Напарник. Часть I. Главы 1-9

— А ты?

— Что я?

— Поговорил с ней?

— О чём, Элл?! Думаешь, я с ней две недели назад не поговорил? Наговорился на всю жизнь вперёд. Тебе ещё раз, что ли, в красках описать? Любишь, когда я себя ничтожеством чувствую?

— Ладно, ладно. Извини. Я же не виновата, что всё у вас так получилось. Хотя, если честно, никогда мне твоя Лив не нравилась.

Брови Алека поползли вверх.

— Надо же, какие откровения! Никогда не думала написать книгу "Искусство удивлять"?

— Только если ты будешь сооавтором. И разрешишь использовать свою жизнь в качестве живого примера. Напридумывать что-то поинтереснее всё равно не получится.

Лицо Алека приняло обречённое выражение.

— Мало мне Крофт. Так и ты туда же. Плевать все хотели на мои нервы! — Алек повысил голос и напугал неожиданно подошедшего официанта. — Гм... Мне — кофе, слабопрожаренную яичницу из двух яиц, сэндвич с курицей и стакан апельсинового сока, пожалуйста.

Официант записал заказ, кивнул и удалился. Алек повернулся к Элл и уставился на её сияющее лицо.

— А я-то думаю, чего ты сутра такой злой? Встретил роковую красотку Крофт и разволновался. Может, признаешься ей, в конце концов, в любви. Будете жить долго и счастливо. И умрете в один день.

— Ну уж нет. Если кто из нас и умрёт, то она. И намного раньше меня.

— Всегда знала, что ты латентный женоненавистник! — Элл игриво прищурилась. В её светло-карих глазах заплясали смешливые огоньки.

— С вами станешь! Пользуешься моей добротой. Стыда у тебя нет!

Маленькие словесные перебранки уже давно стали священным ритуалом в их общении. Со стороны казалось, будто они ссорятся, но Алек и Элл знали, что это не так. Они вообще редко ссорились. С тех пор, как перестали быть любовниками. Сейчас им было нечего делить, кроме дружбы. Серьёзные разногласия возникали редко — и только в профессиональных вопросах. Иногда Алек не понимал философии печатных журналистов. Элл в ответ картинно поражалась нарциссизму телевизионщиков. Они настолько хорошо знали друг друга и настолько ценили это знание, что просто не могли ссориться. Но даже если это происходило, обида забывалась через день, максимум — через два.

— Ты мне ещё про стыд расскажи! Бедняжка Крофт уже краснеть разучилась из-за твоих сентенций. Когда я вошла, то подумала, что в первых рядах кто-то развернул ватман. Оказалось, это она сидит, бледная, словно смерть. Наверное, почувствовала твоё приближение.

Официант появился так же неожиданно, как и в первый раз. Алек едва не раскрыл рот от удивления. На столе появилась дымящаяся чашка чёрного кофе, белоснежная тарелка с яичницей, стакан ярко-жёлтого сока, треугольный сэндвич и нож с вилкой. Через секунду Алек и Элл снова были одни.

— Отвлекать тебя от еды — всё равно что играть со смертью. — Элл посмотрела на часы. — До начала презентации — тридцать минут. Жуй свой завтрак и не торопись. Увидимся в зале. Обещаю занять место поближе к твоей любимой Энн.

Алек не успел разозлиться. Элл поднялась из-за стола одним неуловимо лёгким движением, положила руку на затылок Алека, взъерошила волосы и нежно поцеловала в щёку. Алек зажмурился и вдохнул сладкий персиковый аромат. Когда он открыл глаза, стройная фигура Элл была уже возле дверей. Её золотистые Cartier поблескивали на солнце. Она сама была солнцем. Персональным солнцем Алека Кингсли.

Алек взял вилку и уставился в тарелку. На мягком немецком фарфоре остывала классическая глазунья. Выпученные глаза желтков смотрели с издёвкой. Алек ухмыльнулся и с изощрённой жестокостью воткнул вилку в тот, что был побольше. В правой руке блеснул нож. Алеку очень хотелось есть...

