Полуночные тени (общий файл)

— И тебе поздорову, Сьюз, — дождавшись, пока замолчит Рольф, степенно ответил Гарник. — Садись с нами, Магдалена говорит, ты не завтракала еще.

На столе ждали горячая каша со шкварками, крынка молока, полкраюхи хлеба. Я села напротив мужчин, объяснила:

— Сморило поутру. Ночью забоялись ложиться...

— Ясное дело, — кивнул Гарник. — Ты ешь, а потом расскажешь толком, что тут у вас творилось.

Рольфу не верит, что ли, зло подумала я. И только потом поняла: ему нужно, что чувствовала я. Что смогла узнать... а ведь ничего толком и не узнала.

Каша с трудом лезла в горло. Вдруг вспомнилось: снился мне мертвый Рольф, белый, как первый снег поутру, и Анегард, отмахивающийся обломком меча от размытой черной тени. Я не выдержала, спросила:

— А что, в замке тоже?..

— Летали, — Гарник дернул плечом, словно сбрасывая чужую руку. — Коней насилу успокоили, свора охотничья до сих пор с поджатыми хвостами. И не понять, то ли стрелы их не берут, то ли высоко просто... Покружили — и в лес. Облаву устроить бы, да без собак что за облава?

— Загонщиков, — буркнул Рольф. — Я бы пошел.

Капитан не одернул деревенского парня за дерзость. Ответил спокойно:

— То ты. Не все такие храбрые, а силой на такое дело не погонишь. Что в деревне-то у вас, многие захотят?

Из парней, пожалуй, наберется с десяток охотников, подумала я. Рольф тоже, видно, начал перебирать имена да загибать пальцы, но Гарник покачал головой, сказал:

— Подождем. Его милость в Оверте послал, за мэтром Куржем. Пусть поглядит сначала по-своему, по-магически.

Бабушка водрузила на стол кувшин с холодным квасом. Пожевала губами, сомневаясь, стоит ли влезать в разговор. Проворчала:

— Курж вам наглядит! И наглядит, и наговорит, и наобещает, лишь бы себя показать покрасивше да содрать побольше. Уж если кого звать, так Энниса, парень вроде и зеленый, а дельный, да и работает первым делом по нечисти. А Курж ваш за все подряд хватается, лишь бы денежку мимо себя не пропустить, а толком одно и умеет — пыль в глаза пускать!

— Нам с приказами не спорить, — примирительно ответил Гарник. Влил в себя кружку кваса, вытер усы, крякнул довольно: — Благодарствуй, Магдалена, за угощеньице. Рассказывай, Сьюз.

Я повторила капитану все, что уже рассказывала старосте, а потом бабушке. Гарник слушал молча, серьезно. Иногда кивал, иногда в задумчивости теребил ус. Переспросил, когда я замолчала:

— Значит, "смерть, от которой не защититься"?

Я кивнула. По спине пробежал холодок. Капитан положил ладони мне на плечи, заглянул в глаза:

— Не робей, малышка. Я знаю, чужой страх похуже своего будет, да ты ведь у нас не из трусих, верно?

— Знать бы, что это, — призналась я, — не так бы страшно было.

— Оно верно, — кивнул Гарник. — Неведомый враг всего хуже. Ничего, Сьюз, узнаем. А тебе спасибо — кабы не ты, Рольфу бы до нас не добраться, и знать бы не знали, что и у вас неладно. Его милость по другим деревням поутру дозоры отправил, да в Оверте гонца. Разберемся, что за дрянь такая летает, честным людям спать не дает.

От слов капитана страх и впрямь отступил. Наверное, хороший командир так и должен, подумала я: вроде почти ничего и не сказал, а в победе сомнений нет. Не зря все-таки Гарника по всем баронским землям уважают.

Между тем капитан поднялся, хлопнул Рольфа по плечу.

— Ну что, парень, отдохнули, поговорили, теперь пора. Мне еще деревенских расспрашивать. Может, там и заночую.

— Можешь там, — бабушка чуть заметно улыбнулась, — можешь здесь. Шумные они, деревенские.

Капитан уважительно поклонился бабушке, подмигнул мне и, больше не медля, вышел. Рольф поспешил следом.

