Ор(я)Ш

— Ага, зачастую так...

Вдруг дверь в класс резко, с ударом, распахнулась. А внутрь влетел щуплый пацан, явно на нервах, поспешно закрыл за собой ровно таким же образом, как открывал, и громко, чтобы все услышали, прошептал:

— Черная принцесса идет! Я видел ее у шкафчиков!

Народ тут же оживился, зашушукался. И даже, если учитывать что пришли еще далеко не все, шуму получалось весьма с избытком. Известная, видимо, личность почтит нас скоро своим присутствием.

— О ком это он? — присоединился я к генерации звукового фона путем обращения к Юдзиро с вопросом.

— Ща увидишь. Эта та, на чью парту ты вчера зарился. Курохигаши Юки. Учится хорошо, хотя без напряга могла бы идеально. На уроки ходит так, самый минимум посещений выбирая. Чтоб не выперли. Остальное время прогуливает. Поговаривают еще, будто она практически хикикомори. Но о Курохигаши вообще мало что известно, друзей нет, со всеми собачится... А вот поклонников у нее, скрытых и явных — легион. Натуральный школьный фан-клуб организовали во славу Курохигаши-сама.

— Стоп, хикикомори — те, кто из своего дома месяцами не выходят? — решил уточнить я.

— Точно. Ну, эта-то хоть иногда под небо голубое выбирается.

Спустя миг дверь в очередной раз открылась, теперь уже без излишне резких движений. Даже аккуратно скорее. И в помещение плавно вошла миниатюрная, метра полтора ростом, чрезвычайно стройная девочка. С длинными, ниже пояса, густыми, иссиня-черными волосами, собранными в два хвоста. Тонкая шея, красивое смугловатое лицо. Золотые глаза, да такие, что, несмотря на свой вполне японский разрез, узкими их назвать язык не поворачивался. Правда, правый полностью скрыт своеобразно подстриженной челкой, но это только загадочности придает, блин! А еще — странное впечатление создаваемое диссонансом мягких черт лица и откровенно высокомерного взгляда.

Сегодня же покаюсь Наташке за недавние слова. Здесь водятся богини!

— Курохигаши-сама!!! — протянули вдруг хором сразу несколько девчонок.

Еще же одна, у которой те околачивались с минуту назад, в сей же момент сделала самый эталонный в мире жест типа 'рука-лицо'. Хоть сейчас в рамочку. Кстати, а ведь именно она была автором вчерашнего вопроса про краску. Как ее там... Хаякава?

— Уймитесь, слышать не желаю ваши вопли, — потребовала ледяным голосом прогульщица в ответ на своеобразное приветствие.

— Да, Курохигаши-сама!!! — вовсе не снизив децибелы, закивали одноклассницы.

— Мазохистки? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла Юки, цыкнув зубами. И гордо прошествовала до своего места.

Концерт кончился. Или это самый первый акт? Как бы то ни было — я всеми фибрами души хочу добавки!

Первым уроком шла литература. И слава богу ее вела Икиру Хонока, наш классрук, чьи фамилию-имя мне таки удалось запомнить, довольно молодая еще женщина, весьма добрая, как сложилось начальное мнение. Так что, по совокупности факторов, можно пока не ожидать постоянных вопросов, о каких ни будь японских стишках, которых я знать не знаю.

А вместе со звонком, ознаменовавшим перемену, 'спектакль' действительно продолжился. 'Актеров' хватало: начиная от просто любопытных, пришедших поглазеть на Курохигаши через дверной проем, до смертников жаждущих обратить на себя ее высокое внимание. Большинство этих несчастных очень быстро теряли всякую уверенность в себе, выслушав едкую отповедь, но гораздо чаще лишь от одного сочащегося презрением взора, брошенного в свою сторону.

