Лестница в Небеса. Глава 1 Соседка

"Любовь продаешь? Так легко отдаешь то, что касается не только тебя..."

"Заткнись и делай что тебе говорят!"

— Она прелестна! — Всхлипнул в восторге директор фабрики и принял проект безоговорочно, даже не собирая, как у него обычно бывает, совет инженеров и замов.

"Я знаю,"— более чем уныло подумал Сергей, — "Найду подходящее зеркало — плюну себе в рожу."

Ну что ж, зато времени сэкономлено изрядно, теперь срочно по более важным делам. Размахивая липовой ксивой и выражением лица сверхчеловека ввалился в офис ЖЕКа который отвечает за микрорайон.

— Дайте мне, информацию по улице Кирова, причем, мне нужна выборка по всем детям до восьми лет включительно...

— По всей улице? — испуганно пролепетала молоденькая девушка-оператор и даже не рискнула спросить зачем это нужно, таки муниципальный инспектор, суровый, что полный пипец.

— Не забудьте номера телефонов и имена родителей, — выпячивая нижнюю челюсть изображая важного чиновника, строго произнёс Сергей и добавил для верности, — надеюсь, знаете какой праздник скоро?

— Да, да, конечно!

Перегнул всё же, запросить такой пласт информации, у оператора из под принтера вышла здоровенная пачка бумаги, которая за исключением одного единственного листочка уйдёт в мусорную корзину, но конспирация — есть дело чести.

"Наверное на Штирлица, в своё время, работало пару немецких бумажных фабрик в полную нагрузку. Иначе, как он не спалился в своей благородной, но откровенно наглой деятельности? Зато, теперь у меня есть все что нужно, осталось только укрыться в квартире и найти девочку семи лет, с именем Катя. Надеюсь, таких будет немного."

Нашел! Поистине, Бог есть, он крут и он на нашей стороне. Сергей не поверил собственным глазам. Катя — соседка не только по подъезду, но и по площадке, дверь напротив! Так вот почему она умудрилась за столько времени не нарваться на бдительных "комиссаров нравственной чистоты всех кто рядом и вообще". Но также странно, почему ни разу не пересеклась на лестнице даже с ним? Или поселилась здесь недавно?

Из краткой записи распечатки длиной в две строки плюс скудных обрывков сведений, что накопал в памяти, приложив недюжинную фантазию и дедуктивный метод старины Холмса, Сергей вычислил трагическую историю целой семьи и стало многое понятно.

Значит так, Анна Степановна — бабушка Кати, болезненная, с серым лицом, вечно охающая при каждом шаге по лестнице старушка, но вопреки всему суровая, что осенний Челябинский дождь. А дочь её, Верка, исчезла задолго, как Сергей перестал интересоваться людьми, да и помнил он Верку смутно. Так что, возможно, Катя плод несчастной любви, потому как про мужа ни буквы в этом важном документе, вот и все секреты. Да! Приятный бонус — номер телефона, что облегчает жизнь не только Анне Степановне, но и предприимчивому джентльмену, выбирающему отнюдь не лёгкие пути. Если не телефон, то пришлось бы идти в штыковую атаку, набраться наглости, постучать в дверь с банальным: "А щепотку соли не одолжите ли?"

Дрожащими от волнения пальцами набрал номер и шустро засунул сотовый в шерстяной носок. В шпионских фильмах так голос меняют — изменится, не узнать — конспирация, она такая. Вызов пошёл и отступлению уже осталось времени на пару гудков. Если трубку возьмет Катя, то еще не придумал, что сказать, но в трубке раздался скрипучий, старческий голос...

— Алёооо!

— Здравствуйте, — бодро проговорил Сергей, голосом как можно ближе к басу, заранее продуманную речь-заготовку, — с вами говорит учитель с кружка рисования. Сегодня Катя не пришла на занятия, хотелось бы узнать, случилось что?

— Со школы, что ли? — проскрипела бабушка.

— Со школы.

— Да что, у вас там в школе, ничего не знают? Сами упекли в больницу и ничего не знают! Корь у неё нашли.

