Охранитель 4

— Ольга Николаевна — это величайшая честь! — сделал я шаг в сторону, склонил голову и щелкнул каблуками.

— Ох, Иван Макарович, ты себе не изменяешь! — вошла в холл императрица. — Поухаживай за дамой, шубку мою возьми или дама должна сама раздеваться? Учти, мы не на полигоне у костра и не в подвале школы охранителей.

Гм, настроение у нее превосходное, даже вспомнила о наших похождениях. Пришлось язык прикусить, с которого чуть не сорвалось, что тогда-то ее знал как Олеся носившего мундир.

— Позвольте шубку, — дотронулся я до плеч императрицы, которая в данный момент ко мне спиной повернулось.

Ольга Николаевна сделала легкое движение спиной, и шубка у меня в руках осталась.

— Свита у меня сегодня состоит из охраны и пары помощников, — осматриваясь по сторонам, произнесла Ольга, — надеюсь, сумеешь нас всех приютить.

Как же сказать, что нет тут комнат подобающих ее статусу? Нет, пара гостевых имеется, но нет уверенности, что их убирали. Свою комнату отдать? Она больше на кабинет похожа, везде бумаги и, стыдно признаться, разбросана одежда. Про комнату Александра и говорить не стоит, туда я императрицу и под страхом казни не заселю.

— Сумеет-сумеет, дом большой, — сказал появившийся ротмистр.

— Прошу прощения, — вздохнул я, — а не могли бы уточнить количество людей в свите?

— Свита? — переспросила императрица. — Охрана у дома, помощники в гостиницу отправятся. Господа Еремеев и Ларионов останутся со мной, как и, — Ольга Николаевна откинула вуаль и лукаво на меня посмотрела, — одна известная вам особа, Иван Макарович.

— Вы о ком говорите? — уточнил я, мысленно перебирая дам, с которыми знаком.

То, что императрица останется наедине с мужчинами, пусть и охранниками — людьми чести, не может быть и речи. Любой визит, даже самый тайный в любой момент станет достоянием всех. Последствия непредсказуемы. Тем не менее, готов поспорить на что угодно, завтра мой дом начнут осаждать местные акулы пера, а таковые тут имеются. Да и знать Екатеринбурга во главе с губернатором и градоначальником в стороне не останутся. Ха, не удивлюсь, что и через пару минут примчатся, каждого есть за что пожурить, а то и на лесоповал отправить, благо тут недалеко.

— Как, ты не догадался? Иван Макарович, прояви свою интуицию! Я с господами поспорила, что сразу поймешь, что к чему! — покачала головой императрица.

— Угу, так и есть, целый червонец на кону, — крякнув, подтвердил Еремеев.

Судя по настроению, то мне голову сносить не собираются, да и на старые интрижки нет смысла пенять. Значит не бывшие любовницы. Марта? Нет, Ларионов бы без нее не стал на свадьбу приглашать. Кстати, а чего это он приглашение устно передал? Потом нужно стребовать открытку с купидончиками, чтобы ротмистра подзуживать. Остается Сима или Катька. Насколько знаю, у младшей моей компаньонке сейчас забот выше крыши, Анзор в телефонную трубку и то изворчался. Нет, не она.

— И почему же сестрица задерживается? — спросил я, придя к очевидному выводу. — В такую погоду, краски замерзнут и пейзажи не нарисуешь.

— Господа! Гоните денежку! — задорно рассмеялась Ольга Николаевна и потерла ладошки.

— Эх, не хотел же спорить, — поморщился ротмистр, но портмоне достал.

— Заходи! — крикнула императрица.

Входную дверь Ольга Николаевна предусмотрительно не закрыла, Катька вошла и сразу же мне на шею бросилась.

— Вань, я так соскучилась! — чмокнула меня сестрица в щеку и шмыгнула носом. — Блин, замерзла совсем!

— Я тебе говорила, чтобы теплые вещи в дорогу брала, — усмехнулась императрица.

— Ага, но вы же не сказали о том, что мы в такую дорогу отправимся! — возразила моя сестрица. — Говорила уже, думала на пикник отправимся, на день или два!

— Гм, — кашлянул в кулак ротмистр, — Иван Макарович, может пройдем в гостиную?

— Да-да, конечно, — спохватился я. — Уж извините, никак не ожидал, вот голова кругом и пошла. Проходите! — указал направление рукой, пытаясь вспомнить, не оставил ли в гостиной чего-нибудь, что способно вызвать вопросы.

Нет, чертежи там имеются, но, помнится, вчера я за бокалом коньяка, у камина, пытался понять из-за чего клинит автомат после сотни выстрелов. Оружие-то убрал, но кое-какие специфичные детали оставил. Катька-то не поймет, а вот императрица, не говоря уже про полковника с ротмистром могут догадаться что к чему. Мля! Что за мысли?! Уж от Ольги Николаевны, Ларионова и Еремеева скрывать не собирался, когда изделие до ума доведу. Жаль, что нет еще уверенности в безотказности оружия.

