Антицусима. Часть 1. Перед боем.

Сергей Владимирович Часовских родился в 1982 году в небольшом провинциальном городке в отдалении от Москвы. Совершенно не понятно как человек, видевший море всего пару раз в жизни, и то на пляже, сумел в него влюбиться. Увлекся военно-морской историей Сергей еще в детстве, когда прочитал великолепный роман Новикова-Прибоя 'Цусима'. Это увлечение осталось на всю жизнь. Львиную долю свободного времени он проводил за чтением книжек на интересующую его тематику, или за обсуждением наболевших вопросов на различных военно-морских форумах.

Сергей получил высшее юридическое образование в 2004 году, и после этого устроился работать в юридический отдел администрации своего района. На плечи молодого специалиста сразу же тяжким бременем легла суровая российская действительность. Современная Россия далека от идеала: повсеместная коррумпированность властей всех уровней, пренебрежение к правам человека, повальная нищета населения. Но тем не менее Сергей с головой окунулся в работу и честно выполнял свои обязанности.

Со своей будущей супругой Ириной они познакомились когда ему было 27 лет. Бурный роман спустя уже год завершился свадьбой. Спустя еще пару лет в их семье родился сынишка, которого назвали гордым именем Александр. И жила бы семья долго и счастливо, но...

Тот день Сергей не забудет ни когда. Ближе к вечеру раздался звонок с телефона жены. Но вместо Ирины холодный мужской голос сообщил, что владелица этого телефона попала в ДТП, и срочно требуется выехать кому то на опознание. Дальнейшее Сергей помнил смутно, следующие три дня для него прошли как в тумане. Пешеходный переход, лежащий в луже крови труп жены, коляска с младенцем забрызганная алой кровью, морг, похороны...

Сынок одного местного миллионера, хозяина жизни, будучи сильно пьяным несся по улицам города на своей новенькой Audi TT. Ирина катила коляску с малышом, и переходила дорогу на зеленый свет светофора. Она даже не успела понять, что произошло — смерть была мгновенной. Вместе с ней погибли еще два человека, а пьяный водитель скрылся с места происшествия. Очевидцы запомнили номер машины, и к вечеру нарушитель был задержан. Было возбуждено уголовное дело. Но как это часто бывает в России, закон писан только для бедных, а те, у кого имеются деньги и связи смело могут его игнорировать. Суд больше походил на театр абсурда. Отец нарушителя сумел раздать взятки всем, лишь бы его чадо не угодило на нары. В итоге оказалось, что это пешеходы переходили дорогу на красный свет, а алкоголь в крови водителя был в незначительной дозировке. Таким образом все окончилось лишением нарушителя права управления транспортным средством, и приговором к двум годам условно. А уже на следующий день отец купил свому нерадивому сынишке новенькую БМВ Х6.

Смысл жизни для Сергея был потерян. Да и зачем жить, когда самые близкие тебе люди оставили этот мир? А человек убивший их не понес ни какого наказания. Договорившись с профессором Липовецким о конкретной дате перемещения, Часовских решил дать свой ответ всем подлецам, гордо наплевавшим на человеческие жизни.

Взяв свое старенькое охотничье ружье Иж-27 будущий адмирал заявился для начала в гости к непосредственному убийце людей. Смело подрезав его на перекрестке Сергей загнал БМВ гаденыша прямиком в кювет, после чего хладнокровно сделал два выстрела картечью в ненавистное лицо. Свидетелей этого убийства не было. После этого Часовских отправился в гости к судье. Дождавшись, когда последний вышел из дворца правосудия и подошел к своей машине, будущий попаданец подкрался вплотную, и сшиб служителя фемиды с ног прикладом. Затем вставив оба ствола в ненасытную судейскую пасть плавно нажал на спуск. Последней жертвой стал прокурор, которого Сергей застрелил прямиком в его кабинете, предварительно обезоружив дежурного полицейского.

После этого прыгнув в машину с транзитными номерами Часовских помчался в Подмосковье к профессору Липовецкому. Делать в этом мире ему было больше не чего...

Глава 3. Пробуждение младшего брата царя.

Санкт Петербург. 29 апреля 1905 года.

Дайте мне контроль над деньгами государства, и меня не будет интересовать, кто в этом государстве пишет законы.

Амшель Ротшильд.

Человека, проснувшегося в теле Великого князя Михаила Александровича, являвшегося младшим братом Всероссийского императора Николая Второго, звали Виктор Александрович Ларин. В прошлой жизни, черту под которой подвел профессор Липовецкий, Ларину было 37 лет отроду. Он работал чиновником среднего звена в городской администрации одного провинциального районного центра. Увлечение историей происходило у него от родителей, бывших преподавателями истории в университете. А отец был даже кандидатом исторических наук. Виктор сам не знал что его заставило поддаться на уговоры Липовецкого — может быть необустроенность жизни в России начала двадцать первого века, может быть врожденный патриотизм, или тяга к познаниям, и желание построить новый, практически идеальный мир. Все свободное от работы время этот чиновник проводил на различных исторических форумах, где разумно критиковал большинство решений Николая II, и очень убедительно доказывал как именно следовало поступать самодержцу в той или иной ситуации. После знакомства с профессором Ларин очень быстро согласился на перемещение в прошлое, но во время эксперимента что-то пошло не так, и теперь ему предстояло многое переосмыслить заново.