На мэтра Куржа, мага и главного знахаря славного города Оверте, бабушка держала зуб с тех давних пор, как мы только-только пришли в эти края. Бабуля всего-то остановилась в Оверте на денек, отдохнуть и осмотреться. Она не собиралась там работать, но все же заглянула, как водится, в лекарскую гильдию. А вечером пришлую лекарку нашел Курж — он как раз в тот год стал старшим городским магом, — и потребовал платить гильдейский сбор или выметаться из города вон. Еще объяснил — знахарство, мол, та же магия, только недоделанная, и все вы, лекаришки да знахарки, примерно как наши подмастерья, только можете куда как меньше.

Эту линию Курж, видно, обдумал тщательно и твердо ее держался. Полугода не прошло с того случая, как к должности старшего городского мага он прибавил еще одну — главного знахаря, прибрав к рукам лекарскую гильдию, а заодно и городских коновалов со всеми их доходами.

Но бабуля по городам сроду не жила и в гильдиях никогда не состояла. И ей совсем не было интересно, правда ли знахари, лекари да коновалы должны подчиняться магу и есть ли в том справедливость. Она попросту плюнула мэтру Куржу под ноги — и ушла. Переночевала в трактире за городской стеной, а под вечер следующего дня постучалась в ворота замка его милости барона Лотара — как раз вовремя, чтобы спасти его жену и первенца и заслужить благодарность человека познатней и поважней какого-то там возомнившего о себе городского мага. Против покровительства барона и баронессы Лотарских Курж только и мог, что зубами скрипеть и выдавливать кислую улыбочку. Впрочем, у городских знахарей бабуля хлеб не отбирала, ей хватало работы в замке и по окрестным деревням, так что Курж оставался единственным недовольным.

Господин старший городской маг изволил явиться самолично, уже на третий день после переполошившей народ ночи — из чего следовало, что заплатил ему наш барон ой как немало.

Я выглянула на голос Гарника.

— Эгей, Сьюз, — кричал под окном капитан, — выходи, до деревни довезу!

— Зачем это мне в деревню? — отозвалась я.

— Приказ его милости! Почтенный мэтр Курж накладывает защиту на всех жителей баронства!

Почтенный мэтр, подбоченясь в нарядном седле, изображал из себя особу рангом не ниже королевской. Даже с тропы не свернул. Я оглянулась на бабушку.

— Ступай, — махнула она рукой, — хоть новости узнаешь. Спасибо, меня, старую, по такой ерунде не дергают.

Гарник, видно, знает, что ты ему ответишь, подумала я. "Курж вам назащищает!" Чмокнула бабулю в щеку, наказала Серому охранять дом и вышла на крыльцо. Капитан подмигнул:

— Поехали, дочка?

Подхватил меня под мышки, поднял в седло — я и айкнуть не успела. Тронул коня, шепнул на ухо:

— Ох и права бабуля твоя! Какая от него защита, когда сам осиновым листом трясется! Всю дорогу от каждого шороха вздрагивал.

Вороной капитана поравнялся с гнедым Куржа, мэтр тронул поводья, пристроился стремя в стремя, благо тропа позволяла.

— Здравствуйте, почтенный мэтр, — проворковала я. — Какое счастье для нас, что сам господин старший городской маг почтил своим высоким присутствием! Уж теперь точно бояться нечего!

Гарник подавил смешок. "Господин старший городской маг" кивнул, поджав толстые губы. Я беззастенчиво пялилась на гостя, для порядку подпустив на лицо глупого восторга. Мэтр Курж — мужчина видный, дородный. Одет богато: черный бархатный камзол, кружевной воротник рубахи, цепь серебряная с алой подвеской-амулетом. И конь хозяину под стать — сытый, лоснящийся, с широкой грудью и мощными ногами. Но я-то вижу: конь испуган, а хозяин и вовсе в панике. Может, в Оверте его и впрямь почитают за мастера, только я бабушке больше верю. И разве стал бы мастер-маг так трястись?

— Да, — подыграл мне Гарник, — видела б ты, как господин маг ворожил в замке его милости! Все стены обошел, а потом еще и на башню поднялся, на самую верхнюю смотровую площадку! Потрудился на славу! Небось на добрых полдня пути вокруг теперь чар защитных хватит. Хватит ведь, а, мэтр Курж?

