Капитан Магу-2

— Никого не принимаем!

— Сообщите госпоже баронессе, к ней капитан Магу, флигель-адъютант его величества!

Последнее Алекс добавил, чтобы придать веса собственной персоне, пусть хоть немного пошевелятся. А в ответ — тишина. Даже непонятно, услышали его или нет. Оставалось только ждать, и надеяться, что известие о визите до баронессы все-таки дойдет. Ждать пришлось довольно долго. Наконец, дверь открылась. Из нее вышел пожилой мужчина в старомодной ливрее, согнулся в почтительном полупоклоне и сделал приглашающий жест.

— Барон Люменкрофт ждет вас, господин капитан.

Судя по этим словам и наглухо запертым дверям, его инкогнито раскрыто, а участие в поисках пропавших документов перестало быть тайной для министра. Фелонова оставили в гостиной, а капитан следом за слугой поднялся на второй этаж. А вот и тот самый коридор, в который выходят двери спальни баронессы, но слуга остановился у другой двери.

— Прошу вас, господин капитан.

Барон в кабинете был один. Сидел, откинувшись в кресле за массивным резным столом, надо полагать, простоявшем на этом месте не один десяток лет. Несколько секунд министр двора и флигель адъютант рассматривали друг друга, будто увиделись впервые. Только сейчас Алекс понял, насколько барон стар. Или это последние события на него так подействовали? Наконец, раздался его скрипучий голос.

— Биргет мне обо всем рассказала. Признаться, очень удивлен вашим участием в этой истории, капитан. Насколько мне известно, вы один из немногих, кто смог устоять перед чарами баронессы. Или моя информация уже устарела?

— Не устарела, господин барон, в этом отношении все остается по-прежнему. Но может, вас больше заинтересует результат моего визита к штаб-капитану Белосветскому?

— Это я и так знаю, он здесь не при чем.

— То есть вы пришли к выводу, что кражу совершил кто-то из постоянных обитателей этого дома?

— Да. И даже попытался установить, кто именно, но все бесполезно. Никто ничего не видел, улик никаких. Никогда не думал, что придется уйти в отставку с таким позором.

— Все настолько серьезно, господин барон?

— Даже серьезнее, чем вы можете себе представить.

— Так может, все-таки попробовать разоблачить злоумышленника и попытаться вернуть бумаги?

— Как? Я даже не могу официально обратиться к жандармам. Впрочем, если хотите поиграть в сыщика, капитан, то я не возражаю, мне уже все равно. Часа три-четыре у вас еще есть.

Из этих слов министра Алекс сделал вывод, что необходимые полномочия им получены. Первой его мыслью было сразу обыскать особняк, но от нее пришлось отказаться. Мало времени, еще меньше сил для обыска, да и запаниковавший похититель мог просто уничтожить документы, что было равносильно поражению. Нет, сначала следовало изобличить злоумышленника, а уж он-то точно знает, где спрятаны бумаги. Но как его изобличить?

— Господин барон, кто имеет доступ в ваш кабинет?

— Кто угодно. Кабинет не запирается, в двери замка нет, только внутренняя задвижка. Родственники, прислуга, даже садовник. Круг подозреваемых слишком велик.

Алекс подошел к стоявшей на столе шкатулке красного дерева.

— Разрешите?

Барон кивнул. Капитан взял шкатулку в руки. Тяжелая. Попробовал открыть крышку — заперто.

— Можно открыть?

Барон протянул ключ. В шкатулке было пусто.

— Прошу прощения, господин барон, пропало все содержимое шкатулки?

— Нет, — проскрипел министр, — только одна папка. Остальное я приказал секретарю увезти во дворец и спрятать в сейфе.

Похоже, банальные вопросы самозваного сыщика начали надоедать старику, но остановиться Алекс уже не мог, он почуял след.

— То есть ваш секретарь покинул пределы особняка после кражи? Это весьма опрометчиво, он мог вывезти украденное с собой.

— Я доверяю ему абсолютно. Он проверенный человек. К тому же, ночью его не было в доме, у него своя квартира.

