Озаренный Оорсаной -1. Отрочество

— Теперь все будет по-другому, не плачь. Правда! Я возьмусь за голову, и все станет хорошо, — утешал ее я. Уж с плачущими женщинами жизнь меня научила общаться.

Она отстранилась от меня и, достав из сумочки платок, начала вытирать свое заплаканное лицо.

— Извини, не знаю, что это на меня нашло. Слишком тяжелыми были последние дни. Меня затаскали разные комиссии. Они даже раздумывали над тем, чтобы совсем забрать тебя у меня. Но, в итоге, пока вроде все нормально.

Тетя встала и пошла в уборную, откуда, спустя несколько минут, снова раздался ее голос:

— Мне сказали, что завтра тебя могут отпустить домой. Психолог с тобой еще раз должен встретиться; если даст добро, то вечером я за тобой заеду.

— Хорошо бы, — я оглядел пустынную палату, — а то здесь безумно скучно.

— Так обычно никто тут и не задерживается. В этом отделение очень хорошие целители. Любого быстро поставят на ноги и отправят домой. А ты у нас пока подросток, да еще и после купания в Агре, — она вышла из уборной и, подойдя ко мне, провела рукой по моим волосам, — ты больше такого не делай.

— Но я в эту школу больше не пойду! — неожиданно вспомнил я о занятиях.

— Да и ладно, что-нибудь придумаем. Сейчас как раз начинаются две недели каникул, а потом, может быть, дома позанимаешься. Тебе осталось только подготовиться к летним экзаменам. Посмотрим, — она задумчиво продолжала гладить меня по голове, размышляя о чем-то своем. Мне было удивительно приятно, что в этом мире у меня есть хоть один родной человек. И не такой уж и страшный, как полагал Семи.

Мы еще немного пообщались, и тетя отправилась домой. Мне же ничего другого не оставалось, как лежать и думать. Вообще, удивительно, как легко мне удалось найти общий язык с тетей Линси. Надо было просто понять, что она хочет мне добра и заботится обо мне, как может.

"Пора уже перестать быть ершистым подростком", — думал я. — 'Нельзя каждую просьбу и каждое слово воспринимать, как приказ. Надо понимать, что это все делается для меня из чувства заботы обо мне. В общем, если так, то с тетей мне еще очень даже повезло'.

Вечер пролетел неожиданно быстро, и освещение палаты стало медленно тускнеть, намекая на приближение времени ложиться спать. Я умылся и лежал в кровати, но сон никак не шел. Поразмыслив, вспомнил о магической медитации, к которой и решил прибегнуть. Закрыв глаза, я выровнял дыхание и стал проваливаться в темноту.

Переход к Семи был очень быстрым. Вот я еще ощущаю себя в реальном мире, где лежу на кровати с закрытыми глазами, а потом раз — и открываю глаза в полутемной комнате своего подсознания.

Здесь ничего не изменилось с прошлого раза. За столом с тусклой лампой все так же сидел Семюсель. Только он был какой-то полупрозрачный. Как будто сотканный из дыма. Именно так у нас любят представлять привидения.

— Привет! — произнес я и подошел к нему. Он обернулся и улыбнулся мне.

— Привет! А я вот тут, — немного смущенно проговорил он, — книжки читаю.

Подойдя вплотную, я коснулся его рукой. Семи был вполне осязаем. Я удивленно погладил его по голове:

— Так ты никуда не исчез? Это же здорово! — обрадовался я.

— Это очень странно, но да, я все еще здесь. Видно слияние полностью не удалось. И ты представляешь! — он вскочил со стула и прошелся по комнате, — здесь я маг! — Семи щелкнул пальцами, и над его раскрытой ладонью завис небольшой огненный шар. Махнув рукой в мою сторону, он направил шар в стену за моей спиной. Шар с громким шумом взорвался врезавшись в нее и обдав меня потоком раскаленного воздуха. Я обратил внимание, что стена, в которую Семи его запустил, была уже основательно обуглена. Видать не первый файербол за сегодня.

— Круто! Что это было? — удивленно воскликнул я.