Глава 3. За завтраком

Когда яичница была наполовину съедена, Алек заказал ещё кофе. Жизнь начинала казаться прекрасной. Ну и что, что вторник и впереди — целая рабочая неделя? Лучшим другом Алека, кроме Элл, была работа. Однажды он понял это по очень простым признакам. Лучший друг не требует от тебя лишнего и с ним интересно проводить время. Работа репортёра всегда доставляла Алеку удовольствие. Он мог сутками просиживать за своим компьютером или мотаться на съёмках, общаясь с людьми и разыскивая нужную информацию. Уже две недели Алек старался не думать о чём-то, кроме работы. Так было проще жить. По крайней мере, Алек старался в это верить.

Кофе почему-то не несли.

Решив в что бы то ни стало сохранять хорошее настроение, Алек поднялся и направился к стойке возле выхода. Рядом с ней мельтешили официанты, отдавая заказы миловидным девушкам в оранжевой униформе. Алек улыбнулся одной из них.

— Извинте, я заказал кофе пять минут назад.

— Простите, мистер. — Девушка смутилась и почти покраснела. — Ваш заказ, наверное, потерялся. Если вы подождёте ещё минуту, вам принесут кофе бесплатно. — Она очаровательно улыбнулась. — Сэм! Один кофе с сахаром. Быстро!

Алек не понял, кому предназначался этот приказ. Он улыбнулся в ответ и мягко спросил:

— Вы не против, если я подожду здесь?

— Нисколько, мистер. Ваш кофе сейчас принесут. Ещё раз простите.

— С кем не бывает? — Алек удивился собственной добродушности.

Кофе, действительно, принесли через минуту. Знакомый официант снова материлиазовался из воздуха. Рядом с дымящейся чашкой на подносе красовалось блюдце с треугольником шоколадного пирожного.

— За счёт заведения. — Официант виновато улыбнулся.

— Спасибо. — Алек забрал содержимое подноса и направился к своему столику.

В следующее мнгновение на его лице застыл немой вопрос: "Какого хрена?!"

За его столик садился какой-то незнакомец. В бледно-фиолетовой футболке, потёртых джинсах и кроссовках. Алек видел его со спины. Аккуратно выбритый затылок незванного гостя приближался с каждым шагом. "Чёрт! Даже доесть спокойно не дадут! Что за день, а?!"

Ситуация была идиотской. В ньюрксих-кафе пока не запрещено подсаживаться за столики, если есть свободные места. Алек проклял тот момент, когда решил сам сходить за кофе. "Теперь придётся говорить, что столик занят, глупо извиняться. А вдруг он псих какой-нибудь? И любитель поругаться с журналистами, отошедшими на минутку, чтобы забрать чашку грёбаного кофе, которую никак не хотели приносить? За что мне это с утра пораньше?!" Алек перебирал возможные варианты, неумолимо приближаясь к столику, за которым уже сидел незнакомый мужчина.

На ходу он начал невольно разглядывать причину своих неудобств. "Нужно быть во всеоружии". Идиотская мысль мелькнула в голове и тут же улетучилась, заставив глупо улыбнуться. "Господи! Как будто драться с ним собираюсь!"

"Мда-а-а, с таким лучше не драться. Проблем не оберёшься". Алек с досадой признал, что незнакомец явно занимался спортом: футболка (цвет которой показался Алеку необычным) скрывала мускулистые плечи и спину. Загорелая шея не могла принадлежать хлюпику. Даже затылок казался волевым.

— Извините, но этот столик занят. — Алек со звоном поставил чашку с блюдцем на стол. — Я отходил ненадо...

— Кингсли? Алек Кингсли? — Незнакомец не дал договорить. — Извини, я не знал, что здесь занято. Угораздило же сесть за столик Алека Кингсли, репортёра ZPT-1. Крофт мне просто не поверит!

Алек смотрел на парня ошалевшими глазами и судорожно соображал, откуда тот его знает. А ещё — откуда Алек знает его?! Загорелое лицо, карие глаза, очень короткая стрижка. Всё было очень знакомо. "Как у Рики Мартина..." Возникшая мысль окатила ведром холодной воды. "Господи!"

— Если не ошибаюсь... — Алек сделал паузу, собираясь с мыслями. Почему он так разволновался?! — Рассел Энистон? Правильно? Оператор великой Энн Крофт?

