15. Новый год 2

На следующий день охота продолжилась. Грэй исправно шипел и выгибал спину каждый раз, стоило ему почуять адскую гончую. Кстати, почему они называются гончими, это же конкретная порода собак, совсем не похожая на те, которых мы ловим.

Не знаю почему, но сегодня все, кого мы нашли, начинали улепётывать сразу, как только мы попадали в поле зрения. Это такса их предупредила, что ли? Пришлось действовать хитростью. Мы буквально усеяли "паутинками" весь небольшой скверик неподалёку от очередной обнаруженной собаки, на этот раз бульдога. Потом Михаил, не таясь, шёл прямо на пса, и тот немедленно направился прямиком в скверик, где и застрял на одной из "мин". Мы его поймали в коробочку и поехали в офис за новыми "паутинками".

В этот же день, когда мы решили повторить наш успех, я предложил просто растянуть одну "паутинку" на некоторое пространство побольше. Михаил попробовал — вбил в твёрдую землю купленные поблизости карандаши, и натянул на них ловушку. Получился круг пяти метров в диаметре. Теперь дело за псом. Но пока мы возились с "паутинкой", цель успела куда-то исчезнуть. Пришлось уехать ни с чем. Но, когда мы проезжали мимо этого места чуть позже, я вдруг увидел здесь застывшую собаку. Видимо, она вернулась обратно после нашего ухода, и попалась в западню. Общий "улов" за день составил троих собак. Оставалось ещё шесть.

После того, как мы сдали коробочки и уже готовились ко сну, позвонила Эмилия и сообщила, что завтра вместе с нами пойдут Серж и Рома. Потому что нас двоих собаки уже запомнили, и не покажутся на глаза, а те двое — люди новые.

Возможно, если бы мы действовали по отдельности, было бы быстрее, но кот-то у нас был всего один, так что приходилось работать вместе. Теперь, стоило Грэю что-то заметить, как мы высаживали Рому или Сержа, а сами ехали дальше. Такая тактика оказалась удачной — ещё до полудня в наших руках оказались две собаки. Позже мы с Михаилом поймали ещё одну, и вернулись на нашими товарищами.

Однажды возникла ложная тревога — Грэй начал волноваться проситься на улицу. А когда выбежал, просто пристроился в ближайших кустах и удовлетворённо затих. Также пришлось сделать перерыв на обед и заодно покормить котика.

-Сколько ещё собак осталось? — спросил Серж, когда мы вчетвером уселись в каком-то первом попавшемся ресторанчике.

-Три, — ответил Рома.

-О, с этим мы за два дня справимся, верно?

-Наверняка, нас ведь уже больше, — сказал Михаил.

Действительно, сегодня, тридцатого, мы взяли ещё двух — одного Рома и одного — мы с Михаилом. Серж при этом впал в краткую депрессию по поводу того, что он поймал меньше всех. Михаил успокоил его тем, что завтра он даст ему поймать последнюю.

На следующий день, тридцать первого декабря, я встал рано и поздравил хозяина с Новым годом и гордо презентовал собственноручно выбранный в магазине неделю назад красный шарф. За что был немедленно схвачен и затискан.

-Кстати, Новый год мы будем праздновать у меня в коттедже, — сказал Михаил чуть позже. — Так как у нас осталась всего одна собака, то ты можешь не идти на "охоту", а посидеть дома. Приготовь что-нибудь и всё такое. Ладно?

-Конечно.

Он отвёз меня в загородный дом и уехал. Я же пошёл на кухню и стал разбирать купленные по дороге продукты. Где-то в час дня Михаил позвонил и угрюмо сказал, что они до сих пор не нашли последнюю гончую.

-Кажется, мы весь город уже объехали, я даже газу немного прибавил, и ничего. Грэй даже не проснулся.

Не проснулся, когда хозяин "немного" прибавил газу? У него просто железные нервы....

-Время ещё есть,— успокоил его я.

-Да, я знаю. Но мне хотелось приехать пораньше..., — пробормотал он. Уверен, у него сейчас недовольное и обиженное лицо.

-Кстати, а что будет, если вы всё же не найдёте его?

-Они пустят призрачный поезд по рельсам среди бела дня. Все, кто в него зайдут, больше не выйдут.

Жутковато.

-Эй, Миш, кажется, он что-то почуял, — произнес голос рядом с Михаилом.

-Ладно, я ещё позвоню, — сказал хозяин, вешая трубку.