— Вот такие, самые верные и проверенные обычно и предают, — изрек философское рассуждение Алекс. — А утром он шкатулку открывал в одиночестве?

— Да, — подтвердил министр, — он был один.

— Вот видите!

Алекс почувствовал себя охотничьей собакой, вставшей на свежий след. Но тут его осенила еще одна мысль.

— Постойте! Для того чтобы открыть шкатулку, злоумышленник должен был иметь доступ к ключу от нее, а это очень снижает круг подозреваемых!

— Оставьте, капитан. Этот замок даже ребенок дамской булавкой откроет.

Алекс еще раз внимательно рассмотрел замок и ключ к нему.

— Не скажите, господин барон. Замочек, конечно, простенький, но на раз с ним без навыка, да без отмычки не справиться. Разрешите вашу лупу.

Осмотрев замок вооруженным глазом, капитан уверенно заявил.

— Нет, я решительно не вижу никаких следов взлома. Тот, кто украл документы, имел ключ или хотя бы его дубликат! А сколько всего ключей от шкатулки?

— Один. И его я постоянно ношу при себе.

— Но вы же не спите с ним ночью! Вы передавали его секретарю! Подумайте, кто еще мог его взять.

— Нечего тут думать, — вздохнул министр, — всего трое. Секретарь, мой личный камердинер и госпожа баронесса. Но как вы думаете найти среди них похитителя? Не пытать же их всех, в конце концов!

— Знаете, господин барон, — оживился Алекс, — а это хорошая мысль. Я тут с собой одного отставного унтера прихватил — большой специалист по развязыванию языков! Он сейчас внизу в гостиной дожидается, пошлите за ним кого-нибудь.

От изумления брови министра полезли на лоб.

— Вы всерьез собрались их пытать?

— А что? Не очень эстетично, конечно, зато чудо, как действенно и быстро! Начнем, пожалуй, с камердинера. Если он не признается, то следующим будет секретарь. Ну а госпожу баронессу оставим, так сказать, на сладкое, — плотоядно ухмыльнулся Алекс. — Зовите его, господин барон, зовите, если не хотите, если не хотите в позорную отставку.

Министр дотянулся до стоявшего на столе колокольчика. На звон явился мужик в ливрее, барон приказал привести Фелонова. Когда они опять остались вдвоем, сидевший за столом старик взглянул прямо в глаза Алексу.

— Но вы же не думаете, что Биргет могла...

— Нет, конечно. В случае вашей отставки она теряет едва ли не больше всех. Сейчас он жена всесильного министра Двора его императорского величества, ей все двери открыты, каждый лизнуть норовит. А после вашей отставки ее даже на порог самого захудалого светского салона не пустят. С ее-то репутацией...

Сообразив, что наговорил лишнего, Алекс поспешно прикусил язык.

— Не скажу, что мне приятно слышать такое, — проскрипел министр, — но, по сути, вы правы. Тот, кто взял эти документы, целился именно в меня и отлично знал, что именно он берет.

— Именно поэтому я в первую голову подозреваю вашего секретаря. Вспоминайте, господин барон, чем вы так ему насолили, что он на такое дело пошел. Или он у вас на большие суммы в карты играет?

— Нет, он не картежник.

— Может, водку неумеренно пьет или опиум курит?

— Ни в коем случае! Это надежный, проверенный человек, без каких либо пороков!

— А ваш камердинер?

Этот вопрос выпустил наружу все раздражение, скопившееся в господине бароне.

— Его предки служили еще моему прадеду! Я его знаю буквально с пеленок, он у меня на глазах вырос! Как он мог предать меня?! Как?! Да и в дворцовых интригах он никоим образом не замешан.

— Но он мог послужить инструментом в чьих-то руках, — возразил капитан. — Кстати, он никаких денежных затруднений не испытывал?

Барон только рукой махнул.

— Да какие у него могут быть затруднения! Хотя, подождите... В прошлом месяце он просил меня о прибавке жалованья.

— И вы ему отказали, — предположил Алекс.

