Гроза 3 Четырнадцатая глава

То, что танкам в одиночку на городских улицах делать нечего, стало понятно ещё в Испании. Эта война показала, что и к окопам противника без поддержки пехоты соваться не стоит. Действия их танковой армии подтвердили, что и в глубоких танковых рейдах пехота необходима как воздух. Пару раз только отсутствие нескольких стрелковых взводов, способных перекрыть неудобную для танков местность, помешало их бригаде одержать полную победу над противником, не позволив тому вырваться из намечавшегося окружения.

Танкисты требуют больше пехоты для усиления своих частей. Пехотинцы больше танков для усиления стрелковых дивизий. И тем и другим необходимо как можно больше пушек и миномётов. А в последнее время всё активней требуют авиацию. Всё правильно и всё разумно, проблема только в том, чьи интересы ставить впереди. С двадцатых годов спорят, а к единому мнению так и не пришли. Только выработают более-менее приемлемую тактику, как противник новое оружие изобретает. И всё по новой.

Опять тасуют танковые и механизированные подразделения, меняя количество техники и пехоты. Только, как казалось, нашли нужное соотношение, а тут новая война и опять всё начинай сначала. Для городов вот предлагают создавать штурмовые группы, в которых и танки, и пушки и пехота, авиации только нет.

Вообще-то штурмовые группы для боёв в городе стали создавать ещё год назад в Кракове. Но там всё было немного по-другому. И танки старьё — в основном БТ, для городских боёв не приспособленные абсолютно, уж лучше Т-26 использовать. И гранатомётов почти не было, а бронебойки повредить танк могли, но вывести его из строя полностью только при большой удаче. И снайперы в подразделениях только появились. И самоходок в стрелковых частях ещё не было. И много других самых разных причин, мешающих использовать штурмовые группы с полной эффективностью. А самое главное опыта не было!

Но вот, что интересно, наставление по использованию штурмовых групп в городских боях напечатано за месяц до войны. Именно такое лежит в командирской сумке у младшего лейтенанта Данилова, и носит он его больше полугода, с тех пор, как впервые пришлось штурмовать крупный город. Кто ж та умная голова, что додумалась до всех этих премудростей задолго до столкновения с немцами? Памятник ему в полный рост. И поить самым дорогим коньяком за счёт всех спасённых благодаря использованию этого наставления.

Тонкостей, конечно, там почти нет. В основном показаны пути решения возникающих проблем. Но всё равно очень сильно помогает. Одно дело самому своей кровью опыт приобретать, и совсем другой коленкор прочитать как избежать больших проблем, ну, а если влез, то как из них выпутаться. Дуракам не поможет, а умные не один раз спасибо скажут. Наставление уже не один раз меняли, что-то исправили, что-то дополнили, изменили порядок использования тяжёлого оружия. Год назад сорокопятки чуть ли не основным орудием пехоты были, а сейчас меньше трёхдюймовки использовать даже не предлагают.

А бойцы капитана Казакова устанавливали в дальнем конце склада ДШК. Ещё одно приятное дополнение к огневой мощи. Говорят, что новые тридцатьчетвёрки и их потомки Т-44 будут комплектоваться зенитным ДШК, как на тяжёлых танках, но пока ни одной такой машины в бригаду не пришло. Протопали мимо офицеров два расчёта бронебойщиков, один с ПТРД, а у другого на вооружение было симоновское ружьё. Расчёт с дегтяровской бронебойкой расположился у соседнего окна и начал пристраивать на своё ружье оптический прицел. Ага, охотники на пулемётчиков, или офицеров, кто там в поле зрения попадёт. Не снайперы большого калибра, конечно, до асов СВБК им далеко, но в пределах километра ни одному пулемётному гнезду спокойной жизни не дадут. Не факт, что попадут в голову пулемётчику, бронебойка всё же не винтарь снайперского исполнения, но по окопу точно не промажут. А вот захотят ли солдаты противника из этого окопа голову поднимать, когда над ней такие вот гостинцы свистят, то это вопрос из тех, на которые сразу и не ответишь.

