Отложив купальник в соседний шезлонг, Фуоко настороженно огляделась, снова позволив ночному геометрическому миру наполовину заслонить реальность. Переливающиеся поверхности, мешанина цветных линий и беспорядочно мечущиеся огненные шары наложились на море и берег. За прошедшее время она уже научилась совмещать две картинки, причем даже без особого напряжения. Как объяснила Дзии, в ее голове, вероятно, шли те же процессы, что и у младенца в начале жизни, и мозг постепенно обучался совмещать изображения рефлекторно, без осознанных усилий. Сейчас она привычно использовала в качестве маяка Кириса, воспринимаемого сегодня как большой зеленоватый комок с едва заметными синими прожилками. Себя она по-прежнему не видела, но несколько полупрозрачных багровых и фиолетовых нитей, извивающихся причудливыми петлям, тянулись от друга прямо к ее глазам. Обширная паутина волнующихся линий разбегалась от них двоих в разные стороны, и вдоль некоторых скользили разноцветные пульсирующие пятна. Ни одно не соответствовало объекту в реальном мире — по крайней мере, видимому. Присутствие мамы-розы ощущалось далеко-далеко, за невидимым горизонтом, но ни страха, ни неуверенности, ни любопытства от нее не исходило. Похоже, она спала — если понятие сна вообще можно применить непонятно к чему, далекому и абсолютно чужому.
Нет, ничего не видно. Ни волют в реальности, ни незнакомых объектов в виртуальности, как ее обозвала Риса. Озорные типа-братья и типа-сестры тоже не ощущались. На месте Зорры с Гатто на мгновение проступили клыкастые ухмыляющиеся физиономии, но сей ложный артефакт воображения Фуоко решительно отогнала подальше. Нет, ложная тревога. Можно расслабиться.
Первые капли теплого дождя упали на лицо, грудь и живот. Девушка машинально стерла их, и тут же на нее нахлынуло необычайное возбуждение. Она прерывисто вздохнула и повернулась к подошедшему вплотную Кирису. Его эрекция недвусмысленно свидетельствовала о тех же чувствах. Фуоко прижалась к нему и поцеловала в губы — и в голове словно взорвалась бомба.
Чудовищный неконтролируемый поток чувственности переполнил ее тело, и осознание мира временно отступило на задний план. Остались лишь они вдвоем, бешеная пляска геометрического света и ощущение безумного, сводящего с ума наслаждения, передаваемого партнеру и возвращаемого обратно, десятикратно усиленного. Кажется, они катались по палубе, и порывы ветра вперемешку со струями тропического ливня лупили по их обнаженным телам, и грохочущие раскаты грома со вспышками молний органично вплетались во вспышки и переливы ночного мира. Когда все закончилось — внезапно, словно отрубленное, как все чаще случалось в последний дни — они какое-то время лежали рядом на палубе, тяжело дыша.
— Между прочим, Фучи, — наконец пробормотал Кирис, приподнимаясь на локте и криво ухмыляясь, — спину мне раздирать когтями совершенно не обязательно. Кошка, блин, весенняя...
— Когда ты мне ребра своей хваткой ломаешь, я же не плачусь... — усмехнулась в ответ Фуоко, постепенно возвращаясь к осознанию окружающего мира и чувствуя, что хлещущий дождь и резкий ветер охлаждают разгоряченную кожу куда быстрее, чем хотелось бы. — Ой... Кир, смотри! Да не на меня, вокруг!
Море вокруг яхты скрывал густой серый туман — настолько густой, что от переднего края смотровой палубы не удавалось рассмотреть трап вниз, в салон, на противоположном ее конце. Зато несколько десятков волют, окруживших яхту, различались очень даже хорошо. В видимом мире в их сердцевинах горели багровые огни, а в призрачном они выглядели как абстрактные геометрические многоугольники, постоянно меняющие форму: отращивающие и теряющие отростки, то угловато-неуклюжие, то вдруг зализанные и обтекаемые. От некоторых шло отчетливое ощущение братьев и сестер, остальные оставались немыми.
— Во, зрители... — пробормотал Кирис, оглядываясь. — Вуй... вай... как их там по-умному называют?
— Вуайеристы. Кир, парсы...