Когда уже почти всё было готово, на улице окончательно стемнело, и двор освещался одним фонарём, стоящим во дворе. Шёл сильный снег, почти метель. В посёлке в нескольких метрах от нашего, стоящего на отшибе дома, во всех домах горел свет. Видать, все жители будут отмечать праздник загородом. А почему бы и нет — тут хорошее отопление, все удобства присутствуют, и даже не во дворе. Кстати, у некоторых даже ёлки стоят. Украшенные, с кучей гирлянд. Может, мне тоже что-нибудь навесить на джунгли во дворе? Кажется, там даже где-то ёлки были....

От поиска ёлочных прибамбасов меня отвлёк телефонный звонок.

-Да?

-Витя? Это я. С Новым годом. Так каков твой ответ?

Я несколько скис — это был дедушка Михаила.

-Нет.

-Совсем нет?

-Абсолютно.

-Ну что ж, — вздохнул он. — Попытаться стоило.

Я так и знал!

-Знаешь, я думаю, ты тогда подтвердил свою влюблённость только затем, чтобы досадить мне.

Проницательный дедуля.

-А на самом деле, он тебе глубоко безразличен.

Беру свои слова назад.

-Это не так.

-Меня волнует только то, что именно ты мешаешь моим планам.

-Думаю, этот план изначально был обречён на провал. Михаил никогда бы не согласился на такой брак, даже если бы ему не нравились парни.

Думаю, это одна из самых длинных фраз, которые я когда-либо говорил.

-Значит, вы оба из одного теста. Прямо идеально друг другу подходите.

Кажется, он издевается.

-Но ничего, — продолжил он делиться своими планами. — Как только ты от него уедешь, он уже никуда не денется. Я не позволю ему увлечься кем-либо снова.

-А если не уеду? — вдруг спросил я.

-Ты не такой, как он. Это видно. Ну, передавай ему привет.

Я положил трубку. Какой — не такой? Не гей? Это действительно так. Но это не значит, что мне наплевать на него. Я привязался к нему, он мне даже начал нравится. И я не хочу просто бросить его.

Звонка от Михаила всё не было. Я решил всё же как-нибудь украсить всё— таки имеющуюся у нас ёлку. Оделся, взял в руки найденную где-то в подвале коробку с гирляндами, и вышел на воздух. Пока я болтал по телефону, метель успела закончиться, и вокруг было спокойно и тихо. Как и на прошлый Новый год. Ёлка оказалась под самым фонарём, и хорошо освещалась. Я приступил к делу. Мне повезло, что дерево было не очень высоким, и я смог полностью увешать его разной мишурой. Оно вышло сверкающим и даже каким-то радостным. Довольный собой, я отошёл на пару шагов и оглядел проделанную работу. Думаю, хозяину тоже понравится.

И тут сзади послышалось громкое рычание. Под впечатлением от событий последних дней, я повернулся, почти зная, что там увижу. Так и есть — последняя, тринадцатая адская гончая. Беспородная, дворняга. С очень большими клыками и горящими глазами. Но как? Почему она здесь, ведь все остальные были в городе. До двери слишком далеко, отвлечь её нечем, при мне нет ни ловушки, ни кубика — ничего.

Так мы стояли какое-то время, не шевелясь. Я всё-таки сделал маленький шаг назад, и гончая тут же прыгнула. Теперь можно было не осторожничать. Я резко развернулся и побежал к входу в дом. Какая-никакая, а защита. Даже если пёс и вынесет дверь, это случится не сразу.

Впрочем, добежать я всё равно не успел. Я почувствовал за спиной волну воздуха и понял, что собака снова прыгнула. Поэтому резко свернул вбок, падая на землю и поворачиваясь к ней лицом. Она пролаяла пару раз и снова начала рычать. Я скосил глаза — до дома буквально пять-шесть шагов. Может, успею?

Додумать мне времени не дала новая атака. Чтобы пёс не вцепился мне в шею, я перевернулся и попытался лягнуть его ногой. В которую он тут же и вцепился своими огромными и, как оказалось, дьявольски острыми зубами. Я закричал от боли и пнул собаку другой ногой. Особой пользы это не принесло — только челюсти сильнее сжались и, кажется, достигли кости. Снег подо мной начал стремительно окрашиваться в красное. В этот раз ситуация намного опаснее, чем в прошлом году.

После повторного удара свободной ногой гончая всё-таки оставила мою конечность в покое. Я поставил руки так, чтобы защитить шею и голову, когда она снова броситься, и ещё непроизвольно зажмурился. Но повторного нападения не было. Я услышал голоса вперемешку с рычанием и лаем, после чего всё стихло. Ко мне кто-то подбежал.

-Витя, Вить, ты жив? — услышал я голос Михаила, подбежавшего ко мне.

Он приподнял меня за плечи так, что я смог увидеть творящееся вокруг. Собственно, смотреть уже было не на что — гончая уже была загнана в коробочку, которую сейчас держал в руке Рома.

-Я в норме, — сказал я, пытаясь отдышаться.

