ночь. Но морального права лишать сна Коллингейма, если уж совсем честно, у нее не было.

— Даже близко не представляю, — ответила девушка на вопрос. — Но в Управлении мне, видимо, лучше не появляться.

Алекс одевался на автомате. Его тяжелый взгляд не отрывался от гостьи.

— Ты вообще понимаешь, — произнес Коллингейм наконец, — что могла сюда не долететь? Тебе не терпится воссоединиться с братцем?!

Детектив отчитывал Тайни как неразумную девчонку. И спорить было не с чем.

— Я испугалась.

— Как ты открыла домовую дверь? — поинтересовался Коллингейм.

— Я бы и квартирную открыла. Но посчитала это неэтичным.

Алекс понимающе кивнул. Почему у него мозги всегда работают? Впрочем, неизвестно, как бы он себя вел, если бы речь шла о жизни дорогого ему человека.

— Проходи, — запоздало пригласил хозяин, указывая на кровать. — Будем думать.

Учитывая, что спальное место занимало почти всё внутреннее пространство, сложно было попасть во что-то другое. Но Роул живо представила, как они будут "думать", после того, как она снимет мокрую одежду. Память, как выяснилось, хранила каждую деталь той ночи, когда китиарка была здесь впервые. Словно читая ее мысли, детектив вынул из одежного бокса пару рубашек. Точь в точь как в прошлый раз. Он что, издевается? Черт подери, она не для того сюда прилетела!

— А подлиннее ничего нет? — спросила Тайни. Переодеваться всё равно нужно, в своей одежде она может только до сушки добраться. Можно, конечно, просидеть двадцать минут в санблоке, дожидаясь, когда брюки можно будет надеть заново, но выглядеть это будет совершенно по-идиотски.

— Простите, вечерних платьев не держим.

Коллингейм отвесил шутовской поклон. Последствия "эпидемии" напомнили о себе. Тайни молча выбрала белую и скрылась в ванной. Непромокаемая куртка уберегла от воды футболку и то, что было под ней. Ниже пояса одежда была как из реки. Роул запустила в помещении режим обогрева и наскоро провела по волосам расческой Алекса. Привычным жестом девушка собрала с нее волоски и сунула в карман. Так. Теперь нужно закинуть в сушилку мокрую одежду. Тайни обмотала рубашку вокруг бедер, застегнула все пуговицы и завязала узлом рукава. Посмотрелась в зеркало. Ткань была достаточно плотной, чтобы отсутствие нижнего белья в глаза не бросалось. Но Роул-то знала, что под рубашкой ничего нет. Между ног повлажнело, а соски заострились. Пока воображение не завело ее дальше, она вышла из санблока. Горячий взгляд Алекса пробежался по фигуре гостьи снизу вверх, и дышать стало тяжело. Девушка осторожно села на кровать, пока Коллингейм не заметил, какое действие он оказывает. Нужно срочно менять направление мыслей.

— Есть шансы найти их за три дня? — спросила она.

— Шансы есть всегда. Весь вопрос в их величине.

Рыцарь Алекзандер Коллингейм в своем привычном амплуа. Он задавал короткие вопросы. Она отвечала. Он выдвигал версии. Она опровергала. Шаг за шагом ситуация прояснялась. Части головоломки сползались воедино. Изображение пока не угадывалось, но появилась надежда, что оно соберется.

— ...Майер говорил, что материалы твоего брата можно восстановить, если ввести в комм пароль, — произнес Алекс. — Ты его знаешь?

— Нет. — Это мысль! Простая, очевидная и очень логичная. — Но он должен быть в базе Корпуса. Я могу запросить. Вот я ду-ура!..

Роул направилась в санзону, взяла оставленный на сушилке комм и стала набирать сообщение маме. Положение Роул-старшей в Исследовательском Корпусе не оставляло сомнений, что информация будет получена настолько быстро, насколько это вообще возможно.

— Это будет скоро? — уточнил детектив.

Тайни прикинула:

— Где-то в пределах двадцати — двадцати шести часов.

Сообщение ушло. Не важно, сколько сейчас на Китиаре, мама поднимет кипучую деятельность и разбудит всех, кто в состоянии хоть чем-то помочь. Оставалось ждать. И лучше это делать в гостинице. Потому что повисшее в комнате молчание вновь напомнило Тайни, что на ней нет белья. Ей показалось, что температура в комнате подскочила на несколько градусов.

— Сушка завершит цикл через пять минут, — сообщила девушка.

— Ты что, собираешься назад?

В голосе Алекса звучало недоумение и раздражение.

— Конечно. Тебе нужно выспаться. И мне.

Черт, черт, черт! Роул с трудом удержалась от того, чтобы повторить нелепый жест Коллингейма — пригладить волосы. Она хотела объяснить, что ей лучше уйти. А получилась двусмысленность. И слова были поняты именно во втором, нежелательном смысле. Огонек, затлевший во взгляде Алекса, был тому подтверждением.