— Это простейший файербол. Совсем не сложно. Когда у тебя есть магия. Меня больше удивляет, что ты так просто проваливаешься в магическую медитацию и приходишь ко мне!

— А что в этом такого? — я удивленно посмотрел на него.

— Всех учеников магической школы с восьми лет обучают входить в магическую медитацию, — он возбужденно ходил по комнате, — но провалиться так глубоко в свое сознание получается обычно только после нескольких десятков лет обучения. А мы с тобой сразу на третьей ступени. Это практически максимум. Учитывая, что ты нолик, это вообще считалось невозможным!

— Так я все-таки маг? — обрадованно спросил я. Если мне предстоит жить в этом мире, конечно, мне хотелось бы стать магом. Это идеальный вариант, если верить прочитанным мною книгам.

— Нет, — он покачал головой и с сочувствием посмотрел на меня. — Маг я. Но только здесь, на этом уровне медитации. Здесь я практически всесилен. Могу делать что угодно. Правда, ограничен только окружающим меня пространством, — он повел рукой вокруг, — а ты в реальном мире все по прежнему — нолик.

— Значит, и я здесь всесилен?

— Ты? Наверное. Ты же тоже хозяин этого пространства. Конечно, это немного странно, тут, получается, два хозяина, но, — он развел руками, — как уж есть.

— Я тоже хочу запустить файербол!

— И... — он удивленно посмотрел на меня, — у тебя же есть все мои знания. Ты пять лет учился в школе магии. У тебя голова должна быть забита теорией. Так что тебе мешает?

— Блин! Это все твои знания. Я их не помню. Чтобы ими воспользоваться, мне надо подумать об этом. Очень неудобно, к тому же ты меня уже опережаешь, я смотрю, у тебя теперь есть и практические знания. — Я кивнул на обугленную стену и энергично стал тереть лоб, пытаясь вспомнить, как запустить файербол.

Так... надо собрать энергию из источника в районе солнечного сплетения и подать ее в руку. Источник я не видел, но стоило только подумать об этом, как моя рука начала светиться полная энергией. Что дальше? Мысленно нарисовать руну файербола, вокруг которой сформируется шарик, — элементарно. Над моей рукой появился жаркий шар размером с кулак, мне оставалось только махнуть рукой, пуская его в сторону все той же стены. Наградой мне был громкий взрыв.

— Круто! — Семи чуть ли не подпрыгивал вокруг меня, — ты не представляешь, как это здорово. Я пять лет учился в школе магов, и ни разу у меня не получалось. Ух! Я тут все освою! Все, что проходил. И что-нибудь новое придумаю! Потом тебе расскажу, а ты получишь патент и станешь богатым!

Я смотрел на него и думал — какой же он, в сущности, еще мальчишка! Ему бы гулять, играть с ровесниками, встречаться с девчонками. А теперь он заперт здесь. Хотя, конечно, меня самого впечатлил опыт с огненным шаром. Честно говоря, это было круто!

— Отличные планы, — улыбнулся я, — может быть, ты все-таки вернешься обратно в свое тело?

Я по-прежнему чувствовал себя не очень удобно. Ведь я фактически забрал его у Семи.

С лица Семи сползла улыбка, он как-то потерянно осмотрелся кругом:

— Я не вернусь. Да это уже и невозможно.

— Почему?

— Посмотри туда, — он указал мне на стену, где находилась большая винтовая лестница. — Ты видишь лестницу?

— Конечно, — удивленно ответил я и, подойдя к ней, хлопнул рукой по темным от времени деревянным перилам.

— Когда я первый раз сюда попал, то тоже ее видел, — он подошел и, встав рядом со мной, попробовал провести рукой по перилам. Рука прошла насквозь, не встретив никакого сопротивления. — Но потом лестница исчезла. Я ее теперь не вижу. Ее для меня больше нет. А для тебя есть. Это твой выход в реальный мир.

— Но мы же что-нибудь придумаем? — я поднялся на пару ступенек. Лестница была вполне реальная. Затем, спустившись вниз, хлопнул Семи по плечу:

— Не грусти. У нас еще много времени впереди.