Сарказм его слов заставил Энистона стушеваться:

— Извини, я лучше пересяду за...

На этот раз перебил Алек:

— Да ладно, оставайся. Я пока не владелец телекомпании, чтобы занимать целые столики. Пускай и в таком посредственном кафе. — Ха! Спортом он занимается! А психологической выдержки-то не хватает. Алек злорадствовал в душе. Смущение Энистона компенсировало все неудобства. — В конце-концов, мы же коллеги. А коллег нужно уважать.

В глазах Алека плясала улыбка, но лицо оставалось предельно строгим. Энистон растерялся и не знал, что делать дальше.

— Ты тоже на презентацию? — От злорадства не осталось и следа. Алеку вдруг стало невыносимо жаль Энистона. "Неужели я так на него подействовал? Я же ничего такого не сказал!" Кингсли стало стыдно. "Какого чёрта?! Я теперь ещё и виноватым себя чувствую! Не я же за его столик уселся!" — Я с утра ничего не ел. Вот, решил в кафе позавтракать.

"Господи! Что за чушь я несу?!" Алек схватил чашку, сделал большой глоток и громко взвизгнул. Звук получился сдавленным и противным. Алека передёнуло. Кофе был чертовски горячим.

"Ну вот! Теперь он надо мной смеётся!" Энистон смотрел на собеседника и прятал улыбку. В глазах по-прежнему читалась растерянность, но страха уже не было. "Ну, чего вылупился?! Никогда не видел, как люди кофе обжиагаются? Вот чёрт! А глаза-то какие!.. Какие-какие?! Обычные глаза! Совсем что ли сбрендил?!" Алек быстро опустил взгляд и обозвал себя дебилом.

— То есть ты не против, если я позавтракую здесь? — Казалось, Энистон решил поиздеваться над Кингсли.

— Не против, не против. — Алеку хотелось добавить: "С первого раза до нас не доходит, да?", — но сдержался. — Заказывай сейчас. А то опоздаешь к началу презентации.

— Спасибо. — Рассел развернулся на стуле и поднял руку, подзывая официанта.

Алек не удержался и бросил на Энистона оценивающий взгляд. "Чего я на него пялюсь?!" Спереди зрелище было ещё более захватыващим. На мускулистой груди виднелся рисунок — чёрный силуэт скачущей лошади; лицо Энистона было слегка повёрнуто. Высокий лоб, миндалевидные карие глаза ("Как у индейца", — подумал Алек.), прямой нос с едва заметной горбинкой, плотно сжатые губы, слегка заострённый, гладковыбритый подбородок, не очень длинная шея, широкие плечи ("Не шире чем у меня!"). Алек начал рассматривать полусогнутую руку. Короткий рукав футболки плотно облегал развитый бицепс, сужающееся предплечье заканчивалось запястьем, на котором почему-то не было часов. И рука. Ладонь Энистона показалась Алеку совершенной. Длинные тонкие пальцы были расслаблены и почти сгибались в кулак. "Блин! Как будто в Лувре статую разглядываю! Хватит пялиться, идиот!" Алек схватился за вилку и принялся доедать остывшую яичницу. Пять минут назад она казалась ему безумно вкусной; сейчас вставала в горле мучительными комками. Алек ел только потому, что надо было что-то делать, чтобы не смотреть на Энистона. Он почувствовал, что у него горят уши.

— Пожалуйста, стэйк с овощами, хлеб и молочный коктейль.

— Через три минуты, сэр. — Официант кивнул и удалился.

"А мне, гады, о времени не говорили!" Алеку стало по-детски обидно. Он жевал яичницу и думал, что сказать Энистону, чтобы не выглядеть полным придурком.

— Извини, что я так сказал. Ну, про великого оператора Крофт. — Алек ухватился за чашку с кофе, чтобы согреть руки. Ему вдруг стало холодно. — У меня её фамилия ничего, кроме аллергии, не вызывает.

— Я слышал. — Рассел улыбнулся. — В основном от неё самой. Я с ней всего три недели работаю, а уже такого про тебя наслушался, что хоть книгу пиши.

Алек уставился на Рассела, забыв проглотить пережёванную яичницу.

— И про продажность твою, и про алкоголизм, и про то, что ты приставал к ней, а она тебя послала...