Я, тем временем, просто смотрел на происходящие и восхищался. Особо порадовал момент, когда какой-то старшеклассник примчался в класс и попытался лично вручить виновнице переполоха тонкий конверт. Что там находилось внутри — догадаться не трудно. Можно даже позавидовать смелости незадачливого Ромео, но... Обстояло дело примерно так:

— Курохигаши-сан, возьми, пожалуйста! — произнес он, вытянув вперед ладони и склонив голову столь низко насколько вообще возможно.

— Зачем мне это? Мужская уборная там дальше по коридору и налево. Можешь использовать по назначению.

На парня стало жалко смотреть, вот он высокий, спортивный, с неплохой внешностью, взрослый, наконец, превратился в жалкую тень самого себя и поплелся прочь. Чтобы услышать в след:

— Прошу меня простить, возможно, ты не так понял!.. Конечно же, я имела в виду — использовать в качестве платка. Да, слезы вытереть.

Кстати, чуть после, немного озадаченный Такеши выдал комментарий, что де раньше 'черная принцесса' на переменах всегда сматывалась в неизвестном направлении. А сейчас почему-то сидит в классе. Ну и замечательно, иначе я оказался бы лишен маленькой радости быть свидетелем мастер-класса по троллингу.

Причем желания даже мысленно упрекнуть девчонку в чрезмерной жесткости к окружающим у меня не возникало. Она осаживала тех, кто пытался с ней заговорить и только-то. Разумеется, друзей-приятелей Юки с таким подходом точно не обретет. Но это ее право — не лезть в чужую жизнь и требовать от людей, находящихся рядом, того же, по отношению к себе.

По окончанию третьего урока, каллиграфии, будь она не ладна, народ стал потихоньку собираться на физ-ру. Я же решил немного обождать и, подловив Курохигаши у выхода из класса, произнес:

— Благодарен за по настоящему интересное зрелище.

Ответом послужила некая совершенно неопределенная эмоция, мелькнувшая на лице девочки. Хотя слова и не требовались, ведь мне действительно просто захотелось сказать ей 'спасибо'. Всего-то.

Во время самого занятия, по случаю последних теплых деньков проходящего на улице, пир для ушей сменился угощением для глаз. Слава легкой спортивной форме! Красота существует для того чтобы ей любовались — именно это я и делал, не самым наглым образом, естественно. А то представительницы слабого пола тут нервные, как заметят на себе пристальный мужской взгляд, давай сразу орать: 'извращенец!' Утрирую, конечно. Но Юки и покруче вариант отмочить может — уверен. Замучаешься потом порванную в клочья самооценку сшивать.

Парни кстати, несколько раз за урок завистливо вздыхали по поводу уже моей формы, физической, вестимо. Мало того что я выше подавляющего большинства своих японских сверстников — ультимативные сто восемьдесят сэ-мэ, так еще и достаточно жилистый. Пускай на родине в этом плане радикально не выделялся. Такеши же, вероятно под впечатлением, почти сразу выдал предложение вступить в школьную команду по софтболу, в которой он сам, как оказалось, состоит.

— Юдзиро-сан, первое: я не знаю правил и узнавать их не собираюсь. Второе: делать мне больше нечего, как тратить свое время на местные клубы. Уроки и так считай, в полтретьего заканчиваются.

— Да нормально все, просто наши меня бы гарантировано съели, не предложи я тебе присоединиться к команде... И это, вчера был короткий день, пять уроков, а не шесть, как обычно. Так что прибавь еще час.

Ч-чего?

— Б...ть! Это все чертова каллиграфия виновата! То есть ее присутствие посреди расписания. Оно спутало мне извилины! — выпалил я сокрушенно.

— А-ха-ха, и бумаги ты за урок целую тонну перевел, на пару альбомов бы как есть хватило! — рассмеялся Такеши.

— Так 'на пару альбомов' или 'тонну' определись что ли, — вставил я шпильку в ответ.

В обеденный перерыв феерия порожденная схождением в люд 'черной принцессы', как кажется, начала потихоньку затухать. Хотя возможно, школьное население банально решило сосредоточиться скорее на набивании собственных желудков, не знаю...