— Мне никто не сказал! Простите Анна Степановна за беспокойство, не подскажете, в какую больницу?

— От чего ж не скажу? Скажу. В детскую районную инфекционную, позавчера ещё.

— Вот как, Анна Степановна? Спасибо за любезность. Кстати, Ваша внучка, хотел Вам сказать, очень талантлива в рисовании, советую обратить на это внимание, и развивать талант.

Сама знаю! — проворчала старуха, — музыканты и певцы у нас уже были.

И бросила трубку не дожидаясь вежливой концовки разговора. Бабка — кремень! Натурально — Васа Железнова, комендант Бастилии и капитан запаса Советской Армии в одном лице, насколько Сергей разбирается в интонации голосов. Так он её ещё с детства побаивался, видимо не зря.

"Как здорово, что решил шифроваться, иначе, эта сначала яйца отрежет, а потом разбираться начнет, кто такой, почему пришел. Бедная девочка, вот угораздило ей появиться именно в этой семье! Как она с ней выживает? Но самое главное я узнал, что мне было нужно. И... Почему я безмерно рад, что Катя заболела?"

* * *

Осталось очень мало времени и если еще хочется увидеть Катю, Сергею нужно поторопиться. В инфекционной, по определению строгие правила, тут уж не только время визитов ограничено, пустят ли постороннего, вот в чем вопрос. А инспекторское удостоверение в том храме — ноль.

" Да уж ладно, на месте что-нибудь придумаю, теперь я верю в то, что могу делать невозможное."

По пути он забежал на рынок, чтобы купить гостинцев Кате, долго ходил по рядам выбирая. Яблоки и апельсины — банально, бананы — пошло, Помидоры — оригинально, но глупо. И увидел клубнику. Клубника в красивой плетеной корзинке, ранняя, сезон еще только начинается. То что надо!

И таки, да, бывают в жизни приятные моменты, к удивлению — ни главврача, ни вообще, врачей, не оказалось на месте, только две молодые практикантки скорее всего из интернов местного училища, пустоголовые малолетки-хохотушки. Вот они его и пустили, без сопротивления и вопросов. Вернее, вопрос был один: "Ты кто такой, красавчик? Хи, хи." Разумеется — родственник! С Америки приехал, телеграммой вызвали. "Ха, ха, ха" — дружно смеются девчонки, а он им по шоколадке, предусмотрительно купленных, именно для случая. Ребенку то нельзя, поди." Да можно, шоколад, можно! "Ну все равно, это вам... симпатичным и веселым, у нас, в Америке, таких нет". "Возьми нас в Америку, таких симпатичных, весёлых" И опять "Ха, Ха, Ха". Никогда Сергей не замечал, что нравится женщинам и это открытие его приободрило.

— Мне туда? — спросил практиканток уже чувствуя, что флирт несколько затянулся и грозит срывом главной цели.

— Да, да! — указали хохотушки на дверь изолятора, где лежала Катя.

Тихонько открывает дверь тесной, неуютной, кафельной комнатушки на четыре койки. Катя одна, на на всю палату, маленькая, тонкая тростинка на больничной койке у окна. Спит. Лицо в страшных красных пятнах. Сергею стало так пронзительно жаль её, до щекотания слез в горле и одновременно нахлынуло нежностью, тонким томлением.

-Моя ты, девочка...

На животе неизменная кукла, но кукла всё же изменилась, у ней наконец, появилось лицо, что наполнило Сергея гордостью — конечно, далеко от совершенства, но это и неважно. Главное — растет ученица, и это его ученица. Ведь никогда и не узнаешь, где чей талант пока не испытаешь в деле.

Поставил корзинку с клубникой на прикроватную тумбочку стараясь не слишком шуметь. Эх, огорчение, хочется чтобы знала, что приходил, но так жаль будить. Она всё равно узнает! Нужно лишь сыграть в ритуальную игру по правилам, оставить знаки понятные только им двоим. Осторожно присел на край койки. Твёрдо-мягкий карандаш, альбомный лист и натурщица в безмятежном сне, что ещё нужно творческому человеку? Пару десятков размашистых штрихов вот тебе и спящая красавица из сказки. Она же хотела сказку?

