Космические Бродяги: Рапсодия

— Ты откуда взялся? — воскликнул я, и Антон поспешил закрыть мне рот ладонью.

— Тихо-тихо! Там есть дверь, возле туалетов, "только для персонала", она ведёт в служебные коридоры, их захватчики не контролируют.

— Захватчики? Что происходит здесь?

— Тихо, говорю! Не поднимай панику. Пойдём. Только так, чтоб нас не видел никто!

— Куда?

— В безопасное место.

— А разве здесь не безопасное место?

Антон нахмурился.

— В относительно безопасное место.

Пошатываясь, к нам подковылял мистер Рэдфилд и буквально упал на широкие плечи Антона.

— Я такого разрешения не давал!

— Да вы пьяны! — воскликнула Аня.

— Я? Не-е-ет, — Рэдфилд помахал рукой перед лицом, прогоняя невидимый для других туман. — Ну, может, слегка. Так или иначе, я ваш учитель, и вы останетесь со мной. Ясно?

Пьяный физрук, похоже, не понимал, где находится и что происходит. Спустя минуту неловкого молчания откуда-то появилась Эмма со стулом и помогла учителю сесть. Антон вздохнул с облегчением, освободившись от лишнего груза.

— Друзья, — начала Эмма, — я опять невольно подслушала ваш разговор. Позвольте предложить свою помощь. Я как раз пишу диссертацию по медицине, точнее, по психологии, но к медицине она тоже имеет отношение. Видите ли, этанол обладает выраженной органотропностью, он запускает в мозгу деятельность ингибиторных гамма-аминомасляных кислот.

Опять она умничает!

— Что это значит? — спросил я.

— Повышает дыхательную активность тканей. Кроме того, алкоголь стимулирует серотонинергическую систему.

— А попроще?

— Попроще: если слегка надавить на артерию, вот здесь...

При этом Эмма как-то странно изменилась в лице. Она прихватила мистера Рэдфилда за шею. Через секунду его глаза закрылись, и голова медленно опустилась на грудь.

— ...то человек заснёт.

— Э? Я думал, ты его отрезвлять будешь! — сказал Антон.

— Он проснётся, думаю, часов через пять. Трезвый как стёклышко! Только голова будет болеть... Неважно. Нам надо уходить.

— Я намеревался вывести и учителя. Он, конечно, вредина, но не бросать же его здесь.

— Теперь у тебя нет выбора, — заметил я. — Да и почему ты считаешь, что здесь не безопасно?

— Не говори ерунды, Слав. Вас здесь заперли не просто так.

— Нас здесь заперли, чтобы мы не мешали. Как только террористы удовлетворятся или спецслужбы их всех повяжут — нас освободят.

— Да, а не проще ли освободиться самим?

— Здесь вполне безопасно.

И больше я ему ничего не сказал. Они опять хотели втянуть меня в какую-то авантюру. Нет уж. Я остаюсь в зале и точка. Ильман меня поддержал. Антон ещё пытался что-то мне объяснить, к нему присоединилась Клава, но даже её я не стал слушать. Пока, наконец, Эмма не сказала Антону, что они напрасно теряют время. Вот именно этим они всё время занимаются. Напрасно его теряют.

Изобразив поддельную жалость на лице, Антон ушёл вслед за девочками. И, как только он исчез из виду, началось главное светопреставление. Всё происходило очень быстро и хаотично, но я попытаюсь вспомнить, как это было.

Сперва исчезли все неподвижные звёзды, спроецированные на огромный купол банкетной залы. Через секунду-другую, когда взор почти всех находившихся в зале устремился к потолку, на нём появилось гигантское изображение человеческого лица. Или скорее даже карикатура какой-то дьявольской улыбки. Эффектность усиливалась специально наложенными на неё графическими помехами. Мы услышали голос, обращающийся к нам:

"Дамы и господа! Говорит ваш новый капитан Джон Ридли. Приветствую вас на борту "Рапсодии Морей". Знаете, Вселенная велика, и всё в ней относительно. На Земле нас называют террористами, на Эреце — радикально правыми, на Параде — революционерами. А на родине нас назвали бы героями. Но родина есть не у всех. Посмотрите наверх".

