1

— Случайно знаю, — смягчился Анатолий, — всё подобное делается по сарафанному радио. Среди друзей, знакомых и так далее. Только как ты его трудоустроишь официально?

— Да договорюсь с кем-нибудь, оформят его хоть помощником кочегара на котельной, а сам будет возить важную шишку, то есть меня.

— Тогда я думаю вариант может быть. Правда, это опять же нарушает закон.

— Закон нарушать конечно неприятно, но конкретно в вашем государстве это словосочетание не столь отталкивает. Разве иметь личного водителя — незаконно?

— Законно то законно, но сам понимаешь, проблемы с легендированием.

— А и не нужно никаких легенд, — отмахнулся я, — у тебя в Москве родственников нет?

— Я три недели как с Урала приехал, окстись, — хмыкнул Анатолий, — могу конечно по комитету кликнуть.

— Во. Если у тебя есть на примете какой-нибудь бодрый пенсионер, я бы не отказался его нанять за хорошую зарплату. Пять сотен в месяц лишними никому не будут.

— Боюсь, нет. Никого такого на примете нет, а кто есть — тот вряд ли осилит всю твою машинерию. Тут нужно молодого и умелого водителя. Есть конечно официальные водители, но ты ведь их не захочешь?

— Почему бы и нет? — пожимаю плечами, — тащи сюда своего официального водителя.

— И не боишься, что он будет за тобой следить?

— Следилка не выросла. Тем более между нами три тысячи лет разницы, дорогой мой, поверь, никакой из нынешней или перспективной техникой за мной не уследишь.

— Хотя бы будут докладывать, куда ты ездишь?

— У меня есть ещё две машины, есть ещё челнок и огроменная космическая яхта, я где хочу, там и буду, мне дороги не нужны. Так что не прокатит.

— Хорошо, тогда я сообщу наверх о твоём желании. Выделят водителя, за это не волнуйся.

* * *

Мы шли по коридору НИИ. Вдруг я услышал визг с улицы и поспешил к окну через один из кабинетов, на улице была установлена под навесом странная металлическая конструкция. И из грузовиков ГАЗ-63 разгружали большие блоки... Ракушечника. Да, того самого, который так хотел получить в своё пользование Воронов.

— Успели уже?

— Пытаемся, — Анатолий подошёл ближе, — Пётр вон машину какую-то выдумал.

— Пила. Хочет сделать распиловку ракушечника — следовало бы с этим обращаться ко мне. Я бы ему собрал целую автоматическую линию по распиловке и обработке.

— В этом нет нужды, напилить ракушечника могут и сами. Материал недорогой, выглядит симпатично...

— Спору нет, мне тоже нравится.

— И раз ты закончил работу с клозетами и электрикой, самое время отделку делать. Кстати, полы то мы и не сделали.

— Ковролин я создам последним. Пока и такие полимерные полы очень даже ничего.

И это правда, залитые полимером полы были весьма удобны и не требовали дополнительных покрытий. Можно даже было так оставить.

* * *

Когда рабочие уехали, моя смена началась. Я достал свой любимый инструмент с нанитами на борту и активировав его, начал создание главного — генераторы резервного питания, системы ограничения доступа — турникет в полный рост из стальных прутьев, ограничивающий вход в НИИ. Так просто в него не то что не пройти — не пробиться и с оружием. Решётки на окнах — обязательно, пожарная сигнализация и система пожаротушения — обязательно. Пенные огнетушители — пришлось создать вариацию из будущего, и притащить их сюда, закрепив на стенах.

Наконец, решив немного шикануть, я приступил к созданию интереснейшего и очень необычного напольного покрытия. Хотелось немного удивить? Пожалуй, что да. Поэтому я решил — чем чёрт не шутит, сделаю видеополы. Это такой вид пола, популярный в двадцать шестом, кажется, веке. Суть простейшая — на пол укладывалось видеопокрытие — гибкий экран высокой чёткости и яркости. В двадцать первом веке подобное было только в лучших телевизорах, в двадцать шестом — вполне себе годное покрытие на пол. Главная сложность — собрать всё это покрытие в виде одной картины-экрана и правильно настроить видеоряд. Потом на него сверху укладывалось прочное и тонкое износостойкое прозрачное покрытие, не дававшее проходящим людям раздавить высокотехнологичную поверхность.