— Отключились, вестимо, — парень бросил безразличный взгляд на неподвижные тела микродронов. — Вдруг волютам захотелось бы ими поужинать, пока мы... физзарядкой развлекались? Кажется, Гатто что-то вякал, но как-то не до него было. А мы что, внутри кольчона? Фучи, посмотри своим ясновидением, что там вокруг? Волютам-то что нужно? Я ни на один летучий глаз настроиться не могу.
— Да фиг знает... — Девушка подняла ладонь и зажгла в ней светлячок, немедленно заискрившийся крохотными молниями. Между ближайшей группой волют пробежали причудливо изгибающиеся электрические разряды (в ночном мире выглядящие как сложные гладкие графики математических функций), а потом несколько молний хлестнули и по ней с Кирисом. Волюты обменялись несколькими яркими алыми сгустками шаровых молний, выпустив две штуки в Фуоко и одну — в Кириса. Потом вдруг вся окружающая яхту стая начала медленно подниматься вверх и в сторону, тая в окружающем тумане. Дождь явно усилился, заметно похолодало, и по коже Фуоко поползли крупные мурашки. Палуба под ногами качалась все сильнее, раскаты грома становились все чаще. Вспышки молний скрывал туман, но глазом под повязкой Фуоко их видела отчетливо.
— Идем вниз, Кир, — сказала она, подбирая бикини из шезлонга и прикидывая не стоит ли прихватить и неподвижных парсов. Нет, не стоит — уж больно тяжелые. Да ничего микродронам под дождем не сделается. — Я задрыгла. И есть хочется. Как думаешь, долго мы еще в море проболтаемся?
— Я так думаю, пока кольчон не свалит, — пожал тот плечами. — Ну, идем. Фучи, а прикинь, если бы паладары не потребовали нас на свою яхту пересадить, твои матросы сейчас обоссались бы. Еще бы и нас за борт выкинули, чтобы волют не приманивали.
— Не болтай, — Фуоко протопала по гладким доскам верхней палубы босыми ногами, пытаясь вспомнить, нет ли где на яхте полотенец: лезть за ними в чемодан далеко, а вытереться надо. Осторожно спустившись по узкой лесенке, она вышла в проход межу сиденьями — и остолбенела.
Огромная, не меньше трех метров в длину и полутора в диаметре, волюта индифферентно висела под потолком посреди салона. Ее верхняя часть уходила в потолок, багровый огонь в центре не горел. Фуоко сконцентрировалась на ней в ночном мире — и не увидела ничего. В месте, где предположительно находилась гостья, заканчивалась оранжевая струна, уходившая куда-то в невидимую даль и терявшаяся в общей геометрической мешанине, но тем все и ограничивалась.
— Ого! — сказал Кирис, спускаясь следом и протискиваясь мимо. — Все по домам, а эта что, заблудилась? Эй, ты, вали отсюда!
Волюта не отреагировала ни на слова, ни на последующий тычок кулаком, отвешенный Кирисом в прыжке.
— Не, ну я не понял! — удивленно проговорил парень. — Самая крутая, что ли? Фучи, ну-ка, я ее сейчас мозговой волной шибану...
— Я тебе шибану! — Фуоко ухватила его за плечо. — Сдурел? Яхту ненароком потопишь — и что, вплавь к Хёнкону? Спасибочки, я туда хоть раз нормально добраться хочу, а не внутри боэй после катастрофы. Ну, висит и висит. Жалко, что ли? Никого же нет, кроме нас.
— Ну, как скажешь... — слегка разочарованно согласился тот. — Слушай, ты здесь полотенца не видела?
— Не-а. Думала уже. Только в чемоданах искать. Да ладно, так обсохнем.
Снаружи порыв ветра хлестнул по стеклам потоком крупных капель. Яхту снова качнуло. Серый туман быстро рассеивался и таял, сквозь него проступало штормящее море. Фуоко с ногами забралась на сиденье, съежилась и принялась глядеть на дождь. Кирис пристроился рядом и осторожно обнял ее. Девушка откинулась к нему на грудь, ощущая тепло тела и биение сердца. Хорошо...
Легкая дрожь пронизала корпус яхты, загудела лебедка на корме, выбирая плавучий якорь, потом заработал мотор. Яхта закачалась, разворачиваясь, легла на прежний курс и заскользила по волнам. Тут же ожил экран в передней части салона.
— Дэй Сэйторий, дэйя Винтаре, как вы себя чувствуете? — осведомился с экрана Дзии в мужском обличье.