Звёздное "небо" над нами сменилось бледно-розовым цветом, переливающимся всеми красками, словно перламутр. По небу плыли редкие перистые облачка с лёгким жёлтым отливом.

"Вы видите небо планеты Помпеи, где я родился. Так оно выглядело примерно сорок лет назад".

Белая пелена рассеялась, вновь открыв нам картину глубокого чёрного космоса.

"А так оно выглядит сейчас. А это — её поверхность".

Мне показалось, что кто-то крикнул: "Не смотрите!" Но мне, как и тысяче с лишним людей, находившихся в зале, было трудно отвести взгляд от какого-то действия после долгого и томительного ожидания. Это был ответ на мучивший всех вопрос, для чего нас здесь собрали.

Видимо, пока мы были заняты потолком, одному из террористов удалось освободиться. Это ускользнуло от внимания даже лейтенанта Аран. Кто-то крикнул, что двери открыты. Лейтенант Аран довольно быстро смекнула, что к чему, и завопила своим сильным, хоть и женским, голосом, что это провокация. Однако её крик заглушил залп одного из стволов террористов. Он спугнул людей, выстрелив всего один раз в воздух. Толпа обезумела. Сейчас мы с вами знаем, что именно такого эффекта террористы и добивались, заперев людей на два с лишним часа, устроив сцену и показав странное видео.

Интерлюдия 1

— За правдивость следующей части моего рассказа не ручаюсь. В тесный коридор, в который высыпала обезумевшая толпа, был пущен какой-то галлюциногенный газ. Я пытался прорваться к лестнице, даже поймал поток, меня уже практически вталкивали туда, как вдруг люди начали замедляться. Как будто время замедлилось, либо я стал двигаться очень быстро относительно их. Я аккуратно спустился по лестнице, огибая замерших людей и не замечая сюрреалистичности происходящего. Даже цвета стали какими-то странными, как будто зелёный оттенок исчез из моего восприятия, и я видел всё в голубых тонах. Я добрался до своей каюты и лёг на койку, тут же заснув. Проснулся, когда корабль уже подходил к Параду.

"Много слов, а толку мало", — думала лейтенант. Большей частью Слава рассказал ей то, что она и так видела. Единственная польза от его рассказа — можно было отпустить трёх студентов, которые находились с ним в зале. Они ничего нового не расскажут.

— То есть вы не помните, как попали в комнату с хакером, который взломал системы корабля и, в частности, показывал вам это странное видео? Как вы выдернули ему шнур из розетки, тем самым сорвав ключевую составляющую плана террористов — вернув управление на мостик? И как после этого я обнаружила вас в коридоре в совершенно неадекватном состоянии — этого всего вы не помните?

Слава смотрел некоторое время в потолок, надеясь, что его память спроецирует на тёмном фоне некоторые события, о которых говорила лейтенант, затем ответил:

— Нет. Не помню.

"Неужели простое совпадение?" — подумала Аран. Может быть, кто-то другой обезвредил хакера? При этом она оглянулась на видеокамеру, через которую наблюдали за происходящим в соседней комнате. Тогда почему тот самый хакер, кстати, тоже интересный персонаж, примерно ровесник Славы, стоял в коридоре рядом с ним, плакал и кричал: "Зачем ты это сделал? Зачем ты всё испортил?" Жалкое было зрелище.

— Вас отравили газом, который называется "Розовый Кролик", — наконец, произнесла она. — Или его разновидностью. Его делают из экстракта цветка, растущего только на Эпсилоне V. Он по-разному влияет на людей. По неизвестным причинам на меня, например, он вообще не действует. А вот друг ваш, который остался в зале, — Ильман, кажется? — лежит сейчас в больнице с диагнозом отравление, не считая многочисленных ушибов и перелома малоберцовой кости. Вы понимаете, мистер Кречетов, как легко вы отделались?

— А я говорил, надо было оставаться в зале. Меня просто вытолкнули.

Минуту назад он говорил, что "пытался прорваться к лестнице". Хотя надо признать, что Слава был прав — те, кто не выходил из залы в тот вечер, действительно оставались в безопасности.

