Обманувший смерть - 2

— Чай, кофе, чего-то крепкого?

— Крепкого, если можно, — тихо говорит он, внимательно смотря на меня. Точно выдержка хорошая. Опасный враг.

Как по волшебству, входит дворецкий, достает стакан из бара, уточняет, что налить и исполняет заказ. Через минуту мы снова одни. Мужчина посмотрел на жидкость, а потом выпил. Залпом.

— И что дальше? — спросил он хмуро.

— Могу ещё налить, — не удержался я, на что получил злой и... уставший взгляд, — Да ничего. Забирайте Марию, займитесь её здоровьем. Ещё Софии ремня дайте, раз чуть племянницу не убила.

— Дам, — серьезно обещает наследник рода.

Слова за гранью. Приказывать наследнику рода — это политический конфуз и повод для войны. Предложить ему выпороть сестру — тем более. Но конкретно здесь и сейчас это прокатывает.

— И что, — продолжает он, — Без выкупа, шантажа, угроз?

— Вас это удивляет? — я подчеркнуто вежлив.

— Да. Я привык оплачивать долги. Что ты хочешь?

— А что вы можете дать, после того, как объявили моему роду войну и убили близких?

Павел откинулся в кресле и уставился на меня. Смотри, смотри, пытайся найти ответ, ради чего всё это. Выждав паузу, я наконец озвучил то, ради чего создал ситуацию.

— Разве что мир. — левая бровь мужчины взлетела вверх, — Но он между нами невозможен. — мой голос тяжелеет на этих словах, мужчина напрягается. — Мне через полтора месяца шестнадцать. Предлагаю установить нейтралитет на два года и эти полтора месяца.

— Никакой войны?

— Никакой.

— А что потом?

— Потом я вас уничтожу.

— Смелое заявление. — глаз Павла дернулся. — Тогда почему не продолжить войну прямо сейчас? Что мне мешает убить тебя?

— Попробуйте, — тоже откидываюсь на кресле и улыбаюсь.

Напряжение достигает апогея. Молчим минут пять. Наконец, мужчина говорит.

— Два года и полтора месяца. До твоего совершеннолетия перемирие. Да будет так.

Встаю и протягиваю руку. С секундной задержкой мужчина её пожимает. Стоим, смотрим друг другу в глаза. Это длится полминуты, потом мужчина отступает, напряжение уходит.

— Если нужно, то я попрошу моих людей помочь сопроводить вашу дочь, — предлагаю ему.

— Я справлюсь сам.

— Как скажете.

Вскоре, мой враг и его дочь покидают дом. А я вытираю руку об штанину после рукопожатия.

* * *

Передо мной возвышался дом-крепость с гордым именем "Бастион". Заделанный под старину, с торчащими зубьями наверху, сложенный из красного камня, он намекал, что здесь живут далеко не простые люди. Так и было. Мой род, как и все остальные, выдавал возможность жить в особых условиях особенным людям. Но есть одно но. Эта территория не попадала под закон о ненападение, была самой обычной, пусть и принадлежащей моему роду, и при должной сноровке её можно атаковать. Или подловить нужного человека на выходе.

Сейчас я дожидался одну интересную личность. Марка Анатольевича. Того, кому обязан сохранением активов рода за эти полтора месяца.

Харон любезно поделился, какие именно акции планировались по окончательному разрушению и расхищению имущества моего рода. Сергей дополнил понимание, что и как. Род — это ведь не только семья из нескольких человек. Это ещё гигантская корпорация. Недвижимость, компании, десятки тысяч работающих на тебя людей. Как оказалось, у моей семьи был человек, которого можно назвать финансовым директором. Или исполнительным. Официальное название — поверенный. Каким-то образом он умудрился помешать остальным разграбить и захватить компании. Каким — ещё предстояло узнать.

Сейчас другая задача. Нужно его спасти. Одна из операций направлена на захват Марка Анатольевича. Враги хотели убрать эту кость, что застряла у них в горле. Почему не сделали раньше — вопрос к ним. Операция назначена на сегодняшнюю ночь и... Если Павел Орлов сдержит слово, то её отменили. Если же... Он предпочтет следовать форме, а не духу договоренности, ушлого дядьку собираются подловить на выезде из дома. В команде захвата ожидается один супер и пяток боевиков.