— Мы в норме, — проинформировала Фуоко. — Только промокли и замерзли немного. А что случилось? Откуда кольчон взялся?
— Спутники зафиксировали восемь кольчонов на поверхности Паллы, включая один над Хёнконом и один над вашей яхтой. В Университете пострадавших нет, насчет остальных городов данных пока не поступало. Ваше прибытие в Хёнкон ожидается через двадцать три минуты, и я рекомендую приготовиться к высадке. Процедура обычная: таможенный контроль, медицинское обследование и так далее.
— Погодите, как — таможенный контроль? — переспросила Фуоко. — Нам же обещали, что на дальний остров высадят! И зачем обследование, если вы и так за нами следили всю дорогу?
— Процедура одна для всех, — невозмутимо откликнулся Дзии. — Вдруг вам наркотики или мину с часовым механизмом подбросили по дороге? Насчет лаборатории разговаривайте с ректором, данный вопрос на ее личном контроле. Однако должен напомнить, что дэй Сэйторий занимается по прежней стандартной программе, так что большую часть времени ему все равно придется проводить на Колуне. Вам, дэйя Винтаре, проще благодаря индивидуальной программе, но и вас от регулярных свиданий с куратором и занятий физкультурой никто не освобождает. Да и назначенным научным руководителям вряд ли понравится постоянно тратить время на дальние поездки. Комнаты в общежитии за вами сохранены, и я предполагаю, что пользоваться ими придется часто. Сегодня — уж точно. Кроме того, вас встречают.
Фуоко надулась. Она-то думала, что можно сразу начинать долгожданные эксперименты с таинственными силами, а оказывается, что придется на Колуне торчать!
— Кто встречает-то? — спросил Кирис.
— Увидите. Пока что напоминаю о близкой высадке и рекомендую привести себя в такой вид, в каком не постесняетесь показаться людям. Двадцать одна минута до прибытия. Ожидаю вас в пункте медицинского контроля. Да, и постарайтесь свести к минимуму общение с волютой в салоне. Не похоже, что она агрессивна, но лучше не рисковать.
Экран погас, и на нем появились карта с курсом и цифры таймера, отсчитывающего время до прибытия. От трапа раздался дробный топот лап. Оба парса спустились с верхней палубы, запрыгнули на ближайшие сиденья и дружно отряхнулись, забрызгав Кириса с Фуоко тучей мелких капелек.
— Ну вот, блин, только подсыхать начали! — недовольно сказал Кирис. — Слышь, шестиноги, вы чисто конкретно оборзели. Наверху обсушиться не могли?
— Наверху мокро, — Гатто ухмыльнулся во всю пасть. — Водные процедуры полезны. Мрр-мя!
Снаружи с удвоенной силой загрохотало, качка чувствовалась все сильнее. Быстро сгущалась темнота: основной грозовой фронт приближался к побережью. В салоне вспыхнули и неярко затлели лампы. Одна из них оказалась внутри волюты и светила сквозь нее — вопреки ожиданиям, не серым, а синевато-фиолетовым светом. Фуоко еще раз попыталась разглядеть что-нибудь связанное с ней в ночном мире, но опять неудачно. Необычно прямая оранжевая струна по-прежнему терялась в переливающейся дали.
— Кир, — задумчиво сказала девушка, — а ты не думаешь, что Дзии как-то странно на волюту отреагировал? Мы ведь прямо в Хёнкон идем. Вдруг она там на кого-нибудь нападет?
— Фучи, ты балда, — вздохнул парень. — Тебе же сказали: над Колуном только что кольчон висел. И наверняка с волютами в компании. Волютой больше, волютой меньше...
Он ущипнул ее за сосок, и Фуоко тихо взвизгнула, в отместку врезав ему локтем по ребрам.
— Одеваться пора, — сказала она. — Или нагишом разгуливать собрался?
— На кой одеваться? — удивился тот. — Дзии же сказал, что обследование нам устроит по полной программе. Значит, все равно раздеваться придется. И потом, с яхты все равно сразу в помещение не попасть, там метров десять открытого пространства — на кой одежду мочить? Да и в общагу на дроне поедем, на улицах все равно никого.
— Нас встречают, забыл?
— Ну, значит, оденешься после осмотра, стеснительная ты наша, — Кирис ткнул Фуоко пальцем в талию, и когда та дернулась от щекотки, выскользнул из-под нее. Девушка потеряла равновесие и упала спиной на сиденье.