— Не смотрите, на меня такую... — прошептала она не открывая глаз.

— Какую?

— Некрасивую... — медленно открывает глаза.

— Солнышко, ты самая красивая на свете!

— Правда?

— Вот, глянь, какая ты. Принцесса! Хочешь сказку расскажу?

-Да! Про принцессу? — она подвинулась к стеночке, как бы приглашая прилечь и его сердце зашлось, залило тёплой негой, захотелось обнять, прижать к себе.

-Конечно! — Сергей не мешкая воспользовался приглашением, прилёг на самый край кровати неудобно свесив ноги в обуви до пола, продолжил, — Однажды принцесса сильно заболела, какой-то странной болезнью.

-Какой болезнью?

-Ну... она заснула и не могла проснуться. Вот видишь? На рисунке она как раз спит.

-Неее, — отрицательно помотала головой Катя, — она просыпалась иногда, на пять минуточек, но тут же снова засыпала!

-Точно! Просыпалась чтобы поесть чего-нибудь, — Сергей пошарил наугад по тумбочке, подхватил корзинку с клубникой за ручку, — иначе бы она умерла от голода.

-Ой! Волшебные ягоды! — с восхищением воскликнула она, — Ей папа-король насобирал в Загадочном саду.

-Да! Ягоды не простые, там какие-то витамины есть, специальные, чтобы принцесса выздоровела побыстрей. — Сергей быстрыми штрихами дорисовал рядом со спящей принцессой корзинку с ягодами.

-Но принцесса, хитренькая! — воскликнула Катя уплетая клубнику, — никак не выздоравливала, чтобы папа ей таскал волшебные-пре-волшебные ягоды.

-Неее! Она очень хотела выздороветь, но никак не могла, её наверное, кто-то заколдовал.

-Я знаю кто!

-Кто?

-Мама-колдунья из чёрного-пречёрного леса.

-Зачем?

-Как зачем? Она не хотела чтобы дочка была принцессой...

-Ммм... Ну, ладно, пусть будет так. Но папа-король пригласил лучших заморских докторов в королевство, к себе во дворец, — по мере рассказа рисунок наполнялся сюжетом, над принцессой склонились три знахаря в задумчивых позах, в докторских халатах, с пузырьками микстуры и стетоскопами, чтобы хоть как-то походили на врачей.

-Но никто не смог вылечить!

-Верно! Никто. И тогда король издал указ по всей стране: Заболела наша, принцесса-дочка. Точка. Кто вылечит, тому...

-Вина — большая бочка!

-Может лучше сундук с золотом?

-Нет! Тогда стишка не получится.

-Ладно, пусть будет большая бочка вина. И нашёлся один старец, мудрый-премудрый, пришёл во дворец и говорит, принцессу вылечит только тот, кто её очень сильно любит!

-Да! Он её поцелует и она "расколдуется"! — уверенно продолжила Катя и выпалила не меняя дыхания, — Дядя Серёжа, а ты будешь моим папой?

В первое мгновение Сергей даже не понял смысла сказанного, а когда дошло, его пришибло, накрыло лавиной противоречивых чувств и не сразу сообразил, что сказать в ответ, а Катя как раз и ждала этот ответ, напряженно, пытливо смотрела в лицо.

— У тебя нет папы?

— Нет... — помедлила задумавшись, добавила, — был, но сейчас, наверное, уже нет.

— Я то согласен... но... тогда мне придется жениться на твоей маме.

— Не надо, — Катя хмыкнула, — Если мы согласны, то зачем жениться на ком попало?

— Но другого способа нет, разве что — понарошку. Ты хочешь этого?

— Нет... понарошку — не хочу...

— Вот видишь. А твоя мама, "кто попало"?

— Не знаю, бабушка так говорит.

— Так и говорит?

— Ага. Мужиков на помойке откапывает. Но ты ведь можешь жениться на ней понарошку, а я уже буду дочкой не понарошку, правда?

— Принцесса была хитренькая, говоришь?

Она пустила его к себе! И при этом, придумала даже, как стать родными, наивно, по-детски, но черт возьми, гениально.

