Фаранг, главы 1-16

— Возможно, она не расслышала...

— Че-е? А ну пошли туда! — Он показал на угол магазина.

И я пошел. Я вообще-то человек гордый, чтобы бегать от книжного шкафа.

Стенка магазина была украшена чудесной перепиской, нанесенной краской из баллончика. Первая надпись — настоящий вопль души! — гласила: "Настюша, ты моя жизнь, люблю тебя! Будешь моей девушкой?" Ответ был настолько чудесен, что я приведу его тут во всем великолепии: "ХЗ"*. Угу, именно так — огромными буквами. Настюша была высокодуховной особой, возможно даже, барышней тургеневского типа. Женщины, все-таки, удивительные существа...

— Я т-тебе за Настю, с-собака!

Да это же была та самая Настюша!

Несмотря на опьянение, я успел блокировать первый удар и огрел придурка пакетом с продуктами. Далее его левая рука припечатала меня к стене, а правая, сжатая в кулак, описала смачную дугу, и...

Очнулся я в скверике: сердобольные прохожие перенесли на лавку. Качок растоптал пакет с продуктами и разбил мой телефон.

Это только в кино люди разных весовых категорий могут драться долго и упорно. В реальности, когда тебе в челюсть пробивает верзила весом в сто кило, ты обычно теряешь сознание, а иногда и голову.

Впрочем, будь я трезв, я бы не дался так легко.

Какой, однако, насыщенный и интересный день выдался!

И все по нисходящей. Ниже и ниже. Каким будет финал этого дня, хотелось бы знать?

Дома я намочил два полотенца и положил в морозилку. Умылся и кое-как смазал ссадины. Нос вроде не сломан, хотя и превратился в сливу, так что говорил я как тот слоненок-очкарик из старого советского мультфильма. Под глазом синяк, челюсть распухла, ребра ноют. Как пойду в таком виде завтра на работу?

А ведь нет у меня больше работы. Вернее — не будет, через две недели.

Бывают на свете дни, когда все идет вкривь и вкось, но чтобы вот так сразу навалилось столько дряни, такое со мной случилось впервые.

Я налил в чашку холодной воды из-под крана и сел к ноуту развеяться. Включил новостной портал. Америка как обычно нагибала весь мир, Китай скромно молчал и копил силы, из России стабильно вывозили наворованные миллиарды. Жизнь текла своим чередом, и не было ей дела до какого-то побитого Тихи росточком в сто пятьдесят два сантиметра, который даже по телефону не мог сейчас позвонить. Хотя, нет, мог — по "Скайпу", да только кому? Похабнику Сереге? Или друзьям детства? Или матери, у которой давным-давно своя семья, свои — любимые! — дети? И у друзей — почти у всех — семьи. У Славки дети уже идут в школу... Практически все мои друзья отлично устроились в жизни. Только я да еще пара дурней, превратившихся в алкашей, прозябают. Но я почти не пью, я нормальный, я хороший, правильный, стараюсь жить по законам порядочности и чести, и... и что? Посторонись, пацан. Аккуратней, мальчик. Тиха, тебе срезана зарплата на четверть, кризис. Тиха, мы закрывает точку, иди на хрен. Том Круз... Блин, при чем тут этот сайентолог? А, ну да, девочка Леночка меня подколола... Сейчас, небось, хихикает в кулачок рядом с новым кавалером. У него тоже своя квартира, только побольше, и денег у него больше, и такой хороший шанс зацепиться в городе-миллионнике терять нельзя, не-е-ет, поэтому — бросаем Тишку и переезжаем к Петьке, все просто, верно? Женщины — удивительные существа!

Черт, не мой это мир. Просто — не мой. Он выталкивает меня, как вода — пробку. Гниль и ложь. Предательство. Глупость. Неужели повсюду — так? Человек-то везде одинаков.

"Джоре-е-ек!"

Схожу с ума помаленьку. Мало мне неприятностей — так еще и это!

Где-то на самом краю сознания забрезжила мысль: утро вечера мудренее. А вдруг завтра все пройдет, развеется, исчезнет? Нужно только вечер простоять и ночь перебыть. А лучше — проспать, отрубившись наглухо.