— Чтобы по дороге тебя перехватили, и мы так и не узнали, из-за чего весь этот цирк? — между тем проговорил детектив, будто ничего не заметил.

— Мы же договорились, что я им нужна на свободе, — возразила Тайни. Ее взгляд упал на рот детектива, и душевных сил сдвинуться не обнаружилось.

— С ними? — шевельнулись красиво очерченные губы.

— Что "с ними"? — Смысл сказанного ускользал.

— Договорилась ты с ними? — усмехнулся детектив.

Роул подняла взгляд. В глазах Алекса уже полыхало пламя. Зрачки расширились, выдавая намерения. Она сглотнула.

— Но я буду тебе мешать... — жалко отбивалась Тайни, понимая, что битва уже проиграна.

— Помоги.

Он придвинулся.

— У тебя негде спать.

Коллингейм широко повел рукой над кроватью.

— Алекс, я не за этим сюда прилетела...

Последний аргумент перед капитуляцией.

— Отчего не совместить полезное с приятным?

Он сместился еще ближе.

— Мы еще не придумали, что делать завтра...

— Завтра придумаем.

Детектив сидел уже совсем рядом. Он забрал комм и опустил его на пол. Руки Коллингейма были горячими. От него самого несло жаром. Какое же она животное. Блудливое животное.

— Алекс, ты со своими грязными инстинктами... — попеняла Тайни, будто была лучше.

— У меня совершенно чистые инстинкты, — возразил детектив. — Я тоже принял душ перед сном, — и протянул руку к ее лицу.

Тайни закрыла глаза и потерлась щекой о ладонь. Сколько можно держаться? Разве не об этом она мечтала, когда летела на Атован? Да, в ее мечтах не было похищенного брата. Но Алекс там был. Роул подчинилась настойчивости мужчины и подняла лицо. Их губы слились. Тайни будто вернулась домой после долгого отсутствия. Если честно, родительский дом на Китиаре уже давно перестал быть для нее "домом". Чувство возвращения потрясло. Она нежно провела пальцами по груди Коллингейма. И, смирившись с неизбежным, подалась следом за ним на кровать.

Алекс был потрясающе нежен. Тай даже не подозревала в брутальном детективе такой ласки и теплоты. Она лежала на уютном мужском плече. Её родиной была Китиара, но Роул теперь могла понять женщин традиционного мира. Свобода и независимость — это здорово, но надежность и защищенность лучше. Особенно, когда над тобой висит нешуточная угроза. Кстати об угрозе.

— Майер тебе завтра скальп снимет, — уведомила Тайни.

Мышцы мужчины мгновенно напряглись.

— Не терпится похвастаться? — поинтересовался Коллингейм.

Роул быстренько забрала обратно дифирамбы, пропетые в адрес патриархата. Если ты не доверяешь женщине, зачем ты с нею спишь?

— И я даже не подумаю заступаться, — закончила она фразу.

Алекс обиженно отвернулся. Нет, вот смотришь — вроде серьезный, взрослый мужик. А порой просто дитё малое. Слабая и беззащитная женщина отменяется. Включаем профессионала.

— Он взломал код моего чипа, — пояснила Тайни.

Коллингейм сделал вид, что не услышал.

— Я об этом узнала в прошлый раз, — продолжила она и, помолчав, добавила: — После.

— Еще скажи, что ты сбежала, потому что испугалась. — Алекс наконец обернулся.

— Скажу.

— И что бы он тебе сделал?

— Мне — ничего.

— То есть ты хочешь сказать, что испугалась за меня?! — непонятно чем возмутился Коллингейм.

— Чему ты так удивляешься?

— Я не нуждаюсь в защите, — отрезал Алекс.

О, боже мой! Храбрый щеночек отважно лает на злого дядю-грабителя. Как легко быть смелым, когда не знаешь, что "дядя" может походя раздавить тебя, как клопа.

— Тебе так кажется.

— Как видишь, ничего ужасного со мной за эти полгода не произошло, — заявил Коллингейм, будто это был весомый аргумент.

— И что? Китиарцы любят мстить вдумчиво, со вкусом.

— Можно было остановиться на "китиарцы любят мстить", — поморщился он.