Бронебойки всё больше в такое вспомогательное оружие переводят. Для работы по танкам хватает и другого, более эффективного оружия. Да и танков у немцев всё меньше и меньше. Это их бригаде тут под Берлином так "везёт". А на других фронтах уже тракторы обвешанные эрзац-бронёй в дело пошли, вчера в кинохронике пару таких уродцев показывали.

— Не передумали здесь начинать, лейтенант? — Капитан Казаков повернулся к командиру танкового взвода, задачей которого было начать операцию на этом участке.

— Никак нет, товарищ капитан. — Отозвался Колька. — Именно тут они нашего наступления и будут ожидать. Если какая-то артиллерия им осталась от предшественников, то именно на этом направлении её и поставят.

Оба танковых лейтенанта, придумавшие этот мудрёный план, с самого начала были уверены, что немцы отвели части противостоящей им танковой дивизии для переброски против Рокоссовского. А вот капитан Казаков не верил их аргументам при первом знакомстве с планом, не поверил окончательно и сейчас, пронаблюдав действия немецкой разведки.

— Сгореть не боишься? — Капитана раздражала эта уверенность, с которой лейтенант отстаивал свою, далеко не бесспорную, точку зрения. А вдруг немцы не отвели танковый полк, с которым они бодались почти месяц. А вдруг осталась на месте закалённая в боях пехота панцер-дивизии. А вдруг противотанковая артиллерия ещё стоит на позициях.

— Горел уже. — Ответил танкист.

В этом ответе не было ни тупой покорности судьбе, ни глупой бравады показного фаталиста, коих так много в тыловых штабах. Человек понимал на что идёт и надеялся не на удачу, а на своё умение. Не в тылу год войны прятался. Наград поменьше, чем у ротного, но две медали "За отвагу" просто так не дадут. Да и орден "Красной звезды" за перекладывание бумажек не вручают.

Капитан Казаков посмотрел на часы — двадцать минут до начала.

— Давай выдвигайся к своим машинам, лейтенант.

Танковый взводный молча отдал честь и направился к выходу. Не торопясь, спешить было некуда. Первый танк взвода в сорока метрах ниже по оврагу находился. То, что овраг непроходимый немцы не совсем точно определили. Он скорее был невыходимый, то есть проехать по дну оврага было можно, а вот выбраться из него большая проблема. Но, как говорит народная мудрость: "Если нельзя, но очень хочется, то можно!" Главное определиться, чего именно тебе хочется. А дальше дело техники. Профессиональные военные ставят задачи, а профессиональные взрывники строительного карьера прикидывают куда и сколько нужно заложить взрывчатки, чтобы грунт отбросило в нужную сторону и расширило боковой овраг до размеров железнодорожной аппарели, по которой не один раз съезжали, заезжали. Игнат Шелепин, проработавший в этом карьере восемь лет, обещал взорвать склон так, что и приваренный вчера к танку бульдозерный нож не понадобится.

Игнат был на месте. Любовно поглаживал рукоятку взрывной машинки, вспоминая любимую работу. Почему он оказался заряжающим танка, а не сапёром, загадка достойная долгого и внимательного изучения. Потом, после войны, и изучим и напишем. Если повезёт живыми остаться. Пока удаётся.

