— Читал, значит… — В голосе Кулешова угрожающе зазвучали железные нотки. А то, что оплачиваться эти работы должны, ты тоже читал? Что принимающая сторона должна обеспечить выполнение санитарных норм, включая питание, тоже читал?

Руки Кушнаренко почему-то спрятались под стол, а взгляд начал скользить по стенам.

— Понимаете ли, Даниил Азарович…

— Ничего не желаю понимать! Сговорились за моей спиной с директором. Денежки между собой решили поделить, а в случае чего, за моей спиной отсидеться? — Ректор в упор посмотрел на Кушнаренко — Так. Короче. Сейчас срочно звони в совхоз и вытрясай из директора всё, что полагается по постановлению. Свободен! По результатам доложишь. Буду здесь сидеть и ждать.

Кушнаренко очень не хотелось упускать, плывшие прямо в руки деньги.

— Даниил Азарович, а может, мы сделаем немного по-другому. Из профсоюзного фонда института возьмём немного денег на сухой паёк, к вечеру подгоним водовозку к месту работы, а остальным с вами поделимся по справедливости.

— Что!? Да как ты… Мне, боевому офицеру, взятку суёшь! Вон отсюда! Сейчас вопрос решаешь, а завтра заявление на стол. Блядь! Совсем берега попутал! Вон, я сказал!

Кушнаренко пулей вылетел из кабинета в приёмную.

3 сентября. Картофельное поле совхоза «Морской». Борис Рогов.

Когда на следующий день мы прибыли на место наших трудовых подвигов, то заметили стоящую на краю березового колка жёлтую бочку на колёсах с надписью «ПИВО».

— Никак нас решили премировать за хорошую работу, — выдал Годик.

— А у нас в полку говорили так: — Пиво утром как зарядка, пьёшь его и всё в порядке — внёс свои пять копеек Лихачёв.

Рассудительный Шурик Шестаков, подходя к бочке, заметил, — «рано радуешься Иван Царевич9», надо же сначала проверить, что внутри.

Шура оказался прав. О пиве напоминала только надпись. Из крана текла обычная питьевая вода. Шестаков стряхнул мокрые руки и протер ими лицо.

— По сравнению со вчерашним, так просто замечательно! Слушайте анекдот из армейской жизни:

Санинспектор с дежурным сержантом проверяли запасы воды.

— Какие меры вы принимаете для профилактики инфекции?

— Сначала мы кипятим воду.

— Хорошо. А потом?

— Мы её фильтруем.

— Отлично. А что вы с ней делаете дальше?

— А дальше, чтоб не рисковать, мы пьем пиво...

Поэтому чтобы не рисковать, хорошо бы сгонять за пивом, но не сейчас, а когда вернемся домой. Вот только незадача. Вчера мы в половине седьмого приехали, пива уже не было. Надо б сегодня поднапрячься и приехать хотя бы к шести, может тогда что-то останется.

— Тогда, какого ты тут философствуешь? — Гайданский обрывает пространные рассуждения, — арбайтен, негры, солнце уже высоко.

Еще больше мы удивились, когда около часа пополудни показался ЗИЛ, в кузове которого, что-то постукивало. Этим чем-то оказалась большая фляга с молоком. Кроме молока директор прислал свежевыпеченного хлеба еще горячего и пару ящиков помидоров-огурцов. Хорошо, что не соленые, а мог бы отомстить за потерянные денежки.

— Колбасы то пожадничали — заметил Павлов, — но и на том спасибо. Всё лучше, чем вчера, когда мы приехали, а дома хоть шаром покати. Хорошо, что я догадался картошки ведро припереть.

— Завтра будет еще интереснее, — говорит Блинков, отхлебнув из кружки холодненького молочка, — Кулешов обещал какие-то деньги из совхоза вытрясти. Много он не вытрясет, поэтому у меня предложение — давайте мы заработанные так внезапно денежки передадим в профком института…

— Как это в профком? — возмутился всё тот же Павлов, — мы их честно заработали, вы, Валерий Иванович, их честно из председателя вытрясли, почему мы будем их отдавать в профкомовский омут? Это несправедливо! Они же там растворятся, никто и не заметит. Вы как хотите, а мою долю мне будьте любезны.