После часового раздумья, перемешанного с заслушиванием звуковых подсказок от профессора Липовецкого, постоянно мучаемый постепенно стихающей головной болью 'новый' брат царя все еще не знал с чего ему начинать свои деяния в этом новом для него мире.

Дело в том, что изначально планировалось вселить Виктора в тело Михаила, но перед самой русско-японской войной. И именно на этот случай и был разработан план действий. Но сейчас ему прежде чем приступить к этому плану предстояло каким-то образом самому стать императором, сняв с трона родного брата Николая. Задача еще осложнялась тем, что уже появился на свет наследник Императора — царевич Алексей. То есть максимум на что можно было рассчитывать — это стать регентом при малолетнем правителе. В оставленной им реальности Ларин как очумелый заучивал наизусть цитаты из дневника своего нового брата, намереваясь зачитать их императору, и тем самым показать брату свою сверхъестественную силу и вытребовать у него передачу власти. Но теперь этот план летел коту под хвост, и нужно было придумывать новый, причем срочно.

Великий князь Михаил, занятый своими мыслями, отложил все запланированные на сегодня дела, и одиноко просидел в комнате до самого вечера. Постепенно мысли попаданца в прошлое выстраивались в логический ряд, и схема действий на ближайшее будущее приобрела некую стройность. В общих чертах его мысли выглядели следующим образом:

Вторая эскадра Тихого океана ведомая Серегой Часовских, а вернее будет сказать адмиралом Рожественским сейчас прет во Владивосток. Не знаю что уж новоиспеченный адмирал сможет придумать, но в оставленной нами реальности он был мужиком головастым и отчаянным. Поэтому есть надежда что хотя бы половина кораблей эскадры доберется до пункта назначения. А раз так, то срочно необходимо подготовить город и порт к базированию в нем большого числа современных кораблей. Во Владивостоке есть еще один наш современник — контр-адмирал Йессен, но он там не главный, а раз так, то необходимо сделать его главным! Кроме того наверняка армии Вадика Савельева, попавшего в тело генерала Линевича потребуется огромная помощь, и специальные полномочия. Но это уже прерогатива армейского командования. Для того, чтобы оказать всем моим друзьям из старой реальности действенную помощь мне нужно как минимум быть главкомом всех вооруженных сил России. Вот выбиванием этой должности я и займусь завтра. Я с брата с живого не слезу пока эта должность завтра же будет не учреждена, и я не буду на нее назначен. Кроме того это даст мне великолепную возможность заручиться поддержкой армии, а кто владеет армией — тот владеет и страной. Я буду пытаться занять трон уже после окончания войны с Японией, а пока нужно сосредоточить все силы не на борьбе за власть, а на достижении победы над внешними врагами.

Любящий мыслить в несколько своеобразном стиле, и никогда ничего не пускавший на самотек Ларин достал листок бумаги и непривыкшими к перу руками, постоянно борясь с кляксами, стал записывать основные тезисы своей речи для предстоящей назавтра беседы с Николаем II.

Глава 4. Планы попаданцев.

Бухта Куа-Бэ. Желтое море. Примерно середина дня 29 апреля 1905 года.

Любой план существует только до первого выстрела.

Наполеон Бонапарт.

Друзья из прошлой реальности встретились в адмиральской каюте Рожественского. После долгих объятий и рассказов про головную боль, сопровождавшую первые пол часа жизни после перемещения, люди, вселившиеся в тела адмирала, и двух командиров миноносцев потратили почти три часа на выработку общей концепции предстоящего Цусимского сражения. По причине того, что ход боя был прекрасно всем им известен они остановились на том, что необходимо следовать к Цусимскому проливу тем же графиком как и в оставленной ими реальности. Это давало некоторые преимущества, так как было точно установлено время обнаружения нашей эскадры, а так же была отлично известна диспозиция противника. Это давало возможность устроить сразу несколько сюрпризов для адмирала Того в самой завязке сражения. Но в то же время стоило на час войти позже в пролив, или на 40 минут раньше отвернуть на другой курс и все это преимущество мгновенно утрачивалось, так как японцы бы начали действовать уже совершенно по иному.

После обсуждения общих вопросов пришло время обсуждать различные детали, и вот тут-то обнаружился целый ворох трудноразрешимых проблем.

