Real-Rpg: Ледяной Форпост

В тот момент, когда посмотрел на последний элемент — шар миникарты в углу, в очередной уже раз загорелось оповещение. Только оно было больше остальных и без карточки с гербом:

Вы получили доступ к личному интерфейсу

Пройти обучение/Отказаться от обучения/Пройти обучение позже

Внимание!

Обучение рекомендуется проходить в спокойной обстановке и при наличии свободного времени.

Новая запись в "Кодексе" Подробнее: ►

Машинально отметил, что при прочтении о новой записи в Кодексе сверху моргнула иконка с большой массивной книгой. Коротко глянув на значок Кодекса, подумал о том, что про спокойную обстановку весьма кстати замечание — и выбрал опцию прохождения обучения обращению с интерфейсом позже.

Вы получили достижение "Личный интерфейс"!

Новая запись в "Кодексе" Подробнее: ►

Внимание!

Включить интуитивные подсказки?

Принять/Отказаться

Внимание!

Необходимо пройти идентификацию!

Новая запись в "Кодексе" Подробнее: ►

Пройти/Отложить (осталось 24 часа)

— Да хватит уже! — негромко проговорил я, подтверждая желание получать подсказки пользования интерфейсом и откладывая идентификацию.

И как будто оказался услышан — больше никаких крупных оповещений не приходило. Зато все иконки интерфейса перемигнулись по часовой стрелке, словно приглашая нажать и познакомиться с их содержанием поближе. Потом, все потом — подумал я, отходя от тела эльфийки. И только сейчас заметил, что вокруг появились новые метки — не в интерфейсе, а в дополненной магией реальности — над каждым из тел, лежащих на выжженной кровавым ритуалом земле, парили яркие метки. Над передавшей мне магическую печать девушкой светился одинокий жетон, а вот над остальными было по две метки — кроме жетона, еще присутствовала круглая печать. Очень похожая по размеру на ту, которая приложила мне к груди умирающая эльфийка. И которая бесследно растворилась, исчезнув под кожей — потрогал я место чуть ниже шеи.

В этот момент паззл мимолетных обрывочных сведений сложился в голове — "Отряд авантюриста", "Печать авантюриста 5 ранга", четыре пустых окна в моем интерфейсе, "Патент 5 ранга" — не надо быть гением, чтобы догадаться о том, что в ритуале колдуна нашла смерть команда искателей приключений, командир которой передала мне часть своих способностей и задания отряда. И попросила за это прощения — вспомнил я, понимая, что дар погибшей эльфийки весьма загадочен и возможно опасен. Хм, почему возможно — наверняка опасен.

Скользнув взглядом по мерцающим иконкам над телами убитых приключенцев... и не только — над колдуном тоже присутствовала одинокая, но жирная метка сумки, я развернулся к машине.

С того момента, как преодолевая странную тягучую пелену, к которой наверняка был причастен колдун, вывалился из двери, прошло едва больше двух минут. Но как много событий они вместили в себя — убийство колдуна, наследие умирающей эльфийки, торопливое знакомство с невероятным магическим интерфейсом. Настолько все удивительно, невероятно ярко и немыслимо, что впору откровенно признаться самому себе, что сейчас я — если очень повезло, на больничной койке в ярком бреду от обезболивающего. Это в лучшем варианте. В худшем — нахожусь в беспамятстве среди искореженного железа, и хорошо если эмчеэсники уже рядом, готовя ножницы по металлу.

Меня по-прежнему било крупной дрожью — от возбуждения недавнего убийства и стылого холода. Щиколотки неприятно жгло — попавший в кроссовки снег начал таять; вырывающийся изо рта с дыханием пар зависал в стылом безветрии, ярко ощущались коченеющие пальцы.

С громким звуком щелкнул замок, и открылась задняя дверь — из которой в снег вывалился Константин. Воистину — напившемуся море по колено, и там, где трезвый оказался бы весь переломан, пьяный даже не совсем понял, что произошло. Встав на четвереньки, главный логист пару мгновений недоуменно взирал на снег, а после поднялся и увидел меня.

