Фолклендское коммандо

Чиновники из МО, несомненно, будут ссылаться на различные реорганизации и улучшения, которые, по их мнению, делают мою критику устаревшей. Однако я не упомянул о состоянии медицинского обслуживания войск (особенно армии). Мы не могли пойти на войну и ожидать, что справимся с любым прогнозируемым уровнем потерь, не оказав серьезного влияния на гражданскую Национальную службу здравоохранения. Генерал сэр Майкл Роуз, офицер SAS и генерал-адъютант (отвечающий за все кадровые вопросы), который в Боснии определил большую часть повестки дня для будущих миротворческих операций, уже предупредил, что хотя мы предполагаем, что наши вооруженные силы будут продолжать выигрывать войны без радикальных изменений (и дополнительных денег), мы должны подготовиться к серьезной военной катастрофе, поскольку наши боевые части не могут это делать за свой счет бесконечно.

Сага о винтовке SA-80 (L85A1), типичный и позорный пример. Помимо ботинок, винтовка солдата — его (или ее) самый важный предмет снаряжения. Сапоги и винтовка — основа основ любых вооруженных сил, по крайней мере, вы так думаете. Я воздержусь от рассказа столь же позорной истории бесполезных ботинок DMS Британской Армии.

В 1980-х годах многие британские солдаты хотели был использовать американские М-16, предпочитая их тяжелым и, в основном, изношенным SLR (британская самозарядная версия винтовки FN-FAL) или неэффективным, старомодным и зачастую опасным пистолетам-пулеметам, которые были стандартным индивидуальным оружием британской армии. Я использовал вариант М-16, Colt Commando AR-15, во время Фолклендской войны. Закупка готовых М-16 в США дала бы нам то, что нам было нужно и сэкономила бы миллионы фунтов.

Но, чтобы сохранить британское оружейное производство, Великобритания с большими затратами разработала свою собственную новую винтовку, известную как SA-80 (стандартного калибра НАТО 5,56 мм, такого же, как у М-16). Это заняло длительное время и после того, как новое оружие поступило на вооружение, очень быстро были выявлены серьезные недостатки. Но по-видимому из-за надежд, что другие страны могут купить новое оружие, эти недостатки — сочетание фундаментальных ошибок конструкции и дрянного производства — были проигнорированы, несмотря на хорошо информированное и широкое освещение проблем в средствах массовой информации.

Только когда британские войска вступили в войну в Персидском заливе против Ирака, и в СМИ появились сообщения о том, что SA-80 отказывают в песках пустыни, ломаются ударники и так далее, что-то было сделано. В то же время выяснилось, что хваленый новый британский танк "Челленджер" (еще один предполагаемый источник денег для британской оборонной промышленности) не мог справиться с условиями пустыни — МО не озаботилось приобрести песчаные фильтры для двигателей "Челленджеров".

Миллионы были потрачены на расследование по поводу неисправностей SA-80. Затем, в 2001 году, через два десятка лет после разработки и обширной модификации, МО объявило, что "исчерпывающие испытания доказали, что SA-80, наконец, можно считать надежной. Скрестим пальцы, парни, пока начальники снабжения МО возносят свою самую искреннюю благодарность за удачу, которая удерживает линейные полки британской армии от отправки на войну в течении всех этих лет. (Я шучу — начальники службы снабжения МО меня не интересуют).

Но несмотря на это и многие другие катастрофы с закупками, ничего особо не изменилось. В ходе крупномасштабных учений в Саудовской Аравии осенью 2001 года, в ходе которых войска специального назначения были переброшены непосредственно в Афганистан, для участия в войне против талибов, многие военнослужащие не получили надлежащего обмундирования и снаряжения для пустыни. Их обычные черные ботинки, например, так нагревались, что обжигали людям ноги.

Проблема заключается в восприятии, граничащем с невежеством. Армия гражданских служащих Министерства обороны больше по численности, чем британская действующая армия, и в два раза больше Королевского военно-морского флота и Королевских ВВС. У них свое, особое восприятие. Они населяют бюрократические анклавы в таких местах, как Бат и Уайтхолл, очень мало контактируя с настоящими войсками, которые живут разбросанными по всей Британии в военных городках, таких как Каттерик, Олдершот, Колчестер и Уорминстер, на отдаленных авиабазах, в болотах или вблизи портов, таких как Плимут, Розайт и Портсмут.

МО является одной из самых расходных статей Департамента по штатам. В мирное время, без каких-либо операций по выявлению его недостатков, гладкое функционирование МО является главенствующим соображением — это бессмысленный монолит, подобный "Департаменту административных дел", подаривший нам так много смеха в телевизионной комедии "Да, господин министр".

