Пропащий

— Извини, парень, это моя вина, — говорит он. — Надо было не оставлять тебя одного здесь. Но кто ж знал, что комар сумеет подняться так высоко!

— Это к-комар!? — заикаясь и вздрагивая спрашивает Данила писклявым голоском. — А ты кто?

— Так, комарик! Встречаются и крупнее. А я здесь живу. Меня Петр зовут, — отвечает неизвестный и по голосу понятно, что он вовсе не наркоман. — Ночью дождик был, с утреца солнышко пригрело, козявки и повылазили. Ты как, идти можешь?

— Вроде да, — неуверенно ответил Данила. — Я тут койку сдвинул.

— Ничего, она крепкая, — махнул рукой Петр. — Укутайся в покрывало, негоже мудями-то трясти. Идем!

Петр крепко берет под руку Данилу и ведет его вниз по лесенке, приговаривая:

— Сейчас ты ополоснешься горячей водичкой, отвару горячего с медом выпьешь, тебе и полегчает.

— Где я? — спрашивает Данила.

— Все узнаешь, все!

Окончательно Данила пришел в себя спустя полчаса. Он искупался в громадной бочке с горячей водой, переоделся в холщовую рубаху и штаны, напился травяного отвара, по горькому вкусу и запаху напоминающего полынь и съел кусок пропахшего дымом жареного мяса. Без хлеба и кетчупа, тем не менее удивительно нежного и вкусного. Чуть не подавился от жадности.

— Что за зверь? — спросил он с набитым ртом.

— Съедобный, — уклончиво ответил Петр. — Ты ешь, не отвлекайся.

Данила кивнул. После всего пережитого он так хотел есть, что забыл где он и что он. Башня, комары переростки, странная местность — все ерунда, если голоден, как волк в январе. Любопытство и тяга к знаниям удел сытых.

Полный желудок сообщил, что неплохо бы поспать. Голова согласилась и резко потяжелела. Но пришла смутная мысль оглядеться по сторонам — а где он, собственно говоря? Данила вспомнил о башне, как спускался по лестнице, как болела голова после удара лбом. Оглянувшись, видит комнату, не большую и не маленькую, зарешеченное окошко на уровне груди, массивные ставни распахнуты во внутрь, на петле висит железный засов внушительной толщины. У противоположной стены деревянная койка, матрас-одеяло-подушка. Рядом дверь полуоткрыта, тянет влагой. Да, там бочка с водой, в которой мылся. На койке сидит дядька, смотрит на него. А Данила сидит за столом на простом деревянном табурете. Вся так называемая мебель сделана грубо, но крепко. Повинуясь смутной догадке Данила тычет ногой табурет — сдвигается. Стол тоже. Если так, то он не в тюрьме, ведь там — в кино видел! — вся мебель привинчена к полу. Но где тогда?

— Кто ты? Где я нахожусь? Почему я без трусов и что вообще происходит? — спрашивает Данила.

Он только сейчас обратил внимание, что «наркоману» лет сорок пять, не больше. И он вовсе не наркоман. То, что он принял за морщины на лице, на самом деле многочисленные шрамы. Будто когтями драли. Вот волосы действительно седые. Лицо самое обыкновенное, полукруглое, немного выдающийся вперед подбородок, глаза серые, чуточку навыкат, нос «картошкой» и с горбинкой. Грубые пальцы с короткими и жесткими ногтями перебирают застежку мотоциклетных очков. Кстати, очки какие-то странные, словно самодельные — к стальному ободу грубо приклепан кожаный ободок, ремень для крепления тоже кожаный, кое-как обрезанный, зато стекла удивительно чистые, прямо сияющие голубизной, слегка выпуклые и крупные, на пол лица. Одет просто — штаны из грубой ткани заправлены в сапоги «гармошки», рубашка тоже простецкая, без пуговиц, такие одевают через голову. Зато жилет безрукавка интересный — светло-коричневый, из тонкой кожи с рисунком, будто крокодильей.

— Ладно, ты поел, отдохнул, пришел в себя — можно говорить, — улыбнулся мужчина. — Итак, меня зовут Петр, ты на другой планете и трусов у тебя нет, потому что их тут не носят. То есть трусы есть, но не такие, как на Земле. Типа набедренной повязки. Я научу тебя пользоваться.

