Проба пера. Литературия 1

В луче света чернела дыра в полу, сверкала сфера зеленоватого цвета. Внутри кокона виднелись два ушастых лица и четыре фиолетовых глаза. Уша-а-астые...

— Кто вы?

— ... (непереводимая игра слов).

— Швейк, как художник художника, спрашиваю, вы язык слепоглухонемых знаете?

— ...Шеф, но глухие, а немые...

— Швейк, не парься, я спросил про эльфийский...

— Шеф, предупреждать надо, что шутишь... У Швейка процессор не выдержал, придется ждать пока вся система перезагрузится.

— Бес, а ты на эльфийском?

— Я бес, я не полиглот. Шеф, только не крестите... Я потом неделю... И это, Шеф... Вы же можете... Интерфейс. Настройки языка— эльфийский.

— Кто вы?

-Талинар и Талине, брат и сестра, мы эльфы ..., ночью что-то случилось, мама с папой ушли, а потом огонь, а потом... мама не пришла. Нам страшно. И кушать хочется. И...

— А меня зовут Дядя Саша...да, а давно вы уже тут?

— Не знаем! Мама сказала не высовываться, она сама придёт. И не приходит... А нам... а кушать...

— А вылезать не пробовали?

— А мама заругает.

— Если придет, то я за вас заступлюсь, но мама сильно ругаться не будет...

Как им сказать, что скорее всего ни мама ни папа не придут. Нет, конечно Влад Дравина в своем праве... Да, месть, да я могу понять, но...

...я не ошибся, среди мертвых тел изредка встречались женские и детские трупы. Убьешь одну девушку или ребенка — переживаешь и грызешь себя, а пять десятков — так это статистика... ...Гниль начинает потихоньку проникать в разумного вот с таких вот поступков...

И это только цитаты Дравина. Правильно говорит, вот почему мне так нравится этот цикл.

В голове прозвенел звоночек: — Шеф, эта сфера... Там магии... и это. Я туда попробовал, меня не пустило, но... я не представляю, как они могли в эту дыру пролезть. Похоже, их еще и завалило.

— Швейк, а ты?

— Магия жизни. Мне не вредит, но и не пропускает. Но... Я не представляю, как их вытащить. Эту защиту не взять ни ангелом, ни бесом. Наверное, мама, умирая, кинула в этот щит всю свою силу. И магию и жизнь. Вскрыть даже архимаг не сможет. А ты... даже не ...

— Понятно, Швейк... Опустил ниже уровня канализации... То есть ты никакого выхода не видишь? А это дети. Мама... я, лучше промолчу. Была бы живая — не бросила бы. Если в рабство не угнали. Тогда...

Вот оно, ключевое слово. Раб — вещь. Любая вещь может... Я покидая книгу должен унести что-то, что принадлежит мне. Швейк, Бес. А если так... Сработает?

— Шеф, а если... их же сфера не отдаст. Мы не знаем правил, не знаем возможностей переноса.

— Но это возможно?!

-...

Надо брать за руки и пробовать... Не попробуешь — не узнаешь. У нас осталось минут пять до конца.

— Дети, Вы хотите оттуда выйти?

— Да, здесь холодно... и мы кушать... и тут...

— Вам решать, я скоро отсюда исчезну. Если вы не хотите остаться здесь одни, то... Есть один вариант — ваше рабство. Я могу забрать только то, что принадлежит мне. Если вы хотите идти со мной — вы должны стать моими... рабами. Что это и как это будет, я не знаю. Возможно вам будет плохо, Но вы сами должны решить... захотеть... И вот, возьмите меня за руки.

С большим трудом, мне удалось пролезть поближе к дыре. Швейк продолжал изображать прожектор, где Бес я не видел, но чувствовал, что рядом.

Сфера не пускала. Моим рукам не хватало совсем немного, чтобы прикоснуться к детям. Я закрыл глаза. Цифры на часах приближались к концу. Осталось 15 сек, 10 сек. Открывать глаза не хотелось, я не мог смотреть в глаза тем, кому дал надежду и не смог... Не хочу, нельзя сдаваться. Я тянулся вперед и... что-то мягкое, коснулось моей правой руки, затем левой.

