Мажор - прода 13/06

— И?

— Жди здесь! Я притащу!

Пулей слетал за своими бумагами и выложил их на суд брата.

Планы, планы, планы... Постулат "надо планировать лучше" горящим оттиском отпечатался в душе, и новый план я считал идеальным. Кровь все-равно прольется, но ущерб я постарался свести к минимуму.

— Пункт первый, сразу...

— Не обсуждается, ради какого-то Михаила, известного только связями с танцовщицами, я рвать жилы не стану! Или ты?.. Санни, только не говори мне, что ты принес ему слово?! — мысли лихорадочно заскакали, — Санни?!

— Можешь считать меня поддонком... или даже кем-то хуже...

— Санни?! — уже почти кричал я шепотом, потому что хозяйка гостиницы хоть и скрылась в своей каморке, но дверь не закрыла.

— Слово было. Привести его к императорским регалиям.

— Епта! Ты меня испугал! — облегченно выдохнул я, — План почти не меняется.

— Не меняется, потому что не принимается. Я не буду убивать цесаревича ради власти! Я лучше вообще откажусь от своих планов, сойду с ума, но убивать его так, как вы все от меня ждете, не буду!

— Как же не вовремя-то у тебя чистоплюйство проснулось! — выдал я сгоряча.

Выдал, а сам задумался. Легко рассуждать об абстрактном убийстве, но совсем недавно я видел, как оно выглядит на самом деле. К тому же внутренний настрой для мага очень важен: выражаясь фигурально, у неуверенного в собственной правоте Санни легко может дрогнуть рука, что приведет к его проигрышу. Вдобавок, с чего это я отказываю беспрерывно воюющему с девятнадцати лет князю в обычной моральной усталости?

Но... ёпта, насколько план усложняется! По самому краешку придется идти!

— Если я тебе пообещаю, что убивать Александра тебе не придется?

— Ты?!! — опешил Василий.

— Да, я. Его убьют регалии.

— Если бы регалии убивали всех неугодных претендентов, посмевших их примерить, Романовых давно было бы намного меньше.

— Их и так почти не осталось, но ты прав, просто так неподходящих владельцев они не убивают. Но цесаревича убьют, это я могу гарантировать.

— У тебя есть ключ? — удержать лицо я не смог, недоуменно уставившись на брата, отбросив на время вертевшиеся в голове грядущие сложности, — Ключ к регалиям, — и в нескольких предложениях брат описал все, что знал об этом мифическом артефакте.

— Тебе какую? Короткую версию или длинную?

— Давай короткую для начала.

— Ключа не существует, ключ — фикция. Ловушка для дураков.

— О... а... Знаешь, давай длинную, — сдался Санни.

— Ок, давай длинную. В месте, где я провел последние два месяца, оказалась на удивление хорошая библиотека. Настолько хорошая, что у меня мелькают подозрения: а не для меня ли она собрана?

— А ты не?..

— Не перебивай, сам захотел длинную версию. Человек, который ею владел, торговал артефактами, и сам неплохо в них разбирался, так что подозревать умысел вроде бы не в чем, но... некоторые рукописи наводят на мысль... да, мысль... Потом мне внезапно перепало кое-что из наследства отца.

— Моя бляшка?

