В 1909 году произошло и еще одно событие, вернее череда событий, которые заставили всерьез задуматься князя Агренева. Дурная привычка, как известно, заразительна. Вот именно подобной дурной привычкой, перешедший в последующую эпидемию, вполне можно было бы объяснить то, что происходило в 1909 году в Греции, если, конечно, считать, что события в мире происходят сами собой и без всякого внешнего воздействия. После событий в Персии и Оттоманской Империи. Ага!

Так вот... Военные Греции, впечатленные успехами турецких офицеров из Македонии и младотурецкой революцией вообще, создали у себя в Греции организацию под названием Военная лига. А потом, видимо, сильно расстроенные тем, что их Король и Правительство Греции не захотели откликнуться на призыв греческих патриотов с номинально османского острова Крит о присоединении острова к Греции, 15 августа устроили в Афинах восстание. Все произошло для спонтанного восстания так организованно, что власти страны даже не смогли сопротивляться. Так только немного подрыгались. В итоге Правительство Греции ушло в отставку, а корона вынуждена была убрать греческих принцев с командных должностей. Ну и до кучи главный критский патриот и политик Элефтериос Венизелос стал еще более популярной фигурой в стране. Будь в то время выборы, он бы наверняка стал главой парламента или премьером. Но под Венизелоса выборы проводить никто не стал. А потом в конце года, будто испугавшись содеянного, Военная лига взяла и самораспустилась. Это ж неспроста!

Особой доверчивостью Александр не страдал, а потому руку внешнего кукловода почуял почти сразу. По итогам произошедшей череды событий у князя созрело сразу несколько соображений. Во-первых, стало ясно, что базу флота на Крите, о которой в будущем подумывал Император, России не видать как своих ушей. Британцы не позволят. А вот насчёт топливной базы Концерна в порту Крита Ханья все-таки можно подумать. Во-вторых, Агреневу даже стало интересно: а он сам что-нибудь подобное сможет устроить в небольшой стране при наличии предпосылок? Ведь прикольно же! Вот взять какую-нибудь небольшую центрально-американскую страну и ... И получится недорого. Другое дело, что в этом нет смысла потому, что с этих стран нечего взять из того, что можно сразу утащить к себе. А неутащенное сегодня завтра сможет отобрать кто-то другой. Ведь сегодня переворот устроишь ты, а через полгода подтянутся иной игрок(не будем показывать пальцем на САСШ) и свергнет уже твоих людей и марионеток. Можно разве что порушить что-то созданное там другим игроком. Но для разрушения даже власть в стране захватывать не нужно. Достаточно устроить бучу. Бучи эти в американских странах за исключением САСШ и Канады происходят постоянно. А вот "в-третьих" Александра несколько напрягало. Об этом он думал раньше и пытался от этого защититься. Речь о том, что через год-полтора тот же Рокфеллер, получив от Агренева обещанные технологии непрерывной переработки нефти, вполне может устроить в Венесуэле очередной переворот. А новая власть по воле кукловода возьмет и отберет у Концерна венесуэльские нефтепромыслы, отдав их потом более "достойному" кандидату. Ну или сначала национализирует, а потом отдаст. Конкретный порядок действий тут как раз несущественен. А у Агренева к этому времени не останется нормального механизма воздействия на "Стандарт Ойл". Впрочем, это может быть и не Рокфеллер, а Ротшильды, которым вышеуказанная технология так и не досталась. Или англо-голландцы из "Роял Датч Шелл". И что тогда? Открывать фазу горячей конкурентной войны? В общем, над этим вопросом следовало еще раз как следует поразмыслить самому, и поставить вопрос перед аналитиками Концерна.

Глава 2.