Беда только, спать совсем не хочется.

Я заварил крепкий чай и снова примостился у ноута, хватая взглядом заголовки новостей. Как обычно на любом сетевом портале, серьезные новости и откровенный бред шли вперемешку, создавая дивный информационный шум, напоминающий крики буйнопомешанных.

"Гей-парад в Белгра..."

"Фильм Никиты... лкова..."

"Филипп Кирк... заявил..."

"Олигарх Про... заявил..."

"Анджелина Джо... уда... гру..."

"Голод в Сомали продолж..."

— Богато живут люди, насыщенно... — от охватившей меня внезапной злости я хватанул горячего чаю, подавился и долго кашлял. Угораздило же тебя, человече, жить на рубеже веков, да что веков, эпох! Войны, болезни, смерти, псевдодемократия... Не мой мир? Точно, не мой. Совсем, вашу мать, не мой. Чужой, чуждый. Я не могу его воспринять, не могу адаптироваться, а могу ощущать его только как враждебную мне среду. Выдайте, пожалуйста, презерватив во все тело! Или скафандр в виде бутылки водки, чтобы выпить и отключиться. А проснуться... ну да, высоким, богатым, знаменитым, как олигарх Прохоров.

Новости... ну что там еще недовзорвали, недодемократизировали?

Одну новость я прочитал целиком.

"В Алтайском крае неподалеку Барнаула семеро членов ортодоксальной секты сурвайверов "Мародеры" доставлены в реанимацию с острым пищевым отравлением, полученным ими от ритуального поедания тушенки отечественного изготовления. Позднее было точно установлено, что все семеро заразились ботулизмом — тяжелым токсико-инфекционным заболеванием, вызываемым бактерией рода клостридий, которая может развиться в просроченной колбасе, тушенке и других мясных продуктах. К счастью, жена одного из сурвайверов приехала навестить своего мужа и вовремя спустилась в сакральное убежище сурвайверов, т.н. "схрон". По заявлению врачей, опоздай она хотя бы на час, и больных было бы уже не спасти. На данный момент жизнь всех сектантов вне опасности. Добавим, что сходный токсин ботулина типа "А" в очищенном виде используется в современной косметологии под торговыми марками "Диспорт" и "Ботокс".

— Где... карательная психиатрия... — пробормотал я, сделав новый глоток. Чай постепенно остывал.

Пришла некстати мысль:

"А может, и мне самое время... к этой самой психиатрии... малой скоростью, на добровольных, так сказать, началах?"

Я продолжал бездумно щелкать по ссылкам, наконец, набрел на сайт "Слон эпохи", где новости подавались в стебном ключе. Эти охальники умудрялись выжимать смешное даже из трагедий, а по событиям бескровным проходились титановым сапогом спейсмаринера. Плашка, выводящая к новостям политики, называлась "Из жизни инопланетян-захватчиков" (слоган: "Смерть терранам!"), а новости отечественной культуры проходили под рубрикой "Зов из з(ада)" (слоган: "Да, я ем ЭТО. Я сошел с ума!").

С ума... гм...

"Джоре-е-ек!"

На "Слоне" я отыскал Блог БезМУДрого Анонимуса, раздел "Месячные", где Анонимус раз в месяц публиковал стебные "приМУДрости".

Нынешние "Месячные" гласили:

"Бог и сатана кроются только в наших поступках. Только в поступках. Не в словах священников и жрецов и политиков. Только в наших поступках.

Р.S. Бога нет.

P.P.S. Вранье. Я есть. Пожалуйста, переводите старушек через дорогу. Спасибо. Бог"

— Во как! — промямлил я. — Значит, ты есть? Ау, бог?

Тишина.

Комната вдруг поплыла перед глазами.

Я постарался сосредоточиться. Получилось плохо. Темнота расползалась по комнате. Экран ноута потек чернотой, его верхний край расплавился и загнулся внутрь, как смоляной блин. Край стола начал проседать на ножках, те колыхались, точно большие макаронины, крашеные чернилами каракатицы. По стенам прошла перистальтическая дрожь, словно они были из пленки и снаружи на нее дул ветер.

Я дернул ворот футболки, хрипя, вскочил, сделал шаг, второй, третий...