В гостиной оказался накрыт стол на пять персон! Матюгнулся я про себя, попросил прощения у гостей и направился на поиски своего помощника. Этот... нехороший человек, знал о визите, сумел организовать прием (в доме, кстати говоря, чистота и порядок), но, блин, меня-то он почему не предупредил?! Александра мне не удалось обнаружить, в подвале его нет, гостевые комнаты пусты, личные покои, если их так можно назвать, закрыты.

— Надя, где мой помощник? — вошел я на кухню, про себя отсчитывая время на которое гостей бросил.

Понимаю, что императрица может рассердиться из-за подобного приема. Надеюсь, поймет мое состояние и простит. Сам же я желаю найти Александра и его физиономию наглую отрихтовать.

— Ой, Иван Макарович, вы уж звиняйте, но не знаю, — суетится между тремя кухарками моя служанка. — Но очень хорошо, что вы зашли! На десерт какие лакомства готовить?

— Понятия не имею! — покачал я головой. — Скажи, в гостевых постельное белье свежее?

— А как же! Мне еще вчера Александр Анзорович... — начала служанка, но я ее перебил:

— Где паршивец?!

— Вот вам крест! — перекрестилась служанка. — Не знаю!

Вернулся я в гостевую, Ольга Николаевна в окошко смотрит, Катерина прохаживается вдоль стены и морща носик рассматривает три картины с различными пейзажами. Ротмистр с полковником стоят у стола и о чем-то тихо переговариваются.

— Еще раз прошу меня простить, — прижал я руку к груди. — Очень срочное дело имелось.

— Из-за нашего внезапного появления? — обернулась императрица.

— Гм, — чуть кашлянул я, — не стану скрывать — в том числе. Простите Ольга Николаевна, но не представляю как положено в такой ситуации себя вести. С одной стороны, являюсь хозяином дома, а вы моя гостья, которой принадлежу, как и все вокруг. Вот и не знаю, уместно ли будет предложить вам перекусить? — горестно вздохнул, но сразу поморщился, переигрываю.

— Иван... — императрица чуть помолчала, погрозила мне пальцем, а потом продолжила: — Макарович, будьте добры, не смотрите на титулы, прибыли не с официальным визитом. Кстати, можно сказать, что свалились как снег на голову. Поэтому, прошу, видите себя как обычно в компании старых друзей. Не так-ли господа? — она посмотрела на Ларионова и Еремеева.

— Как прикажите, — синхронно ответили они и склонили головы.

— Ваня, что за мазня на стенах?! — возмутилась Катерина. — Тут даже пропорции не соблюдены!

— Гм, — дернул я шеей, — может за стол присядем, да за встречу выпьем?

— Это можно, проголодалась я чего-то, — сдерживая улыбку на губах, произнесла императрица.

Блин, давно так себя не ощущал. Еда в глотку не лезет, разговор не клеится. Ларионов и Еремеев чувствуют себя свободно, над Катериной подтрунивают, да время от времени тосты провозглашают. Девушки пьют какое-то вино, мы с господами офицерами чуть-чуть пригубливаем коньяк из бокалов. Пытка продолжалась минут сорок, после чего ротмистр встал и заявил:

— Петр Евграфович, вы не забыли уговор, по которому мы обязались Катерине показать Екатеринбург? Дом охраняют ваши и мои люди, да и охранитель у нас имеется, — Вениамин Николаевич в мою сторону указал, — Ольга Николаевна под надежной защитой, и мы нашу императрицу, если дозволите, — он на нее посмотрел, — на пару часов оставим, пока еще на улице не стемнело.

— Возражений с моей стороны не будет, — чуть улыбнулась Ольга Николаевна. — Да и вам отлично известно, что могу за себя постоять.

— Блин, — капризно протянула Катерина, — на улице холодно! У меня и вещей-то подходящих нет.

— Зато есть повод посетить местные лавки и прикупить шубку и валенки, — усмехнулся Еремеев.

— Какие еще валенки?! — возмутилась моя сестрица. — Петр Евграфович, вы на что намекаете? Сапожки не могут называться валенками!

— Простите сударыня, — скрывая усмешку, ответил ей полковник. — Для меня все едино, что валенки, что кирзачи, главное — удобно и тепло.

Катька еще попыталась поломаться, но ротмистр к ее ушку наклонился и что-то шикнул. Сестрица мгновенно подскочила, бросила быстрый взгляд на меня, потом на императрицу и из гостиной первой вышла. Уже из коридора прокричала:

— Где же мои кавалеры? Или об обещаниях забыли?!

Еремеев мне украдкой подмигнул, Ларионов же испросил еще раз разрешения у Ольги Николаевны и напомнил, что вернутся они через пару, после чего офицеры удалились, оставив меня одного перед очами императрицы.

Некоторое время мы молчали, Ольга Николаевна о чем-то размышляла, но потом спросила:

— Ты сумел свои планы реализовать?

— Не все, к сожалению, — ответил я. — Успехи есть, но до финиша еще ох как далеко.