— Ну, я просто подумал, что десятка никому погоды не сделает, а факультет на фоне других будет выглядеть очень даже, — начинает оправдываться наш куратор. — Мало ли какие ништяки могут в будущем от ректората привалить. Предлагаю всё-таки с плеча не рубить, а подумать до завтра. Всё равно деньги на счёт института поступят только в конце месяца...

— Вот и прекрасно, как раз стипендия будет на исходе, денежки будут очень в тему.

На следующий день, который был последним в сельхозэпопее, в автобусе по дороге в поле, состоялся финансовый совет нашей группы, ну и тех, кто просто оказался рядом.

— А давайте купим свинью! — Гайданского, похоже, посетило вдохновение.

— Годик, зачем нам свинья? Ты что шашлыками собрался торговать?

— Ты дай договорить. Я предлагаю купить свинью в виде мяса, ну то есть, в виде разделанной туши. Порезать на куски, замариновать и поехать на природу. На Обское море, например. Нажарить шашлыков, водка под шашлыки, опять же, идёт, сам знаешь как. В начале октября вполне можно будет это дело провернуть. Может к тому времени как раз и деньги выдадут.

— Если погода будет, то действительно идея классная. Как раз есть время подготовиться. Там же надо еще шампуры, мангал, все дела.

Так за разговором мы в последний раз прибыли на наше уже почти родное поле. После вчерашнего трудового героизма неубранным оставался совсем небольшой кусочек. Мы тихо радовались, в предвкушении быстрого окончания работы.

Как, оказалось, радовались мы рано.

Картофелекопалка «Дружба» нам удружила. Лента полотняного транспортёра не вынесла нагрузки и лопнула. Водила уже убежал на центральную усадьбу, обещал через час вернуться, если найдёт новую или хотя бы старую, но пригодную.

Нам предложено сидеть и ждать вместе с водителями грузовиков, которые в отсутствие главного механизма тоже работать не могут.

По КЗоТу вина в простое не наша, минималку нам должны выплатить по любому. К десяти часам машинист с лентой всё-таки появился. Ещё полчаса он возился с ремонтом, поэтому к работе мы смогли приступить только с половины одиннадцатого.

К счастью, оставшийся клин был не велик и к трём часам «Дружба» замолчала. Ещё час и мы отбросили пустые вёдра. Работа была сделана досрочно.

4. Я СЕЛ ОДНАЖДЫ В МЕДНЫЙ ТАЗ

5 сентября. Борис Рогов.

За воскресный вечер, несмотря на усталость после полевых работ, я поднапрягся и написал статью о проблемах привлечения студентов к сельхозработам. В понедельник отнесу её в «Кадры стройкам». Так называется институтская газета. Две страницы машинописного текста с интервалом в полторы строки сложились довольно быстро. Хотя и не без крови. Привычка печатать с помощью текстового редактора оборачивается потерей времени из-за постоянных исправлений. Приходится перепечатывать. Основной идеей статьи стал смысл Постановления, а также прав и обязанностей участников процесса как студентов, так и председателей. С примером из нашей практики статья получилась весомая и злободневная. Мне пришла мысль, что можно её послать и в «Комсомольскую правду», и в «Молодость Сибири». Проблема одна на всю страну. Ведь, если заставить колхозников оплачивать помощь, то ведь они скорее сами предпочтут этим делом заниматься, чем «шефов» дожидаться.

Статью в понедельник у меня взяли. Главред сказал, что ближайший номер уже готовится к печати, а ему надо ещё материал с ректоратом согласовать, поэтому статья выйдет только через месяц в следующем номере. В следующем, так в следующем, лишь бы вышла. — подумал я про себя. Смешно будет, если в центральных и городских газетах напечатают, а у нас только через месяц.