Внезапно мир растворился. Вновь открылся простор. Подо мной был лес, и я парил над ним на высоте птичьего полета. Сочное покрывало зелени внезапно стало приближаться. Все быстрее и быстрее, пока...

* * *

Приснился мне интересный сон, будто я прикорнул на большом плоском камне посредине лесной поляны. В лицо припекает солнышко, а в ухо нашептывает приятный женский голос...

"Джоре-е-ек... Джоре-е-ек... Джоре-е-ек!"

Я поднес руку к лицу, чтобы протереть глаза.

Сдавленно выругался.

Понимаете, рука была не моя!

*И это тоже — реальная надпись.

5.

Даже не рука, лапища. Мозолистая и сильная. На тыльной стороне пальцы заросли рыжими волосами. Ох, мать...

Так, спокойно, разберемся. Или сойдем с ума. Тоже выход. Я поднес правую руку к лицу. Не знаю, что ожидал увидеть, может быть, что правая рука — она моя собственная, Тихи Громова, рука.

Правая лапища была еще больше, или мне так показалось. Тяжелая, в мозолях, ладонь с тонким золотым кольцом, посаженным на последнюю фалангу безымянного пальца. Ногти короткие, обкусанные, с темными ободками.

Я осмотрел эту лапищу со странным чувством, кажется, это называется когнитивным диссонансом, а проще — кратковременной шизой, когда разум под влиянием противоречивой информации сходит с ума.

Так, тихо, без паники, только спокойствие!

Лежу на спине на чем-то прохладном. Пялюсь в небо. В небе — солнышко сияет, и, надо сказать, порядочно пригревает. Вопрос: сплю я или не сплю?

Я поднес к глазам обе руки. Не мои, точно. А как насчет всего остального?

Медленно ощупал тело. Ой, мама... Во-первых, я разлегся нагишом. Во-вторых, "все остальное" тоже было не мое. Широкая мохнатая грудь, могучие плечи, пудовые бицепсы...

Так, а это что? Руки покрыты странными витыми татуировками, а поверх них — какие-то чуть заметные красноватые потеки, длинные, от ладоней до самых небритых подмышек. Впечатление такое, что я вымазался в краске, которую потом кто-то не очень старательно стер с моего тела.

Ладно, о краске подумаю как-нибудь потом. Главный вопрос по-прежнему один: сон или явь? И если явь, то... Пожалуй, закрою глаза и слегка помедитирую.

Я закрыл глаза и полежал так минут пять, слушая, как мерно бухает в богатырской груди не менее богатырское сердце. Потом в богатырскую ноздрю заполз муравей, и мне стало не до медитаций.

Я вскочил, кашляя и чихая, неловко переступил ногами и упал в траву. Снова вскочил — будто меня подбросили. Со странной кошачьей грацией приземлился на полусогнутых. Тело само приняло... боевую стойку? Не знаю, как мою позу охарактеризовать точнее: ноги напружинены, руки перед собой, ладони стиснуты в огромные кулаки.

Эй, тихо, тихо, на этой поляне никого нет!

Я огляделся. Действительно, никого. И за деревьями, и за подлеском тоже никого. Но как я это... Слух! И обоняние. Новое тело работало на каких-то диких инстинктах и неизвестном мне опыте. Буквально мгновение потребовалось, чтобы прислушаться, принюхаться и сделать выводы.

Руки опустились сами собой.

Никого нет, я тут один. В смысле — один из людей и нелюдей. В теле какого-то рыжеволосого бугая с ногами сорок шестого размера. Это значит, если прикидывать рост... Метр девяносто. Сбылась мечта идиота. Я вырос!

Погодим радоваться. Я теперь — не я. Тело-то чужое. Главный вопрос по-прежнему открыт — сплю или нет? Мистический путь познания действительности мы отвергнем как мракобесие. Остается эмпирический щипок за задницу. Да пожестче.

Я и сделал... пожестче. Только не слишком рассчитал силу новых пальцев, из-за чего едва не выдрал клок кожи с мясом.

Не сплю. Определенно — не сплю.

Не сплю. И вокруг никого нет. Тогда почему так тревожно на душе?