Данила похолодел, мясо в пузе растворилось, желудок резко схуднул и сдулся. «Я попал в лапы сумасшедшего маньяка! — подумал он. — В бессознательном состоянии меня вытащил из колодца, увез за город, накачал наркотиками — комар великан! — и теперь издевается».

— Да не волнуйся ты так, прямо побелел весь, — как можно мягче произносит Петр. — Я понимаю, что лишиться трусов это шок. Главное, что ты жив, цел и в безопасности.

— Что за тварь напала на меня там, наверху? — спрашивает Данила.

— Это комар, только очень большой. Обычно они не залетают так высоко, слишком тяжелые. Видимо, попал в восходящий поток воздуха. И твой запах привлек.

— Почему он такой большой! — срывающимся голосом говорит Данила. — Почему!?

— Потому что это не Земля. Другой мир, здесь царство ящеров и гигантских насекомых. А еще огромных папоротников и грибов. На Земле такое было сотни миллионов лет назад. Выслушай меня спокойно, парень. Ты не первый человек, который попал сюда. И уж точно, не последний...

Данила сидит на корявом табурете, слегка раскачиваясь в такт словам странного мужика по имени Петр. Он рассказывает о мире, в котором оказался Данила. Монотонное бормотание успокаивает и настраивает на какой-то веселый пофигизм — ну да, иной мир, «кротовья нора», похищение инопланетянами. Да такой лабуды тоннами сочиняют, издают и снимают! После скучной, низкооплачиваемой работы под пиво с чипсами — для бедных! — или под пиво с астраханской воблой — для тех, кто побогаче! — на ура идут истории про попаданцев в другие миры. И никого не удивляет, что обитатели этих миров говорят на литературном русском языке, что микрофлора там такая же, как на Земле, хотя еще Герберт Джордж Уэллс описал смерть марсиан от земных микробов. А мораль? Да она у людей меняется до прямо противоположной за какие-то пару десятков лет, одних только «культур» так называемых насчитывают сотнями. И это люди, то есть существа с одинаковой физиологией, общими ДНК и генами. Да существа из иных миров могут быть настолько не похожи на нас, что мы даже не поймем, живое ли это!

Данила морщит нос, часто моргает и таращит глаза — типа память освежает. Как же это все получилось? «Я шел по улице, было прохладно … трезвый! — думал он, как валуны ворочал. — Откуда-то колодец взялся ... нет, я шлепнулся, меня потянуло в колодец, искры какие-то, туман вонючий … точно, шизоидный бред! Я псих. Да, я псих, живу в мире своих грез ...» мощный подзатыльник озаряет сознание, процесс осмысления бытия прерывается, злой голос незнакомца по имени Петр врывается в уши:

— Ты что бормочешь, козлина!? Кто тут псих?

— Я, — кротко произносит Данила. — Я, Данила Уголков, псих. Вот, в дурдом попал. А ты врач писихатр — нет, психиатр.

Мужик по имени Петр внятно ругается матом. Приободрившийся Данила с улыбкой спрашивает:

— А разве так можно с больным?

Петр открывает рот, собираясь продолжить волшебные заклинания, но спохватывается и тяжело вздыхает.

— Извини. Я и правда наехал на тебя. Не надо было так вот сразу. Но с другой стороны — ты же мужчина! Чего сопли-то жевать? Говорю как есть.

— Да-да, я понимаю, — закивал Данила. — Но и ты пойми меня — этого не может быть! Это бред, сон, наркотический угар — что угодно, только не реальность. Не может быть!!!

Петр встает, подходит к зарешеченному окну, задумчивый взгляд устремляется вдаль.

— Знаешь, Данила, я ведь тоже не здесь родился. У меня были родители, невеста — все было! А потом я оказался тут, в странном и непонятном мире, который принадлежит ящерам. Ты ведь помнишь из школьной программы, что несколько сотен миллионов лет назад Земля была заселена динозаврами? Это единственное, что известно достоверно. В переводе с греческого динозавр означает ужасный ящер. Люди обнаружили несколько прилично сохранившихся скелетов, некоторое количество костей, на их основе воспроизвели внешний вид ящеров. Но сколько их было, как выглядели никто толком не знает.

— В музеях скелеты стоят, — буркнул Данила.