Алек поперхнулся. Яичница едва не полезла обратно.

— Только я ей не особо верю. — Рассел продолжал, будто не замечая, как посерело лицо Кингсли. — Самомнения в ней до чёртиков. Не знаю, какой она корреспондент, но человек явно не на "пять". С такой даже работать сложно. Поговорить по-человечески и то не получается. — Рассел сфокусировал взгляд на Алеке. — С тобой всё в порядке?

"Он ещё спрашивает!"

— Вот так иногда позавтракаешь с оператором VH-USA — и узнаешь о себе много нового. — Алек поднёс ко рту чашку и покачал головой. — С ума сойти можно.

— Ты чего, обиделся что ли? Прости, я не хотел. Мало ли, что Крофт говорит! — Рассел снова растерялся. — У нас от неё все операторы бегают, как от чумы. Только начальство её любит. Боготворит просто. А нам с ней работать. Мне вот теперь счастье привалило.

Возле столика появился официант, переместил на стол заказ Энистона, вежливо поклонился и ушёл.

— Ты, это, не обижайся на меня. — Рассел говорил, словно сломал любимую игрушку Алека, а сами они были пятилетними пацанами. Алеку полегчало.

— Что она ещё говорила? — Алек решил выяснить всё до конца.

Рассел замялся, но всё-таки ответил:

— Ну, что репортёр ты хреновый, что взяли тебя по блату. Много чего, в общем. Я вот всё гадаю, чем ты ей так насолил? — Рассел вопросительно посмотрел на Алека.

— Я тебе как-нибудь потом расскажу, ладно? Если ещё доведётся вот так поболтать.

— Как хочешь. — Рассел попытался скрыть разочарование. Отказ Алека почему-то задел его. — Только ты не думай, что у нас в компании с ней все согласны. Многие считают тебя отличным репортёром. — Энистон на секунду задумался. — Я, например, тоже.

Чашка замерла возле рта Алека. Он поднял взгляд и встретился со взглядом Рассела. Каряя радужка была прикрыта чёрными ресницами. Даже веки у Энистона были лёгкого кофейного цвета. Этот загар был повсюду. "Чёрт! Мне для того цвета нужно целый день на пляже валяться!"

— Я ваши новости всегда стараюсь смотреть. За работой операторов слежу, ну и за корреспондентами тоже, конечно. Из всех репортажей только твои выделяются. У нас так никто не может. Да и у вас тоже. Уж не знаю, как это у тебя получается. Только обычно я в суть репортажей не вникаю — мне видеоряд интересен — а тебя смотрю, и думать даже не приходиться — всё понятно сразу. — На последних словах Энистон смутился и опустил взгляд.

— Э-э-э. Спасибо. Ты только Крофт об этом не говори. Она не поймёт.

Рассел благодарно улыбнулся.

— Окей. Скажу ей, что ты законченная звезда. Думаю, ей понравится. — Энистон ухмыльнулся.

— Да уж! Придётся ей потесниться на небосклоне.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Следующие пять минут были заняты увлечённым поглощением пищи и разговорами о работе. Алек расправился с яичницей и теперь запивал сэндвич соком. Рассел отрезал от стэйка маленькие кусочки и съедал их с овощами и хлебом, запивая всё молочным коктейлем. Когда с основным блюдом было покончено, стакан Энистона опустел лишь наполовину.

Алек пододвинул тарелко с пирожным к Расселу.

— Меня тут угостили за счёт заведения. Угощайся.

"Господи! Прямо как в мультфильме про тысячу и одного далматинца. Нам только макаронины одной на двоих не хватает". Алек представил себе эту картину и с трудом сдержал смех. Всё происходящее смешило его и одновременно успокаивало. В теле ощущалась странная лёгкость. Хотелось сделать Энистону что-то хорошее. Пирожное было, пожалуй, чересчур романтичным, но единственным инструментом. Алек одним глотком допил сок. Со звоном поставил стакан, поднялся и протянул Энистону руку:

— Доедай быстрей. Презентация — через пять минут. Мне ещё нужно поговорить с Маркусом. Это мой оператор. — Алек начал тараторить. — Я пошёл. Приятно было познакомиться. Пока.