За Союз

Пытаясь, как можно больше вспомнить об этой эпохе я заметил, что за окном проплывает знакомое здание бизнес центра — всё пора выходить, моя остановка. Выйдя из автобуса, я вернулся немного назад, перешёл через дорогу и вот знакомый вход, но естественно табличка была совсем другая. "НИИ Хим. Маш"— гласила надпись, а ниже более мелким шрифтом: "Научно— исследовательский институт химического машиностроения", за стеклом виднелся турникет, рядом с которым маячил вахтер. А, что собственно я ожидал увидеть, привычное название бизнес центра и ниже список фирм арендаторов. На улице восемьдесят третий год и развитой социализм — не задерживаясь, я, двинулся дальше по улице. И всё-таки я не хочу здесь оставаться, я хочу домой в свою уютную квартирку, пусть меня уволят с работы, найду другую. Безработицы как таковой пока нет, а здесь для меня одни проблемы, я не представляю как я смогу стать законным членом этой реальности. Продолжая гонять в голове подобные мысли, я направился в сторону своего дома.

— Портал, перекинувший меня в прошлое, находится скорей всего в колодце, где я впервые и очнулся в этой реальности,— резонно рассудил я, — там и надо его искать. Ехать назад на автобусе я не рискнул, вдруг кондуктор попадет, а я со своими деньгами "российскими". Хорошо зная город, я свернул на ближайшем перекрёстке и, выбирая самый короткий маршрут, двинулся в сторону злополучного колодца в сквере. Центральных улиц я тоже старался избегать, вспомнив о виденном накануне патруле. Приняв решение, я немного успокоился и с интересом разглядывал свой город в недалёком прошлом. Улицы те же, хотя названия у некоторых были другие, дома в основном "хрущевки", хотя встречались и свеженькие "девятиэтажки", явно недавно сданные строителями. Во дворах, через которые я иногда проходил, укорачивая путь, играли ребятишки и прогуливались мамы с колясками, на лавочках сидели пенсионеры. Всё было какое-то простенькое, но в то же время было чисто и аккуратно, в одном дворе я даже видел дворника, поливающего из шланга клумбу с цветами. Магазинов попадалось по дороге очень мало, никаких павильонов и многочисленных киосков, как у нас возле каждого дома, тоже не было. На этом месте у нас был магазин бытовой техники известной столичной фирмы — здесь тоже был магазин со скромным названием: "Электроника". Я не удержался и зашёл. Многочисленные полки, не очень плотно заставлены телевизорами, в основном ламповыми, но были и полупроводниковые. Цветные и чёрно-белые, маленькие и побольше. На соседних полках располагались магнитофоны, с катушками и кассетные, переносные и стационарные, чуть дальше виднелись радиоприёмники и проигрыватели пластинок. Продавщицы, сбившись в кучку о чём-то оживлённо болтали, лишь мельком окинув меня взглядом. Я с интересом рассматривал технику ушедшей эпохи. Некоторые экземпляры я ещё встречал в своей жизни, но в основном на дачах и чаще просто в качестве деталей интерьера. Один раз мне даже довелось ремонтировать проигрыватель бабушки-соседки, уж очень просила, мол, пластинок много, а послушать не на чём. Повозится, пришлось знатно, но я всё же оживил этот агрегат, хотя часть деталей пришлось поставить современных. Старушка осталась довольна и долго поила меня чаем с клубничным вареньем, рассказывая, как хорошо жили люди в СССР. И вот теперь я здесь. Я походил ещё немного по торговому залу, и, заметив, что продавцы всё чаще бросают на меня подозрительные взгляды, покинул магазин и продолжил свой путь.