Младший лейтенант Данилов осмотрел колонну своего взвода. Первой, как всегда, была его командирская тридцатьчетвёрка с отвёрнутой назад башней, чтобы не повредить случайно ствол орудия, когда нужно будет пробивать дорогу наверх остальным машинам взвода. Вторая тридцатьчетвёрка сержанта Никифорова сразу за его танком, на тот случай если придётся выталкивать его машину наверх, вдруг мощности одного дизеля не хватит. Следом пристроились более слабые машины. "Жужжа", создававшаяся для нелёгкой стези разведывательного танка, в реальных условиях оказалось более подходящей, как машина поддержки "настоящих" танков. Нашли место для дополнительного боезапаса, которого как оказалось никогда много не бывает, и пустили позади тридцатьчетвёрок прикрывать их огнём пулемёта и автоматической авиационной пушки. При таком построении толку от двадцатимиллиметровой пушки "жужжи" намного больше, чем в передовых рядах, куда пытались отправить её тыловые стратеги. К корме Т-60 пристроилась трофейная "тройка", подаренная его взводу неопытным пополнением панцер-дивизии противника. Думали поначалу её первой пустить, да побоялись, что не хватит у немецкого танка мощности двигателя для выполнения роли бульдозера. Последним в колонне пристроился мостоукладчик, ради которого всё это представление и затевалось. Его задача пробраться под прикрытием склада к левому флангу нынешней позиции и перекрыть противотанковый ров, пока Данилов будет изображать перед немецкими позициями танковую кадриль.

Мост это нужен для других танков роты, они и будут ударной силой сегодняшнего наступления. Если всё задуманное получится, то главные силы роты сумеют подойти к окраинам городка вплотную, причём с той стороны, откуда противник их не ждёт.

Стоило ли так мудрить? Может и не стоило, вот только противник такой хитромудрости вряд ли ожидает. Тем более от примитивных русских варваров.

Мимо танкистов пробежали связисты с катушкой провода, прокладывая связь от миномётной батареи, пристроившейся чуть дальше по оврагу, к корректировщикам, занявшим позиции заранее. Комбриг расщедрился и выдал почти всё по шутливому запросу Володьки. Только тяжёлых самоходок не хватает, но вряд ли в бригаде они есть. Полк тяжёлых СУ-152 уж точно ушёл вместе с корпусом, а куда делась штатная батарея этих самоходов из их бригады, то простому лейтенанту не ведомо.

Артподготовку начали строго вовремя. Загудели, заверещали ракеты Катюш, выныривая откуда-то справа. Оставляя за собой огненные хвосты, устремились к улицам обречённого квартала. Тех, кто окажется в этом месте, даже хоронить не нужно будет. Что не сгорит, то обломками так засыплет, несколько дней выкапывать придётся. Если будет кому выкапывать. Видели такую картину в Силезии, когда гарнизон одного городишки от великой дури решил украсить окраины своего ...гау виселицами с казнёнными пленными красноармейцами. Какому идиоту пришло в голову использовать средневековые методы устрашения восточных варваров, узнать так и не удалось. Некого было допрашивать. Командарм лично осмотрел это украшение и решил его усовершенствовать. Нанести на картину несколько дополнительных штрихов дивизионом гвардейских миномётов. Одного полного залпа хватило. Окраины с виселицами уцелели, а вот центра городишки не стало. Повешенных бойцов сняли и похоронили в стороне от бывшего города, который обошли стороной и даже комендатуру там ставить не стали.

А к завыванию ракет добавились глухие удары гаубиц, из дымного марева, в которое превратился несчастный квартал, стали подниматься султаны земли вперемежку с обломками зданий, не иначе как двухсотмиллиметровые "сталинские кувалды" добавились. Оно и понятно, таскать с собою неповоротливые громоздилы гаубиц особой мощности части Первой танковой армии не решились. В манёвренном бою, каким и должно стать наступление под Лейпцигом, ими не слишком наманеврируешсья, вот и оставили резерв ГКО в поддержку Шестнадцатой танковой бригаде.