— Справился, да? — обиженно осведомилась она, глядя на друга снизу вверх. — Если не одеваться, ты куда ломанулся? Мы же еще не приехали. Вон, больше десяти минут осталось.
— Чемоданы к выходу подтащить надо. И вообще...
Кирис встал ногами на сиденье, так что его голова оказалась в нескольких сунах от волюты, и задумчиво потыкал ее пальцем. Тихо щелкнуло, в энергоплазму ушел и бесследно пропал небольшой электроразряд. Потом у Фуоко словно что-то лопнуло внутри, и волюта бесследно пропала.
— Вот так! — довольно сказал парень. — И нефиг тут всяким без билета ездить.
— Дзи же сказал не экспериментировать! — Фуоко тоже поднялась с сиденья и провела ладонью по коже. Все еще влажная. Действительно, прав Кир: и на пирсе промокнешь, и одежду на мокрое тело надевать неприятно, и полотенца искать неохота. — А если бы опять устроил как тогда, под Оокием?
Название города отозвалось в желудке неприятным ёканьем.
— Ну, не устроил же... — Кирис спрыгнул на качающийся пол. — Ты ничего не почувствовала?
— Что-то странное внутри. Как током дернуло. Но, в общем, ничего особенного. Ты что сделал?
— Да вспомнил, как в прошлый раз волют из Хёнкона вышвырнул, ну и... попытался воспроизвести. Получилось, похоже.
— Доиграешься. Ладно, потащили чемоданы. Еще купальник прибрать нужно...
Причалившую к пирсу яхту под ударами разбушевавшегося ветра качало так, что Фуоко всерьез забеспокоилась о спуске на берег — по скользкому трапу, да еще и с двумя чемоданами... Однако заниматься эквилибристикой не пришлось: два транспортных дрона взлетели по трапу прямо в салон, и девушка даже охнуть не успела, как оказалась внутри теплой темноты. Ее уронило на спину и куда-то повлекло.
— Дэйя Винтаре, — раздался в ушах мелодичный голос Райники, — не беспокойтесь, все в порядке. И-за неблагоприятных погодных условий применена процедура безопасной эвакуации пассажиров с водного транспорта. Сейчас дрон вас выпустит в помещении контрольного пункта. Ваши вещи получите после завершения медосмотра... приготовьтесь к высадке.
Ее дернуло, закрутило, и внезапно она обнаружила, что сидит в небольшой комнате на медицинской капсуле, растерянно хлопая свободным глазом. За окном бушевала сплошная стена ливня, то и дело озаряемая вспышками молний. Приглушенно грохотал гром. Впрочем, оглядеться толком ей не дали. Не успела еще серая туша дрона выскользнуть за дверь, как поверхность капсулы просела. Фуоко опрокинулась на спину и тут же с головой утонула в псевдовеществе.
— Дэйя Винтаре, — прозвучал в темноте мужской голос Дзии, — я воспользуюсь случаем и проведу перевязку вашей головы и поврежденного глаза. Я обработаю веко медикаментами, может слегка пощипать. В остальном расслабьтесь и отдохните. Примерное время процедуры — три минуты.
Окутывающее псевдовещество облегало и слегка пульсировало, приятно массируя кожу с головы до пяток. Голову слегка подергивало из стороны в сторону, когда Дзии удалял старые бинты и возился со шрамами. Интересно, как она выглядит без обмоток? Обритые в Барне волосы уже слегка отросли, и открытая часть черепа выглядела уже не так страшно, как вначале. Однако шрамы, оставшиеся от взрыва гранаты и операций, Фуоко не видела еще ни разу. Что же у нее все-таки с лицом? Дзии категорически отказывался демонстрировать ей хотя бы фотографии, не говоря уже про видео, рассуждая про бессмысленную моральную травму, которую молодая красивая девушка (льстец!) может получить от вида преходящего состояния. Но ведь не может же она ходить в бинтах вечно! На голове отца, теперь постоянно обритой после трепанации черепа, шрамы выделялись несколькими яркими красными линиями — наверное, у нее получится то же самое. Но волосы можно отрастить снова, а вот что же у нее с лицом? Врачи в Барне один раз проговорились насчет извлеченного из височной кости осколка гранаты, но потом дружно заткнулись и лишь делали загадочные лица.