— Да, стоят, — согласился Петр. — Но только те, что нашли. Представь, что представители иной цивилизации примерно через полмиллиарда лет обнаружили на Земле скелет коровы. И что, разве по нему можно судить о всем многообразии животного мира Земли? А люди, разумные существа, разве можно догадаться об их существовании по останкам коровы? Ящеров на Земле было великое множество. Ползающие и летающие, четвероногие и двуногие. Покрытые шерстью, роговыми пластинами или кожей. Они царили на планете сотни миллионов лет, точная цифра никому не известна. Для справки — человечество в компании с другими млекопитающими существует несколько десятков тысячелетий. А миллиарды лет до ящеров? О том времени вообще ничего не известно! Все построенное людьми, все города, дома, замки, пирамиды и китайские стены исчезнут за какие-то пять или шесть миллионов лет без следа, если вдруг пропадет человечество. Вымрет, к примеру, от эпидемии неизлечимой болезни.

— Хочешь сказать, что была цивилизация ящеров?

— Она есть! — воскликнул Петр. — И люди в ней — увы! — просто скот, способный обмениваться информацией при помощи примитивных звуков, пользоваться простым инструментом и организовываться в стадо с вожаком во главе. Я не знаю, попали мы в прошлое или оказались в другом мире, но цивилизация ящеров реальна!

— Ага, реальна! А мы, значит, обмениваемся примитивными звуками?

— Высшие ящеры телепаты.

— ???

— Да-да, они давно ушли от звуковой речи. То есть она есть, но уже не так важна. Это признак простолюдства, что ли. У ящеров существует иерархия. Представители высшего сословия общаются исключительно мыслефразами, образными выражениями, которые понятны всем мыслящим существам. Языкового барьера не существует!

— Ничего не понимаю, — затряс головой Данила. — Вот мы с тобой говорим по-русски и друг друга понимаем. А что такое …

— Мы говорим не по-русски! — перебил его Петр. — Я не знаю русского языка и не понимаю ни слова из того, что ты говоришь.

— Чего?! — выпучил глаза Данила.

— Послушай меня внимательно. Помнишь, я тебе укол сделал в шею? Так вот, это не просто укол, это … э-э … введение — нет, не так … короче, у тебя в голове речевой анализатор, который автоматически переводит любой язык на тот, который является для тебя родным. Кроме имен. Точно такой же есть и у меня.

Данила касается кончиком пальца небольшого бугорка на шее. Слабая боль в этом месте подтверждает, что да, прокололи и что-то всадили.

— Ага, помню, — кивнул Данила. — Я думал, ты усыпить меня хотел.

— И это тоже, уж больно ты буйствовал. Анализатор это сложное устройство, которое не только переводит речь, оно еще и полностью контролирует твой организм.

— В каком смысле? — обомлел Данила. — Включает и выключает?

— Ну, в общем-то, да.

— Но … но это означает, что я раб! Я вещь, которую используют, пока есть нужда. А потом выбросят за ненадобностью!

— Если бы! — горько усмехнулся Петр.

— Не понял!

— Так, ладно, — произносит Петр и решительно встает с койки, на которой сидел все это время. — Слушай сюда и без истерик, понятно? Ящеры регулярно похищают людей для своих нужд. Я точно не знаю, как они это делают. То ли дыра во времени, то ли пресловутая «кроличья нора», но люди массово пропадали на Земле во все времена. И следов не находили! Конечно, многие пропадали в результате преступлений, когда убийцам удавалось спрятать труп так, что его не обнаруживали. На войне множество людей пропадало без вести — разорвало на куски взрывом, засыпало землей там или корабль затонул вместе с экипажем на большой глубине — всяко бывает. Но очень многие люди исчезают безо всяких причин. Вышел человек из дома за хлебом в ближайшую лавку и пропал. И никто его больше не видел! Самый обыкновенный, не богатый, не имеющий врагов, рядовой человечек вдруг исчезает бесследно. Так вот, они попадают сюда. И не факт, кстати, что это единственный мир, куда исчезают люди.

— Даже так? — пискнул Данила.

Он сидит на жестком табурете, словно гвоздь в заднице торчит — спина прямая, руки сложены на коленях, лицо вытянуто, глаза округлены до невозможности, подбородок дрожит так, будто челюсть вот-вот отвалится.

