Звезда пленительного 5

А в конце церемонии меня ожидало огромное потрясение. Ко мне подошел давешний русский старичок и, сообщив что он поставил на Ваську две тысячи марок, предложил взять половину выигрыша. Я отказался, но спросил, а почему он ставил именно на Василису, а не на Ольгу или меня.

— Видите ли, молодой человек, я уже довольно давно живу на этом свете. И кое-что понимаю в технике, так что больших сомнений в победе именно ваших авто у меня почти и не было. Но ведь вы приехали сюда не просто победить, мне показалось что победа для вас очевидна и даже неинтересна. А вот если маленькая девочка победит всех больших и сильных мужчин — это будет воспринято публикой совсем иначе, чем, скажем, победа вон того гиганта — и он показал на Африканыча. Тем более понятно, кого вы назначили победительницей, если она выступает под именем Василисы Прекрасной. Но на всякий случай я поставил столько же и на вторую вашу даму — от поломок не застрахован никто. Но так как ставки принимались один к пятидесяти, на госпожу Митрофанову я поставил и на выигрыш, и на второе место — и все равно тут выиграл впятеро. Так что это было очень просто, и я прошу вас принять половину выигрыша и разделить ее с вашими прекрасными девушками.

— Нет, огромное вам спасибо, но денег у вас я не возьму, а девушек я знаю, как отблагодарить. Это награда — ваша, за то, что вы поверили в отечественную технику, и взять ее у вас для меня просто неприемлемо.

— Понимаю и принимаю. А вы не познакомите меня с юной победительницей?

— Васька! — крикнул я, — Пойди сюда, познакомься с этим господином. Разрешите представить: Василиса Прекрасная. Это ее фамилия — Прекрасная — не удержался я от довольной улыбки.

— Надо же, а я думал, что это псевдоним такой… А я — Дмитрий Иванович Менделеев.

Вот это был удар! То-то он показался мне знакомым! Если бы я не опирался в этот момент на капот машины, то точно сел бы на мостовую…

— Профессор Петербургского университета — продолжил представление творец таблицы имени себя. — Я восхищен вашими талантами и, поскольку иным образом выразить свое уважение не могу — он кивнул в мою сторону, — то я хотел бы вас пригласить на учебу в мой университет. Бесплатно — у вас несомненный талант к технике. Вы уже закончили гимназию?

— Э… нет — как-то смущенно ответила Василиса.

— Ну, когда закончите — сразу же и приезжайте, вас примут безо всяких испытаний. А пока бы не соизволите подписать мне программку? — и он протянул Ваське брошюрку со списком участников гонок.

Васька резка спрятала руки за спину и, покраснев до корней волос, пробормотала:

— Я, э… Дмитрий Иванович, не могу… я и читать-то умею только по-печатному, ну по-письменному и на немецком могу, а писать ни по какому не умею…

Менделеев вопросительно посмотрел на меня.

— Видите ли, Дмитрий Иванович, Василиса — простая деревенская девочка, последний год работает у меня горничной. Я же, к стыду своему, сам про это только что узнал — занят был сильно, как-то внимания не обратил. Видел, что книжки читает — и, думал, все в порядке. Но — исправлюсь, обещаю. А ты, Васька, как вернемся — сразу же пойдешь в заводскую школу.

Менделеев был ошарашен не меньше чем я. Но я-то ладно, легенду встретил. А он — он что, неграмотных девочек не видел? Примерно с полминуты он обдумывал, что бы сказать мне не очень обидного — хотя, возможно, просто обдумывал ситуацию. Затем обратился к Василисе:

— Девушка, извините старика, если невольно обидел. Но все равно примите мое восхищение вашим… мастерством. И мое приглашение остается в силе — только теперь я вас приглашаю после окончания этой… заводской школы? — он повернулся ко мне. Четырехклассная или двухклассная? Но мы вас довольно быстро подготовим к поступлению в университет, я студентов своих попрошу. Грех таким талантом пренебрегать.

— Школа-семилетка — ответил я. А Василису я и сам подготовлю, за пару лет думаю уложиться, и особо прослежу, чтобы любого гимназиста посрамить знаниями смогла.

— Вот и отлично, ну а теперь, господин Волков, у меня к вам просьба. Я сюда, в Берлин, не просто так приехал, а как член русской комиссии Всемирной выставки. Она уже, конечно, скоро закончится, но если бы вы смогли свои авто и в Париже показать, то это было бы очень даже замечательно. Времени у нас до середины ноября, и ваши автомобили безусловно вызовут большое любопытство, которое, в том числе, поднимет интерес и к прочим российским экспонатам. И Русская комиссия официально просит вас посетить Париж хотя бы на неделю.

Всемирная выставка меня привлекала, и не только возможностью "бесплатной рекламы". Были у меня еще кое-какие планы на Париж. А при протекции Менделеева (точнее, правления русской экспозиции, или как там оно называется) планы мои наверняка исполнятся. Так что я — согласился. И даже уговорил Дмитрия Ивановича в Париж поехать с нами на машинах: поезд едет сутки, ну а мы, не спеша если, за столько же и доберемся. Зато — впечатления будут совершенно иные! После того, как я отвез Менделеева в его отель и он почувствовал удобство данного вида транспорта, долго уговаривать его не пришлось.

В понедельник мы провели техосмотр "Чаек". Ну что, могло быть и хуже: на одной машине сточились шестерни в коробке передач и она доехала до финиша практически на честном слове, на второй — шина полысела до корда, потому что повело крепления амортизаторов. Вдобавок на ней же лопнула одна из банок аккумулятора, и через резиновый чехол кислота — хоть и немного — протекла и почти что "съела" изоляцию проводов зажигания. У Васьки на машине люфт руля оказался такой, что я вообще с трудом представляю как она управляла машиной, да и передние тормозные колодки стесались почти полностью. Но кое-какие запчасти мы привезли, и за полдня (и следующую ночь) механики и инженеры из трех машин собрали две "нормальных" — а утром во вторник на одной из них мы выехали в Париж. Мы — это я, Васька и Дмитрий Иванович Менделеев.