— Хорошо, на этом всё, мистер Кречетов. Можете быть свободны.

Вот с кем действительно интересно поговорить — это с Антоном. Откуда он узнал про служебный коридор?

* * *

В коридоре перед комнатой допроса было шумно. Ещё бы, здесь собралась почти вся вышеупомянутая группа студентов Академии Парада.

Прямо посреди прохода Джин хлопала ладонью Алекса по лбу, повторяя:

— Дурак! Дурак! Дурак! Дурак! Дурак!

Возле них стоял Антон с перебинтованной головой и потирал виски.

— Джин, может, хватит? У меня самого уже голова болит от твоих шлепков. Не представляю, каково Алексу.

Джин тут же повернулась к нему и начала подтягивать бинты.

— Тоша, у тебя повязка слезает.

— Ай-ай-ай! Не трогай, пожалуйста. Только хуже сделаешь.

Джин подняла руку и, не в состоянии бить и без того травмированную голову Антона, повернулась к Алексу. Тот зажмурился и приготовился принять на себя удар, но Джин остановила открывшаяся дверь, и в коридоре появилась лейтенант Аран.

— Ребята, можно потише? Вас даже в звукоизолированной комнате слышно.

— Извините.

Лейтенант Аран протиснулась между ними и зашла в соседнюю комнату. Здесь находился монитор, на котором было видно всё, что происходит в комнате допроса. В углу, затаившись в тени, скрестив ноги сидел на стуле подчинённый лейтенанта — сержант Павел Остапов. Не обращая на него внимания, лейтенант Аран подошла к кофе-машине и налила себе чашку горячего напитка.

— Мы Джейка должны ловить, — проворчал Павел. — Чего мы возимся с этими детьми?

— Джейк твой теперь никуда от нас не денется. А эти дети — специальное поручение полковника.

— Да ладно, он ведь и не полковник даже, не правда ли?

— Кто знает...

— И что он намерен сделать из них? Очередной отряд убийц, вроде меня?

Лейтенант догадывалась об истинном назначении "бродяг", но Павлу озвучивать свои мысли не стала.

— Ты не убийца — ты солдат.

Павел сверкнул белоснежной улыбкой.

— По-прежнему не вижу разницы.

— Жаль. Скажи, это ты обезвредил хакера?

— Кто знает...

Допив кофе, лейтенант Аран вернулась в комнату для допросов и пригласила следующего свидетеля.

АНТОН КОРОЛЁВ

Космопорт. 18:17 TP

В тот день Джин была подавлена. Я пытался подбодрить её, но улыбалась она через силу, я видел это. Я спросил, что её беспокоит, не болит ли у неё что-нибудь. Она лишь трясла головой, натягивала свою болезненную улыбку и крепче сжимала мою ладонь. Я с самого начала планировал воспользоваться ситуацией и побыть с ней наедине, но раз она была в таком настроении, все мои планы рушились. Ладно, должно быть, это женские проблемы, ну, вы понимаете...

В космопорте возникла небольшая заминка, когда Малыш случайно толкнул и опрокинул металлоискатель. Сразу поясню, Малышом мы все называем Малышкина. Да, он выше даже мистера Рэдфилда и, как минимум, вдвое толще, но именно поэтому такая кличка к нему и прицепилась. Такой огромный — и вдруг "Малыш"!

Миссис Ким осталась говорить с охраной, а мне велела догнать мистера Рэдфилда и передать, чтобы подождал. Но остальная часть группы уже ушла далеко вперёд. И тут Вова начал в очередной раз приставать к Алексу. Он отнял у Алекса рюкзак и стал копаться в нём, демонстрируя вещи непонятно кому (рядом была только Талия) и бросая их на пол. Алекс отчаянно пытался достать свой рюкзак, но Вова ловко отгородил его своей большой наплечной сумкой. Наконец, Вова вытащил из рюкзака две пачки печенья.

— Опа! А вот вкусняшки. Я знаю, ты добрый, поделишься с друзьями. Ну и запас! Да этого добра на год хватит. Ты что, на Венторе остаться решил? Надоело здесь?

