Мексиканский койот. Часть 1. Рождение легенды

— Ну... Чуток лизнул... Но мне не понравилось, правда! Просто было интересно, что тебе так нравится. Только маме не говори! И папе. А то их хватит этот... как его... инфаркций!

Гертруда притянула его к себе свободной рукой и чмокнула в щеку.

— Любопытный ты мой. Разумеется, не скажу. Завтра тебе в школу?

Мигель скривился так, что чупа-чупс едва не выпал изо рта.

— Ага. Я маму упрашивал-упрашивал, но она никак не согласилась дать мне прогулять денек. Будто бы там может быть что-то интересное. — Он фыркнул, но тут же просиял. — Зато она обещала забрать меня пораньше, и мне не придется сидеть на этом противном китайском!

— Замечательно. Обещаю, как только вернешься из школы, получишь сюрприз.

Глаза Мигеля загорелись двумя черными звездочками.

— Правда? Большой-пребольшой?!

— Большой-пребольшой. Только веди себя хорошо! Хотя бы до завтра. — Она глянула на часы. — Где их носит в такую погоду?

Маринелла и Игнасио вернулись спустя полчаса, нагруженные пакетами с продуктами. Торт, сказала Маринелла, будет готов завтра, после школы они заберут его из кондитерской. Мигель не мог усидеть на месте — перспектива хоть одним глазком глянуть на торт до задувания свечей чрезвычайно прельщала. Спать он укладывался с диким боем и целый час не мог заснуть.

Маринелла с Гертрудой допоздна готовили угощения, попутно обсуждая дела. Несколько лет назад Пачо Эррера сдался властям и был убит в тюрьме. Гертруда потеряла мощную поддержку, но сумела удержаться на плаву, связавшись с картелем Гальярдо — приснопамятный Флавио, как и предсказывала Маринелла, откололся и организовал прибыльный бизнес по торговле людьми. Забавно, что именно тот случай на аэродроме вынудил Флавио так поступить. Глава картеля Энрике Гальярдо не стерпел самоуправства — ему пришлось доказывать свою невиновность в перехвате груза перед колумбийцами. Он с большим трудом и гигантскими потерями выбрался из дурно пахнущего болота, возместив картелю Кали потерянный груз. Флавио же получил пинок под зад, но, надо отдать ему должное, не растерялся. Теперь можно было его не опасаться, работорговля никак не пересекалась с кокаином и марихуаной по части конкуренции, напротив — на плантации постоянно требовалась свежая рабочая сила. В результате Флавио оказался в шоколаде. Это позволило семейству Гарсиа вернуться в Мексику, не опасаясь за свою жизнь. Впрочем, Гертруда все равно осторожничала и не раскрывала никому родственные связи. Как ни крути, семья — это слабое место.

Весь следующий день Мигель ерзал на стуле в классе, сгорая от нетерпения — подарки ему обещали выдать по возвращении. Правда, Пабло втихаря вручил ему геймбой, который Мигель незаметно сунул в рюкзак.

— МАМА!

Он бросился к Маринелле, не обращая внимания на шарахнувшихся от него одноклассников. Та схватила его и закружила.

— Ну что, как все прошло? Много пятерок нахватал? — Она поставила сына на землю и чмокнула в нос.

Мигель надулся.

— Шутишь, да? Я и думать ни о чем не мог, кроме торта!

Маринелла рассмеялась и взяла его за руку.

— Так и знала! Но так и быть, в честь дня рождения ругать не буду. Идем, папа и бабушка с Пабло уже все приготовили. Осталось только забрать торт.

Мигель шлепал по тротуару, задрав нос к небу. Его переполняло счастье. Сейчас они с мамой зайдут в кондитерскую, потом — вдоль по улице, до самого конца. А дома... дома его ждет гора подарков. Интересно, что ему подарят? Он никогда не просил что-то определенное, но мама и папа всегда попадали в точку.

В кондитерской они пробыли не больше двух минут. К разочарованию Мигеля, торт вынесли в большой картонной коробке, не позволив даже одним глазком заглянуть внутрь. Но ничего, утешал он себя, осталось совсем чуть-чуть! В прошлый раз это был огромный скалящийся Тазз, что же будет сейчас?

Подпрыгивая от нетерпения, он вылетел из кондитерской и налетел на маму, которая почему-то остановилась столбом посреди тротуара.

— Мам, ты чего? — он дернул ее за полу пальто. — Опоздаем же!

Маринелла развернулась и толкнула его на землю.

Мигель упал на асфальт, пребольно ударившись головой. Хотел было захныкать, но все поглотил грохот выстрелов.

Он инстинктивно вжался в землю — бабушка с младых ногтей учила его так поступать, Мексика все же не курорт — и прикрыл голову руками. Ему казалось, что стрельба длилась вечность, на самом деле прошло несколько секунд. Постепенно он снова начал слышать — звуки извне проникали в уши, становясь громче, послышался чей-то крик, затем — вой сирены. Мигель осторожно поднял голову, и увидел расплющенную Звезду смерти.

Прямо перед ним в раскрытой коробке валялся торт в виде смертоносного корабля далекой-далекой галактики. Мигеля, несомненно, восхитило бы это произведение искусства, но сейчас его стрелой пронзила мысль: мама.

Он приподнялся на локтях и огляделся. К нему уже спешили какие-то люди, громко спрашивая, все ли с ним в порядке. А впереди...

Мигель раскрыл рот и исторг самый громкий крик за всю свою жизнь.

— МАМА!!!

На похоронах он не плакал. Стоял прямо, как палка, облаченный в черный костюмчик, и не отрывал взгляд от гроба, который медленно опускали в яму. На его крышке покоились белые азалии — мама очень любила эти цветы.

Игнасио, не в силах сдерживаться, всхлипывал в платок. Гертруда обнимала его за плечи, и в ее взгляде Мигель прочел колючую жестокость. Уж бабуля этого так не оставит. Найдет этих гадов хоть на Северном полюсе, хоть в Австралии, им нигде не скрыться от ее кары!

Он стиснул кулаки и до крови прикусил губу. Два дня до похорон он слонялся по дому, пытаясь найти себе место — подарок родителей, огромная сборная космическая станция, валялась забытой в его комнате — и случайно подслушал разговор бабушки по телефону.

Мама оказалась не случайной жертвой бандитской разборки между двумя группировками.

Это было заказное убийство.