— МОЯ бляшка! Тебе я ее даю только поносить! И не перебивай, епта! Я тебя выслушал, выслушай теперь ты меня! — вздохнул, собираясь с мыслями, глотнул остывшего чая и продолжил, — Начну немного издалека: магия с самого своего появления будоражила умы, во все времена появлялась куча теорий, объясняющих ее существование и законы. И во все времена людям хотелось больше силы, если не для себя, то для своих потомков. Небезызвестная нам обоим теория Бейшко как раз из этой оперы, но она хотя бы самая безобидная, если посмотреть другие. Ладно, я не о том! Если почитать хроники времен Петра Первого, то первым делом бросится в глаза, что раньше сильных магов не боялись. Наоборот, они описываются как харизматичные личности, которых толпа обожала. Но уже через пару веков сильные маги вызывают у остальных только головную боль. То есть где-то в процессе выведения сверхчеловека эволюция свернула не туда. Для тех далеких лет дискомфорт окружающих был приемлемой ценой за могущество, но в наше время побочные явления от венца всё больше раздражают. Тебе, как его обладателю, это лучше других известно, поэтому прописных истин больше не будет. Но если для некоего князя Солнцева создаваемые им помехи — всего лишь досадное явление, а для его отца, возможно, даже некая помощь в его службе, то для правителя это уже серьезные неудобства, особенно в наши дни, когда мир существенно изменился, и приходится иметь дело не только с магами, но и с простыми людьми, которых то ли восемьдесят, то ли восемьдесят пять процентов населения. И тут уже встает выбор — либо отказываться от "венца", который вообще-то как раз и назван "венцом" от первых носителей — выходцев из семьи Романовых, либо что-то предпринимать, исправляя ущерб.

— Ничего нового ты мне пока не рассказал.

— Новое начнется сейчас. Венценосцев мало, толковой статистики по вам не соберешь, однако лет пятьдесят назад способ обойти минусы был найден, — на недоверчивый взгляд Санни я исправился, — Считалось, что был найден. Мне метод достался в виде чьих-то дневников с кучей помарок и комментариев, в которых достаточно прозрачно намекается, что наработки применили на его высочестве Александре. Результаты наверняка были, есть отзывы, что цесаревич подавляет далеко не так, как остальная его семья, но у владельца дневника имелись основания утверждать, что именно проведенные эксперименты привели к побочному эффекту — психике цесаревича был нанесен непоправимый вред.

— Вспышки гнева, затяжные депрессии... — задумчиво подтвердил брат мои выводы из разбора чужих каракулей, — Куда ты дел эти записи?

— Уничтожил.

— Зря, они могли бы послужить уликой.

— Не будь наивным, доказательством их не приняли бы, — парировал я, притворившись, что не заметил мелькнувшей на дне его глаз искры алчности, — Мало ли кто и чего мог накарябать у себя в тетради! Это я знаю, что библиотека подбиралась очень тщательно и случайной ерунды там нет, а для всех остальных...

— Ладно, оставим. Как со всей этой историей связан ключ, точнее факт его несуществования?

— Как поступают со свихнувшимися венценосцами, ты знаешь не хуже меня. Но мы говорим не просто о венценосце, а о старшем сыне императора! Который к тому же был виноват в состоянии своего первенца, ведь без его одобрения такие эксперименты вестись не могли! Дальше мы становимся на зыбкий песок гипотез, подтверждаемых лишь косвенно. Рука на сына у Павла Второго не поднялась, но оставлять ему державу тот все же не решился, малодушно взвалив ответственность якобы на выбор регалий. Я смутно представляю, как он сам себе все это представлял: не думал же, что наследник так и утрется, получив в присутствии кучи народа отлуп от бездушных жестянок?! — на мою грубость Санни поморщился, внутренне признавая общую справедливость сказанного: сценка тихого фиаско цесаревича и у него не складывалась, — Дальше в дело вступил отец. Я понятия не имею, что он там навертел, как вписал новое условие в уже существующие, как отчитывался заказчику, но теперь регалии не примут Александра никогда. Точка. Это решение не могло быть отменяемым.

— Довольно категорично.

— Безумец на троне не нужен никому.

— Тогда откуда пошли слухи про ключ?