Автобусы, конечно, не такие быстрые, как маршрутки у нас, но пешком, даже сокращая где можно путь, я всё же шёл значительно дольше. Но всё, когда-то кончается, подошёл к концу и мой экскурс в историю — я вошел в знакомый сквер и направился по аллее в сторону колодца. Сантехники уже ушли, благоразумно закрыв крышкой колодец, а ящики кучкой сложили на газоне возле кустов акации. Присев я попробовал открыть люк, но у меня ничего не получалось, пальцы скользили не цепляя тяжёлый люк. Потратив несколько минут и сорвав ноготь, я подошёл к ящикам и, оторвав, от одного из них дощечку резко сломал её об колено. Теперь дело пошло значительно лучше: засунув острый край одной из палок в щель между люком и колодцем, я приподнял его как рычагом и вставил в зазор вторую часть доски, нажав на которую, уже смог просунуть под крышку руку. Рывок и я оттолкнул крышку в сторону и положил на тротуар. Всё путь в будущее открыт. На всякий случай, положив у открытого люка ящик, я поспешно спустился вниз по ржавой лестнице. Внутри колодца ничего не изменилось за исключением того, что задвижка была собрана, а лужа на полу успела впитаться в землю. Наскоро оглядевшись, я начал лихорадочно ощупывать стены по всему периметру колодца. Вначале я просто исследовал их ладошками, потом пинал ногами, увидев под трубами обрезок арматуры, расплющенный с одного конца, я подобрал его и стал колотить им в стены. Я разломал стены в районе труб, но за ними тоже ничего интересного не было, трасса просто из колодца уходила в бетонный лоток и всё никаких порталов в мой мир. Проделывая все эти манипуляции, я время от времени поднимался по лестнице и выглядывал наружу, надеясь увидеть вместо скверика привычный долгострой больницы. Но чуда не происходило. Выглянув в последний раз и убедившись, что ничего не изменилось, я обессиленно спустился в колодец и присел на трубы, тяжело дыша. Ну что ж, видимо портал не существует постоянно, а открывается в определённое время, и когда подойдёт это время одному богу известно. Сидеть в открытом колодце не имело смысла, рано или поздно люди увидят открытый люк и заинтересуются происходящим, тем более рабочий день скоро закончится и прохожих будет значительно больше. Я вылез на поверхность и подошел к оставленным сантехниками ящикам, когда отрывал дощечку, я заметил в одном из них целлофановый пакет. Достав пакет, я начал перекладывать в него из карманов деньги, вынув ключи от квартиры, я повертел их в руке и опустил назад в карман. Надо все-таки ещё проверить "свой" дом в этом мире. Опустошив все карманы, последним я достал свой паспорт и положив в мешок, тщательно его свернул. Спустившись опять в колодец, я засунул мешок в обнаруженную возле потолка щель, окинул помещение печальным взглядом и полез наверх. Закрыв люк крышкой, я направился к знакомому фонтану и тщательно почистил костюм, помыл руки и сполоснул лицо. — Ну, всё, вроде у меня ничего не осталось от моего мира, часы у меня отцовы "командирские" вполне соответствуют эпохе. Да и в любом случае — это память и я никогда их не брошу,— подумал я, присаживаясь на лавочку. Прохожих по-прежнему не было видно. — Как говорится, что мы имеем в "сухом" остатке, — всплыла в голове фраза из какого-то фильма. Домой мне не вернуться, по крайней мере, в обозримом будущем. Я обязательно буду посещать "свой" колодец время от времени, но вероятность попасть к открытому порталу близка к нулю. Надо устраиваться здесь. Есть один положительный момент — никто в оставленном двадцать первом веке не будет обо мне горевать. Родителей я похоронил в прошлом году — ДТП, "лоб в лоб". Батя был профессиональным водителем, всю жизнь за рулём, поехали с мамой на природу, а тут пьяный подросток на отцовской машине, не справился с управлением и вылетел на "встречку". Папа сразу, а мама в больнице, через два дня, умерла, не приходя в сознание. Я очень переживал, даже в запой ушёл на месяц, но как то ночью приснилась мне мама. Ничего не говорила, только посмотрела с укоризной и покачала головой. Утром, проснувшись, я твердо решил взять себя в руки и больше не пил, за исключением редких походов с друзьями в бар. Близких родственников у меня не было, а друзья, конечно, будут звонить, тем более сегодня пятница, но, не дозвонившись, особо не расстроятся и отправятся попить пиво без меня. Может позже и поднимут тревогу, но что разве мало у нас людей пропадает, поищут и забудут, будет в полиции очередной "глухарь". Был у отца двоюродный брат, жил на Украине, но после развала Союза отношения постепенно сошли на нет, у мамы тоже родственников в нашей области не было, а далеко проживающих я и не знал.