-У тебя нога кровоточит. Это — не норма. До больницы слишком долго, перевяжем тебя прямо здесь. Серж! — позвал он. — Привези сюда Андрея. Скорее!

Я припомнил, что Андрей — это медик, знакомый Михаила. Мы с ним встречались этим летом, и я его тогда чуть не убил....

Меня подняли на руки и унесли в дом, где положили на диван.

-Сможешь раздеться? — спросил хозяин. — Я пока принесу всё, что надо.

В ноге пульсировало, и кровь выливалась наружу. Всё ещё сильно болело, и шевелить ногой не получалось — она онемела. Я с трудом снял куртку. Голова тоже горела, как и нога. Чёрт, где же Миша?

Он пришёл через долгую, бесконечную минуту, и присел на пол рядом с диваном. Возиться с джинсами особо не стал — просто взял и разорвал снизу до самого бедра. Меня порча имущества в данный момент мало волновала, и я никак не возразил. Вообще ни звука не издал.

-Давай держись, не засыпай пока, — Михаил похлопал меня по щеке и начал возиться с бинтами. До прихода Андрея ему удалось остановить кровь и кое-как перебинтовать ногу. Что делал наш старый знакомый доктор, я не заметил, потому что всё-таки заснул.

Эпилог.

Новый год я безмятежно проспал. Проснулся где-то утром, часов в восемь, на следующий день, и, с трудом встав с кровати, умудрился доползти до туалета. Нога была аккуратно и крепко перебинтована. Ступать я старался осторожно, потому что это причиняло несильную боль.

Когда я вернулся в комнату, там уже был Михаил.

-Постарайся сильно не нагружать ногу, — сказал он, помогая мне доковылять до кровати.

-Постараюсь. Как отметили Новый год?

-Неплохо. Старались сильно не шуметь и много не пить — надо же было ещё доставить коробочку в метро в час ночи.

Он сел на край кровати.

-Я звонил деду. Он сказал, что ты отказался от квартиры. Почему?

-Не хотел быть обязанным, — тщательно подобрал я свой ответ.

-Действительно.... А я уж было подумал, что из большой любви ко мне, — пошутил он.

-О, а что, ты до сих пор ждёшь ответа? — спросил я.

-Конечно, — улыбнулся он. — Раз я тебя полюбил, то просто обязан дождаться ответного признания.

А, вот он снова это сделал — сказал, что любит. Значит, всё же не шутит? Может, раз уж мы точно ещё на какое-то время будем оставаться вместе, мне стоит сказать?

-Насчёт "люблю" не знаю, но, думаю, ты мне нравишься, — немного путано сказал я.

-Правда? — он навис сверху, опираясь на расставленные по бокам от меня руки. — А может, всё-таки любишь?

-Не знаю.

-То есть, это вполне возможно?

-Много чего вполне возможно, — отшутился я.

Тут он начал целовать меня. Когда он так делает, то кажется таким взрослым и опытным. Хотя, у нас разница всего в восемь лет. Или в целых восемь лет. Кстати, я, кажется, почти голый — на мне только рубашка и бельё.

-Ну, — спросил, прерывая поцелуй. — О чём теперь думаешь?

-Что ты настолько старше меня....

-Ты опять об этом?

-И что на мне почти ничего нет.

-Это что, приглашение? — уточнил Михаил.

Я отвёл глаза, не отвечая, но он всё равно понял и прикоснулся губами к моей шее, расстёгивая рубашку.

В этот же день, но ближе к вечеру, я полулежал на диване, внизу, привалившись к подлокотнику, и лениво смотрел телевизор. С трудом удалось найти удобную позу, потому что болело всё, что только можно: нога, поясница и то, что ниже....

Так как я был абсолютно неопытным во всём этом, то предоставил всё Михаилу. И он ещё спрашивает, люблю ли я его? Если бы это было не так, я ни за что не позволил бы ему вытворять такие смущающие и развратные вещи.

-Всё ещё болит? — спросил хозяин, входя в гостиную с двумя чашками чая.

-Ты о чём? — притворился, что не понимаю, я.

-Об этом, — он похлопал по предмету разговора.

-Есть немного.

-Скоро пройдёт, — он сел рядом и спросил: — Ты это смотришь?

-Нет.

Он начал щёлкать пультом. Я невольно его рассматривал. И почему он мне так нравится? Потому что надёжный? Сильный? Заботиться обо мне? Так, надо остановиться. А он-то почему меня любит?

-А почему я тебе нравлюсь? — спросил я.

-Потому что ты такой милый, красивый, и вообще замечательный, — даже не задумавшись, сказал он, хитро улыбаясь.

Я уткнулся носом в диван. Нет, сдаюсь.