— Ну почему же? Поднял, как он и просил. Да и просил он немного.

— А зачем ему эта прибавка понадобилась?

Министр только плечами пожал. Хоть это и его личный камердинер, у дворцового чиновника такого ранга других забот хватает. За каждым из прислуги не уследить.

— С него, пожалуй, и начнем, — принял окончательное решение капитан Магу. — Кстати, где он сейчас?

— Должен быть у себя. Я распорядился, во избежание огласки, никого из особняка не выпускать.

Алекс хотел было отметить разумность данной меры, но в это время ливрейный лакей доложил о доставлении отставного унтер-офицера Фелонова. Отослав обратно слугу, Люменкрофт внимательно рассмотрел возникшую в дверях внушительную фигуру.

— Это и есть ваш специалист, капитан?

— Он самый, господин барон.

— Да тут, похоже, и пытать никого не придется. Я бы от одного только его вида в чем угодно признался.

— Господин министр шутит. Значит так, — начал инструктировать подчиненного Алекс, — сейчас господин барон вызовет сюда своего камердинера. Надо узнать у него, не он ли украл важные документы.

— Всего-то? Узнаем, господин барон, не извольте сомневаться.

— Отставить! — вмешался капитан. — Для начала только припугнем.

— А ну, как он не признается?

— Тогда хватаешь его и тащишь в подвал. У вас есть в доме подвал?

— Есть, — кивнул барон.

— Тащишь в подвал, — продолжил инструктаж Алекс, — там продолжим допрос, только аккуратно и без членовредительства. Понял?

— Так точно, господин капитан.

Капитан Магу повернулся к министру.

— Зовите подозреваемого, господин барон. Мы готовы.

— Ладно, делайте что хотите.

Барон позвонил в колокольчик. На звонок явился ливрейный.

— Позови Маруса ко мне, — приказал Люменкрофт.

В ожидании подозреваемого, Фелонов встал около двери так, чтобы оказаться за спиной у вошедшего. Алекс занял позицию перед столом, дабы тот не стеснял его маневра, и он мог быстро прийти на помощь унтеру.

В кабинет вошел средних лет мужчина, даже увидев в кабинете хозяина незнакомого офицера, остался абсолютно спокойным, ни один мускул на лице не дрогнул.

— Готов служить вашей милости, господин барон.

— Попался! — перехватил инициативу Алекс. — Вяжи его, Фелонов!

Камердинер оказался мужиком крепким, но долго противостоять отставному унтеру не смог. Кроме того, свою роль сыграли выгодная позиция и неожиданность нападения. Вмешательства капитана не потребовалось, слуга был скручен и поставлен на колени. Вот теперь он по-настоящему испугался.

— Говори, — капитан подскочил к камердинеру, схватил за волосы и потянул вверх. Где документы? Нам все известно! Где ты их спрятал?! Говори!

— Я..., я..., я не брал!

— Что?! Возражать?!

Алекс заехал камердинеру в ухо. Голова камердинера мотнулась, он едва не упал, Фелонов удержал его.

— Признавайся! Ты взял?!

— Не брал! Не брал я!

— Упорствует. Фелонов, тащи его в подвал! Там каленым железом прижжем, все скажет!

Унтер начал вытаскивать камердинера из кабинета, но тот так отчаянно брыкался, что пришлось это делать вдвоем. И они уже почти справились, как вдруг тот обмяк и от него пошел характерный запах.

— Скажу, скажу, все скажу, — разрыдался камердинер.

— Где документы?

— В гардеробной, за шкафом спрятаны.

— Фелонов...

— Постойте, — из-за стола поднялся белый, как мел барон Люменкрофт, — я сам.

Министр поднялся с кресла, нетвердой походкой вышел из кабинета, обогнув замершую у дверей троицу.

— Может, все-таки вытащим в коридор, — внес предложение Фелонов, — пока он барону ковер не испортил?

— Пусть сначала барон бумаги принесет, а на ковер плевать. Я думаю, все-таки хорошо, что мы не с секретаря начали.