Бастион обладал своим подземным паркингом. Створки двинулись вверх, выезд осветился и оттуда выскочила машина. Я завел мотор и отправился следом за ней.

Свои колеса, разумеется, я сменил. Угнанную тачку вернул в гетто, почти на тоже самое место. Оставил на границе земель Орловых, дальше мне теперь путь заказан. Сам пересел на родовой автомобиль. Проблема с возрастом и правами решалась просто. Сейчас я на землях моего рода, если кто захочет остановить и спросить, что подросток делает за рулем... То он этого не сделает. Увидит номера и любое желание задавать вопросы исчезнет. До этого, когда катался по чужим землям, рисковал, но пронесло.

Сейчас вечер, любопытно, куда это Марк Анатольевич направляется на ночь глядя. Видимо, сильно нужно, раз рискует. Наверняка этот ушлый мужик понимает, какая ему опасность грозит, но почему-то едет. Я думал, что здание штурмовать будут, собирался этому помешать. Но планы изменились.

Я ехал сзади, выключив фары, понимал, к чему готовиться, но всё равно не уследил, откуда появились нападающие. Машина с Марком притормозила на повороте, раздался рев чужого мотора и в бочину въехал фургон.

Удар, скрежет металла, а я давлю на газ. Столкновение вышло не особо сильным. Сдвинули на пару метров машину Марка, да и всё. Бок всмятку, задняя дверь разбита, окна выбиты. Достаточно, чтобы остановить, но мало для убийства. Что и подтвердилось, когда из тачки выскочил охранник и водитель. Они сидели на передних сиденьях, им меньше всего досталось. А вот Марка на заднем наверняка как следует тряхнуло.

Пока охранники выбирались, из фургона выпрыгнуло шестеро боевиков. В этот момент, когда они вылазили, я как раз набрал скорость и протаранил их. Один боевик оказался под колесами, а второй залетел обратно в фургон от столкновения. Они то припарковались перпендикулярно мне, за что и получили. Ещё один товарищ успел увернуться, а другая тройка вылезла с другой стороны.

Тот, что увернулся, валялся на асфальте. Он когда машину увидел, отпрыгнул. Это дало мне пару секунд форы. Ускорение, выскакиваю из машины, отвожу автомат в сторону, который он почти успел навести. Пули вылетают, но прошивают его же фургон. Удар в голову и наемник отправляется в нокаут. Ребята налегке приехали, без внушительной брони, как у гвардейцев. Из защиты броники и всё.

Подхватываю оружие, обхожу фургон. Прошло от силы две секунду. Нападавшие поняли, что ситуация изменилась, но отреагировать не успели. Очередь в голову первому высунувшемуся мужику. Глупо выбежал, поспешил. Бью ногой в корпус, тело сносит, за ним следом лезет другой мужик. Рядом раздаются выстрелы, но не по мне. Кто-то кричит. Стреляю прямо через машину, отмечаю, как заваливается тело.

В следующий момент падаю на асфальт, по мне стреляют в ответ, но промахиваются. Из положения лежа открываю огонь по ногам, снова крики, отталкиваюсь от машины и выезжаю из-за фургона. Две короткие очереди, добить раненных. Тот мужик, что в фургон улетел, с другой стороны выползти пытался, но по нему очередь тоже прошлась, когда через машину стрелял. Хлипкая машина. Но для быстрой разгрузки удобная. Раздвижные двери с каждой стороны, внутри просторно, хватит вшестером разместиться. Ещё и пленника кинуть между ног.

Поднимаюсь, снова ускоряюсь, обхожу фургон и застаю сцену, как мужик в маске держит Марка за волосы и вытаскивает из машины. Охранники мертвы, лежат на асфальте.

— Эй! — крикнул ему.

