Уроки ирокезского 57

Госмонополия внешней торговли больно ударила по целой куче разнообразных купцов и торговых компаний — почему-то размещавшихся главным образом за границей, но как раз от них особого визга не последовало. Потому что визжать, сидя в теплом уютном каземате, просто бесполезно, а после выхода их этого каземата (обусловленного переводом вырученных за экспортированный товар денег обратно в Россию) — тем более. Конечно, сажать "честных торговцев" — чистой воды волюнтаризм и тирания, но по подсчетам Коковцева благодаря этим частным внешним торговцам Россия теряла больше двухсот миллионов рублей ежегодно (а по подсчетам Славы — раза в два больше), так что включенные в "список номер два" потерпят.

Мне золото самому пригодится — вдруг чего-то важное закупать за границей нужно будет. Пока, правда, хватало доходов от явной и тайной торговли отечественными и не очень товарами, но ведь счастье-то может оказаться и не вечным! К тому же уже сейчас расходы вплотную приблизились к доходам... ну да, засуха, голод...

Странно: самыми "голодными" — наряду с Приуральем и Средним Поволжьем — стали Бессарабия и, к моему великому удивлению, Волынская губерния. Правда, волынцы и тут отличились: если в других местах голодали целыми селами, если не волостями, то на Волыни полсела могли быть вполне сытыми, а другие полсела просто умирали с голоду...

Не умерли в основном все же. Пузыревский — после небольшой "подсказки" с моей стороны — придумал план по переброске стока Ишима на юг. Не всего стока, Ишим — речка более чем бурная весной и в начале лета, так что "перебрасывать" было решено воду только в паводок... который два года назад чуть Петропавловск не смыл совсем. Правда и я смог "подсказать" Нестору Платоновичу идею лишь после того, как Иван Гаврилович Александров мне ее подсказал вместе с подробными по проекту расчетами: вероятно, водные ресурсы Сибири его всерьез заинтересовали. Так что дело было полезное, и все желающие не помереть с голода могли на еду легко заработать на стройке канала. Небольшого — километров сорок длиной всего. Но глубокого: на водоразделе нужно было копать на сорок метров в глубину. Ну и на полтораста в ширину — чтобы берега не обрушились. Выкопанную землю употребили на постройку плотины водохранилища на конце этого канала — ведь воду, набранную за пару месяцев половодья предполагалось все лето тратить.

Пузыревский — как раз закончивший постройку канала из Волги в Москву-реку — туда отправил всю освободившуюся технику. Которой он — постаравшись Московский канал этот выстроить за год (и выстроивший его меньше чем за полтора года) — набрал довольно много. Однако техника техникой, но копать на Ишимском канале было очень много чего, так что и лопаты там более чем полезными оказались. А к лопате же должен человек прилагаться, и с одной Волыни на стройку отправилось за семьдесят тысяч мужиков. А всего там работало чуть меньше двухсот тысяч человек, и народу все равно не хватало. Но больше там просто разместить было негде, и так балки-времянки чуть не со всей страны туда везли, да и ставили их там в два-три этажа.

Как сказал сам Нестор Платонович, такой стройки он еще не видел. Понятно — такой вообще никто не видел: чтобы только землю вывозить была проложена восьмипутная железная дорога. Узкоколейка, понятное дело, но картина все равно впечатляла. Я своими глазами видел, правда на фотографиях. Хотел вживую посмотреть, но — дела...

И дела вроде назревали серьезные, а я — впрочем, как и всегда — был еще не готов. Не успевал я все нужное в срок сделать. Тем не менее попробовать стоило...