— Иван, ты меня прости за то, что на балу вспылила, — неожиданно для меня, сказала императрица, и не дав мне слова сказать, поторопилась продолжить: — Нет-нет, помолчи пока, выслушай! Когда после вальса, мы отправились в кабинет для, как ты сказал, важного разговора, у меня и в мыслях не имелось выставлять тебя из резиденции. С какими-то твоими утверждениями и по сей день не согласна, но взгляды пересмотрела, на некоторые вещи и события. Не могу сказать, что со всем согласна, однако, — императрица закусила губу, — предлагаю забыть тот эпизод, когда остались вдвоем после переговоров и повели себя словно подростки.

— Начнем знакомство с начала? — предположил я, стараясь следить за ходом мыслей Ольги Николаевны и не до конца понимая, что она подразумевает.

— Гм, Вань, — императрица встала и подошла к окну, — нет, просто кое-какие моменты забудем.

Молчу, сложно мне представить, как подобное можно из памяти вычеркнуть. Нет, не пощечину, сам виноват — дурак. После вальса, во время которого упросил императрицу переговорить (кстати, она не отнекивалась!), долго с ней беседовал и пытался обрисовать нависшую угрозу и пути выхода из создавшегося положения. Ольга категорично отказалась вводить террор против смутьянов и подыскивать себе безопасное место, откуда править сможет. Не поверила, что могут высшие чины и богатейшие промышленники с купцами предать. А уж что брат на брата пойдет и вовсе запретила говорить, мол не пори ты Ваня чепухи. Новым оружием, разработкой и выпуском, которого решил заняться, дала "зеленый" свет. В дальнейшем мне это здорово помогло. Да и предложение по подготовке специального подразделения, которое в случае опасности сможет ей на выручку прийти, не стала противиться. И вроде все хорошо шло, обо всем договорились, а как она в моих объятиях оказалась, и мы стали жарко целоваться — убей, не помню! Нас словно кто-то в объятия друг друга швырнул. И все бы ничего, если бы не этот ее гламурный штабс-капитан Квазин. Он в дверь кабинета поскребся и томно так, скотина, прошептал:

— Дорогая, Оленька Николаевна, что же вы про своего верного слугу забыли?

— Семен... — после паузы сказала императрица, отведя от моих глаз взгляд, — Игнатьевич, идите и продолжайте веселиться. В данный момент занята важным делом.

— Каким же это? — раздраженно шепнул я, чувствуя, как внутри начинал закипать от гнева.

— Иван, успокойся, ничего тебе никогда не обещала, — прищурилась императрица. — А уж о твоих похождениях наслышана.

— Речь о тебе, — взял ее за плечи и в глаза заглянул. — Пойми, так демонстративно показывать своего фаворита...

— Пусти, — перебила она меня и плечами повела. — Повторю: никому и ничего не должна! В том числе и тебе!

— Ольга да что за ерунду говоришь?! На тебе империя! Защита людей и границ, ты обязана думать обо всем, если хочешь, могу пояснить что и как! Но не путаться с кем ни поподя!

— Объясни, очень послушать хочу, — холодно проговорила императрица, глаза прищурила и губы поджала.

Эх, не разобрал ее перемену настроения, да и в тот момент в меня словно бес вселился. Квазин этот еще... Многое ей наговорил сгоряча. Правда, она тоже в долгу не осталась, проехалась начиная от графини Смеевой и заканчивая журналисткой, с которой до Берлина путешествовал. Н-да, кто-то ей о всех моих шагах рассказал, в том числе и о британце и нашей с ним последней встрече. Нет, я не отпирался, но, в какой-то момент перегнул палку и пару раз еще про ее отношения с штабс-капитаном высказался и предположил, что фаворит у нее не первый. За это и схлопотал по морде, да на дверь мне указали. Ну, шваркнул я дверью об косяк от души, даже показалось, что штукатурка обвалилась.

Теперь же мне предлагается данный эпизод забыть, о чем давно сам хочу. Нет, я не против, да и нравится мне до чертиков императрица. Тем не менее, кое-какие собственные слова стоят в ушах, забрать вырвавшиеся фразы назад уже невозможно. Увы, но многое в тот момент поменялось, да и понимаю, что быть с ней не смогу. В качестве игрушки — не позволит совесть и внутренняя гордость, а на большее рассчитывать невозможно.

— Знаете, Ольга Николаевна, с удовольствием забуду кое-какие моменты, — медленно говорю, понимая, что императрица ответа ждет и пауза затянулась.

— Так мы останемся друзьями? — протянула она мне ладошку.

— Я ваш верный слуга и если вы почтете считать меня своим другом, то это великая честь, — ответил и склонившись, осторожно прикоснулся губами к пальчикам императрицы.

— Хорошо, — резко выдернула Ольга Николаевна ладошку и резко сделала шаг к окну. — Налей мне шампанского, в горле пересохло.

Мельком на нее глянул, губу закусила, а сама задумалась. Мне бы тоже выпить не мешает, а желательно напиться, но можно и голову под холодную воду сунуть, чтобы мысли в порядок привести и... желание в кое-каком месте остудить.

Налил шампанского, протянул фужер Ольге Николаевне, сам себе плеснул коньяка и только мы чокнуться собрались, как в дверях показалась смущенная служанка и сделав неуклюжий реверанс, произнесла:

— Простите, Иван Макарович, там до вас пришли.