Мой съестной набор, слабо от вчерашнего отличавшийся, повторного вау-эффекта на присутствовавших не произвел. Еще жаль, угрозу на счет консервов пришлось отложить как минимум до следующей недели. Там надо переться в магазинчик для 'своих' при посольстве, организованный в частности и ради того чтобы наши от местных харчей случайно не окочурились. Полтора километра протопать, я ж устану!

Перекус Курохигаши тоже, кстати, заметно выделялся на фоне уже практически привычных моему глазу коробок с бэнто или всяческих булочек: несколько фруктов да мягкая упаковка смузи. И судя по отсутствию особого интереса со стороны одноклассников — это ее стандартный набор. Убежденная вегетарианка?

— Недостаток мяса в рационе тебя погубит, рано или поздно, — негромко произнес я свои мысли вслух, на родном языке, разумеется.

— Между прочим, мне все слышно. Кто же сказал тебе, будто я его не ем? А может, просто холодное ненавижу? — донеслось внезапно со стороны окна.

Оп-паньки... То что ответ был на японском, всей эпичности открытия не отменяет. Как и глубины моего провала, правда, лучше уж погореть раньше, а не позже, да на чем-то гораздо более серьезном.

— Значит, русский знаешь? — уже во весь голос спросил я об очевидном.

— Только понимаю. Поэтому не проси меня продемонстрировать пару фраз в подтверждение, юмористкой работать я не нанималась.

Короче, придется кое-кому меньше трындеть, рассчитывая на то, что самураи по нашенски не разумеют. Ну и ладно, словно бы я очень часто это делаю.

А народ, тем временем, безмолвствует. Челюсти где-то в районе преисподней болтаются, палочки для еды из рук сыплются... Вот узнали вы случайно очередной факт из жизни отдельно-взятого школьного идола, но зачем в ступор такой впадать, ё-моё?

Пятым номером в расписании значилась география, и вел ее малость женоподобный очкастый мужик, одним своим появлением изрядно поднявший настроение большей части девчачьей половины коллектива. И тактично этого не заметивший. Темой же урока стали зоны перманентности да то, с чем их едят. Странно вообще, дома сие дело мы проходили на ОБЖ и гораздо раньше, не припомню даже когда именно. Года два назад — минимум.

— ...объясню, что именно они собой представляют, но надеюсь, хоть в какой-то степени это вам всем уже известно. Определение таково: 'Зона перманентности, это некая область пространства, в которой невозможна стандартная защита человека от процесса спонтанной абомизации'. То есть, конкретный вид или уровень концентрации эмоционального шума значения не имеют, и только постоянный прием прозия позволяет находиться там некоторое время. Хотя любой эмсайкер А-класса с проявленным нимбом сможет пребывать в зоне перманентности неограниченно долго... Хм, конечно же, пока не рухнет от усталости, — с грустной усмешкой добавил учитель к начальной части своей речи, а затем продолжил:

— Причина появления любой такой области на карте мира довольно проста. Как вы все должны знать, каждый абом обладает видимой невооруженным глазом энергетической оболочкой — 'лимбом', который в обычной ситуации превышает размеры собственно псевдосущества. При поглощении объектов, эта оболочка всегда растет вместе с телом, но соотношение разнится в зависимости от силы эмоциональных следов. Поэтому, рано или поздно, лимб всегда схлопывается внутрь абома. Даже уничтожив целый город вместе с его жителями, псевдосущество, прежде всего, значительно сильнее увеличит собственную физическую массу...

Лукавите сэнсэй, после такого финта ушами чертов лимб несколько дней будет светить так, как иная звезда не светит! А вот потом да, быстро на спад пойдет, жрать-то мерзости резко станет нечего.

— ...окажется неспособен укрыть тело, вокруг начнет формироваться постепенно прогрессирующий отрицательный эмоциональный фон. По сути это и есть зарождающаяся зона перманентности. И процесс не обратить вспять, даже если абом будет уничтожен, что лишь только остановит неумолимый рост области.