Он обреченно кивнул головой и, пройдя мимо меня, прямо сквозь лестницу, сел обратно за стол. Я сел рядом с ним.

— Раз уж так вышло, — негромко начал я, — давай с тобой поближе познакомимся?

Семи заинтересованно посмотрел на меня:

— Давай. Хотя обо мне ты уже должен все знать, — озадаченно произнес он.

— Да уж. Голова пухнет от твоих знаний. Мне с ними еще разбираться и разбираться. — Он заерзал на стуле и несмело улыбнулся.

— Я уже говорил — меня зовут Макс. Но главная проблема — я не из этого мира.

— А я сразу понял! — важно произнес он.

— То есть это нормально? — я удивленно уставился на него.

— Ну, не то, чтобы нормально, но случается. Редко, правда. Но в книгах попадаются упоминания о подобном. Сам, наверное, догадываешься, никто же не будет кричать о таком.

Я согласно покивал головой. Действительно вряд-ли найдутся такие переселенцы, которые встанут посреди площади и заявят о том, что они пришли из другого мира. Думаю, их сразу увезут. Если не в дурку, так в какую-нибудь местную службу безопасности. Или отдадут магам для изучения.

— Вот, например — Семи оживился, — самый известный случай — это писатель. Звали его Жюль Верн, и он писал очень интересные книги. Уже лет сто прошло с его смерти, но книги до сих пор печатают и читают. Перед смертью Жюль Верн написал книгу под названием "Жизнь переселенца", и там рассказал, как он попал в наш мир. Оказывается, в предыдущем мире он дожил до старости, а здесь попал в тело ребенка. Правда, большинство не верит этой книге, считает ее мистификацией. Но ты — ты живое подтверждение того, что он написал правду!

— Понятно, значит, я не такой уж и уникальный, как считал раньше. Ну и ладно, — я вздохнул и почесал затылок, — ладно, так вот, обо мне. В своем мире я дожил до тридцати пяти лет. Наша страна называется Россия, а родился я в городе Тверь.

Семи сидел, затаив дыхание, и внимательно меня слушал.

— Наш мир полностью технический, в нем нет магии. Ну, во всяком случае, если и есть, то никто о ней не знает. У меня была обычная жизнь. Школа, армия, работа. Рассказывать особо не о чем. Сначала, после армии, пару лет маялся дурью, работая то тут, то там. Потом устроился на производство пластиковых окон, менеджером. Мы работали с оптовиками. Набрался опыта, подкопил денег, и открыл свой магазинчик по продаже окон. Дела пошли, открыл еще несколько. В общем, только все у меня наладилось, как я оказался здесь, — я с досадой махнул рукой. Пять лет пахал, строя бизнес, — и так толком и не успел насладиться его плодами. Обидно, блин!

— Ты, получается, торговец? — уточнил Семи.

— Не совсем. Не знаю, как тебе объяснить. У нас в мире есть такое понятие — 'предприниматель'. Это человек, который организовывает свое дело. Не обязательно торговое. Это может быть производство, услуги... — я задумчиво уставился на Семи, но это не очень помогло. В их языке не было даже слова 'бизнес', откуда тут взяться понятию 'бизнесмен'? — Короче, я всячески пытаюсь заработать деньги. Наверное, слово 'торговец' тоже подойдет. Хотя оно мне и не нравится.

— Тяжело тебе будет у нас, — он виновато посмотрел на меня.

— Почему?

— Ну, у нас торговцев не сильно уважают. Только, если они очень богатые. А для того, чтобы стать очень богатым, надо быть для начала хотя бы просто богатым. Это я по торговому делу проходил. А мы с тобой бедные.

Он замолчал и о чем-то задумался. Я тоже раздумывал о своих не очень хороших перспективах. Но, с другой стороны, я не привык унывать. В бизнесе так: чем сложнее, тем интереснее. Так что надо просто постараться. Неужели я ничего не придумаю? Да просто возьму какую-нибудь идею из моего мира — и запущу ее тут. Я не я буду, если не поднимусь.