— Шеф. Ты бы глаза открыл...

— А?

— Шеф, вы смогли. Получилось.

Я открыл глаза.

На горизонте всходило солнышко. Его яркие лучи пробивались сквозь зелень листвы. В лесу пели птицы. Где-то рядом слышался плеск воды... На меня в упор смотрели с заплаканных, чумазых мордашек четыре ярких фиолетовых глаза. А лица-то совсем одинаковые, близняшки, наверное. А худые. А... Вот, черт они же голые... А где одежду искать? А чем кормить? А воняет то. Мальчик и девочка. Совсем дети. Я бы сказал, что им по десять — одиннадцать лет, а эльфы... у них иной счет жизни.

За руки меня держали два эльфёныша.

Ну, что же с прибылью Вас Г-г-господин... Когда смотрел сериал про рабыню, как там её звали, из Бразилии. Ну не думал же я, что обзаведусь сразу двумя Тали...заурами.

— Ну, что погорельцы? Ты — Талинар? ... А ты— Талина?

— Талине-е...

-Дядя, Дядя — хором. — А мы... а я почувствовала, что Вы... что добрый, что Вам тоже, ...что Вы... и что Вы не... и хотите... А Вас не... И я взяла Вас. А потом Талинар... А потом... А рабство это плохо? А Я, боюсь!... Мы не хотим... А где мы?

Вот и я хотел бы знать, где мы!

Где-то зазвучало радио, я прислушался...усталый мужской голос, похожий на голос Левитана читал: ...слушаем произведение автора Евгения Красницкого "Сотник"

...Киевская Русь. 1125 год.

И так, любезный читатель, давайте попробуем взглянуть на Киевскую Русь, если не "с высоты птичьего полета", то с высоты знаний людей XXI века. Только не так, как это делается в школьных учебниках истории или других умных книгах, где мы привычно обнаруживаем описание целых исторических периодов, превышающих длительностью жизнь целых поколений, например, "Киевская Русь XI — XIII веков", а по-иному. Как? Да вот так, как увидел бы ее наш герой Михаил Андреевич Ратников, он же боярич Михаил сын Фролов из рода Лисовинов, он же Бешеный Лис, он же "засланец" или, если угодно, "попаданец" из самого-самого конца века двадцатого (если кому-то удобнее — последнего десятилетия ХХ века) в век двенадцатый (опять же в первую четверть XII века). Сейчас он пребывает в 1125 году. Вот на Русь, как раз этого года, мы и попробуем взглянуть.

Глянули и... ох, мама моя (кто-то, наверняка, выразится и покрепче), князей-то! М-да, изрядно, а если быть более точным — 22 человека! И это только те князья, которые имеют в своей власти целое княжество или, хотя бы, крупный по тем временам город с прилегающими землями. Есть же еще и толпа тех, кто, по рождению и князь, а вот княжества или удела не имеет, так — сельцо или городок малый, а то и вообще ничего. И точно подсчитать их количество невозможно, ибо в летописях они упомянуты далеко не все — то ли не удостоились, то ли вымараны при последующих редакциях, то ли просто не повезло войти в историю Отечества. Или влипнуть. Случается и такое, понеже историю пишут победители, а они имеют привычку изображать поверженных врагов так, что и мама родная не узнала бы. Впрочем, и себя, любимого, тоже расписывали до неузнаваемости, но не со знаком "минус", естественно, а со знаком "плюс".