К концу 1909 года частное расследование дела об убийстве Ивана Дмитриевича Сытина очередной раз зашло в тупик. Подвалы одного неприметного особняка на окраине Санкт-Петербурга транзитом на безымянное кладбище к этому времени уже посетило 3 французских гражданина и парочка русских из не самых законопослушных подданных. Первые являлись масонами ложи "Великий Восток Франции", причем один из них был в ранге мастера. При этом одновременно двое из них имели отношение к формально распущенным "Продамету" и "Продуглю". По результатам расследования выходило, что ни одна из озвученных структур не заказывала ни Сытина, ни самого князя Агренева. Вообще. Заказа не было, как и приказа, хоть недовольство фигурой Агренева среди французских верхов бродило, но явная близость князя к русскому Императору, видимо, удерживала эти структуры от выдачи приказа на ликвидацию.

Выходило, что некто, кого многие французские масоны знали как Жана Паради и своего брата-подмастерья, провернул всю операцию, воспользовавшись возможностями ложи, запудрив мозги другому ее члену, и замазав ложу участием его членов в убийстве Сытина. А потом этот якобы брат скрылся и никто не знал, где его искать. При этом даже мотив преступления оставался не ясен. Тут могла быть и месть за что-то и желание смертельно поссорить Агренева с ложей "Великий Восток Франции", дабы убрать неудобного князя потом чужими руками.

Спецы Ивана Ивановича Купельникова чесали тыковки и пока пожимали плечами. По идее теперь кровь из носу нужно найти этого якобы Жана Паради, все это провернувшего, живым и пригодным к допросу. Вот только его больше года уже никто не видел. Вполне возможно, что он уже давно накормил раков Сены или иной французской реки. В общем дело приобретало признаки откровенного висяка. И это сильно злило Александра. Его, похоже, переиграли и чуть не столкнули с французскими масонами. Выйти живым из схватки с ними... В общем тут бы явно пришлось задействовать операцию "Мертвая рука". Причем скорее всего по независящим от него причинам посмертно.

Не хитромудрые ли это британцы сыграли в одну из своих игр, подставив под удар чужую мощную структуру? Вот только кого бы спросить? Тут ведь ошибиться нельзя. Может это английская разведка. А может английские вольные каменщики? Или может это была акция английских Ротшильдов? Или французских... Такое ведь тоже вполне возможно. У кого спросить?

Не отдавал, как выяснилось, приказа на ликвидацию Сытина и распущенный синдикат "Продамет". Сейчас в России в металлургической отрасли действовало три синдиката по продаже металлических изделий. Французский, бельгийский и германский. По национальности пришедших в Россию к конце прошлого века инвесторов. Французы и бельгийцы меж собой пытались сотрудничать в Париже через французские банки-учредители, но в России они делали вид, что соперничают. Впрочем, и соперничества в их отношениях тоже хватало. Избыток предложения на рынке черного металла и рамки, в которые оказались поставлены металлургические заводы иностранцев, полному сговору французов и бельгийцев за счет русских интересов немало мешали. От французов и бельгийцев сразу откололись немцы, поскольку иностранцам в России монополию в торговле металлургическими продуктами построить не удалось. А английская Юзовка вообще никогда не входила в ни в какой из синдикатов, предпочитая держаться обособленно.

Задуманная Агреневым и нынешним главой Антимонопольного комитета Бородиным акция еще больше должна рассорить участников синдиката. Весной 1910 года предполагалось объявить, что каждый металлургический завод юга России с преобладающим участием иностранцев, что ранее попал под санкции Антимонопольного комитета, может по необходимости возвести на своем заводе еще одну крупную домну для увеличения своей доли участия на рынке. В качестве минимальной указывался объем домны, что ныне возводились специалистами Концерна 420 куб. м. Она же фактически получалась и самой дешевой, поскольку использовала только отечественные патенты и материалы. Посмотрим, что и как отреагируют иностранцы. В условиях избытка предложения металла еще увеличивать это самое предложение за собственный счет смогут только очень сильные игроки. Таковых только треть от ныне входящих в национальные синдикаты французских и бельгийских компаний. Остальным выжить бы.