— Ты мне надоел! — взвизгнул Алекс и сделал последнюю попытку атаковать Вову, в результате чего был сбит с ног и повален на землю.

— Ну, ладно-ладно, отдыхай. Каникулы всё-таки.

Напоследок, Вова перевернул рюкзак вверх дном и вытряхнул всё, что там оставалось, после чего ушёл, приобняв за талию смеющуюся Талию. Уж извините за каламбур. Джин смотрела на происходящее с такой лютой ненавистью, будто обижали её лично. Мне показалось, что она готова убить либо Вову, либо Алекса, либо обоих сразу. Но она проглотила свои чувства и с каменной миной на лице прошла к звездолёту, стараясь не смотреть на Алекса. Я подошёл и поднял одну из его тетрадок.

— Слушай, я должен тебе сказать...

При этом я смотрел вслед Джин. Она жалеет его. По правде говоря, мне тоже стало немного жаль. Может, стоило вмешаться?

— Не надо. Я сам.

Алекс выхватил тетрадь из моей руки.

— Я хотел...

— Не надо.

— Ладно. Не сейчас.

Как хочешь. Я понимаю его. Настоящий мужчина не должен принимать жалость. Я отошёл от него и поспешил догнать Джин.

Третья палуба. 18:47 TP

Мы прошли регистрацию и поднялись на борт. Я попал в одну каюту с Вовой, и мне выдался отличный шанс поговорить с ним об этом. Но я никак не мог подобрать слова, просто встал над ним и долго смотрел на него в упор.

— Ты чего такой серьёзный? — наконец, не выдержал Вова и протянул мне пакет: — Хочешь печеньку?

— Нет. Слушай, ты не мог бы на время полёта вести себя... покультурнее?

— То есть?

— Короче, прекрати цепляться к Алексу.

— А я к нему и не цеплялся! Попросил по-дружески поделиться печенькой, так он зажал всё для себя. Эгоист.

— Ну, это его право.

— Ой, да ладно тебе. Тоже мне — борец за права Алекса. Ладно, если не будет попадаться мне под ноги, то я и не буду на него наступать.

Вова посмеялся, встал с койки и вышел в коридор. Будем надеяться, что на сегодня он с Алексом уже наигрался. Надо будет ещё поговорить с последним.

— Антон, через десять сбор, слышал? — крикнул мне Вова из коридора.

— Я буду через минуту.

Я ещё хотел заскочить к Джин и предложить свою помощь, только не знал в чём. Но, увидев её перебегающей в каюту напротив, я понял, что она сама нашла себе занятие. Как староста класса, я обязан был проследить за тем, чтобы сообщение о сборе получили все, чем и занялся. Хорошо, что ребята ещё не успели разбежаться по кораблю. Оставшегося времени как раз едва хватило на то, чтобы расставить в шеренгу всю нашу группу. Ну, или в подобие шеренги. Ладно, мы просто столпились все в холле, и миссис Ким собиралась объявить план обхода корабля или что-нибудь в таком духе, когда её прервал звучавший по громкой связи печально знакомый нам голос:

"Дамы и господа! Корабль выходит из дока. В целях обеспечения вашей безопасности прошу принять сидячее положение, либо держаться за поручень".

— Шатнер! — сквозь зубы прошипела миссис Ким. — Он-то что здесь делает?

Дважды в коридоре моргнул свет.

— Ну, что, опять? — невольно вырвалось у меня.

"Машинное!" — вновь раздался голос капитана Шатнера. "Есть, машинное", — отозвался незнакомый голос. "Говорит капитан. Что там у вас?" — "Всё в порядке, капитан. Двигатель в норме. Можем стартовать". — "А почему тогда..." — послышался чей-то ещё тихий голос на фоне: "Ой, я всё ещё на общей связи?" Дальше тишина.

— Нет. Нет. Нет! Нет! — миссис Ким дважды топнула ногой. — Ну почему мне так не везёт?

Я протянул руку к Джин, но тут обнаружил, что её уже нет рядом, она стояла около Мины и успокаивала её.