"И как же во всем этом разобраться?" — спросит обалдевший (и это еще мягко сказано!) читатель. Да, сложно. Ведь мало того, что имена-отчества у князей похожи — как попало-то князя не назовешь, имеется традиционный список престижных имен — мало того, что имен, как минимум, два — княжье и христианское — так еще и фамилия у всех одна — Рюрикович! Просто беспредел какой-то! Скажем, знаем мы все (или почти все) имя князя Ярослава Мудрого, а окрещен-то он был Георгием! Знаем (будем надеяться, все) Владимира Крестителя Руси, а "по паспорту", он, оказывается, Василий! И тезка его — Владимир Мономах — тоже Василий! То-то в сказках они слились в единого персонажа Владимира Красно Солнышко! А на печатях, которыми Александр Невский скреплял свои грамоты, написано и вовсе "Федор", правда, есть мнение, что пользовался он родительской печатью, и Федором числился в церковных записях, все-таки, папа Ярослав, а не сын Александр. Вот поди тут и разберись!

Ох, грехи наши тяжкие... даже "прописка" не помогает! Хорошо, например, французам! Как был некто, скажем, герцогом Бургундским или Нормандским, так им и помер, а дети-внуки опять Бургундские или Нормандские (хотя и там, тоже, по-всякому случалось), но наши-то постоянно переезжали! Туда-сюда, туда-сюда, и чего им на месте-то не сиделось? Ей, богу, шило в... там, в общем. То он князь Смоленский, то Туровский, то Переяславский, а то и вовсе Киевский, великий! А были же и такие, что не по одному разу... вон, Юрий Долгорукий аж дважды великим Киевским был! Черти его носили... нет, ну вы только подумайте! Владимир — будущая столица Владимирской Руси у него же в княжестве! Москву, столицу нашей Родины, сам основал! Мало ему! Еще одну столицу подавай — Киев! Ну и помер, конечно, князем Киевским со второй попытки. А чего ж еще ждать-то при таком нездоровом образе жизни?

Но вернемся, все-таки, к 1125 году. Осень. Великий князь Киевский Владимир Всеволодович Мономах умер в мае. На Киевский великий стол сел его сын Мстислав Владимирович (еще не Великий, но потом получит это прозвище). Пересел он в Киев из Переяславля, а на его место переехал его брат Ярополк, а на место Ярополка переехал... многие, в общем, со стола на стол пересели. Все как-то устаканилось, все сделали вид, будто лествичное право еще соблюдается, и... кое-кто начал оглядываться вокруг себя на предмет спихнуть соседа и занять его место. Впрочем, не обязательно для себя — можно и для брата-сына-племянника постараться. Но, на какое-то время езда с места на место прекратилась, а потому можно именовать князей по "месту регистрации", чтобы не запутаться...

...И что же мы наблюдаем с высоты... ну, с которой наблюдаем. ...

...Вроде бы, удивительная простота нравов — ко всем, вплоть до главы государства можно обращаться на "ты", но кто тебя будет слушать? Непререкаемый авторитет старших! Нет, это еще не "Домострой", до него еще четыре века, но слово старшего по возрасту — истина в последней инстанции, и дискуссии пресекаются самым жестким образом. В одиночку не выжить — либо убьют, либо попадешь в рабство. Малой группой можно выжить, только забившись в какой-нибудь медвежий угол, иначе тот же набор вариантов: смерть или холопство, да еще, предварительно, и ограбят. Безопасность дает только членство в каком-либо сильном сообществе, а там, извините, жесточайший примат общественных интересов над личными! Никакой тебе демократии и прав личности — только в рамках обычаев и ритуалов, да и то, если ты полноправный член сообщества, то есть, если приносимая тобой польза бесспорна.

С одной стороны, за убийство, всего лишь, штраф, а разрешение на ношение оружия не требуется. Более того, не требуется разрешение и на создание вооруженных формирований! Но, другой-то стороны, и тебя самого — любимого и единственного — тоже могут грохнуть, отделавшись, всего лишь, штрафом!

Границы существуют только номинально — иди, куда хочешь, ни паспортов, ни регистрации, ни виз, но на каждом мосту, переправе, у каждых городских ворот — заплати! Стоит же свернуть с дороги, хоть немного, и все — "закон — тайга, медведь — хозяин", а территория страны — сплошь леса дремучие!