Многие поражались китиарской мстительности. Она входила в противоречие с религиозными догмами, принятыми в большинстве миров. Тайни знала ее корни. Великодушие — роскошь, доступная сильным. То, что у сильного нарекут "великодушием", у слабого обзовут "трусостью" и заклюют. Таковы двойные стандарты мира. Маленькая, слабая Китиара не имела возможности прощать. Война ей была не по плечу, поэтому она отвечала на обиды точечными ударами, наказывая виновных пропорционально совершенным преступлениям. Чтобы не пустить вендетту в свое общество, правительство четко определило вектор: "Мы — Семья; они — враги". Что прощается родственнику, чужаку с рук не сойдёт. Смертельные приговоры были крайне редки и проходили обязательную ратификацию в Исследовательском Корпусе. Всё остальное ограничивалось лишь фантазией граждан и иноземным законодательством. Правонарушения по-прежнему влекли за собой лишение гражданства. Но что для человека с интеллектом найти лазейку в букве закона? Да это как булочку на завтрак съесть. Джин был выпущен из бутылки, а Тайни и ее коллегам периодически приходилось подчищать последствия. Ей ли не знать, во что может вылиться месть оскорбленного китиарца?

— А что, сигнал чипа не глушится подавителем? — поинтересовался детектив.

Вот чем Алекс нравился Роул, так это умением видеть в словах неочевидный смысл.

— Он настроен на меня, — пояснила она. — Пропускает частоту медицинского датчика. В некоторых ситуациях это может спасти жизнь.

— Тогда Майер сам виноват, — сделал детектив неожиданный вывод. Неуемный оптимизм был еще одной чертой, привлекавшей китиарку. — Подслушивать нехорошо! — Коллингейм порицающе покачал пальцем. — Слушай! — мужчина повернулся набок, лицом к собеседнице. — А он может вычислить место положения Эмиля и Эбигейл по сигналу чипа?

— Не знаю. Не сильна по части взлома системы медицинского мониторинга. И понятия не имею, как Майер вообще будет себя теперь вести. Я же говорила — Виктор непрогнозируем. Так какие у нас планы на зав... точнее, на сегодня уже?

— Едем в исследовательский центр. Я делаю вид, что расследую. Ты делаешь вид, что мешаешь. Майера вытаскиваем туда же. Наблюдаем. Слушаем. Ждем. Надеемся, что похитители сделают ошибку. Что ты думаешь по поводу второго раунда?

Алекс игриво поднял бровь. Разговор дался неожиданно легко, так что силы для второго раунда у Тайни были. Но чуть-чуть. Потому что практически сразу после она уснула. Последней мыслью перед тем, как она погрузилась в дрему, было то, что она так и не рассказала про их знакомство. И когда улетала из отеля, даже не вспомнила про статуэтку. Ничего. В другой раз...

Заснула Роул быстро, но ночь провела беспокойную. Несколько раз просыпалась оттого, что рядом чужой. Она оглядывалась, пытаясь сообразить, где вообще находится. Потом вспоминала: на Атоване, дома у Алекса. Это он похрапывает рядом, по-хозяйски уложив на нее свою тяжелую, горячую коленку. Да, одно дело переспать с мужчиной, и совсем другое — с ним спать. Тайни уже давно ни с кем не оставалась на ночь. Наверное, со времен романа с Майером. Измотанные постоянной тревогой нервы тоже не способствовали здоровому сну. Только под утро Роул погрузилась в блаженную дрему. Ей снилось, что она бежала. Непонятно, за кем-то или от кого-то. Единственное, что ей было известно наверняка — она опаздывает. Она пробиралась по каким-то темным трубам, лестницам и грязным тоннелям. С осклизлых стен стекали потеки воды. Сил бежать уже почти не было, но Тайни по-прежнему не успевала. И тут она ощутила за спиной чужака...

В этот раз Роул пришла в себя мгновенно. Еще бы — так удариться кулаком! Рядом навзничь лежал растерянный Коллингейм и потирал скулу. Тай с трудом сдержала смех. Романтическая побудка не удалась. Придется исправлять ситуацию. Тем более что детектив сейчас был мил как никогда. Главное — не думать. Пятнадцать минут ни о чём не думать. У нее получилось. Даже немного дольше. Но стоило Алексу сбежать из санблока, чтобы обеспечить завтрак, суровая реальность обрушилась на китиарку. Она была готова бежать угодно, лишь бы успеть. Проблема в том, что никто не мог сказать, куда и зачем.

Всю дорогу до Академического квартала Коллингейм молчал. Тайни старалась сидеть тихо и не мешать ему думать, а потом и вовсе заснула. Когда она открыла глаза, аэрокар начал снижение возле исследовательского центра. Неподалеку от входа стоял Вик. Алекс сразу подобрался. Роул приготовилась к худшему, но Майер вел себя на удивление цивилизовано. Хотя не упускал возможности продемонстрировать собственное превосходство и заявить права на самку. Коллингейм отвечал ему той же монетой — по мере сил. Противно, но лучше мордобоя. В принципе, Виктора можно понять. Для него детектив застрял где-то на уровне между австралопитеком и неандертальцем. Обидно, наверное, что тебе предпочли дремучего дикаря. Но Тайни за свой выбор извиняться не собиралась.