Вообще, конечно, эта акция Антимонопольного комитета несколько отдаляла то время, когда на русском металлургическом рынке верх опять возьмут именно отечественные компании. Но по целому ряду причин это послабление нужно было дать. Тем более, что не все было в пользу иностранных игроков. Еще в 1905 году Азовско-Донской банк "съел" принадлежащий бельгийцам Таганрогский металлургический завод. Прежние хозяева, спасаясь от банкротства, вынуждены были переступить русскому банку контрольный пакет акций завода. Потом банк начал подгребать под себя угольные компании. Впрочем, русским Азовско-Донской банк был частично. Во владельцах банка значились русские евреи, русские немцы, русские греки и просто русские. И еще 10% акций ушло на французский рынок. Но все равно банк держали русские по подданству владельцы во главе с Борисом Каменкой. Так вот у Таганрогского металлургического завода своего доменного производства не было. И сейчас руководство банка начало задумываться и приглядываться насчет собственного доменного хозяйства. Они теоретически могли его купить, а могли построить с нуля. Лучше и перспективней было бы построить нуля, а дешевле выходило бы хапнуть у кого-нибудь, доведя контрагента до банкротства. Какой путь выберет Азовско-Донской банк — неизвестно. Но то, что он заимеет свое доменное хозяйство, тем самым увеличив русскую долю на отечественном рынке, всем было очевидно. (Прим.: В РеИ банк выкупил в 1912 году у Государственного банка Керченский металлургический завод за 5 млн. руб.)

В заканчиваюшемся году созрел новый скандальчик в русской экономике. Появление на отечественном рынке в немалых на сегодня объемах дешевых калийных удобрений из Пермской губернии всполошило германский калийный синдикат, который до этого являлся почти мировым монополистом в деле добычи и продажи калийных туков. Немецкие продавцы туков было попытались удавить нахального разрушителя германской монополии на русском рынке, но узнав состав учредителей русской компании-добытчика и конкурента тут же сдулись. Но не таковы германцы, чтобы просто так сдаться. Не получилось нахрапом, они, похоже, решили взять измором. Но и тут им ничего не светило. Бородин, занявший место главы Антимонопольного комитета, с подачи Агренева заранее протащил через Правительство указ, запрещающий иностранным фирмам и гражданам заниматься добычей калийных солей в Пермской губернии. Предложение немецкого синдиката о регулировании цен калийных удобрений в России тоже было отвергнуто. Ага, щаз! Подобным образом германцы пытались застолбить за собой долю русского рынка. Кому они тут нужны? Тут все идет к тому, что после ввода в строй второй шахты может возникнуть временный избыток калийных удобрений в России. Года на два-три до тех пор пока не вырастет внутренний спрос. А временный избыток калийных солей все равно придется ликвидировать путем продаж продукции на рынке внешнем. Так что договариваться с германским синдикатом смысла не имело. Теоретически у немцев еще оставался один путь, но долгий и трудный. А пока суть да дело компания "Агренев, Лазарев и Ко" заложила под Солью Камской третью шахту.