Колька посмотрел на часы и решил покинуть крышу башни своего танка, которую использовал в качестве наблюдательного пункта. Скользнул в люк и прикрыл его, не фиксируя замки. Сейчас Игнат рванёт склон и нужно будет корректировать движение танка, а делать это лучше в походном положении, то есть выглядывая из башни по пояс. Дождавшись третьего залпа артиллерии, Шелепин подорвал своё творение. Год войны не лишил лучшего подрывника карьера былого умения, глинистый грунт приподнялся в воздух и упал в стороны, открывая проход. Взревел двигатель танка и тридцатьчетвёрка медленно двинулась вперёд, загребая бульдозерным ножом остатки глины. Приваренный наискось нож сдвигал глину в левую сторону и танк медленно проталкивался наверх. Пару раз возникал риск завязнуть гусеницами во влажной глине, но механик-водитель был опытный и каждый раз умудрялся увести танк вправо, где грунт был посуше. Наконец тридцатьчетвёрка выбралась из пробитого взрывом узкого прохода и младший лейтенант Данилов облегчённо вздохнул. Получилось. И даже помощь вторым танком не понадобилась. Вторая машина взвода столь же уверено шла по проходу, трамбуя слегка приглаженный бульдозерным ножом грунт. Можно быть уверенным, что и остальные машины выберутся успешно. В крайнем случае, будут тащить или подталкивать друг друга, а основной ударной силе взвода пора вперёд.

Артподготовка закончилась и сейчас немецкие артиллеристы должны кинуться к своим орудиям, чтобы встретить их атаку. Если уцелели при обстреле? Опыт показывал, что кто-нибудь обязательно уцелеет.

Младший лейтенант Данилов скользнул внутрь башни и прильнул к перископам командирской башенки. Башня танка поворачивалась стволом вперёд, заряжающий уже отправил в казённик орудия осколочный снаряд, наводчик прильнул к прицелу. Колька дождался, когда справа пристроится вторая машина взвода и двинулся в сторону позиций противника. Пока медленно. Нужно дать время другим машинам выбраться из оврага на простор. Выползла "жужжа", заняла своё привычное место позади танков, показался нос трофейной "тройки". Можно увеличивать скорость. Километров до тридцати. Поле хоть и просмотрели в бинокли, но впереди всякие сюрпризы возможны, от невидимых издалека ям и промоин, до вкопанных в земли кусков рельсов. Да и мины могут быть, хотя сапёры и утверждают, что почти всё поле проверили. В том то и дело что "почти", к тому же ночью. А ночи сейчас такие тёмные, что и собственные руки не видно.

И сам Колька и наводчик танка Тимохин старательно высматривали в дыму вражеских позиций вспышки противотанковых пушек. Пока не было. Хотелось верить, что и не будет, но опыт многих боёв старательно возражал. Не подошли они ещё на дистанцию результативного выстрела из "дверного молотка". А если бы здесь были новые семидесятипяти-миллиметровые орудия, то огонь они бы открыли сразу, как только обнаружили вылезшие из оврага советские танки.

Первым вспышку выстрела увидел наводчик.

— Командир, слева двести от кирхи. — Доложил он, подтверждая его слова в том же месте сверкнуло пламя ещё одного выстрела.

— Короткая! — Подал команду Колька.

Мехвод резко остановил тридцатитонную машину, Тимохин подвернул башню и отправил снаряд в сторону вражеского орудия. Отработал в ту же сторону танк Никифорова. "Жужа" пока молчала, далековато, да и в дыму толком ничего не видно. Её время позже придёт, когда взвод к позициям противника ближе подойдёт. По хорошему, то и для немцев открывать огонь рано, по самому танку бить бесполезно, а для прицельной стрельбы по гусеницам расстояние великовато. Наверное нервы у противотанкистов Вермахта сдали. Подтверждая эту догадку, зачастили выстрелы с обнаруженной батареи, правда стреляло только два орудия. То ли остальные накрыло при артподготовке, то ли расчёты там были более хладнокровные. Но их выдержка уже никакой роли не играла. К обстрелу подключилась батарея 120-миллиметровых полковых миномётов, о которой противнику ничего известно не было, в артподготовке её не использовали. Перелёт, недолёт — классическая вилка, и на позициях немецкой батареи стали рваться мины.