— Ты слышь, баран, ты что сделал?! — раздался вопрос, а после дельные информативные фразы закончились, и начались грязные ругательства. Видимо в затуманенных алкоголем мозгах что-то переклинило, и Константин пошел вперед, явно не обнимать меня собираясь. Он был ненамного выше, но невероятно широкоплечий — расставленные руки казались длинными словно лапы у паука.

— Чертила, я тебя сейчас... — разъяренный, впавший в шоковое и невменяемое состояние руководитель отдела логистики продолжал говорить, приближаясь — а я, глядя на шевелящуюся черную дырку его рта думал о том, что нереальность происходящего до ужаса реальная.

И если даже это мой бред — если я сейчас в больничной койке, или нахожусь в непридуманной пока виртуальной реальности социального эксперимента, в котором оказался чьей-то волей, надо признать — тамада весьма неплох. И конкурсы по сценарию явно интересней, чем состоявшиеся на все еще продолжающимся сейчас в майском сосновом лесу корпоративе. Таком обманчиво близком — всего лишь в пятнадцати минутах в прошлом, и таком абсолютно недостижимым сейчас.

Удостоверение командира

— Костя! Костя, стой! — выскочила из машины Марина, пронзительно закричав. Выскочила прямо в снег, босыми ногами — не обращая внимания на холод. Одновременно открылась дверь и выглянул Вячеслав — но он, судя по всему, вмешиваться не собирался.

Массивный Константин продолжал наступать — со вполне определенными целями, уже размахиваясь для удара; Марина с трудом бежала через глубокий снег, не успевая его догнать; Вячеслав вспомнил, что у него важные дела и непрочитанная почта в смартфоне — его голова исчезла — из машины он даже выходить не стал.

— Подожди, — вскинул я раскрытые ладони, пятясь от разъяренного Константина.

Слова ему точно были не нужны — на мой возглас и жест он даже не обратил внимания. Размахнувшись — словно метатель молота, логист попробовал меня ударить. Силы в нем, конечно, немало — но отпрянуть, так что кулак свистнул рядом с лицом, труда мне особого не стоило.

— Да стой ты! — уже громче крикнул я. Агрессивный попутчик — сам в машину напросившийся, кстати, — едва не улетев по направлению первого удара, уже размахивался для второго. И только кулак полетел мне в лицо, я шагнул под атакующую руки и коротко ударил снизу-вверх, в челюсть. Сильное, пусть и утратившее резкость движений от опьянения тело на миг обмякло, и Константин осел на колени, а после — безуспешно попытавшись выставить руки вперед, завалился лицом в снег.

— Посмотри за ним, — бросил я Марине — девушка уже была рядом. Коротко мазнув взглядом по ее покрасневшим лодыжкам — босиком бегать по снегу занятие то еще, я обернулся к приметному дереву. Клок светлых волос Ани на бугристой коре был заметен даже с того места где я стоял.

Когда торопливо двинулся по глубокому снегу, часто проваливаясь — плотный наст перемежался с сугробами выше колена, услышал испуганный возглас Марины — девушка заметила трупы на выжженной поляне.

— Скорую вызови! — крикнул я Вячеславу, на короткий миг затормозив рядом с разбитой машиной. Скорую, кстати, можно попробовать вызвать — вот только куда? Окрестности совсем не напоминали призерскую трассу, по которой мы только что ехали, и никаких дорог в зоне видимости не наблюдалось.

Аня лежала, безвольно раскинув руки-ноги — судя по следам, вылетев из лобового стекла, она — надеюсь, по касательной, ударилась головой в дерево и упав на снег, прокатилась несколько метров. Девушка была в римских — с высокими, до колена ремешками, сандалиях — одна из которых сорвалась. Аня оказалась зарыта в сугроб, и я присел рядом, предельно аккуратно смахивая налипший подтаивающий снег — машинально поправив задравшееся до талии платье. К счастью, серьезных рваных ран или переломов у нее видно не было. Лишь на бедрах и предплечьях виднелись кровоподтеки и ссадины — контрастно выделяющиеся на порозовевшей от холода кожи.

