Просветление. Глава 23. Белый Свет

— Всё так: у каждого своя жизнь, свой выбор, свои итоги. У каждого есть возможность подняться. Каждый может, в результате, обрести Белый Свет.

— Вот именно, брат! Я осознал и прочувствовал цену человеческой жизни, цену уважения, доверия, любви и дружбы между людьми. Отсюда, возможно, всё это кажется мелким, но из таких маленьких истин в самых тёмных уголках мира зарождается и произрастает большая Любовь и Вера.

— Обидеть хочешь? — светло улыбнулся Сын Ма и взял руку Андрея в свои ладони: — Во многих случаях люди в состоянии помочь себе сами. Их усилия не останутся без внимания.

— Верно! — горячо воскликнул Андрей. — Никто без причины не попадает во тьму, но и там люди нуждаются в помощи, поддержке, понимании. Не в милости Белого Света и немедленном оправдании, а в надежде! Без лучика надежды не вспыхнет любовь, не возродится вера.

— И ты, брат мой — этот лучик. Не спорю, так оно и есть. Но не слишком ли тяжкую и опасную ношу взваливаешь ты на себя в одиночку.

— Я не один! У меня есть Ма, есть ты, мой чудесный брат...

— И есть отец мой, а значит и твой отец! — неожиданно сурово произнёс Сын Ма, заглянув прямо в глаза названного брата. В этом взгляде загорелось Солнце — обжигающе горячее и нестерпимо яркое. Голова Андрея закружилась, но он не отвёл глаз и услышал, струящийся отовсюду, грозный голос невидимого и неведанного: — Подняться к небу — великая и светлая цель, но к ней ведёт тяжёлый повседневный труд!

— Я не один стремлюсь к цели, Отец мой! — в сердцах воскликнул Андрей. — Не в одиночестве на Белом Свете, не один и в темноте. Если там мы поднимемся вверх, хотя бы на высоту собственного роста, если добьёмся ещё одной толики Просветления, значит, я живу не напрасно.

— Да будет так, сын мой! — голос смолк, а голова Андрея всё ещё шла кругом...

Он окончательно очнулся, ощутив на своём плече руку Сына Ма, который предложил выпить ещё по глотку вина и неожиданно произнёс:

— Трудно осознавать, что мой брат — Князь Тьмы.

— Прости? — изумился Андрей.

— Я знаю, что говорю. Так же, как и утверждаю, что Князь Тьмы вовсе не обязан быть союзником Мрака. Вчера многие хотели видеть тебя своим приятелем, завтра число их умножится. Остерегайся подмены понятий, ложных истин и людей, их несущих. Среди сотни заблудших овец, может оказаться жестокий и коварный волк. Будь бдителен, брат мой! Жизнь уже преподнесла тебе горькие уроки...

— Это правда. И один из них заключается в том, что нельзя судить людей по себе. Благое на первый взгляд намерение — скопом убедить всех в своей правоте, взять на себя ответственность за каждого — есть самоуверенная благоглупость. Теперь я хорошо знаю это! Но есть люди, которых не брошу...

— И Тамара — одна из них. Ты сделал свой выбор перед Отцом нашим и... получил его благословение. Это дорогого стоит, и ты хорошо понимаешь это! Теперь у тебя осталось совсем немного времени до... погружения обратно во тьму. Поделись этим временем с Тамарой, помоги ей сделать выбор... А ещё не следует упускать возможность общения с Наставницей. У тебя прекрасные Учителя, но все они — мужчины. Возможно, от Наставницы ты узнаешь много нового... Мама тоже хочет говорить с тобой. Насколько я знаю, у неё есть для тебя подарок. И у меня есть для тебя кое-что...

— Что это? — спросил Андрей, взяв в руки один из появившихся на столе трёх одинаковых кулонов на цепочке неизвестного ему металла. Повинуясь взгляду названного брата, он открыл кулон и увидел чудесный портрет Ма внутри: — Какая красота! Спасибо! Но почему их три?

— Это ты поймёшь сам, Андрюша, братик мой!

В свои белые покои Андрей вернулся обессиленным, но воодушевлённым, прилёг на белое ложе и уснул сном младенца. Проснувшись же освобождённым от сомнений, тяжких дум и тоски, он почувствовал окрыляющую свободу. Вошедшая к нему Ма сразу увидела перемену в состоянии Андрея, улыбнулась и спросила:

— Значит, ты принял решение и сделал выбор, сынок?

— Да, Мам! — неожиданно легко, по-сыновьи ответил он. — По большому счёту, я сделал выбор давным-давно, ещё до первой встречи с тобой. Сделать большое и важное, хорошее дело невозможно без близких людей, друзей, без их помощи словом и делом. Ты сама знаешь, как они помогают мне, а я им. Нам нужно быть вместе...

— Не хочу тебя отговаривать. Но готова повторять, что для тебя хватит важных дел и на Белом Свете. А снова вернуться сюда из тёмных глубин будет совсем не просто.

— Настанет время, и я вернусь, Ма! Не просто и не быстро, но обязательно вернусь, и появлюсь здесь не один...

— Мне нравится твой настрой и оптимизм, сынок! — улыбнулась она. — Вижу, что разговор с моим... старшим Сыном повлиял на тебя благотворно.

— Это было чудесное и удивительное общение. Самое большое откровение в моей жизни! Нет слов, чтобы выразить благодарность за участие в моей судьбе, помощь и предостережения, за доброту твою, моя прекрасная Ма. Ты всегда со мной, я чувствую это... Ты — в моём сердце, мама! Не забыть мне теперь и встречи с Сыном твоим, ставшим моим Братом, и слов Отца нашего...