О, вводная часть лекции, кажись, закончилась.

— А теперь, кто может назвать самую крупную зону перманентности на территории Японии? — задал нам учитель элементарнейший вопрос.

— Фукусима, — нестройно протянул класс хором, даже я присоединился.

Блин, да это же самый идиотский случай за все время Мора. Абом сначала подкрепился городком к северу от АЭС Фукусима-1, следом сжевал ее саму, дальше поперся на юг, частями схарчив по дороге еще три немаленьких населенных пункта, и под занавес закусил энергоблоками Фукусимы-2. Засим, никуда топать эта скотина уже была банально не способна, так что там же и оставалась, дней десять.

Императорская Армия вроде пыталась что-то делать, хлопушками там закидывать, но тогда везде творилась такая жесть с неразберихой, что казалось, будто бы одну неподвижную цель можно и вовсе на будущее оставить. Потому как после первого опыта пальбы стало ясно, что ничем кроме продолжительного и основательного артобстрела из нескольких десятков стволов эту тушу не пронять. Тактическое ЯО же применять они тогда еще не решились.

Позже — тем более. Как-то там топливо внутри абома неудачно перебурлило, что в итоге он сам взял да и рванул эдак на сорок килотонн. К сегодняшнему дню — первый и последний в истории атомный взрыв на земле собственно Японских островов. И единственный раз, когда звезды на небе так совпали, чтобы мерзость умудрилась нахимичить внутри себя критическую массу делящегося материала. Словно мало тех съеденных АЭС по всему земному шарику было. Да хоть Чернобыльская у нас.

— Эй, а в России большие мертвые пятна есть? — шепотом спросил меня Такеши, слегка повернув голову назад.

— Не-а, армия еще на вторые сутки конца света получила разрешение давить отожравшуюся мерзость спецбоеприпасами. Поэтому ни у нас, ни в одной другой стране ЕАСНР такого профуканного пространства, как, например, вокруг американского Сиэтла, нет. Но вот маленьких дыр всюду хвата...

— Волков-сан, может, поведаете классу, какие еще крупнейшие в мире зоны перманентности вам известны, помимо Сиэтлской, конечно же? -прервал мои слова ехидствующий препод.

Да подавись!

— Южно-Мексиканская; зона Уругвай-Рио; западно-Магрибская; северо-Эфиопская, она же Афарская; Великая центрально-Африканская; южно-Хиджазская; Багдадская; Индонезийская; зона Папуа-Новая Гвинея... М-м-м Бенгальская, и еще центрально-Китайская. А, едва не забыл — Эгирдирская зона. Все остальные значительно меньше перечисленных.

— Хорошо, садись. И попросил бы я всех вас, снова попросил бы, не разговаривать с соседями во время уроков, да вот толку, похоже никакого. Так что, пожалуйста, делайте это хотя бы чуточку тише, — нарочито размеренным голосом произнес сэнсэй.

Дружное 'ха-а-ай!' стало ему ответом. Получается вроде как — 'просьба нами услышана и к сведению принята', ну да конечно...

Стоило мне уже окончательно решить, в преддверии последнего урока-то, что утреннее дурное предчувствие являлось всего лишь досадным глюком, как Шин, староста недоделанный, вывалил на мою голову презанятную информацию, причем, когда нам оставалось дойти до нужного кабинета каких-то несколько шагов.

— Кстати, Волков-сан, надеюсь, ты в курсе. Физику у нашего класса твой бывший соотечественник препо...

Интуиция закрутилась юлой.

— А раньше сказать нельзя было?! — перебив Эйдзоку, выпалил я, и тут же приподнял ладони в извиняющем жесте. — Прости, нервы.

— ...дает. Да ничего, мне не привыкать. Так вот, Песков Демьян, эмигрант, почти сразу после Мора сюда переехал. И он уже давно японский гражданин, — сказав это, Шин выжидающе посмотрел на меня.