Тот дернулся, повернулся и пуля вошла ему в глаз, разорвала голову. Тело завалилось прямо на Марка, тот кричит что-то, но игнорирую. Обхожу фургон по кругу, водитель пытается стрельнуть в меня из пистолета, спрятавшись за машиной, но я вижу, где он. Подстреливаю его через укрытие, тело оседает. Хорошее у них оружие, надо будет себе забрать, в хозяйстве пригодится.

Убедившись, что враги кончились, подхожу к Марку и снимаю маску.

— Живы?

— Эдвард?!

Да они с Сергеем идентичны в реакцией. И чего так удивляются, что я жив? Хоть этот бросаться обнимать не стал.

— Да. Пройдемте в мою машину, Марк. Она целее.

* * *

Ярослав Орлов дождался, когда его человек выйдет из комнаты, и устало потер глаза. Только что он получил отчет, что одна из боевых групп была уничтожена. Да кем, самим Эдвардом. Этим мальчишкой, который раньше был обычным щенком, а сейчас творит непонятно что.

Дверь открылась, и вошел Павел, его сын.

— Как прошло? — спросил он.

— Парень всех убил.

— Стоил риск того? Ты ведь нарушил моё слово, что я дал.

— А ты докажи, что я имею к этому отношение, — раздраженно бросил глава рода. — Или скажи, что и правда хочешь оставить всё, как есть.

— Слово есть слово. Кто мы, если не держим его?

— Те, кто хотят выжить, сынок. Что за глупости у тебя в голове?

— Он спас мою дочь, твою внучку. Это тоже по твоему глупости?

— Ты не думал, что это манипуляция? — нахмурился отец.

— Думал. Но что это меняет? Марию вернули, это главное.

— Да, вернули... А что скажешь на то, что она перестала быть магом и кто знает, восстановятся ли её способности? И кто это сделал... Дай подумать. Клоз. Он хоть и молод, но уже выполняет угрозы своего рода. А значит, опасен. От него нужно избавиться.

— Через два года и полтора месяца. Как ему исполнится восемнадцать, я сам за ним приду.

— Доживи сначала до этого времени. Может так сложиться, что маги лишаться силы, и что ты тогда будешь делать?

Вопрос остался без ответа.

* * *

Я до сих пор не разобрался, как работает память. Когда заявился в дом, то словил сотню различных флэшбэков. С ощущениями и полным погружением. Особенно, когда ходил по комнатам, смотрел фотографии, касался вещей. Это была одна из целей, зачем я затеял это и явился в дом. Интеграция чужих воспоминаний.

Но в некоторых случаях память отказывалась работать. Вспомнить, как юный Эдвард убегал от отца и закрывался у себя в комнате, отказываясь заниматься — это пожалуйста. Штук двадцать таких моментов прожил. А вот что-либо касающееся Марка Анатольевича — всего два эпизода, как он приходит в дом, а дальше исчезает в кабинете отца. И всё. Ни кто он, ни что делает, что собой представляет — ноль воспоминаний. Складывалось впечатление, что это банально вне интересов Эдварда было. Хоть бы что-то узнал о делах рода. Но пока единственное, что увидел — это то, как отец пытается научить этим делам, а мальчик проявляет скудный и откровенно вялый интерес. Тоже мне, наследничек.

Вот так халтуришь в обучение, а потом другому, кто окажется в твоем теле, разгребать и крутиться.

Марка начал допрашивать ещё в машине. Пока он на адреналине, есть надежда, что расскажет больше, чем когда придет в себя. Первый вопрос, который задал — куда он направлялся. На что получил расплывчатый ответ, что по рабочей встрече.

Мужик и правда, ушлым оказался. Адаптировался к изменению обстановки быстро. Минут через пять я увидел, что вся его энергетика стабилизировалась. Значит, он не просто делает вид, что спокоен, а по-настоящему успокоился. Потрясающий контроль. Мало кто сможет так же после покушения на свою жизнь и восьми трупов рядом. Шесть наемников, да двое охранников. А ведь я ещё из мертвых вернулся. Кремень мужик.

— Где вы скрывались, господин? — о чем и речь. Успокоился, принял ситуацию и стал тянуть информацию.