— Он приходил? Он разговаривал с тобой? — в голосе Ма послышалась гордость и тревога.

— Да. У него возникли сомнения. Но Отец выслушал меня и... благословил.

— Даже так? Теперь мне хорошо понятна причина твоего... особенного состояния. Хорошо ли ты понимаешь величину ложащейся на тебя ответственности? Это уже не разовая акция помощи Северо-Западному Княжеству, это — великая миссия в мире Тьмы. Просветление — большая цель, но нужен ещё и надёжный буфер от сил Мрака. Они так просто не сдадутся и не оставят людей в покое, и тебя в первую очередь.

— Я понимаю, Ма, я готовлюсь. Но и тянуть с моим возвращением нежелательно.

— Не беспокойся, сынок! Ты вернёшься в тёмный мир вовремя. Спокойно готовься и заканчивай свои нынешние дела на Белом Свете. Кстати, на днях я предложу тебе опробовать твоё третье тело.

— Третье тело? — охнул Андрей.

— Да. Как я уже говорила, на Белом Свете твоя сущность обитает в лёгкой оболочке, в то время, как не живое, но и не мёртвое, тяжёлое тело находится в Ультра-Петербурге. Я предоставлю тебе возможность провести земную неделю в третьем теле. Это — мой подарок тебе и ещё одному человеку.

— Подарок? "Земную" неделю?! Кажется, я понимаю, о чём и о ком идёт речь, — таинственно улыбнулся Андрей. — Кстати, твой... старший Сын тоже сделал мне подарок. Только не знаю я, как мне распорядиться им?

— Щедрый дар! — солнечно улыбнулась Ма, рассматривая три одинаковых амулета. — Но не рассматривай эти светлые обереги, как памятные подарки. Они — живая благодарность за трудный путь к Золотому Дворцу, а кому пользоваться дарами моего Сына, тебе сердце подскажет.

Прежде, чем воспользоваться подарком Ма, Андрей серьёзно задумался над словами её Сына о Наставнице. "Этот нюанс я, действительно, упустил, — размышлял Андрей. — Учитывая, что круг моего общения в тёмном Княжестве имеет явный уклон в сторону женского пола, мне непременно следовало взять уроки у Наставника-женщины. Надеюсь, времени хватит..." Он решил не откладывать дело в долгий ящик, но при выборе Наставницы пришёл в растерянность. На помощь пришла Ма. Она предложила Андрею познакомиться с Сестрой Милосердия. Он согласился сразу, но от первой встречи с Наставницей оторопел. Родившаяся в конце девятнадцатого века женщина успела прожить на земле немногим более двадцати лет. "Чему сможет научить меня это юное создание?" — подумал Андрей. Впрочем, эта мысль не задержалась в его голове. Милосердие Наставницы распространилось на Андрея со скоростью света и осветило все самые дальние и тёмные уголки его души. Уже на второй день общения он делился с ней сокровенными мыслями, тайнами, о которых привык умалчивать даже в разговоре с близкими людьми. И, словно старшая сестра, Наставница помогала ему сформулировать сложные мысли, пронзительно точно оценивала суть его отношений с женщинами, приглашала посмотреть на проблемы с нового, порою неожиданного ракурса, оставаясь удивительно доброй и чуткой... Прощаясь с Андреем, она улыбалась: "Не успела я встретить человека, назвавшего меня сестрой без всяких там больших букв, а уже приходится расставаться. Вы берегите себя, Андрей, оставайтесь верным долгу, но помните — ни одно доброе дело без любви не сотворить!"

Накануне отбытия в мир под Солнцем он снова встретился с Тамарой. Многочасовое общение с ней дало ему серьёзную пищу для размышлений. Оказалось, что Тома вдумчиво и неторопливо общается со своими Учителями. И, в отличие от Андрея, среди её Наставников сразу оказались и мужчины и женщины. Тома училась неторопливо и вдумчиво. После первых, восторженных впечатлений от Белого Света в её сознании началось осмысление прежней жизни и колоссальных перемен. Она делилась с Андреем своими противоречивыми устремлениями, удивляла его, а затем и рассмешила.

— Интересно, на Белом Свете есть зеркала? Я не встречала, — неожиданно заметила Тамара в конце беседы. — Скажи, Андрей, я стала красивой?

— Ты всегда была красивой или, как минимум, очень хорошенькой и привлекательной девушкой, — развеселился он, осознавая, что женщина всегда и всюду остаётся женщиной. — Но если бы сейчас тебя увидели наши друзья, они бы ахнули от восторга!

— Правда?! — радостно воскликнула Тома и взмахнула своими чудесными белыми кудряшками. — Но если я нравилась тебе, почему Господин так и не породнился со мной?

— Чего я не сделал? — изумился Андрей. — Насколько я помню, в тёмных Княжествах отсутствуют родственные связи.

— Да, но не у тебя, — решительно возразила Тамара. — Твой ближний круг — твоя родня. Формально эти люди могут называться как угодно. Да, словосочетание "рабыня Вершителя" имеет в тёмном мире определённый исторический смысл. Но известные мне женщины Андрея не попали в рабство, а породнились с тобой... Разве я не права? Конечно, права! И мне обидно, что ты прошёл мимо такой обаятельной и привлекательной блондинки...

— Наверное, я виноват перед тобой, Тома! — от неожиданности Андрей развёл руками, почувствовал, что краснеет, и перевёл разговор в другое русло: — Здесь, на Белом Свете все люди — братья и сёстры. Значит, мы с тобой — родственные создания... А кто сказал, что нам не придётся однажды встретиться в другом мире?..

— И породниться? — не унималась Тамара. Она удовлетворённо улыбнулась лишь после того, как смутившийся к её удивлению, бывший шеф утвердительно кивнул.