Вернулся Люменкрофт с тонкой картонной папкой в руках.

— Это они?

— Да, все на месте.

А дальше министр Двора сделал то, чего от него никто не ожидал. Он опустился на колени перед лежавшим на ковре камердинером, не обращая внимания, на исходивший от того неприятный запах.

— Марус, скажи мне, почему? Ты же столько лет верно служил мне. Чем я тебя обидел?

Только что успокоившийся слуга разрыдался вновь.

— Вы не обижали меня, ваша милость, это все деньги, проклятые деньги.

— Зачем тебе деньги, Марус? Я мало платил тебе?

— Нет, ваша милость, вы платили мне достойное жалованье, но мой сын... Вы же знаете, как долго мы ждали его! А теперь он..., он заболел. На лечение нужны были деньги, очень большие деньги.

— Но почему ты не пришел ко мне?

— Я приходил, ваша милость, и вы подняли мне жалованье, но этого не хватало. Я не решился просить больше.

— Зато ты решился предать меня Марус.

— Да ваша милость, он сказал, что эти бумаги совсем не важны, их пропажи никто и не заметит, а заплатить обещал за все сразу.

— Но почему ты не вернул их, когда кража вскрылась?

— Я испугался, ваша милость...

Алекс помог барону подняться на ноги. Несколько секунд министр был погружен в тяжелые думы, потом огласил свое решение.

— Я оплачу лечение вашего сына, но вы больше не служите у меня, Марус. Покиньте мой дом немедленно. Господин капитан, проследите, чтобы он сделал это. Только дайте ему возможность переодеться в чистое. Я буду ждать вас здесь.

— Господин барон, он еще не назвал того, кто ему заказал кражу, — напомнил Алекс.

— Пусть уходит, — вяло отмахнулся от предложения министр, — я знаю, кто это сделал.

Рыдающего камердинера пришлось вести под руки, затем ждать пока он переоденется и соберется. Наконец, его выставили за дверь. Во время этой процедуры вся прислуга попряталась, только ливрейный лакей вынужден был повсюду ходить за ними до самого конца.

Барона Люменкрофта капитан Магу застал в состоянии черной меланхолии.

— Откройте вон тот шкафчик, капитан. Налейте старику рюмочку. И себе заодно.

Выпили, не чокаясь и не закусывая.

— Вы знаете, капитан, — старика потянуло на откровенность, — до сегодняшнего дня я считал себя человек умным, опытным и с прочным положением в обществе. А сегодня вдруг выяснилось, что ничего я о жизни не знаю, и все мое положение может быть разрушено в один момент. Мне даже не к кому было обратиться за помощью. Вот так. Я уже и с отставкой своей смирился. И тут появились вы. И спасли меня.

Внезапно Люменкрофт поднял голову, посмотрел Алексу прямо в глаза и спросил.

— Скажите, капитан, какой вывод вы сделали из сегодняшних событий?

Вопрос застал офицера врасплох.

— Я..., э-э-э... Полностью доверять нельзя никому. Пожалуй, так.

— А я понял, что нужно быть добрее и внимательнее к людям, которые тебя окружают, надо заботиться о них.

— Может, еще по одной? — предложил Алекс.

— Не стоит, мне сегодня еще на службу надо прибыть. А вы, если хотите, можете выпить еще.

"Да, силен старик, после всех сегодняшних переживаний еще и на службу собрался".

— А может, не стоит сегодня на службу, господин барон?

— Стоит, капитан, стоит. Я слишком долго терпел его, но сегодня он перешел все границы. Я смешаю его с грязью, я его уничтожу, я его...

В пальцах барона хрустнул сломанный карандаш.

— Простите, капитан. Хоть ваши методы чрезвычайно действенны, они не приемлемы для меня, придется по старинке, с помощью нашей руоссийской бюрократии. А какую награду хотите получить вы? Денег не предлагаю, вряд ли у меня найдется сумма, достойная человека, носящего фамилию Магу. Но вот орден, следующее звание, должность, какую хотите, даже титул. Все это в моих силах.