Оторвавшись от своих мыслей, я заметил, что в сквере появились прохожие, часы показывали шесть часов вечера — народ возвращался домой с работы. Ладно, надо сходить к "своему" дому, в это время там жила мама с бабушкой. Правда маме сейчас должно быть всего двенадцать лет, да и бабушка совсем молодая женщина. Вряд ли они смогут мне помочь обустроиться в этом мире, но чем чёрт не шутит. Поднявшись с лавки, я направился в сторону нашего дома. Заходить сразу в квартиру я не стал, присев на лавочку у дома напротив, решил понаблюдать за "своим" балконом и окнами, а там видно будет. С моего места балкон просматривался идеально. Вначале появилась молодая женщина, скорей даже девушка и, потрогав, стала снимать бельё и вешать себе на плечо. Она точно не походила на мою бабушку, ни цветом волос, ни ростом, да и лицо было другого типа — я помнил свою бабушку и видел в альбоме её фотографии в молодости. Когда женщина с бельём ушла, на балкон вышел молодой мужчина, уселся на какой-то ящик и, закурив, стал смотреть во двор. Через некоторое время на балкон выскочили два пацана близняшки, лет шести. Один держал модель самолёта и что-то с жаром начал говорить мужчине, а второй потупив глаза, стоял рядом. Мужчина докурил папиросу, потрепал мальчишек по волосам и, поднявшись, скрылся в квартире. Мальчики ещё немного поспорили, потолкались и тоже покинули балкон. Что и требовалось доказать, в "нашей" квартире жили совсем другие люди. Искать моего "юного" папу, наверно тоже не было смысла, тем более он сейчас с родителями "должен" жить в пригородном совхозе. Скорее всего, это не моё прошлое, а параллельная реальность. Я читал, что таких миров существует бесконечное множество, конечно это были только гипотезы, но видимо мне представилась возможность одну из них подтвердить. Я продолжал сидеть на лавочке, в голове одна мысль — что делать дальше, как устроиться в этом мире. Из окон доносились аппетитные запахи, люди ужинали, рот не произвольно наполнился слюной. До меня дошло, что я с утра ничего не ел, да и завтракал я на ходу, так что желудок требовал своё. Да, мне даже поесть негде, денег "местных" нет, ночевать тоже непонятно где, а ведь уже вечер, вон солнце уже за соседним домом скрылось. Видимо, супергерой из меня не получится, придётся о себе заявить компетентным органам, а дальше будь что будет. Пусть даже меня упрячут на какое-то время, но через несколько лет должна начаться "перестройка и гласность", по крайней мере, у нас так было, глядишь, получится выйти на свободу. Другого выхода я для себя не видел.