После второй пары ко мне подкатил Павлов.

— Борь, тебе сегодня вечером придётся задержаться немного. Со мной, Шестаковым и Хваном пойдёшь в детскую больницу. Здесь недалеко, на Тургенева. Больничка обратилась к Борзоту с просьбой поделиться старыми студенческими акварелями. Борзот10 дал добро. Токарев с ассистентами должны отобрать. А меня попросил четырех человек отрядить для больницы. Картинки к вечеру оформят в багет11, в паспарту12. Нам надо будет только отнести и развесить. У тебя дрель есть дома?

— Есть, но она дома. Это полчаса туда, потом полчаса обратно. Вот ещё час потеряем. Может лучше в макетной мастерской спросить?

— Да! Забегу спрошу. Ладно, пошли на строймат, звонок уже.

После четвертой пары собираемся на кафедре рисунка. Перед нами на столе лежит солидная стопка оформленных пейзажей. Шестаков берет руководство на себя:

— Чего стоим, кого ждём? Берем по пять штук и тащим. Что тут думать? Время деньги, а как говорит наш любимый шеф, куй деньги, не отходя от кассы.— Шестаков явно торопится. Ему хочется побыстрее разделаться с общественной нагрузкой.

— Шура, не спеши, надо же — сдал-принял, опись-протокол... — включается в разговор И Сон Хван, человек без гражданства, кореец по национальности, которого зовут Володя.

Так стоим и препираемся минут пять, пока Владимир Платонович подписывает какие-то сопроводительные бумаги.

С задачей по развеске картин мы справляемся быстро. Два часа и дело сделано. И тут мне в голову приходит замечательная идея.

— Мужики, — говорю я Шуре и Володе, — как вам идея украсить все детские больницы города работами из фондов Сибстрина? Смотрите, наверняка за 45 лет института накопилось много работ, которые пылятся в запасниках. А тут можно несколько зайцев убить.

— Ха! За несколькими зайцами погонишься, нихуя, не поймаешь, — скептически заявляет Шестаков. — Если работы хранятся, значит, есть какая-то цель этого хранения, которой ты не знаешь. А потом, ну каких таких особых «зайцев» ты можешь тут убить? Нехуй пиздеть!

— На счет зайцев, ты, Саш, не прав, — вступается Хван, по крайней мере, доброе дело сделать для того, чтобы больным детям было не так грустно в больничке лежать — уже хорошо. Больше я не вижу. Давай, Боря, расскажи нам старикам, что тут можно еще получить?

— Вот смотрите. Доброе дело. Это — раз! У детей есть родители и другие родственники, которые посещают своих больных детей. Если мы к каждой картинке прикрутим маленькую табличку с телефоном, то получится бесплатная реклама. Это —два! И, наконец, три, мы получим информационный повод рассказать о том, что есть такие классные парни, которые могут и то, и другое, и третье. Раструбим об этом в газетах, как об инициативе активных комсомольцев! Под это дело можно предложить разрабатывать проекты малых форм, детских игровых площадок, интерьеров детсадов, детских поликлиник, пионерских лагерей… может даже с их последующей реализацией. Только тут надо будет через райком комсомола действовать. Перспективы, — дух захватывает!

— Да ну, фигня какая-то, — ворчит Шестаков, — пошли лучше пивка купим. Тёмное пиво завсегда лучше светлого будущего.

Историю с благотворительностью я намереваюсь двигать, не откладывая дело в долгий ящик. Поэтому уже тем же вечером сажусь за машинку. К полуночи очередная статья про инициативу милосердия написана. Отпечатываю её начисто в трёх копиях. Завтра отправлю её в «Молодость Сибири» и «Совсибирь». Следующий раз надо будет обязательно брать с собой фотоаппарат. Хотя, если завтра пробежаться по больнице и отснять несколько кадров, то будет чем иллюстрировать, если редактор попросит. В будущем тоже может понадобиться, для годового отчёта, например.