Я создал такой видеопол для пробы в одной единственной комнате, активировал его на самое слабое свечение и поставил картину звёздного неба — выглядело это очень и очень серьёзно. Активировал другую картинку — морское дно. Рыбки там, должен отметить, что видеопол в корне менял всю картину дизайна. А если добавить к этому ракушечник в качестве отделки — то получается, что это просто загляденье.

Решив так, я приступил к мебелировке и созданию новых видеополов — мебель взял хорошую. Из той, что могли создать наниты — офисные столы эргономичные, с изгибом, стальными ножками, кресла — натуральной кожи у меня не было, пришлось использовать ближайший заменитель — получилось весьма и весьма шикарно. Видеопол, прочные столы в стиле хай-тек, на каждом столе, как и жаждал Воронов, по телефону. Пришлось ограничиться современными технологиями, поэтому телефонные аппараты сделал сам, для этого взял одну из самых необычных дизайнерских моделей — Эриксон, так же известная как "Кобра". Этот телефонный аппарат известен тем, что сделан в одном корпусе — на дне большой нижней площадки скрыт диск номеронабирателя. Качественный пластик, хороший звук, довольно удобный на фоне традиционных бакелитовых коробок с трубками.

Пришлось проводить телефонные кабели — но это уже дело второе, телефоны я поставил на каждый стол, как и хотел Воронов, а на верхнем этаже в закрытой комнате со стальной дверью, так же обеспеченной мною, установил большую офисную цифровую АТС. Очень серьёзная штука — целый шкаф с электроникой, в который воткнул соответствующие кабели. Офисная модель АТС обладала широким списком возможностей, это был мощный голосовой сервер — переадресация, перевод вызова, приоритетность вызовов, конференц-связь, она же управляла домофонными системами, которые я планировал установить, она же вела запись всех переговоров. Цифровая АТС имела только один минус — необходимо было подключать её к общегородской сети, а вот с этим были проблемы.

Но зато были и положительные моменты — цифровая АТС имела возможность подключения к ней радиостанции, спутниковой телефонии — а это уже позволяло по сути использовать спутники.

Сами спутники? Я их сделаю — заказ уже скинул в мастерскую на изготовление сети из сотни мощных низкоорбитальных спутников связи, с термоядерными реакторами внутри. Конечно, самих реакторов не сделать нанитами — но они у меня есть.

Заодно с орбиты мне доставили большой ящик со спутниковой аппаратурой, которую нужно было установить на крыше НИИ. И полез несчастный я на крышу, должен отметить, что грязь просто ужасная. Последнее, что мне хотелось бы — устанавливать в четыре утра на крыше спутниковую антенну. Хорошо ещё, что мой челнок может выполнять роль крана — спустил, выгрузил, подцепил и поднял — это сильно упростило дело. Обтекатель антенны в виде большого белого шара хорошо выделялся на фоне мрачного окружения, весь такой чистый, белый, аккуратный... И сама антенна хорошо видна на крыше левого крыла здания НИИ, прямо над офисной АТСкой.

Воронов и его друг Анатолий, приехали ко мне в восемь утра — последние четыре часа я возился с настройкой спутниковой связи. Моя яхта имела на борту двадцать спутников по штату, которые могла выпустить для установки сети, но конкретно для долговременного выполнения миссии по обеспечению связи — нужно было создать огромный спутник и всадить в его основу системы штатных спутников, после чего ещё доработать напильником, чтобы спутник мог удерживать орбиту — шесть низкоорбитальных спутников запустили, но пока что проверка систем связи и работы антенны проходила через установление контакта с яхтой и её бортовыми системами.