— Я думаю, такую работу отец не мог проделать без взаимных гарантий со стороны императора. Сам-то он слово наверняка произнес, иначе я не знаю, почему за все последующее время он так и не уехал из страны, не оставил никаких страховок. Даже та библиотека, которую я упоминал, полна намеков, но прямо нигде ничего не говорится. Просто книги подобраны так, что пройти мимо некоторых из них я никак не мог. Дальше у меня исключительно предположения: после внесенных изменений отца под явно надуманным предлогом выставляют из дворца, потому что вопреки всем сплетням извращенцем он не был и маленькими девочками не интересовался. И на гения случается проруха, к стыду своему, он тогда посчитал все происходящее за правду, долгое время пытался себя обелить, только укрепляя окружающих в подозрениях. Лишился семьи и всех накоплений при разводе. Запил. Еще немного, и он скатился бы на самое дно, там и сгинув. Но судьба сжалилась, из той ямы ему помогли выбраться. Пока он еще не встал крепко на ноги, его несколько раз пытались убить, маскируя под дуэли с оскорбленными венценосцами. Три-ноль в его пользу. К скандалу с моей матерью он подошел, уже вновь став фигурой, которую просто так не убрать. Если бы речь шла только о нем самом, он бы плевал, но рисковать любимой женщиной не стал, напомнив кое-кому о взятых обязательствах. В обмен на условно добровольную ссылку их оставили в покое.

— Но моего отца придержали?!.

— Санни, еще раз говорю: он только что раскатал троих, он находился на самом пике, не было у твоего отца шансов, не спорь! Потому и придержали, что ценили тогда.

Василий покачал головой в явном несогласии, но вслух возражать не стал. Я тоже ушел от скользкой темы, продолжив излагать дела минувших дней:

— А вот дальше в историю попадает как раз Георгий Михайлович, нарывший компромат на наследника. Чем это закончилось для твоей семьи, ты знаешь. Я не думаю, что все творимое просто так сошло Александру с рук, наверху наверняка разразился скандал. Возможно именно тогда император и проговорился. И опять смалодушничал, не решив вопрос кардинально, а пустив наследника по ложному следу, подставляя нашу семью. Мама действительно любила баловаться решением задачек по перенастройке чужих защит, показывая заодно наиболее интересные приемы мне и отцу, но ключ-артефакт, да еще сделанный ею собственноручно? Это даже не смешно!

— А что не так с ее артефактами?

— Изготовление артефактов — дело грязное. В самом прямом смысле: работа с металлами, костями, сварка, распил и прочее. Ты веришь, что Петр Исаевич, позволил бы своей обожаемой супруге — урожденной княжне заниматься всем этим? Да отец сам многое заказывал на стороне, хотя и мог сделать сам! Нет, мама сама руками ничего не делала, на нее работало четыре человека, которые собирали схемы по ее расчетам, она подключалась лишь на самом последнем этапе. Они потом у нас в Николаевске организовали небольшое производство и работали уже с отцом, поставляя ему рунные наборы, вроде печатных литер.

— А как же протезы? Ты же сказал отцу?..

— Санни, меня твой отец достал! — взорвался я на его слова, — Мне хотелось его уязвить! Но мама их точно не сама собирала! Придумала, рассчитала, но она не делала их собственноручно! Уж это-то я могу тебе гарантировать!

Уже более спокойно я продолжил:

— Слух, что ключ изготовлен руками матери, стоил ей жизни, теперь я в этом не сомневаюсь. Но кто бы тебе что ни сказал, и как бы ни стремился поверить в обратное наследник, знай: ключа не существует! Это то единственное, во что я прошу тебя поверить безоговорочно!

— Но тогда, получается, что мне вообще ничего делать не надо?..

— Делать не надо?! — пропыхтел я, — Да у тебя дел по горло! Дворцовые перевороты армией на юге страны не выиграть! Читай остальные пункты!

— Хм... — брат собрал отброшенные им в порыве гнева бумаги и углубился в чтение, одним этим действием убеждая меня, что как бы он ни отпирался, а идея сесть на трон отторжения у него не вызывает. Уже неплохо, при определенной поддержке из него может выйти вполне достойный правитель, — Пункты два, три и четыре мне понятны, хотя третий?..