Главврач больницы оказался добрым и отзывчивым человеком. Он пустил нас с Хваном в свои владения, где мы устроили фотосессию со съёмкой друг друга в разных ракурсах. Нашей наглости хватило даже на то, чтобы попросить главврача тоже попозировать перед висящими на стенах произведениями высокого искусства акварели.

Репортаж получился короткий, но иллюстрированный целыми тремя фотографиями. Посмотрим, дойдёт ли дело до публикации. Надо будет в ближайший свободный день отвезти в редакцию и, может быть даже встретиться с кем-нибудь на предмет того, какие материалы в первую очередь востребованы в газете.

5. МАО ЦЗЕДУН БОЛЬШОЙ ШАЛУН

10 сентября. Борис Рогов. День после смерти Великого Кормчего

За окном уже темно. На редкость тёплый сентябрьский вечер. Такого я не припомню даже в более поздние времена эпохи глобального потепления. Я сижу у открытого окна и остро отточенным карандашом старательно вывожу буквы романского капитального шрифта. Мною принято решение о том, что надо всё-таки руку набить в графике.

В комнату вливается прохладный свежий воздух со стороны «Березовой Рощи». Только что отгремела танцплощадка. Тишина опустилась на город. Вдруг резкая трель телефонного звонка рвёт вечерний воздух в клочья. Я не жду ничьего звонка и стараюсь не отвлекаться. Однако краем уха прислушиваюсь. Трубку берет мама.

— Квартира Роговых, слушаю вас.

…

— Григория? Здравствуйте, Николай Иванович, рада вас слышать. Сейчас Гриша подойдёт. Гриша, к телефону, тебе Николай Иванович из Москвы звонит.

— Рогов у аппарата! — отец, как всегда начинает немного придуриваться. — Ибрагим13, ты что ли? Рад слышать, как дела? Как здоровье?

…

— У нас вроде бы тоже всё в порядке. Борька вот на архитектора учится. Сидит сейчас, что-то чертит. Позвать его? — с этими словами отец протягивает мне трубку. Недавно он удлинил провод, и теперь мы можем таскать аппарат по квартире, мобильный, говорит, телефон.

…

— Борис, оторвись на минуту! Николай Иванович что-то тебе сказать хочет.

— Добрый вечер, Николай Иванович! Слушаю вас внимательно.

— Добрый, то он добрый, — раздаётся в трубке немного искаженный междугородней связью голос. — Помнишь, молодой человек, наш с тобой разговор в январе?

— Конечно, а что случилось?? Что-то у вас голос какой-то взволнованный.

— Только что ТАСС сообщил о смерти Мао…

— Я и забыл совсем, но точно, вчера он умер. Всё как я вам и предсказывал. За Олимпиадой следили? Все мои прогнозы сбылись?

— Да, помню, верно, сбылись полностью. Правда, я тогда о тебе не задумывался, но вот смерть Мао Дзедуна меня потрясла. Вернее не смерть, а то, что у тебя сошлось.

— Я же вам объяснил причину. Это, конечно, невероятно, тем не менее — факт.

— Слушай, Борис, ты в Москву в ближайшее время не собираешься?

— Нет, Николай Иванович. Времени совсем нет, учится, приходится и подрабатывать. Уж лучше вы к нам. Приезжайте вместе с Антониной Спиридоновной, родители будут рады. Посмотрите столицу Сибири. У нас осень золотая — прекрасное время. Если морозы не ударят.

— Да, наверное, ты прав. Хотя меня опять выбрали председателем в совете ветеранов, должность с одной стороны не такая и важная, а с другой — всё равно требует времени. Хотя если неделю буду отсутствовать, то ничего не случится. Трубку отцу передай, я еще с ним поговорю.

— Николай Иванович, а можно просьбу личного характера?

— Смотря какую, говори.

— Не могли бы вы, если соберётесь, привезти мне зимнюю пилотскую куртку? Можно даже поношенную. А то у нас кроме пальто номенклатурного покроя ничего не продаётся.