— Да, так, — жестко отвечает Петр. — Ты, я и все остальные люди — а здесь их немало! — похищены с Земли в разное время. Нас используют в качестве рабов, солдат смертников и пищи. Да, пищи, не перебивай!!! Ты видел конвейер, основная масса идет на переработку — консервы, органы для пересадки, для остальных уготован рабский труд на плантациях. Только очень немногие, буквально единицы сразу попадают в солдаты. Ты один из них. Надсмотрщики заметили, что ты первым пришел в себя, не паниковал, трезво оценил обстановку, сохранил самообладание и даже умудрился не покалечиться. Они пришли к выводу, что ты — после небольшой подготовки, — станешь хорошим солдатом и хладнокровным убийцей. Именно поэтому ты жив и находишься здесь, у меня.

— А ты кто? — прошептал Данила.

— Наставник. Я должен ввести тебя в курс дела, все объяснить, показать и научить. Вопросы есть?

— Да. Но их столько, что у меня голова раскалывается.

— Тогда спроси главное.

— Где туалет?

— ???

— Сортир, унитаз, отхожее место — я сейчас обоср...сь!!!

То, что Данила узнал от человека по имени Петр, в голове укладывалось с трудом. Вернее, вообще на голову не налазило, не вмещалось и никоим образом не усваивалось. Информация шла навылет, не цепляя и не оставляя следов. Цивилизация ящериц, другой мир, иное время — прошлое-будущее-параллельное-хрен-его-знает — все это воспринималось на слух, влияло на воображение, но без веры в реальность. В глубине души Данила ждал, что проснется или очнется от очень яркого, правдоподобного бреда. Как в кино! Лежит себе в боксе солдат весь израненный, подключенный к аппарату поддержки жизнедеятельности. Мозг у него активен, а все остальное мертво. Вот и воображает он про «вспомнить все», про «исходный код», про все прочитанное и увиденное, что причудливо переплелось в мозгу с собственными убогими фантазиями. Попадание в прошлое или параллельный мир довольно популярная тема для сочинителей. Можно придумать и написать любой бред, даже наркотический или алкогольный, все сойдет. А чё, не хфантастика что ли?

— А если нет? — шепчет Данила, мерно раскачиваясь с пятки на носок.

Он стоит на плоской вершине башни. Слабый ветерок обдувает бледное до синевы лицо, устойчивый запах болота почти не раздражает обоняние, странное пылающее солнце сползает к горизонту, сверля затылок горячим оком.

— А если нет? — повторяет Данила фразу, которая засела в голове, как заноза, царапая мозг ржавым гвоздем. — Если это правда? Ведь действительно пропадают люди без вести. Возле каждого отдела полиции фотографии висят. И в газетах пишут об этом. Пропадают дети, взрослые, старики. И никого никогда не находят! А если и обнаруживают, что лишенных памяти. Стерты все записи и восстановить информацию невозможно. Ведь люди тоже похищали других людей и делали рабами. Парусники Колумба и Магеллана тоже казались аборигенам фантастическими сооружениями. Огромные, с огнедышащими пушками по бортам, белокожие матросы с мушкетами и острыми стальными саблями — ну, чем не межгалактический дредноут с имперскими солдатами? Бластеры, лучевые мечи, непробиваемая обычным для дикарей оружием броня — далеко ли мы ушли от них? Носим брюки, умеем завязывать шнурки и галстуки, знаем таблицу умножения — хотя нет, уже не знаем, смартфон для чего? — и также кланяемся идолам и просим денег. Если завтра — или в следующий вторник перед ужином! — разверзнутся небеса над головой, солнечный ветер всколыхнет космические паруса, звездный крейсер причалит к ободранному бордюру и полуголая инопланетянка — их ведь так изображают? — вихляя бедрами спустится по трапу, мы, как те аборигены в набедренных повязках из пальмовых листьев, падем ниц и станем по собачьи скулить — возьми нас! Возьми прочь из этого мира, где я погряз в кредитах (задолжал вождю крокодилий хвост), никаких условий для работы (комары на охоте заедают), цены растут (крокодил не ловится!), зарплата маленькая (не растет кокос!) и так далее «плачут богу молятся люди дикари». Вариант для женщин: все тоже самое и никто замуж не берет («принцев мало и на всех их не хватает»). Только вместо инопланетной бабы инопланетный мужик в обтягивающем вспученные мышцы костюме. Или целый экипаж. Вспученных мышц.