Игра на выбывание

— Чем ты его разожжёшь? — спросила Инга и обиженно добавила: — У меня в сумочке зажигалка была. Да где она теперь, эта сумка?! О мешках, что на мне вместо одежды я вообще молчу. Хорошо хоть, что темно. Я наверно сейчас выгляжу хуже чучела огородного!

Я, мысленно усмехнувшись, начал обследовать дом. Всё-таки мужчины и женщины — это два разных вида homo sapiens! Они живут каждый в своём мире и приоритеты у них совсем не совпадают. Вот и сейчас. Тут думаешь, как не околеть от холода до утра, свет добыть и пожрать чего-нибудь надыбать, а у Инги голова о том, как она выглядит, болит.

Поиски ничем хорошим, ожидаемо, не порадовали. Несколько побитых горшков, куча рваного тряпья, да обломки неказистой мебели. Ну, щепки ладно; хоть на дрова пойдут. Лишь бы огонь добыть. Может и не таким уж и бесполезным умение окажется. Лишь бы сработало! Подтащил деревяшки к печке, оторвал кусок тряпки.

Следующие несколько минут прошли под лозунгом выразительных матов, проклятий и бесчисленных притоптываний ногой и щелчков пальцами. ( Да-да. Топать ногой было обязательно! Запомним кстати на будущее, что тексты умений нужно буквально понимать. А то возьмешь, к примеру, умение молниями кидаться, а затем выяснится, что оно только после туалета срабатывает. И что потом перед каждым боем срать садиться? Та ещё перспективка!) Проклятая искра проскакивала через раз и тут же исчезала. Она же “затухающая”, чтоб ей пусто было!

То, что в итоге тряпку удалось зажечь, было просто чудом. Вместе с огнём в дом повалил дым. Не знаю, цела ли труба на крыше этой развалюхи. Не разглядел. Как-то не до того было. Но дымоход тут точно не функционирует. Но лучше так, чем никак. Щелей в доме хватает, да и рассвет не за горами. Не должны угореть.

Рядом закашлялась Инга.

— Ничего. До утра дотянем, — приободрил я её.

— А потом?

— А что потом, — пожал плечами я. — Тут пока посидим. Место хоть и паршивое, но зато безопасное. Дождёмся, пока десять человек из игры вылетят, и попробуем для начала в дом напротив проскочить. Там, как я заметил, люди живут. Окна светятся.

— А как же чудища?

— А что чудища? Хищники дневного света бояться, — постарался я добавить уверенности своим словам. — К утру в лес уйти должны.

Так и прождали до рассвета, прижавшись, друг к другу. Вот только выжидательная тактика себя не оправдала. Идиотов, среди ночи переться куда-то в поисках неприятностей, среди игроков не оказалось. И в виртуальном списке выбывших по-прежнему фигурировала сиротливая единичка. Мысленно чертыхаясь, я выглянул наружу, приоткрыв дверь.

— Что там? — Подошла сзади Инга. Всклокоченные волосы, испачканное сажей лицо, круги под глазами. Мда. Наверное, и я не лучше выгляжу.

— Ушли вроде.

— Что думаешь дальше делать?

Сложный вопрос. С одной стороны, неплохо бы всё же дождаться, когда число погибших достигнет десятка. Днём игроки из своих убежищ повылезают. По крайней мере, часть из них. Вот только сколько ждать? Чем больше я тут просижу, тем больше вероятность, что так и останусь с голой задницей и одним беспонтовым умением. Нужно рисковать. Тут клоун прав; пассивная тактика сейчас, самым фатальным образом скажется потом, в будущем.

— Хочу в сарай для начала заглянуть. Вдруг чего полезного там найду. Ты со мной?

— Нет, — Девушка испуганно замотала головой. — Я тут останусь! Мне что не дай, всё равно я с этими чудовищами не справлюсь.

— Твоё дело, — пожал я плечами.

Тут каждый сам выбирает тактику и каждый сам за себя. Инга мне, конечно, помогла. Случай представится, и я её тоже выручу. Но тащить на себе по игре не буду. Тут и так шансы выжить, не велики. А с этим довеском они упадут до нуля.

Сарай оказался пустым. Голые стены и пол, местами припорошенный снегом. Даже пучка сена не нашлось. Оно и понятно. Зачем добру пропадать? Что можно растащить, рачительные соседи уже растащили. Печалька. Я уже развернулся к выходу, когда заметил железную полоску, воткнутую в щель над дверью. Коса. Ржавая, без рукояти, тупая настолько, что даже при желании не обрежешься! Примерил в руке. Вздохнул. Ладно. На безрыбье и морская капуста, за чёрную икру проканает. Вернулся в дом.

— Инга. Я ухожу. Может, передумаешь? Нам бы только до дома напротив добраться! Там тепло! — попытался я соблазнить её. — Там ябл… люди!

— Я остаюсь.

— Ну, смотри, — я всё-таки чувствовал себя немного не в своей тарелке. — Ладно. Я посмотрю, что там, да как. Если в деревне безопасно — вернусь.

— Хорошо. Удачи тебе.

Вышел из дома. Огляделся. На дороге вроде никого, только звериных следов много. Может и вправду в лес ушли? Вгляделся в дом напротив. Света в окне больше не видно, но дым из трубы исправно валит. Осторожно подошёл к калитке, до боли, в пальцах сжимая косу. Огляделся ещё раз. Утоптанная, довольно широкая дорога, цепочка домов по обе стороны. Пустынно. Ни мобов, ни людей. Вышел за калитку и замер, мысленно матюгнувшись. Неподалёку, шагах в пятидесяти от меня, из незамеченного ранее проулочка, выбежал хищник.

— Да что же тебе в лесу то не сидится, тварь меховая!

С досадой сплюнув на талый снег, я уже нёсся к изгороди соседнего дома. Я ещё раньше там дырку в заборе приметил. Монстр резво кинулся наперерез. С трудом протискиваюсь сквозь узкую щель, немилосердно раздирая рубаху об не вовремя подвернувшийся гвоздь. Следом сунулся зверь, оскалив капающую слюной пасть.

— На, гад! — почти не глядя, бью, косой по морде и, развернувшись, несусь к дому. Обиженный визг за спиной мазнул бальзамом по сердцу. Что сволочь, добычу во мне увидел?! Добыча она такая. С копыт… с зубами! И огрызнуться может!

— Ты гляди, живой! — гостеприимно распахнул передо мной дверь крепкий мужик, расплываясь в добродушной улыбке. — А я уже думал всё. Съели тебя отродья!

— Подавятся! — заявил я, протискиваясь мимо него в сени. — Я дюже костлявый!

— Эти и костлявого за милую душу схарчат. Ещё и добавки попросят! — высунулся из-за спины мужика серый как лунь дед. — И какого тебя нелегкая, на ночь глядя, на улицу понесла? Говорил же, что нужду можно и в чулане справить. На то там и горшок стоит! Как раз для такой надобности припасённый!

Так, похоже, меня здесь знают. Значит, у моего появления в этом мире существует предыстория. Что же. Больше помолчим, да послушаем. По логике игры, они сами меня в курс дела ввести должны.

— Вон одежду свою забери, да скарб, — продолжил между тем дед, кивнув в сторону стоящей в сенях лавки. — Я чай не тать. Постояльцев не граблю!

А жизнь то налаживается! Я с удовольствием осмотрел неказистый тулуп и потрёпанные меховые штаны, помял в руках видавшие виды шапку. Оно может и непрезентабельно всё выглядит, зато не замёрзну. Сидение на дереве и ночёвка в полуобледенелой избе у кого хочешь, переоценку приоритетов устроят! Сунулся в тощий мешок: грубая толстая игла, замотанная нитками, два странных камешка, завёрнутых в тряпочку и кусок твёрдого как камень мыла. Мда. Не очень-то расщедрились разработчики. Хоть бы нож, да пару монет положили!

— Ладно. Вы тут погуторьте промеж себя, а я пойду, — заявил мужик, вытаскивая из-за пояса топор. — Мне ещё к дому старосты пробраться нужно.

Оглянувшись, я более внимательно осмотрел своего собеседника. Крепкий, высокий, широкоплечий, как говорится, косая сажень в плечах. И вроде молодой ещё совсем, навскидку больше двух десятков лет и не дашь, а взгляд, как у хищника, так и рыскает по тебе, каждую мелочь подмечая. И добродушная улыбка из под короткой, аккуратно подстриженной бороды, в заблуждение ввести не могла. Ему бы воином быть, но добротный овчинный тулуп, небрежно накинутый на плечи, на воинский доспех не походил.

— Так там же отродья ещё не ушли, — решил напомнить я, покосившись в сторону двери.

— Так они и не уйдут, — вздохнул старик, опираясь на клюку. — Твари прорыва — они такие. Коль живого человека учуют, нипочём из деревни не уйдут, пока всех не сожрут. Управы на них не стало!

— Вот потому и пойду, что отродья, — хмыкнул между тем мужик. — К дому старосты все сбираться будут. Там и ста́ршина обозный, и вои. Вот и я, было, туда собрался, да смотрю — ты к дому бежишь.

Ну, вот и опять развилка. Можно в доме старика остаться. Переждать в тепле, да безопасности, пока сиротливая единичка в десятку неудачников не превратиться. Наверняка и покормят чем-нибудь. А можно рискнуть. Тоже к старосте пойти. Если и есть возможность на этом этапе чем-то существенным разжиться, то наверняка только там!

В этот момент, в голове щёлкнул невидимый тумблер, преобразуя единичку в списке выбывших на двойку. А процесс то пошёл! Эх! Выждать бы! Я досадливо крякнул, борясь с соблазном.

— Постой, — решившись, окликнул я уже схватившегося за дверную ручку мужика.— Я с тобой пойду.

— То дело, — не стал меня отговаривать он. — Вот только оружие бы тебе какое-нито. Этой железякой, — кивнул он на лежащую возле двери косу, — и цыплёнка не зашибёшь.

— Ничё, Горёха, — дед крутанулся и начал шарить по полкам. — Коль он помочь решил, найдем, чем молодца вооружить! На, держи, — сунул он мне в руки здоровенный, в многочисленных зазубринах топор. — Для такого дела не жалко!

Я ухватил топор. Повертел в руке. Тяжеловатый, но ухватистый. Живём! Вот и первым оружием разжился! Как говорится, правильной дорогой идём, товарищи! Теперь главное, на этой дороге шею себе раньше времени не свернуть!

До дома старосты добрались с трудом. Это только в кино по снегу бегают, будто по твёрдой земле. В жизни по сугробам особо не разгонишься. А Горёха меня как раз по самым сугробам и повёл. В обход значит, задами. Но грех жаловаться. На отродий не напоролись и, слава богу! Хотя самих следов и тут хватало.

Дом старосты окружал высокий добротный забор. Доски подогнаны плотно, даже щёлочки не видать. Зато калитка сзади дома имелась. В неё и вошли.

Во дворе толпилось полтора десятка мужиков. В руках мечи, топоры, рогатины, у одного в руке даже копьецо есть. Горюху узнали, подошли здороваться. На меня лишь покосились, едва кивнув. Оно и понятно. Кто я для них? Один из десятка прибившихся вчера к обозу иномерян, случайно попавших в этот мир в результате прорыва. Так мне, по крайней мере, Горёха, по дороге сюда объяснил.

Мир этот был довольно самодостаточным. Местные жили довольно скромно, но не бедствовали. На чужое не зарились, своего не отдавали. В общем, жили со всеми в мире и были вполне довольны своей судьбой.

И всё бы хорошо, если бы не прорывы, периодически случающиеся во внешних мирах. Через эти прорывы и попадали сюда разные твари, на вроде так полюбившихся мне отродий. Ну и иномиряне в довесок. Куда же без нас?

Вот десяток голых, растерянных игроков на паломников, бредущих к местному храму, и вынесло. Местные боги зазря пришлых обижать не разрешают. Вот и сжалился над нами обозный ста́ршина. Накормил, одежонку дал, да позволил вместе с обозом до храма идти, чтобы через порталы, там установленные обратно в свой мир попытаться вернуться.

Я огляделся. Других игроков нет. Значит, я самый обезбашеный из нашего десятка оказался и остальные до сих пор по домам сидят. То-то число выбывших едва с единички сдвинулось!

— Пришлый, — ко мне подошёл здоровенный, кряжистый мужик с огромном секирой в руке, — тебя как хоть кличут?

— Антоном, — я с уважением покосился на грозное оружие, небрежно сжимаемое бородачом. — Вот. Помочь вам хочу.

— То дело, — кивнул тот, поигрывая своим оружием словно пушинкой. — Стая большая. Каждый вой на счету будет.

— Ну что, Тимофей Никитич, — из дома показался дородный мужчина средних лет, в дорогой шубе. — Больше ждать нечего. Кто хотел прийти — уже пришёл. Выводи мужиков.

— Ты староста. Тебе виднее, — вздохнул гигант. — А только сдюжим ли? Отродий почитай с три десятка голов будет. Коли всем скопом навалятся — можем и не одолеть!

— Одолеем, — насупился тот в ответ. — Коль дружно встанем, то должны одолеть. Всё рано выхода другого у нас нет.

— А если их по одному сюда заманить, — перед моими глазами встала Инга, зазывно махающая руками. Чёрт! Я о ней забыл совсем, за этой кутерьмой! Нехорошо. Жизнь, как не крути, она мне спасла. — Сюда во двор. Да и прикончить тут.

— Это как? — озадачился староста, похоже только сейчас обративший на меня внимание.

— У вас верёвка длинная есть?

— У меня в хозяйстве чего только нету, — насмешливо оскалился в ответ тот. — Уж верёвку как-нибудь найду — расстараюсь!

— Так вот, — меня буквально распирало о возбуждения. Репу с местными надо повышать. Тогда и плюшки реальные посыплются. А если моя задумка сработает, то отношение ко мне со стороны мужиков однозначно изменится. — Привязываем верёвку к створке ворот. Открываем её, и я выхожу на дорогу. А мужики за домом прячутся. Как только отродье во двор вслед за мной забежит, все дружно тянут за верёвку и закрывают ворота. А дальше всё просто. Такой ватагой мы зверя на куски покромсаем! И следующего подманивать можно!

— Ишь ты! — закрутил головой староста, уже более внимательно рассматривая меня. — А не боишься, что тварюка тебя порвать успеет?

— Боюсь, — честно признался я. — Но если мужики зевать не будут, отобьют.

Горёха одобрительно крякнув, хлопнул меня по плечу, чуть не вбив при этом в землю.

— Тебя как кличут? — староста задумчиво уставился на меня.

— Антон.

Растёт репутация, растёт! Вот и староста моё имя узнать удосужился!

— Вот что, Антон, — неожиданно улыбнулся мне тот. — Пошли в дом. Коль уж ты за приманку будешь, оденем тебя как положено. Твою одежёнку даже молодняк зараз порвёт. Тимофей Никитич, — развернулся он к ста́ршине. — Верёвку у меня в сарае пошукай покуда. И снег за воротами почистите. Застрянут, не дай боги.

Обратно из дома я вышел полностью довольный собой, пожёвывая сунутый женой старосты кусок пирога с чем-то невообразимо вкусным. И дело было не только в добротном полушубке и толстых меховых штанах одетых на мне. В руке я сжимал копьё! Как объяснил староста, им мне сподручнее отродье на расстоянии держать будет.

Во дворе уже было всё готово. Привязанная к одной из створок ворот верёвка уходила за угол дома, где уже засели мужики. Дождавшийся меня, Горёха хлопнул ещё раз, отбивая другое плечо и вместе со старостой скрылся там же.

Я, тяжело вздохнув, поплёлся к воротам. Затея с изображением из себя приманки уже не казалась такой удачной, как по началу. Игра игрой, а грызть, если что меня будут по-настоящему!

Ворота открылись неожиданно легко. Я, держа копьё наизготовку, осторожно выглянул на дорогу. Никого. Может, ушли? Вряд ли. В настоящей жизни, наверное, ушли бы. А тут эти твари запрограммированы. Пока не обнулишь, хрен восвояси уберутся!

— Эй! — заорал я во всё горло. — Я здесь! Вкусный!!!

Из соседнего двора выглянул здоровенный моб и не раздумывая кинулся в мою сторону. Не став изображать из себя героя, рванул обратно во двор. Краем глаза заметил в конце улицы ещё одного хищника. Ну и фик с ним. Далеко. Не успеет. Добежал до середины двора, развернулся, направив копьё в сторону ворот.