В первую очередь нужно было решить проблему с огнеопасными материалами на кораблях эскадры. Об этом уже частично позаботился Рожественский, но для противодействия японским шимозным снарядам этих мер было мало. Предстояло выработать различные меры борьбы за живучесть на всех судах. В начале века в российском флоте этому вопросу было уделено недостаточное внимание, в результате чего наши корабли постоянно страдали то от не вовремя закрытых водонепроницаемых дверей, то от осколков влетающих в открытые люки, и еще от великого множества разных детских ошибок экипажей. Но сейчас, когда на кораблях эскадры оказались люди вооруженные и знаниями войн которых еще не было, появилась надежда на лучшее. Серьезно редактировало эти планы малое количество времени, отпущенное до начала сражения, и недостаток материалов, которых просто негде было раздобыть, так как все корабли находились не в своих портах, а в открытом море. Но первое, и самое главное что предприняли попаданцы — это на каждом боевом корабле создали штаб по борьбе за живучесть. О всех полученных судном в бою повреждениях следовало немедленно сообщать в этот штаб, где офицер уже должен был обрабатывать полученную информацию и принимать меры сообразно сложившейся обстановке. В оставленной Часовских реальности подобного штаба на русских кораблях не было, в результате усилия аварийных партий по борьбе за живучесть использовались слабо. Мотросы могли тушить какой-нибудь пожар на корме, в то время как следовало в срочном порядке для предотвращения опрокидывания судна срочно затапливать отсеки одного из бортов. Кроме того нужно было минимум удвоить количество пожарных расчетов, а для этого необходимо где-то найти новые пожарные шланги и рукава. После не очень длительных дебатов в конце концов решили снять недостающие средства пожаротушения с купцов не идущих в бой, ибо транспортам они не к чему. Да и в портах, в которые им предстояло заходить время от времени этого добра можно было прикупить при желании.

Следующей на очереди из проблем было переобустройство боевых рубок на кораблях. Дело в том, что имеющиеся смотровые щели были слишком велики, а козырьки служили своеобразными осколкоулавливателями. В годы русско-японской войны на наших кораблях от осколков вражеских снарядов погибло и было ранено слишком много капитанов судов и офицеров, чтобы этот урок запомнился навсегда. Но с этой проблемой бороться было достаточно просто — смотровые щели решили уменьшить путем заделки излишнего пространства листами котельного железа.

Третьей на очереди стояла перекраска кораблей. После русско-японской войны только ленивый не упрекал Рожественского за черный кораблей его эскадры, который существенно упрощал наводку японским артиллеристам. Ведь в черную цель на фоне голубого неба целится значительно проще нежели в голубую или оливковую цель на том же фоне. Но сейчас друзья из будущего приняли решение перекрасить корабли в совсем не знакомую для начала века расцветку. Броненосцам и крейсерам предстояло перекраситься в авангардный стиль, примерно так, как окрашивались корабли во время второй мировой войны. Внезапно изогнутые под определенными углами линии белого и синего оттенков должны были ввести в заблуждение японских наводчиков. Нарисовать схему окраски для каждого из судов поручили Оттону Оттоновичу Рихтеру, который в оставленной им реальности носил имя Ивана Николаевича Остапенко, и окончил художественную школу.

Четвертый вопрос можно было сформулировать следующим образом: А, собственно говоря, каким образом научить нашу эскадру сносно маневрировать? Несмотря на продолжительное плавание наши боевые корабли разбитые по отрядам выполняли все маневры из рук вон плохо, и единственное чему смогли хорошо научиться — это следовать в кильватер друг другу. Решено было до предела упростить все эволюционные приемы которые будут применяться в момент боя, а так же каждый день проводить маневры всеми боевыми отрядами. Причем в отличие от прежней версии истории теперь капитанам кораблей каждый день после захода солнца и завершения эволюций предстояло собираться на борту одного из судов для обмена мнениями о проделанных маневрах и работы над ошибками. Хоть времени и оставалось катастрофически мало, но больше сделать все равно было ничего нельзя.

Пятым был вопрос обучения наводчиков. Вот тут уже было от чего схватиться за голову. Надежных средств управления огнем всех пушек корабля в те времена просто не существовало, и очень часто каждое отдельно взятое орудие вело огонь по наименее отдаленной от него цели, то есть вело по сути свою собственную войну. Про стрельбу залпами вообще можно было смело забыть — после пары первых залпов каждая пушка уже поддерживала свой темп стрельбы. Все это приводило к проблеме плохого распределения целей, что в свою очередь сильно мешало тем же наводчикам, которые стреляя по наиболее 'популярному' кораблю противника (а им всегда был флагман) зачастую не могли отличить всплесков от падения своих снарядов от чужих. В то же время те пушки, что стреляли по другим целям не могли нанести им серьезный урон ввиду того, что они вели огонь в гордом одиночестве, а все остальные орудия наших кораблей в это время с увлечением лупили по вражескому флагману. Для того, что бы хоть как-то натренировать наводчиков Рожественский предложил каждый день заставлять их ловить в прицелы маневрирующие в море суда русской эскадры. А для того, чтобы обеспечить распределение целей Коломейцев предложил написать памятку для наводчиков, которую они должны будут к 10 мая сдать наизусть.