Соблюдая предельную аккуратность, я очистил снег с лица девушки — вдруг сломана шея, и потрогал пульс. Прощупывался — но очень слабый. Приблизил лицо, с облегчением почувствовал дыхание.

— Слава! Что со скорой? — обернулся я.

— У меня телефон сломался, не включается, — показывая мне широкий как лопата смартфон, ответил продажник. Он уже выбрался из машины, и изумленно озирался по сторонам.

Легко проведя Анне по холодной щеке, я подскочил и побежал к машине. Торопливо открыв дверь, достал свой телефон — также выключен. И также — как и у Вячеслава, никакой реакции на попытку включить. Краем глаза заметил, как к машине возвращается Константин — уже без агрессии прущего на красную тряпку быка, но взирая на меня исподлобья. Марина висела у него на плече, безостановочно что-то говоря почти на ухо.

Между тем я рывком открыл бардачок и достал простую как дрова трубку, в которой была левая сим-карта. Телефон точно был заряжен — я им пользовался совсем недавно, вот только включаться, как и смартфоны, отказался.

— Слав, ты в машинах разбираешься? — обернулся я к продажнику. — Слава! — рявкнул я — первого моего вопроса он не услышал, потому что над плечом приближающейся Марины смотрел на место кровавого жертвоприношения.

— А? Что? — обернулся испуганным взвизгом ко мне топовый, лучший в Северо-Западном федеральном округе продажник.

— В машинах разбираешься? Надо сиденья снять.

Судя по потерянном взгляду Вячеслав в машинах или не разбирался, или просто пока не совсем понимал, что от него требуется. Хотя — судя по тому, что он оперативно попытался позвонить и сообщил о неработающем телефоне, видимо первое.

— Слышь ты

* * *

*, молокосос, — подуспокоившийся было Константин шагнул вперед, пытаясь вступить со мной в дуэль взглядами. Очухался после нокаута он весьма быстро, но адекватности в залитом алкогольной синевой взоре не прибавилось. И кстати, насчет молокососа — ему ведь лет тридцать пять, не больше — неужели разница в десять-пятнадцать лет настолько принципиальна, что позволяет оскорблять других по возрастному принципу? Пусть даже я в свои двадцать три и выгляжу как ученик старшей школы?

Но хотя бы сразу драться не полез — подумал я. Зря подумал — Константин как назло попытался схватить меня за плечо и повернуть к себе, вновь накрыв аурой перегара. Это было легче, чем с грушей — которую нас заставлял колотить сержант Петренко — отдельное ему за это спасибо. Хотя, не скрою — было время, когда мы с парнями полувсерьез обсуждали вариант подловить зверствующего сержанта в темном углу и что-нибудь ему сломать, отправив на долгий больничный.

Прости за недостойные мысли, товарищ сержант — молодые были и глупые — подумал я, когда после короткого и плотного удара повелитель транспортной логистики вновь осел в снег.

— Марин, прости, мне сейчас честно некогда, — быстро произнес я, глядя в глаза девушки, собравшейся было что-то сказать. Отвернувшись, подскочил к багажнику, отрывая его рывком.

— Кхм, Костя в машинах хорошо разбирается, если что, — проговорила Марина, пока из багажника летели в снег ящик с инструментами, спальник, банка с моторным маслом и домкрат, освобождая мне путь к джентельменскому набору — пляжное покрывало и надувной матрас.

Покрывало я отдал Марине, набросив на плечи и закутывая девушку, усаживая на заднее сиденье машины. Тронув ее за плечо, показал глазами на ящик с инструментами.

— Как очнется, прошу — уговори его передние сиденья снимать, или обшивку с них содрать.

Лес вокруг не казался тем местом, где можно было найти дрова — и если даже здесь достаточно валежника под глубокими сугробами лежалого снега, мы все не в той одежде, чтобы собирать опавшие ветки, не подвергая здоровье опасности. Срочно нужно тепло.