— Где скрывался, там уже нет. Мне нужен подробный отчет, что сейчас происходит с делами рода.

— Конечно, господин. Только, прошу, давайте доберемся до безопасного места и я всё расскажу. А то мысли в голове путаются.

Врешь, наглец. Ты гораздо спокойнее, чем хочешь казаться. Пока ехали, обдумал сам факт нападения. Орловы нарушили слово? Или не успели отменить операцию? Сам в эти слова не верю. Типа, ой, мы забыли, простите. Ага. Вопрос в том, насколько далеко простирается это нарушение. Если мир закончился через пару часов, после того, как начался, то... Не сходится. Им тогда меня надо было атаковать. Подловить на выезде из поместья и убить. Толпой бы накинулись, армию пригнали, да нашли бы способ. Но похищать Марка? Это теряет логику, если я вернулся. Если только мир действует в рамках военных действий и убийств. Кровь лить не будем, так и быть, — подумали они, — а вот экономически тебе подгадим. Ведь есть масса способов, как уничтожить меня, не прибегая к насилию. Пусть так. Это лучше открытой войны.

Тем более, у меня есть преимущество и заодно другая головная боль. Я кто? Пятнадцатилетний пацан. Сопляк. А если судить по воспоминаниям, то ещё лентяй. Типичный представитель золотой молодёжи, что гадит в золотые унитазы и развлекается тем, что растрачивает заработанное предками. Возможно, я наговариваю на пацана, чье тело занял. Сколько я вспомнил? Дай бог процентов десять от жизни. Будь проклята эта барахлящая память. Как-то пацана учили. Это точно. Учили вести себя, заставляли спортом заниматься, отец пытался вбить какую-то мудрость. Но всё равно, пока я видел маленького Эдварда скорее щенком, нежели матерым волкодавом.

Как его видели другие люди? Дворецкий, теперь с Марком ещё встретился. Сергей держался хорошо, по мимике — идеальный покой. Но я чувствовал, что он напряжен, что бросает на меня странные взгляды, присматривается. Вначале была чистая радость, что я вернулся. А потом... Старикан задумался и начал что-то подозревать.

Преимущество в том, что меня считают комнатным цветочком. Головная боль в том, что я на людей своим появлением и последующими действиями обрушу такой когнитивный диссонанс, что... Появятся вопросы. Полтора месяца неизвестно где выживал. Вернулся. Дал бой магам и достойно себя показал. Победил одержимую, вернул наследницу рода врагам. Надо ли мне корректировать своё поведение в сторону более привычного образа? Честно, я об этом беспокоился. Минут пять. А потом забил. У меня тут война на носу, надо порядок наводить, будучи мягким подростком этого точно не добиться. Ещё в школу отправят, вот хохма будет.

Через полчаса я провел Марка в дом. Сергей подсуетился, принес кофе и закуски.

— Что вы хотите знать, господин?

Марк выглядел как... Типичный клерк. Толстые очки на лице, лысина, пузо видно. При этом дорогой костюм, часы, запонки. Я же не спешил отвечать на вопрос, изучая этого человека. От нашего разговора и его ответов будет зависеть, выйдет он отсюда живым или нет.

Я не питал лишних иллюзий. Понимал, что в большой организации собираются разные люди. И одно дело служить влиятельной семье, а другое дело, если их всех убивают. То, что Марк встал на защиту активов, это со слов Сергея, который всё время безвылазно просидел в особняке. Насколько дворецкий в теме? Быть может, что он мне сказал ложную информацию. По ложному умыслу или незнанию — вопрос отдельный.

— Всё, что происходило за последние полтора месяца и что сейчас с делами рода.

Всматривался я не только в черты лица, но и в энергетику. При определенной сноровке и статистике, можно различать, что чувствует человек, врет он или говорит правду. Это умение возможно обмануть, но... Нужна соответствующая подготовка. Марк хорошо держал себя в руках, признаю. Да и сейчас относительно спокоен, но внутри всё же нет-нет, да проскочит эмоция. Осталось накопить статистику, чтобы разобрать, какая реакция за что отвечает.