— Читай дальше!

— Ладно, пока приму к сведению. Пункт пять?! — вскинулся он, дойдя до самого спорного.

— Это единственный способ заткнуть всем рты. Или ты не согласен?

— Не слишком ли ты лихо решаешь?! — начал он мне выговаривать.

На беду ли, на счастье, но в этот момент со своего этажа в холл гостинице спустилась оклемавшаяся Машка. Отыскав нашу парочку глазами, она вспыхнула смущением, попыталась развернуться и скрыться, но выскочившая из-за ее спины и заведшая разговор хозяйка не дала ей возможности уйти незамеченной.

— Я так понимаю, это и есть причина твоей задержки?

Блеснувшие восхищением глаза Санни заставили меня посмотреть на девушку, отринув всю историю наших странных встреч и взаимоотношений. А хороша, однако! Залегшие после болезни тени под глазами ничуть ее не портили, наоборот, придавая ей более взрослый и загадочный вид. На фоне чуть обострившихся черт еще сильнее выделялись огромные выразительные серые глаза, а недавно вымытые волосы непослушными и в то же время милыми кудряшками обрамляли мягкий овал лица. Хрупкая и женственная фигурка завершала образ неземного создания, случайно посетившего землю.

Галина Осиповна, настрадавшись от невозможности подслушать ведущийся вполголоса разговор, из раза в раз напарываясь на властный взгляд брата, приведя Марию к нам за стол, довольная, устроилась неподалеку на страже девичьей добродетели, немало посмешив меня своим маневром. Ни при ней, ни при девушке серьезных тем поднимать мы не могли, оставив их на ночь. Брат неприкрыто флиртовал с моей подопечной, постоянно выпадая из легенды якобы приехавшего по делам посланца отца незадачливой барышни, пришлось даже потом шепнуть настроившей кучу предположений хозяйке гостиницы, что это назначенный графом жених. Мария, сроду не получавшая столько внимания, мило смущалась. А я в свете недавно озвученного пункта пять Плана, злился и скрипел зубами, открывая обоих собеседников с новой стороны.

Ночью, продолжая начатый разговор уже у него в номере, выговорил Василию за его неподобающее поведение.

— Насколько помню, у тебя уже есть невеста — Незабудка, или все в прошлом? — прервал он мои причитания.

— Нет, да... короче, отдельная тема... И Маша не моя... возлюбленная. Просто сейчас я за нее отвечаю. К тому же девушка только недавно потеряла всю семью.

Если учитывать, что я совсем недавно разочаровался в любви и только сейчас посмотрел на Машу как на девушку, а не катастрофу, то я не соврал — мои чувства к ней были далеки от романтических. И в то же время заигрывания Санни вызывали во мне нехорошие шевеления собственника.

— Все мы недавно кого-то потеряли! — возразил брат, обрывая тему, — Если это твоя девушка, то я отойду, если нет — не мешай другим получать простые человеческие радости! Ты мне и так очень мало места для них оставил! И вообще, поздно уже, а мне еще поспать надо, что там у тебя еще осталось?

Пришлось вернуться к плану, впервые задумавшись: а не совершаю ли я ошибку?

— В принципе, все это читалось, — устало резюмировал он под утро, — А кое к чему я уже приступил и без твоих напоминаний. Просто ты удачно разложил по полочкам, да пункт пятый я раньше не рассматривал, ну и третий, пожалуй.

Иного не ожидалось, его возможности намного перекрывали мои, один только бывший премьер-министр в советниках чего стоил, но столь низкая оценка больно ударила по самолюбию.

— Не обижайся, братишка! — как раньше взлохматил он мои волосы, — Ты на этом поле новичок, как и я, впрочем! Твое мнение тоже важно, оно позволило мне убедиться, что я действую в правильном направлении. К тому же кое-какие свежие идеи ты мне подарил, да и с кем я могу там нормально поговорить и обсудить все?! Только с тобой.