Воронов нашёл меня в помещении офисной АТС и зашёл весьма удивлённый.

— Грачёв, ты чего это не спишь?

— Работаю, видишь.

— А это... — он осмотрел, — матерь божья, да это же АТС.

— Она самая. Я тут пытаюсь включить в работу спутниковую систему связи, — махнул ему рукой. Передо мной был голографический монитор с браслетника, — смотри, вот здесь находятся четыре спутника, завтра в это же время их уже будет восемнадцать, дальше-больше.

— Ну дела... — протянул Воронов, — к чему нам спутники, если принимать сигнал негде?

— Почему это негде? Вот, держи, — я взял со стола и протянул ему трубку, — спутниковый телефон.

* * *

Воронов развалился в кресле, откинулся и едва не замурлыкал, прикрыв глаза так блаженно, словно вот-вот свернётся калачиком и заурчит, как довольный кот. Анатолий сидел на диване и читал какие-то бумаги, которые прислали Воронову, бумаги читал он. Я же — в другом кресле, пил горячий чай, прямиком из америки. Воронов не замурлыкал, вместо этого Пётр спросил:

— А что у нас с обменным фондом?

— Каким? — не понял я.

— Пока хватает, — ответил Анатолий.

— Да что это за фонд такой?

Пётр сжалился и пояснил:

— В советском союзе малый ход имеют деньги. Главное — вещи, предмет торга и бартера. Обменный фонд — ценности, которыми мы можем сманить к себе хороших сотрудников. Я вот кстати недавно договорился по поводу снабженца. Обменный фонд очень нужен. Наверное, этим вопросом лучше напрягать тебя, Грачёв, ты у нас можешь по заграницам летать как вольная птица. Раздобыть что-то полезное и нужное.

— Могу, конечно, достать различный западный ширпотреб, этому не учите. Я это делаю чисто для души. Ты список составь.

— Мне бы видеть ассортимент, прежде чем списки составлять. Вот телефоны ты достал просто космос, пишмашинки тоже, селектрик — редко где даже у компартии водится.

— Были ещё телевизоры. Я их поставил на склад — там семьдесят телеприёмников марки Сони и ещё тридцать мини-моделей, один у тебя в столе валяется.

— Правда?

Воронов открыл ящики стола и обнаружил там, как я понимаю, всё то, что я туда положил. У него был большой директорский стол, с множеством ящиков, писчие принадлежности, различные офисные мелочи, плюс имелся маленький сверхкомпактный телеприёмник. По местным меркам — сверхкомпактный — его вполне можно было поднять одной рукой, Воронов вытащил его из стола и водрузив перед собой, потыкал клавиши. Телевизор включился и раздалось шипение, быстро сменившееся звуками музыки, весьма грубо передающимися. Маленькая антеннка, не слишком удобно, но Воронов удивлённо посмотрел на это чудо техники:

— Однако! У тебя часом ноутбука не завалялось?

— Ноутбук? Могу сделать. Только зачем?

— Как это зачем? Для рассчётов.

— Для рассчётов лучше использовать полноразмерный компьютер с вычислительными графическими картами, такой стоит в помещении АТС.

— А принтер?

— Сделаю.

— Сделай. Очень тебя прошу — перепечатывать колоссальные объёмы текстов с моего компьютера довольно нудно.

— Принтер сделаю, обещаю, — я поставил его в очередь на создание, — установлю здесь же, у тебя. Можешь его хоть до посинения юзать. Лучше скажи, чем ты заниматься то собрался? Ремонт вроде уже заканчивается, сейчас наши негры закончат обустраивать территорию и можно начинать работу НИИ. И что дальше то будет?

— А вот это загадка. Работы тут слишком много и непонятно, с какого конца браться за неё, — вздохнул Воронов, — условия ты мне конечно обеспечил... как в лучшем офисе двадцать первого, даже лучше. Я даже не представлял себе использование экрана в качестве напольного покрытия.

— Правильно, ты же из восьмого года, — кивнул я, — ты лет двести не дожил до широкого распространения видеополов и видеообоев.