Глядя на печальное лицо Семи, я понял, что пора вывести его из раздумий. Все-таки я значительно старше, и должен о нем заботиться. Что, например, будет, если он уйдет в черную меланхолию у меня в голове?

— Слушай, а почему тут так темно?

Я огляделся вокруг и потряс Семи за плечо:

— Ты же сам говорил, что ты здесь, как бог. Можешь сделать эту комнату не такой мрачной? — произнес я полным оптимизма голосом. В ответ он посмотрел на меня удивленным взглядом и хлопнул себя рукой по лицу!

— Точно! Как я сам до этого не додумался! — Он на глазах оживал. Все-таки быть подростком прикольно: раз — и забыл обо всех бедах.

Семи закрыл глаза и сосредоточился. Я же с удивлением смотрел на меняющуюся прямо на моих глазах обстановку.

Под потолком появились яркие светильники. У стены добавился большой и удобный диван. Под моими ногами на полу появился шикарный ковер с высоким ворсом. Стена, в которую мы кидали файерболы, очистилась, и там возник уже разожженный камин. В комнате стало тепло, светло и весьма уютно.

Семи открыл глаза и осмотрелся. Было видно, что он сам поражен произошедшими переменами.

— Удивительно, — восторженно выдохнул он, — у меня получилось! Вот только бы еще книжек побольше новых, — и он выжидательно посмотрел на меня.

— А я тут при чем?

— Здесь появляется все, что я читал. Теперь ты ответственен за пополнение коллекции. Попробуй, как выйдешь из больницы. Возможно, тебе не надо даже их читать. Просто внимательно пролистай, глядя на текст. Все крутые маги именно так и читают!

— Договорились. Я попробую.

Мы помолчали некоторое время, не зная, о чем еще говорить. У меня, с одной стороны, было много вопросов к Семи, но с другой — я и так обладал всеми его знаниями и умениями. Надо просто порыться в голове. Повспоминать. Не хотелось мне лишний раз напрягать пацана.

— Ладно, пойду я, наверное. Как лучше выходить? По лестнице?

— Да, попробуй. Это считается правильным способом, — он кивнул головой в направлении лестницы.

Я подошел к ней и, осторожно поднявшись по ступенькам к самому потолку, увидел дверь. Открыв ее, мгновенно вернулся в теперь уже свое новое тело.

Глава 3.

На следующий день ко мне пришел обещанный психолог. С ним был еще какой-то пожилой, весьма солидно выглядевший, мужчина. На вид ему было около шестидесяти лет. Длинные, аккуратно стриженые усы свисали вдоль его губ. Мужчина окинул меня презрительным взглядом, в котором можно было прочитать недовольство тем, что его оторвали от важных государственных дел ради посещения какого-то бестолкового мальчишки, который и умереть-то толком не может.

— Позволь представить, — психолог показал рукой на своего спутника, — это секретарь барона. Он должен засвидетельствовать, что с тобой все в порядке. Ему по должности необходимо присутствовать при нашей беседе, и если появятся к тебе вопросы, тебе придется ответить на них.

Психолог посмотрел на меня, ожидая моей реакции. Я неопределенно пожал плечами. Надо так надо.

— Семюсель, — обратился ко мне психолог. Он был полной противоположностью своего спутника. Молодой, лет двадцати пяти, со светлыми волосами и добрыми глазами. Излучающий энтузиазм и надежду на лучшее. — Как твое настроение?

— Нормально все, только скучно очень, — честно ответил я.

— Это хорошо, хорошо. У тебя было достаточно времени все обдумать. Ты не хочешь нам рассказать причины своего поступка и дальнейшие планы?

— Причины... — я задумался. Мне, конечно, хотелось высказать все, что я о них думаю. Засунуть нулевого мага в школу магии и позволить издеваться над ним его одноклассникам. О чем они вообще думали? Или причина, жизнь в бедности с вечно недовольной тетей, шпыняющей меня по малейшему поводу? Но я не стал озвучивать свои мысли. Психолог точно в этом не виноват.