— И пусть этот полежит немного, — я по-прежнему держал Марину за плечи, и почувствовал, как она потянулась вперед, пытаясь встать с заднего сиденья. — Марин, сразу не приводи его в чувство — может очухается, я не хочу его больше бить.

На миг задержавшись, закинул поодаль длинный баллонный ключ — запомнив место, и достал из бардачка двери перцовый баллончик, сунув в задний карман — вдруг Константин уговорам не поддастся, и решит использовать инструменты как оружие?

— Слава! — громко позвал я впавшего в прострацию продажника. Да, ему сложнее — это меня привел в чувство и заставил действовать быстро незнакомый колдун, пытавшийся убить, у остальных такого стимула не было.

— А? — подпрыгнул Вячеслав.

— В багажнике запаска, в бардачке много бумаги и зажигалка. Запаску достать, сдуть и поджечь. Не будет костра, через час все околеем. Понял?

— Да, да, да, — засуетился Слава, явно не понимая, что делать.

— Запаска! — подбежал я к багажнику и выкинул запасное колесо под ноги к Славе. — Сдуть, поджечь! Бумага, зажигалка! — открыл бардачок, показывая продажнику на кипу бумаг. Кредитные и страховые договоры, акты о выполненных ремонта, пара журналов и даже пачка презервативов. Невскрытая. Надеюсь их он не спалит, пытаясь поджечь колесо — вдруг пригодятся. Когда-нибудь.

— Справишься?

— Да-да-да, — вновь как болванчик закивал Вячеслав. Я уже, подхватив ручной насос и широкий надувной матрас — купался с ним обычно в большой компании, побежал к Анне. Присев рядом и расправив матрас, я начал понемногу подсовывать его под девушку. Услышав шаги за спиной и почувствовав движение, обернулся — ко мне подошла Марина и принялась помогать. Действуя аккуратно, мы переложили Анну на матрас. Замерзшая и стучащая зубами Марина побежала обратно к машине — где понемногу, барахтаясь в снегу, начал подниматься Константин. Я же присоединил шланг ножного насоса и принялся качать. Через несколько минут — даже согрелся, — матрас был надут, и я с помощью подошедшего Вячеслава, подтащил пострадавшую ближе к машине.

Слить бензин не получилось — сразу за горловиной стоял стопор, так что мягкий шланг от насоса напрямую было не просунуть, а моих знаний для того чтобы найти бензонасос и набрать через него, не хватило — поэтому запасное колесо разжигали с помощью бумаги, полиэтиленовых пакетов и оторванных в машине частей обшивки. В черном дыму полезного было весьма мало, но погода стояла безветренная, и получалось его избегать по максимуму. Зато тепло какое-никакое.

Обшивку салона и сидений необходимо было пустить или на топливо, или на одежду — больше никаких дельных идей мой уровень выживания в дикой природе не подсказывал. Зато подсказывал инстинкт самосохранения — если в ближайшее время никто на нас не выйдет, то необходимо будет уходить. И несколько раз я в динамике движения уже посматривал на удивительно похожую на карту иконку в левом углу интерфейса дополненной реальности. Прозрачный и едва заметный значок карты, стоило только задержать на нем взгляд, наливался цветом и яркостью, становясь крупнее.

Спальный мешок у меня был неплохой, и сейчас в нем спряталось от холода двое — Анна, по-прежнему в глубоком беспамятстве, и Марина. Неподалеку чадил костер, у которого грелись Константин и Вячеслав — сделавшие перерыв на минутку — до этого снимали другие колеса.

Я же, машинально обхватив плечи руками — хоть как-то спасаясь от холода, отошел от машины. Опустил взгляд, фокусируя его на иконке карты — и она, налившись цветом, стала увеличиваться. Интуитивно держа иконку глазами, медленно перевел взгляд прямо перед собой и подняв руку, нажал на ставший объемным символ.