— А что, и такие бывают?

— Конечно.

Пока что полы в НИИ были радикально чёрного цвета — видеоряд выключен. Но я включил пол в кабинете Воронова и под нами картины морского дна сменили картины глубокого космоса. Галактики, туманности, всё прочее, что у меня было в великом множестве. Сияющие поверхности звёзд, многое другое.

Это настраивало на спокойный лад, красиво. Воронов, как и Анатолий, нет-нет да поглядывал под ноги, что там ещё показывают... Я же спросил у Анатолия:

— Где там пропал мой личный водитель?

— Сегодня подъедет. Сотрудник специального отдела, много не говорит, водит хорошо. Молодой, правда, к пожилым товарищам его пока не допустят работать.

— И хорошо, — кивнул я, — Воронов! Главный вопрос — Кадровый. Вот что я тебе скажу. Необходимо обзавестись хорошими кадрами и желательно, чтобы залегендировать всякие компьютеры, раздобыть для нашего НИИ современную ЭВМ, какая получше будет. И нанимать для неё программистов.

— Раздобыть, — хмыкнул Воронов, — конечно, у современных ЭВМ производительность как у микросхемы чайника, но ты сам подумай, сколько это возни?

— Я могу сделать тебе дюжину PDP-11, кстати, я уже этим озаботился — они стоят в вычислительном зале, на втором этаже. Так что ЭВМ есть.

— PDPшка, довольно слабая, но универсальная машина, — согласился вдруг Воронов, — это ты порадовал, порадовал. С этого надо было начинать! А ввод-вывод у неё какой?

— Магнитная лента, есть стример для перфоленты, перфокарт, есть у каждой по отдельному телетайпу. Мои системы эту PDP перебрали с ног до головы, так что машина получилась просто идеальная. Для твоих условий, конечно. Раздобыть что-то лучше у тебя вряд ли выйдет в ближайшие пару лет.

— Это ты оптимизмом пышешь, — махнул рукой Воронов, — вряд ли вообще когда-то будет что-то лучше. Итак, у нас есть двенадцать компьютеров? Отлично. Немыслимое богатство по меркам любого НИИ.

— Смотри сдуру их на баланс не поставь, — хмыкнул я, — во-первых — возникнут вопросы, во-вторых — возникнут претензии в МЭПе, что это у А-721 целая дюжина, а у нас ни одного.

Воронов не совсем понял, но Анатолий ему растолковал, что завистники могут вполне накатать в МЭП тонну жалоб за такое буржуйство.

Вдруг раздалась трель телефонного звонка. Звонили с проходной. Воронов положил трубку, бросив "выпишите пропуск"

— Человек пришёл, работу ищет.

— Это хорошо. Кто?

— Электрик. Так сказали.

Должен отметить, что пока электрик пробирался к кабинету директора, где мы все заседали, он порядком задолбал пыриться на видеополы и точечное освещение потолка, а так же прочие совсем не советские вещи. Свою работу я сделал качественно — НИИ представлял собой люкс-офис образца начала следующего тысячелетия. Всё сделано очень симпатично, дизайнерская работа, так сказать. Я наблюдал его через разветвлённую сеть видеокамер, это был молодой, длинноволосый парень в джинсах — кстати, я и Воронов тоже были в джинсах, на мне ещё моднявые кроссовки и симпатичная чёрная рубаха без рукавов с рисунком дракона, очень симпатичным рисунком, кстати. Я бы сказал — вид вполне неформальный, это Воронов, пижон, носит джинсы и кроссовки под пиджак.

Вошёл наш Электрик в кабинет, как провинциал в Лувр, оглядел убранство и за широким директорским столом — Воронова. Пётр тут же взял его за уздцы, если так можно выразиться и расспросил, где работал, кем, где учился и так далее.

Воронов дал ему листок и задание на проверку, взял паспорт и снял копию, попросил подходить завтра к восьми утра и едва дверь за новоявленным инженером закрылась, спросил у меня: