— Я... разочарован, — прошептал Великий, переступив с одной ноги, оканчивающейся огромным раздвоенным копытом, на другую. — Но я скажу тебе вот что: виноват вождь клана Северного Волка, и ты больше никогда, слышишь, никогда не доверишь ему ответственного задания!

Радость, облегчение, надежда нахлынули мощной волной:

— Господин мой, конечно, никогда больше! Глядите: мы нашли эти кристаллы для вас!

— Для меня они бесполезны.

Ужас сковал мои внутренности.

— Но думаю, они могут пригодиться твоему народу в битвах, чтобы уничтожить дренеев. Ведь это ваша битва, не так ли?

— Конечно, мой господин! Это ведь воля наших предков!

Кил'джеден глянул — и его сияющие глаза, казалось, извергали пламя.

— Это моя воля, — сказал просто.

— Конечно, это ваша воля, и я подчиняюсь вам во всем!

* * *

Отрешившись от пережитого, стал вспоминать, как исследовал оставленные камни. О, это были особые камни! Кристаллы, принесенные Дуротаном, оказались весьма полезными — ничего подобного орки не знали. Красный камень назвали Сердце Ярости и открыли: когда вождь отряда несет его с собой, не только он, но и весь отряд сражается яростнее и с большим мастерством. Камень отдавали каждому клану лишь на одну луну, и вскоре камень сделался вожделенной наградой.

Второй камень назвали Сияющая Звезда. У шамана, несущего кристалл, обострялся разум, он все видел яснее, лучше сосредотачивался. Сердце Ярости будило эмоции — Сияющая Звезда успокаивала их. Мыслилось точнее, и внешнее не так отвлекало. Магия давалась легче и легче управлялась — еще один залог орочьих побед. Какая насмешка над ненавистными дренеями: их же магия помогает сокрушить их! Это изрядно поднимало настроение оркам.

Минула зима, но сердце моё терзали сомнения. Втайне от всех я отправился в недра Священной Горы, чтобы в одиночку спросить совета у предков. Не тратя время на розжиг огня, в темноте добрался до сияющих вод. Берега были пустыми, и я стал молиться:

— О, предки... возлюбленные наши умершие... Я, Нер'Зул, шаман клана Призрачной Луны, вождь ваших детей, пришел искать — нет, молить о мудрости. Я... я потерял путь к вашему свету. Хоть мы стали сильнее, объединившись, стали единым народом — времена пришли темные и страшные.

— Я сомневаюсь в избранном пути и умоляю вас: помогите! Пожалуйста, если вы любите, если хоть когда-то любили тех, кто пришел в жизнь следом за вами, придите ко мне, дайте совет, чтобы я мог лучше вести их!

Голос мой задрожал, обрываясь. Слова прозвучали жалко и бессильно, и на мгновение вспыхнувшая упрямая гордость заставила покраснеть от стыда. Но ведь забота о народе превыше гордыни! Ради блага, ради верной дороги стоит умолять, в особенности, когда не знаешь, какой эта дорога должна быть...

Вода засветилась. Я склонился нетерпеливо, вглядываясь, и увидел лицо. "Рулькан!" На глаза навернулись слезы — и они на мгновение милостиво скрыли, размыли, сделали все нечетким. А когда рассмотрел, сердце зашлось от боли. Во взгляде Рулькан виделись лишь ненависть и презрение. Я отпрянул, будто от удара. А в воде всплывали все новые и новые лица, десятки лиц — и во всех читалось то же самое.

Мне стало дурно. Пошатнувшись, закричал:

— Пожалуйста, помогите! Явите мне мудрость, чтобы я снова смог добиться вашей милости!

Лицо Рулькан чуть смягчилось, и в ее голосе прозвучало сочувствие:

— Теперь ты ничего не сможешь сделать, хоть бы и старался сотню лет. Тебе не заслужить нашего прощения. Ты не спаситель нашего народа — но предатель его.

— Нет! Умоляю, скажите мне, что делать, и я сделаю! Ведь еще не поздно, я знаю, не поздно...

— Ты слишком слаб, — произнес рокочущий мужской голос. — Если б был сильным, не поддался бы искушению, не стал бы игрушкой в руках того, кому безразличен наш народ.

— Но я не понимаю... Рулькан, ты же приходила ко мне, я слышал! Ты, Грек'Шар, ведь ты советовал мне! Вы привели Кил'Джедена ко мне! Ведь он — Великий друг всех орков...

Рулькан ничего не ответила. Да и сам, говоря, вдруг понял, как глубоко и страшно был обманут. Предки не приходили ко мне. Видения были всего лишь мороком, насланным Кил'Джеденом. Предки правы в недоверии — любой шаман, позволивший так себя провести, недостоин исправить причиненное зло.

* * *

Мда уж. Прочувствовать такое повторно было ужасно. Трудно было отделить своё восприятие от Нер'Зула, и я в полной мере испытал всё с ним произошедшее. Этот переломный момент стал началом конца — отвернувшиеся духи, отказавшие в помощи ударили сильнее лжи главного демона. Если я — самый сильный и искусный шаман не в праве и не в силах спасти свой народ, то кто может?! Где выход?!

Гронн! Как же неприятно! Процесс слияния с памятью вышел из-под контроля, события всё ускорялись, сливаясь в смазанное пятно, и лишь отдельные потрясения на мгновение выводили меня из ступора. Вот ученик рассказал о моей отлучке Кил'Джедену. Колыхнулась робкая надежда, что Великий меня убьёт, но тот поступил куда более жестоко — оставил наблюдать, как жизнь утекает из мира. Стихии прекратили отзываться на призывы, и окри начали нести серьёзные потери. Шаманы, под предводительством ученика призывают демонов, становясь чернокнижниками. Лето без дождя, и зима без снега — климат необратимо меняется, убивая жаждой и голодом всё живое... Письмо, написанное украдкой вождю Северных Волков, чтобы он не пил кровь демона, а после сознание моё померкло.

* * *

Может, это и неплохо, что я отключился. Даже в таком сомнабулическом состоянии отголоски пыток, которым меня подвергал Великий Эредар оставили неизгладимый след. Зато теперь я обрёл настоящую целостность — Ледяная Скорбь больше не может вырвать меня из доспехов и заключить в лезвие. Теперь мы едины!

Магическое возмущение оторвало меня от созерцания своего сокровища, и я обратил свой "взор" "наружу". Неопределённая хмарь оказалась разорвана круглой аномалией, слишком чёткой для этого места. В центре её виднелись безбрежные льды, кое-где скрытые облаками. Жди меня, Азерот!

Глава 5.

Вывалившись из портала, я камнем падал вниз. Столь странный способ доставки своего орудия демоны избрали по нескольким причинам. Во-первых, за время моего путешествия в междумирье выветривались остатки демонической магии, пошедшие на создание короля-лича. Во-вторых — портал в воздухе сложнее отследить — чтобы обнаружить пробой, нужно оказаться достаточно близко от него, и на земле следы подобного магического воздействия будут держаться дольше. Ну и в-третьих — здесь часто случались магические бури, что скроют подобное вторжение. А какой здесь сильный магический фон! Куда там Дренору — я чувствовал, как сила мира вливается в меня. Довелось мне ощущать и более мощные магические потоки, но тогда я стоял в фокусе ритуала, в центре пересечения всех магических линий Дренора. Но никогда раньше я не воспринимал их так... полно.

Пробив тучу, устремляюсь к земле. Вернее — льду. Через бывшего члена Совета Теней активирую Глаз Килрога — заклинание чернокнижников, позволяющее проводить разведку. Надо будет потом усовершенствовать его — как появится время. А поверхность то уже близко! Не став испытывать себя на прочность, выплёскиваю ману, подкрепляя воздействие слитным усилием всех приспешников. Синий кокон окутывает нас, и мы с грохотом врезаемся в лёд, пробивая его до самой воды. Трещины прыснули во все стороны, отколотые глыбы рассекают воздух, а гигантский водяной всплеск доламывает остальное, формируя вокруг круглый кратер.

Пока не прибыли тюремщики, стоит подготовить своё обиталище. Тяну воду вверх, формируя огромную колонну с винтовой лестницей, размотавшиеся цепи отпустили мою свиту и начали со свистом втыкаться в нетронутый лёд, связывая с ним подножие моего трона. Ещё одно усилие, и Фростморн откалывается от глыбы льда, где заключено моё тело. Полынья готова затянуться, но вливая всё больше сил, формирую купол, закрывающий место посадки, чтобы нас нельзя было обнаружить с воздуха.

Послушная моей воле вода могла сформировать и что-нибудь другое, но теперь я как никто другой понимал выбранное в игре архитектурное решение и полностью его поддерживал. Раз уж мне всё равно долгое время "любоваться" на рожи тюремщиков, лучше делать это сверху вниз. А вот и они, легки на помине. Зелёные вспышки оставили после себя прибывших демонов. В глаза сразу бросались большие, сложенные за спиной кожистые крылья, длинные, изогнутые назад рога и разноцветные доспехи. Один был выше остальных, в отливающих бронзой доспехах, а тройка поменьше почти косплеила светофор — зелёный, красный и синий. Натрезимы — непревзойдённые интриганы, тонкие манипуляторы, весьма сведущие в магическом искусстве существа. Прирождённые разведчики и диверсанты — элита мира демонов. Топать копытами ко мне наверх они не стали, как и телепортироваться — слишком маленькое место я оставил возле трона, и теперь они стояли рядом с моей свитой — у подножия ледяной колонны.

— Начало положено, — властно и надменно произнёс обладатель красных доспехов. — Посмотрим, на что способны эти создания.

— Вариматас, ты сомневаешься в мудрости повелителя? — спросил обладатель зелёных доспехов. — Драконы не заметили его появления.

— Мастерство Кил'Джедена неоспоримо, Детерок. Но все успехи этих созданий — результат нашего планирования. Они ещё не доказали своей эффективности.

Я почувствовал, как он коснулся разума Туднагора, презрительно кривя губы. Воздействие было довольно сильным, демон не стесняясь копался в его мыслях.

— Потому мы и здесь, — прервал спорщиков главный натрезим. — Подберите толковых заместителей, срыв плана недопустим. Результат я спрошу с вас.

Исчезнув в зелёной вспышке, он оставил тройку натрезимов одних. Следом за ним исчез и синий, не проронив ни слова.

— Начальник как всегда лаконичен, — прервал молчание Детерок. — Кого ты "осчастливишь" возможностью созерцать мороженную мертвечину?

— Есть у меня молодой да ранний, — отозвался Вариматас. — Всё рвётся продвинуться по карьерной лестнице. Назначу его главным.

— Это Калирак-то будет командовать нежитью? Гатарок справится лучше.

Несмотря на высказанное "фэ", стали спорить, чей подчинённый будет возглавлять мою стражу. Пусть им не нравилось соседство с нежитью, но тут они не на шутку разошлись, оспаривая кандидатуры друг друга. Не повышая голоса, не размахивая когтистыми лапами, давали нелестные оценки, вспоминая реальные и мнимые промахи, а я слушал и запоминал. Вскоре Вариматас победил, хотя, похоже, и не рад был такой победе, и уже давал ценные указания появившемуся пополнению. Двойка демонов в серо-стальных доспехах внимала его словам, бросая взгляды на убранство ледяного зала.

* * *

Начальство убыло, и оставшиеся стали переговариваться. Калирак, начальственным тоном поучал Гатарока, ставя ему банальные задачи. Похоже, дорвавшийся до власти натрезим вовсю наслаждался своим триумфом. Гатарок стал командовать, и одиннадцать личей пошагали к ледяной стене. Не препятствую им — слишком рано показывать своё неподчинение, да и разведка не повредит.

В очередной раз поражаюсь продуманности и наглости разработанного демонами плана — сунуть меня буквально под нос драконам. Что это — спесь вечноживущих существ, привыкших к воплощениям планов, или продуманная многоходовка? Храм Драконьего Покоя рядом, и мне предстоит творить свои дела незаметно для Аспектов. Оставив пустые размышления, решил обновить в памяти доступный мне магический арсенал чернокнижников, и выбрать, что же пригодится для воплощения моих планов.

Правда, было несколько проблем с его освоением. Во-первых, заседая на Совете Теней в качестве бесправного наблюдателя, я переживал не самые лучшие моменты жизни. Было горько видеть, как демоническая магия и неограниченная власть коверкают характеры орков, выпячивая отрицательные черты. Во-вторых, окончательное слияние вышло из под контроля, и мне придётся заново переосознать многие вещи. И в-третьих — без использования демонической магии многие приёмы просто не работают. Ну и в-четвёртых — пусть я и видел, как обучают, но сам подобное не практиковал.

Множество картинок от свиты показывали бесплодную ледяную пустыню, пронизывающий ветер нёс колючий снег, создавая в некоторых местах многометровые заносы, а в других лёд был отполирован почище иного зеркала. То один, то другой натрезим подключались к личам по ментальной связи, но вскоре они бросили это занятие, и я смог без препятствий объединить их в единую сеть. Не все мои приспешники изначально владели заклинанием Глаза Килрога, и задействовав глубинную связь, я обучал их этому. Параллельно я следил за тем, как они им пользуются, находя общие участки и следя за магическим наполнением, решая, как бы его видоизменить. Успехи на данном поприще перемежались с неудачами — все мои приспешники освоили его, но попытки улучшить пока проваливались.

На пробу подвешиваю одно заклинание недалеко от себя, оглядывая тюремщиков. Я их и так чувствовал, но за две жизни привык к зрению, а полагаться на другие чувства было дискомфортно. Хмм, а если я поступаю неправильно? Зачем мне пародия на боевую магию разрушителей миров, если в конце концов некромантия, к которой у меня все предпосылки, докажет свою лучшую эффективность? Похоже это "заноза" от неприятия мной всего, что связанно с демонами. Вспышка злости была подавлена ледяным спокойствием — месть должна вылежаться. Но что-то в этой мысли всё равно верное, пусть мне её и диктует попытка забыть неприятные моменты жизни. Хотя такое не забывается.

Да, я привык полагаться на зрение, и даже управление подконтрольной нежитью было приятней моей неподвижности. Кажется, я опять совершаю ошибку — пройдя слияние, вновь отгораживаюсь от познания себя. У меня гронн побери, есть магия, так почему я стараюсь от неё отгородиться?! Развеяв плетение, концентрируюсь на ощущениях текущей сквозь меня маны. Внезапное узнавание пронеслось в сознании подобно молнии — нечто подобное я ощущал на каждом празднике в Горе Духов. А ещё последний ритуал, расколовший Дренор на части оставил во мне неизгладимый след и память о магии. Магии мира — древней, чистой и мощной. Заменители глаз и ушей из плетения арканы — вещь полезная, но их можно обнаружить, развеять, заблокировать. Совсем иное — настроиться на магию мира, пронизывающую всё сущее, от самой большой горы до мельчайшей песчинки.

* * *

Некоторое время спустя.

Прочувствовав текущую сквозь меня ману, стал увеличивать радиус своего восприятия, охватывая всё своё убежище. Два сгустка на месте натрезимов приносили ощущение Скверны и ещё одной силы, сродственной с туманным маревом, по которому я путешествовал до Азерота. Так вот как чувствуется Искривлённая Пустота...

Тюремщики почти не фонили своей магией, подтверждая звание искусных разведчиков, но я всё равно сумел ощутить их. Ледяные стены не стали преградой, отголоски всплесков силы мира стали доносить до меня бушующую снаружи магическую бурю. Хмм, какое необычное чувство! Может, каноничный Нер'Зул тоже пользовался этим? Сейчас не скажешь наверняка, но по идее наша общая память диктует сходные решения. Поддавшись наитию, посылаю ментальный импульс, следя за оставляемым им следом в наблюдаемой картине. Изменяю посыл, стараясь сделать его как можно незаметней, после чего подключаюсь к своему миньону.