На соседнюю лавку, выйдя из ближайшего подъезда, присели две старушки и стали обсуждать какой-то фильм. Время от времени они с интересом окидывали меня взглядом, наверно надо уходить, а то сейчас расспросы начнутся. Приняв окончательное решение, я поднялся и, повернув за дом, покинул этот дворик. Идти в управление КГБ сейчас, на ночь глядя, не было смысла, там наверно кроме дежурного никого нет. Меня, конечно, примут и отправят, скорее всего, в камеру ночевать, а допросы и разбирательства начнутся утром, когда начальство проснётся. В камерах я ещё насижусь, а сейчас пойду-ка я на вокзал, там народ проезжий, не любопытный, всё время меняется — там и покемарю в зале ожидания, пока ещё на свободе, а утром уже пойду сдаваться. С этими мыслями, я направился в сторону железнодорожного вокзала. Вокзал находился не очень далеко, поэтому добрался я до него довольно быстро, хотя и не спешил. На улице уже начало смеркаться, солнце окончательно скрылось за горизонтом и заметно похолодало. Да, средина июня в нашем сибирском регионе — ещё не лето. Я зашёл в здание вокзала, которое было таким же, как в моём мире, и направился в зал ожидания. Пассажиров было не очень много, выбрав себе место не далеко от входа, я присел на жёсткий деревянный диван и огляделся по сторонам. Люди не обратили на меня никакого внимания: кто-то читал, некоторые дремали, два солдата, наверно дембеля, вообще спали, вытянувшись на диванах в полный рост и подложив под голову чемоданы, немногочисленные дети, сбившись в стайку, играли в какую-то игру. В общем, вокзал жил своей жизнью. Спать не хотелось и, увидев в ряду напротив оставленную кем-то газету, я встал, взял её и уселся на место, буду знакомиться с новостями здешнего мира. Я уже практически дочитывал газету и собирался, устроившись поудобнее на жёстком сиденье, подремать, как обратил внимание на какое-то движение в противоположном конце зала. Немного привстав, я увидел, что с противоположного края в зал ожидания вошли двое сотрудников милиции и двинулись по проходам между рядами сидений, проверяя у присутствующих документы. — Ну вот, придётся всё-таки ночевать в камере,— как то уже безразлично, подумал я, — не буду дёргаться, надоело. Я, чувствовал себя загнанным зверем, причём совсем не волком. Патрульные, тем временем прошли по крайнему ряду и, повернув на следующий, двинулись в обратную сторону. По какой-то своей системе, они проверяли далеко не каждого пассажира, поэтому продвигались достаточно быстро. Со своего места я видел, что у одного из них погоны младшего сержанта, а другой — рядовой. Лица раскрасневшиеся, и как бы помягче сказать — не обременённые интеллектом, форма не слишком опрятная, а на поясе у обоих висят резиновые дубинки, которые они, как мне показалось, не задумываясь, пустят в ход при малейшем поводе. Они остановились возле какого-то щуплого гражданина и попросили предъявить документы. Мужчина порылся в кармане и протянул сержанту бумаги, при этом рука его слегка дрожала.

— А где паспорт, — прогремел на весь зал голос милиционера. Мужик, быстро что-то заговорил, с моего места его я не мог разобрать всего, но было понятно, что он пытается им что-то объяснить, какие-то временные справки, разрешения, но сержант не стал его слушать. — Федя, наш клиент, — сказал он напарнику и они довольно заржав, подхватили мужика под руки, и буквально волоком потащили из зала к коридору из которого и появились. Мужчина ещё пытался что-то говорить, но на него никто не обращал внимания. Я забеспокоился, уж слишком не понравились мне стражи порядка и их действия. У человека хоть какие-то бумаги были, а у меня совсем ничего нет. Поёрзав на сиденье, я стал всё чаще поглядывать в сторону, где скрылись милиционеры. Прошло около часа, за окнами вокзала наступила ночь, всё больше ожидающих пассажиров начали устраиваться на ночлег, я тоже успокоился и начал засыпать, так как газету я всю прочитал до последней строки, а больше мне делать было нечего. Усталость и нервотрёпка прошедшего дня взяла своё и я задремал. Проснулся я внезапно, от какого-то шума, в зал опять ввалились давешние патрульные, лица их были ещё более красные, волосы взлохмачены, а форменные рубахи расстёгнуты до середины груди, они о чём-то весело и громко разговаривая, продолжили проверку документов уже с моего ряда. И тут я запаниковал по-настоящему, у таких "орлов" можно и до утра не дожить, они явно были под градусом и чувствовали себя хозяевами жизни. В голове закрутились различные слухи о пьяных "ментах" и я быстро поднявшись, направился к выходу, лучше где-нибудь в кустах или подъезде до утра просижу. Я, почти вышел в коридор, когда услышал в спину, — Молодой человек подождите минуту. Я, не оборачиваясь, шагнул в коридор и ускорил шаг. — Стоять! — раздалось на весь зал, и я рванул со всех ног на выход из вокзала. Выскочив на улицу, я в два прыжка преодолел тротуар и начал огибать припаркованный возле входа автобус, стремясь перебежать привокзальную площадь и скрыться в сквере на противоположной стороне. Слева что-то блеснуло, визг тормозов, удар в бок и темнота....