Здесь нет коротких путей. Если мы действительно хотим жить в безопасном, дружелюбном мире, мы должны заплатить за это — не только временем, усилиями и деньгами, но используя, а иногда и теряя жизни преданных мужчин и женщин, достаточно смелых, что бы взять на себя такие обязательства. Эти уникальные люди в армии, полиции, Секретной службе, пожарные и "Скорая помощь" должны быть хорошо обеспечены, экипированы, получать достойную плату и пользоваться уважением. А когда срок их службы заканчивается, им необходимо помочь вернуться к нормальной жизни — особенно, если они были ранены или пострадали от того, что им пришлось сделать.

Это не было понято до, во время, или после Фолклендов, когда армия мирного времени отправилась на войну. Мы сражались в ботинках, которые обеспечили нам "траншейную стопу", водонепроницаемой одежде, купленной за свои деньги в альпинистских магазинах, и с тяжелым, устаревшим, низкотехнологичным радиооборудованием. И когда мы вернулись домой, не было никаких попыток выяснить, не сказался ли отрицательно на нас этот опыт.

Когда эта книга выходит в свет, 1 марта 2002 года, МО должны отвечать в Высоком суде Лондона на иски со стороны примерно 1800 ветеранов фолклендской, североирландской, боснийской и иракской кампаний. Все они понесли психологический ущерб, но в их отношении даже не рассматривалась какая-либо помощь. Это дело тянулось годами, и МО использовало все уловки юристов чтобы избежать решения напрямую связанных с ним проблем. Дело станет серьезной пиар-катастрофой для МО и Казначейства, но, тем не менее, инсайдеры МО настаивают на том, что альтернативы, как они их видят, гораздо хуже. Все дело в деньгах. Будучи вынуждены выплачивать миллионы женщинам-военнослужащим, оставившим службу из-за беременности, потенциал для дальнейших выплат МО огромен и решение суда затронет ветеранов и других кампаний.

МО уже попыталось опровергнуть аргументы, связанные с этим делом, облив презрением якобы новую культуру "обвинений", которая, как они утверждают, создала то, что они считают необоснованными юридическими претензиями. Старшие офицеры в прошлом говорили о серьезных психологических состояниях, связанных с боем, таких как депрессия и ПТСР, как "компенсаторный синдром". Но судебный процесс в марте 2002 года не имеет никакого отношения к тому, должны ли солдаты получать компенсацию за то, что они пострадали от боевых действий. Все военные, особенно предположительно участвующие со стороны ответчика ветераны Фолклендов, согласны с возражениями адвокатов МО, что их опыт боевых действий является разумным ожиданием любого, кто стремится к военной карьере. Действительно, некоторые из этих тяжущихся, а также, такие как я, были бы разочарованы, если бы их военная карьера не включала в себя несколько настоящих боевых операций. Речь идет не о неблагоприятном психологическом воздействии боя на солдат, которое, так же как и более явные физические повреждения хорошо понимают медики, но действительно ли МО, в особенности Армия, проявили должную и ответственную заботу о психологическом благополучии своих солдат до и после боевых действий.

В книге "Шрамы войны", которую я написал в 1993 году, я рассказываю, как современные солдаты страдают от боевых действий, и как, несмотря на значительный объем медицинских знаний в области послевоенной психологии, многие британские ветераны войны вынуждены самостоятельно справляться с серьезными психическими проблемами, связанными с военными действиями.

Книга вызвала неизбежный шквал возмущения со стороны некоторых военных старой школы, отмеченного одним очень странным, раздраженным (и дико клеветническим) письмом на шести страницах, отправленного по открытой рассылке многим высшим офицерам в МО. Но пафос быстро угас, когда люди действительно прочитали книгу, которая впоследствии появилась в официальных списках для чтения армейского Штабного колледжа и Королевской Военной академии в Сандхерсте.

В частности, "Шрамы войны" описывала, как вплоть до конца 80-х годов и войны в Персидском заливе, психиатры британской армии пренебрегали как обучением солдат вероятным психологическим последствиям боевых действий, так и выявлением и последующим лечением получивших психологическую травму солдат. Я приписал это общему отсутствию интереса Армии к тому, что они тогда считали "второстепенными конфликтами" (вроде Фолклендов — "не настоящая война", как сказал нам один старший офицер Бронетанкового корпуса в Штабном колледже в 1984-м), которые отвлекали внимание от Холодной войны и главной роли британской Армии в поддержании бронетанкового паритета между НАТО и странами Варшавского договора в Центральной Европе.

В Высоком суде требования ветеранов заключаются в том, что им должны были сказать, чего ожидать, затем обучить распознавать симптомы и принимать основные меры по исправлению положения, а затем они должны были получить надлежащую психиатрическую оценку и лечение — точно так же, как они ожидали бы получить физические травмы. Если бы это было сделано, разрушительные последствия их опыта были бы смягчены, и многие пострадавшие ветераны теперь могли бы нормально функционировать. Вместо этого были разрушены жизни, разрушены семьи; крутые, здравомыслящие люди совершали самоубийства, и многие, преданные карьере военнослужащие, мужчины и женщины уходили, когда на самом деле хотели бы остаться.