"Вот и всё... У меня теперь есть дочь. Очень оригинально, минуя стадию, поцелуев под луной, свадьбы, первой брачной ночи, выкуренных три пачки сигарет под окнами роддома, пеленок, ночных недосыпаний у детской колыбели... Раз — и тебе дочка, почти как в святом писании, типа непорочное зачатие, и все такое. Но почему мне от этого так больно? И почему вдруг вместе с болью, накатило облегчение? Значит я её неправильно понял. Она хотела отца, а я возомнил себе черт знает, что! Пусть будет именно так, и это настоящее Соломоново решение."

По дороге домой ему хотелось петь, хохотать и выплясывать. Хотелось крикнуть на весь проспект: "У меня есть дочь!" Прохожие оглядывались, кто улыбался вслед, кто хмурился постукивая пальцем у виска. Не называйте идиотами счастливых людей, когда не представляете даже, что такое счастье. Присмотритесь к нему внимательно — идет по городу счастливый человек. Сергей весело кивнул лавочным старушкам у подъезда, чего никогда ранее не делал, потому поверг их в глубокий шок, теперь-то у них будет пища для разговоров, минимум на неделю. "А этот, Маруськин сынок, царство ей небесное, чокнулся поди?" "Да непутевый он, как был непутевым с детства, так им и остался"

"Да разве им понять, хоть полпроцента того, что понял сейчас я и ощутил? Они ведь, кроме тяжелой работы, нужды с ежедневной рутиной и не видели ничего в жизни. Ни настоящей любви, ни элементарного внимания. Сколько их знаю, всегда на той же лавочке, в неизменном возрасте, в неизменных позах, с неизменными темами разговоров. Вечный сон разжиженного однообразием мозга. И не нашлось никого, кто бы взялся разбудить, освободить убогих из плена собственных привычек. Как искренне жаль их, ведь и я был точно таким же, до недавнего времени."

Зайдя в квартиру, он первым делом ринулся к зеркалу в прихожей, и вовсе не за тем, чтобы плюнуть себе в рожу, как обещал с утра. Постоял немного, разглядывая счастливого человека в отражении, сказал самому себе:

— Слышь... а у меня есть дочь и я её очень люблю.

Схватил первый попавшийся блокнот, чтобы сделать набросок того, что увидел в собственном выражении лица, погрузился в процесс настолько, что опомнился когда полностью закончил работу. М-да... не столь замечательно, как "Девственница", но вполне прилично.

Счастливый человек, подозрительно похожий на Сергея, стоял перед зеркалом и глупо лыбился в отражении, ошалевший от подвалившего, так нежданно, счастья. Сергей даже умудрился с затылка себя нарисовать, вооружившись маленьким зеркалом в деталях рассмотрел свой затылок.

— Да, уж... лысею, однако.

Картина так и будет называться — "Счастливый человек", боссу отдать стоило бы это, пусть попытается продать в Кока-Колу, они любят счастливых людей, и эта тема им в самый раз.

"Вот теперь мы квиты, таки отомстил себе же за Катю в кресле" — по привычке чиркнул на полях рисунка.

* * *

Когда утром Сергей пришел в офис не сразу понял — что-то изменилось, будто он попал в параллельный мир, где он, по какой-то бешеной причине, не тот кем был всю жизнь. Секретарша, подарила ему недвусмысленную улыбку, полную неподдельного интереса. А Марина сказала "Привет", впервые за все время, как он устроился на эту работу, обычно едва кивала на приветствие и тут же отворачивалась в свой компьютер. Этот факт весьма близок к приятному удивлению, потому что Марина, это тот неприступный айсберг в штормовом океане. Куда там было, на утлой лодке подплывать к грозному ледяному монстру. Лишь в мечтах... тихонько, незаметно, воровато посматривая вслед.

А остальные сидящие в своих клетушках-кабинах, которых он взаимно не замечал и игнорировал, словно придонный планктон, декорацию своей среды обитания, сейчас они вдруг обратили на него внимание, будто офис посетил актер какого-то модного мыльного сериала.