Отношения полов? Нет, женщина не забита и не бесправна, но место свое знает! Так же, как и мужчина! Ибо оба они — партнеры в процессе выживания, как собственного, так и потомства. Партнеры равноправные, исполняющие каждый свою функцию, прекрасно знающие пределы своей компетенции и границы зоны ответственности. Феминизированные мужчины? Мужеподобные бабы? Уроды, опасность для общины, со всеми вытекающими...

Общественное мнение? Идеология? Тут — вообще, атас! Человек XII века со всех сторон окружен лешими, домовыми, овинниками, банниками, эльфами и прочей мелкой нечистью. Их наличие не подвергается сомнению, и существует множество людей, которые, ничуть не кривя душой, расскажут, что видели их и даже общались! Со всем этим сомном мистических существ надо уметь ладить, причем так, чтобы это было очевидно окружающим, то есть соблюдать многочисленные традиции и ритуалы.

А еще есть Старые Боги: Сварог, Перун, Велес и прочие. Ну как тут не "заплести бороду" Велесу из последних колосьев на поле, или как не поднести первый сноп Макоши? Ведь обидятся же! А божья обида... чревато, в общем, очень чревато! И христианские священники, ведь, в Старых Богов верят! Поклоняться запрещают, величают исчадиями ада, но не отрицают же их существования! А тут еще Перун в Илью Пророка превращается, да Макошь в Параскеву Пятницу...

И, ведь, нельзя ошибаться! Ни словом, ни делом, ни помыслом нельзя вызвать на себя и окружающих гнев этих грозных сил! Вот и стоит под иконой в красном углу прялка, украшенная резьбой на мотивы языческих сказаний, вот и идут люди в христианскую церковь в праздничной одежде, расшитой языческими символами...

И только попробуйте во всем этом усомниться! Еще повезет, если посчитают просто сумасшедшим! Нет, никакой инквизиции еще нет, и будет она не скоро, и не на Руси, но если вы не соблюдете ритуал или нарушите традицию, которая, по общему мнению, оберегает от бед и несчастий, ваши же собственные родичи или соседи почище любой инквизиции окажутся!

Не от дикости это все, и не от темных суеверий, а оттого, что жить постоянно приходилось на грани выживания. Войны, эпидемии, неурожаи, примитивная медицина, кошмарная детская смертность... увы, в слишком уж большой зависимости жизнь человеческая была не только от его личных качеств индивидуума, но и от УДАЧИ. Просто налетчики раньше нашли не твою весь, а соседнюю, просто ветер был в другую сторону и пожар не дошел до твоего дома, просто заразные беженцы умерли до того, как добрались до места твоего проживания, просто в неурожайный год в твои охотничьи угодья забрело стадо лосей...

Кстати, репродукторов вокруг не было. Голос звучал просто с небес, потому, что наушники плеера я не вставлял.

Лес... нет, это было не просто пространство, покрытое растительностью, это был ЛЕС — огромное, подавляюще могучее живое существо, мудрое какой-то своей, непостижимой для человеческого разума мудростью, беспощадное своими, им же порожденными и им же соблюдаемыми законами, спокойно-равнодушное отсутствием кого-либо или чего-либо, способного сколь-нибудь заметно поколебать или изменить предписанное его законами течение событий. Что ему было до нескольких людей и нелюдей, воображающих, что они идут через лес, а на самом деле поглощенных ЛЕСОМ без всякой гарантии того, что когда-нибудь они будут им отпущены? Не смогут понять и подчиниться его законам — никогда и никуда из чащи не выйдут, а поймут и подчинятся — может быть и выйдут, а может быть нет. ЛЕСУ, для того, чтобы сбылось либо первое, либо второе, даже не потребуется обращать внимание на еще одну кучку людишек, затерявшуюся на его просторах — все свершится само, в потоке событий, который перетекал из бесконечности в бесконечность до появления людей и который будет так же перетекать после их исчезновения...

* * *

Нет, в первый день мы никуда не пошли. Дети, несколько суток проведшие без еды, без воды, в холодном, сыром подполе устали. Я же боялся навредить им пищей, которую они по детскому неразумению признают вкусной... Но выбора не было и парочка пакетиков с гороховым бульоном из горячей кружки магги...