Я покрутил головой. Над цветущей поляной плавают пряные ароматы, но в них вплетается нота, которая не дает успокоиться. Я потянул воздух, как собака, поводя носом в разные стороны. Ага, вот оно что: кровь!

Застарелый запах крови... И тянет им во-о-он оттуда. Направление — старый, трухлявый изнутри вэллин... Стой, как? Вот это раскидистое дерево с острыми листьями и бородами седых лишайников, что свисают до самой земли, как я его назвал?.. Сбоку растет обычная ольха, с другой стороны — вяз. Да и весь этот лес — простой человеческий лес. И вдруг — вэллин.

"Вэллин часто отмечает место выхода силы. Рядом может быть заброшенное капище Прежних... Бывает, что Сыны Света и малефики Алой Пасти..." — слова, произнесенные скрипучим старческим голосом, прозвучали в голове дальним эхом.

Мой разум вновь забил тревогу, тело само приняло боевую стойку. Голова, как у Терминатора, начала поворачиваться с пугающей, обстоятельной вкрадчивостью.

Тихо в лесу... Только не спит барсук... Барсук или другой мелкий зверь и правда не спал: деловито шурудил метрах в двадцати за спиной. В кронах деревьев чирикали птицы. Бабочки вились над поляной. Только вокруг бородатого вэллина простиралась мертвая зона, в которой не было ничего живого кроме травы.

Безопасно. Пока — безопасно. Повинуясь безотчетному инстинкту, я поднес к лицу предплечье с затертыми следами краски и принюхался.

Гррррр! Кровь! Не к добру это... Не к добру.

Хорошо, подведем краткий итог. Я в лесу, в новом теле. И это — реальность. Новая реальность. Будем исходить из этой посылки. Глупо бегать, истерить и рвать волосы на голове. Еще глупее — сойти с ума от попыток рационально объяснить происшедшее. Рационализм нам не помощник. Итак, я в новом теле, приму это как данность.

Но почему в таком виде? Нашли добрые люди, обогрели, обобрали? И кому раньше принадлежало тело?

Сплошные вопросы, и ни одного ответа.

Я переступил с ноги на ногу, согнал муравьев. Да-а, что и говорить, мускулистый бугаина... В моем новом теле я бы скрутил давешнего качка одной левой.

Камень, на котором я очнулся, был здоровенный, круглый и плоский, как блин, он возвышался над травой сантиметров на тридцать. Маслянисто-черный, наверное, базальтовый, рассеченный строго пополам трещиной шириной в палец. В мой новый палец.

"Капище... место Силы..."

Однако.

Мои новые глаза приметили смятую траву — кого-то волоком тащили от вэллина к камню.

Кого-то? Да тебя же и тащили, дурик! Это с той стороны пахнет кровью!

Нет, не меня тащили. Когда тащили — в этом теле не было меня. Тиха Громов законнектился позже.

У меня зачесались кончики ушей.

Опять? Я в чужом теле, так почему... Я выругался — густым приятным баритоном. Бархатным, можно сказать. Такой тип мужского голоса очень нравится женщинам.

Поднес руку к правому уху и как следует почесал. Затем недоверчиво ощупал само ухо. Взялся за левое. Дела... Маленькие, прилегающие к черепу уши, по внешнему ободку покрытые редкой, но жесткой шерсткой, имели острые кончики. Не вполне те, какими щеголяли эльфы и хоббиты в фильмах Джексона, скорее, они напоминали по форме волчьи... или лисьи. А может, собачьи.

Пожалуй, острым ушам я удивился больше, чем попаданию в чужое тело. Уши были явно не человеческие, а значит, я оказался в теле... Черт, где тут ближайшее озеро или река? Сейчас малость приду в себя, соображу, что к чему, и отправлюсь смотреть на свое отражение.

Мой бугай щеголял длинной, собранной в хвост медно-рыжей шевелюрой. Край хвоста успел измараться в крови сантиметра на три, его тоже не слишком старательно пытались отмыть. На кожаном шнурке, оплетающем волосы, болталась бронзовая, покрытая зеленой патиной монетка. Я подтянул ее к глазам, надеясь разобрать год и название страны. Увы, узор на обеих сторонах монеты был затерт.