В то время пока у германского калийного синдиката проблемы только начинались, у германских продавцов керосина и прочих нефтепродуктов перманентная головная боль продолжалась уже который год. Дойче банк и финансируемые им структуры находились в жестком, но вяло текущем конфликте с рокфеллеровской "Стандарт ойл компани" из-за германского рынка керосина. Три десятилетия назад Рокфеллер занял почти монопольные позиции на этом рынке и продолжал снимать с него сливки. Хоть и не такие жирные, как раньше. Американский керосин продавался в Германии сейчас вдвое дороже русского. А было время, когда разница достигала и три цены. Дойче банк при поддержке германских официальных властей намеревался выжать "жадного" американца с немецкого керосинового рынка. Вопрос ставился или/или. Или Дойче банк или Стандарт Ойл. Но даже если объединить источники, доступные Дойче банку, Дисконтогезельшафт, Нобелям и компаниям поменьше, у немцев все равно не хватило бы ни нефти, ни керосина, чтобы окончательно выбить структуры Рокфеллера из Германии, насытив свой рынок. И тут, как говорится, начинались особенности. Даже германский банк Дисконт-гезельшафт, являвшийся откровенно ведомым в этой немецкой паре, не был заинтересован в окончательной победе Дойче Банка, поскольку в этом случае главные плюшки достались бы Дойче Банку. Князь тоже не видел смысла в окончательной победе Дойче-банка на германском рынке. В конце концов главный немецкий банк отвоевывает место под солнцем себя, а не для князя Агренева и барона Нобеля. Стоит Дойче банку победить, наверняка сразу начнутся притеснения компаний Агренева и Нобеля, требования потесниться по цене, условиям поставки и так далее. А, значит, нет смысла желать победы ни одной из сторон и чрезмерно форсировать нефтедобычу в Персии и Венесуэле. Это сейчас немцы готовы на многое. Концерн уже успел получить немало от этой керосиновой войны. Например, в России теперь можно строить неограниченное количество заводов бесшовных труб, а не два, как было оговорено ранее. И звать германских партнеров в акционеры трудных заводов теперь тоже не обязательно. Главное, пока на чужие трубные рынки не лезть, а на остальное немцы готовы закрыть глаза. А потом мы уже сами посмотрим, какие тут рынки "чужие", а какие нет.

Война Дойче Банка со Стандарт Ойл была выгодна еще и России в том плане, что пока шла эта необьявленная торговая война, главному германскому банку приходилось напрягать свои усилия и ресурсы без шансов на немецкую победу. Списывать убытки и сдаваться на радость Рокфеллера банк не желал. А потому у Дойче банка оставалось меньше денег и возможностей по строительству железной дороги Стамбул-Багдад.

У второго по величине германского банка "Disconto-Gesellschaft" в 1909 удалось отбить в свою пользу Сибирский Торговый банк(СТБ). Сам СТБ немцам был совершенно не интересен. Купив его акции, немцы собирались продержать их в своем портфеле год-два, а потом продать на Берлинской бирже, наварив 100%. А потом еще раз повторить операцию. Естественно просто так нельзя купить акции за номинал, а потом продать за два. Для этого эмитент должен был показать впечатляющие итоги работы. И эти итоги "на бумаге" должны были быть показаны с помощью наследника одного из главных владельцев СТБ — Михаила Альбертовича Соловейчика и менеджмента банка. Эти люди должны были нарисовать Сибирскому торговому впечатляющую прибыль и рост оборотов. В общем намечалась чисто жульническая схема. Но агреневский банк "Русский капитал", став одновременно с "Disconto-Gesellschaft" акционером Сибирского торгового, с таким вариантом жульничества не согласился. Князю Агреневу этот банк нравился и первоначальном виде, но без немцев, вороватых менеджеров и Соловейчика. СТБ занимал знатное место в Сибири. А потому осенью 1909 года в итоге с немцами договорились. Дисконт-гезельшафт ведь участвовал в качестве миноритария в персидских нефтепромыслах князя. Так что немцы продали свой пакет акций Сибирского торгового банка "Русскому капиталу", выручив свои 23% прибыли, немцы чутка увеличили свою долю в персидской нефти, а два высших менеджера сибирского банка и господин Соловейчик сели за решетку. Причина уголовного дела была несколько иная, но тоже достаточно веская. Причем все было реально и натурально. Невиновных среди севших на скамью подсудимых не было. А у банка "Русский капитал" к этому времени скопилось 38% пакет акций СТБ. Из-за раздробленности капитала по некрупным владельцам — это фактически был контрольный пакет. Найти союзников и тех, кто захочет передать "Русскому Капиталу" акции Сибирского Торгового в управление, и можно больше ничего не выкупать с рынка. Тем более, что 15%-й пакет акций Соловейчика теперь наверняка окажется лет на пять под опекой Госбанка. Именно столько лет грозило Михаилу Альбертовичу провести в тюрьме или лагере в Тобольской губернии за финансовые махинации.