Такое глобальное отсутствие заботы недопустимо. В нашем ужасном новом мире после 11 сентября у нас есть только люди, которые рискуют своей жизнью ради нас, чтобы спасти от той же тьмы, которая поглотила Нью-Йоркский Торговый центр. Если мы не будем настаивать на том, чтобы с нашими людьми обращались должным образом, они больше не смогут выполнять эту работу. И нам всем придет конец.

Кентербери, Кент, 2001 год.

— Введение к изданию электронной книги 2014-го года

Молодежь сражается на наших войнах, в то время как старики остаются дома и делают все возможное, чтобы избавиться от необходимости сражаться. По крайней мере, сейчас предполагается, что так должно быть. Большинство сегодняшних высокопоставленных политиков не имеют военного опыта и порой ведут себя подобно Великому Старому Герцогу Йоркскому, развертывая войска без малейшего представления о том, что им предстоит сделать. Затем, когда войны будут выиграны, скажите им "спасибо" в виде сокращения расходов на оборону и расформированием их полков, кораблей или эскадронов.

Я был молодым человеком, поэтому эта книга — точный отчет о том, каково было мне и другим молодым людям, с которыми я имел честь работать. Сейчас я пишу еще одну книгу, оглядываясь назад на эту необычайную войну и последствия предъявляемых ей требований и ее опыта для многих, включая меня. Я должен добавить, что будучи книгой молодого человека, она не перегружена структурой триллера и прозы, которая характеризуют более поздние военные книги. От многих моих коллег — военных авторов, в наши дни агенты или редакторы требуют, чтобы их произведения были написаны литературными неграми или "сильно отредактированы" профессиональным писателем. Это легко заметить, и я думаю, что это позор, так как способ выражения профессиональных солдат гораздо интереснее — если бы только редакторы имели достаточно знаний о нашем мире, чтобы воздать ему должное.

Кульминацией 25-летия войны за Фолкленды стал грандиозный парад Конной гвардии. Одновременно с военного кладбища в Сан-Карлосе, на Восточных Фолклендах, транслировали службу памяти, спроецировав на огромные экраны, чтобы все могли видеть. В конце-концов мы двинулись по аллее к Букингемскому дворцу — вдоль улиц, заполненных благодарной публикой. Это был единственный в жизни опыт национального признания и принадлежности к чему-то уникальному и очень особенному. К тому же, он был на удивление вечным. После того, как мы прошли по аллее и встали в три шеренги перед Букингемским дворцом, я представил себе, как это было после большой битвы — такой, как Ватерлоо. Ожидая, как всегда, что бы что-то произошло ("Красные стрелы" пролетели над головой), мы вели вполголоса вечный разговор солдат, стоящих плечом к плечу — в основном об отсутствующих друзьях. В дополнение к этому мое поколение бывших коммандос обсуждало преимущество моторизованных тележек для гольфа и реалии артритных коленей, больных спин и того, будем ли мы еще на 50-й годовщине. ("Красные стрелы" — пилотажная демонстрационная группа КВВС, прим. перев.)

30-я годовщина была не столь впечатляющей — она совпала с Лондонской олимпиадой. Тем не менее, были встречи и похороны моего друга и товарища по коммандо, передового артиллерийского наблюдателя Питера Гири — на берегу моря, в его продуваемой всеми ветрами деревне в долинах Антрима. Втиснувшись на кухню его коттеджа с видом на Гленарм и его пустынный порт, военные друзья Пита рассказывали импровизированные истории о его подвигах для жены Джеки (и недоверчивой семьи Пита) и для нашего собственного катарсиса. Присутствовали все чины, начиная от бригадира и ниже, но большинство составляли солдаты, которыми командовал Пит — коммандос-артиллеристы из его любимой 79-й батареи Кирки. Вечер закончился исполнением возмутительной песни 79-й батареи "Розовый отель" (которую можете найти на Ютубе, если вам так хочется).

Еще одна встреча в честь 30-летия состоялось на базе Королевской морской пехоты в Пуле, где нынешняя 148-я батарея принимала всех своих бывших членов, с самого начала своей истории в годы Второй мировой войны. Один из уцелевших наблюдателей в "День Д", был там, опираясь на трости и сравнивая свои воспоминания с парнями, недавно вернувшимися из Афганистана. Я сразу же связался с людьми, которых не видел тридцать лет, как будто это было неделю назад. Я был рад снова увидеть их, и это совершенно не похоже на любую другу встречу.

Хотя почти не было разговоров о войне или переживаниях, это было фоном — и оправданием — для встречи. Хотя мы, ветераны, уже не были достаточно молоды, здоровы или сильны, чтобы заниматься этим делом, наши все еще находящиеся на действительной службе товарищи относились к нам с тем же уважением, с каким они относились к самим себе. Нынешняя 148-я батарея очень боеспособна, и недавно в ней были убитые и серьезно раненые, что является частью ее повышенного боевого потенциала. Для них операции продолжаются — вечная вероятность, которая бросает свою странную и изнуряющую тень на жизнь в части на передовой.