— Сие, — важно ответствовал мэтр, — зависит от многих факторов, зачастую трудно поддающихся точному математическому расчету. Разумеется, я учел положение небесных светил, силу и направление ветра, природный рельеф и магический фон местности. — Мудреные магические слова Курж выделял особенно значимыми интонациями, поглядывая на нас искоса: впечатлились ли должным образом? — Однако учесть такие нюансы, как точное число хищников в окрестных лесах, уже не представляется возможным. Кроме того, эффективность защитных чар для каждого индивидуума зависит от его персонального гороскопа, и тут уж я, увы, почти бессилен...

— Поняла? — Гарник усмехнулся в усы.

А то, подумала я: будет все хорошо — господину магу спасибо, а ежели что случится — гороскоп виноват! Я подняла взгляд к небу:

— Господин маг истинно великий мудрец...

— Ото ж, — веско уронил капитан.

Курж приосанился. Люди добрые, Звериная матерь, да он наш с Гарником разговор за чистое восхваление принял! Даже не понял, что я всего-то его обычное витийство передразнила! Ай да господин маг!

Тропа вынырнула на луг; отсюда уже видна была деревня, спокойная и безмятежная. Вот только за стадом следил нынче не старик Берни с внучком, а трое крепких мужиков с увесистыми посохами, и у ручья не паслись гуси, не носилась, визжа и брызгаясь, мелкота, не полоскали стирку девчата.

— Эгей! — заорал Гарник, да так, что у меня аж в ушах зазвенело. — Эгей, мужики, давай живо в деревню! Маг приехал, ворожить будет!

Защелкали бичи; коровы, протяжно мыча, потянулись к тропе. Курж, чуть заметно поморщившись, поторопил коня: как видно, городскому магу совсем не улыбалось въехать в деревню предводителем буренок, чернушек и звездочек.

Капитан отвез высокого гостя прямиком к старосте, велел:

— Пусть люди соберутся, все. Детей непременно.

— А я пока что восстановлю силы, — мэтр Курж с намеком поглядел на старосту.

Тот понял — староста наш мужик умный. Кликнул женку:

— Накорми дорогого гостя, живо!

Отправил мальчишек собирать народ, — Гарник тем временем ссадил меня с коня; подошел, спросил:

— Никак господин маг ворожить будут?

— Будут, — подтвердил капитан. — Еще как будут — мало не покажется.

— Дыкть... а платить-то?..

— Его милость платит.

— А-а, ну тады... тады конечно, дай боги здоровья его милости...

Люди подтягивались к дому старосты, спрашивали у подошедших раньше, что стряслось, поглядывали на Гарника и незнакомого гнедого под дорогим седлом. Староста нырнул в дом — не иначе, проверить, как жена гостя кормит, не слишком ли привечает.

— Господин капитан, — звонко крикнула белобрысая Лиз, — чего стряслось-то? Расскажите, будьте ласковы!

— Мага вам привез, — откликнулся Гарник. — Аж из Оверте! Вот поколдует сейчас хорошенько, и станешь ты, Лиззи, тихая и скромная, и будешь...

Договорить Гарнику не дали — грянул хохот.

— Все б вам шуточки шутить, — обиженно протянула Лиз, когда народ притих. — Я серьезно спросила...

Тут на крыльцо вышел почтенный мэтр, сытый и довольный.

— А я серьезно ответил, — немедля откликнулся Гарник. — Вот, люди добрые, поглядите и убедитесь — самолично мэтр Курж, старший маг и главный знахарь славного города Оверте, изволил приехать в вашу глухомань, дабы защитить вас от зла своим великим искусством! Все здесь?

— Дыкть вроде все, — окинув толпу взглядом опытного пастуха, сообщил староста.

Капитан кивнул мэтру Куржу:

— Прошу вас, господин маг.

Курж напыжился, кашлянул.

— Значит, так, люди добрые. У вас тут, мне сказали, паника внезапная приключилась. Пролетали, мол, какие-то твари, мраком окутанные, напугали скотину, а вы вослед за скотиной подхватились. Так что просмотрел я земли его милости барона Лотара магическим зрением с самой вершины его замка, дабы определить, где затаилось зло и что оно из себя представляет. И увидал я тьму вдоль, — маг обернулся к капитану, — как его там?

— Ореховый ручей, — подсказал Гарник.

— Да. Так что увидал я тьму, что угнездилась вдоль Орехового ручья, и связал ее заклятием, дабы сидела там тихо. Поскольку я маг, так сказать, мирный, и за истребление нечисти не берусь. Не в том моя специализация. Его милость господин барон сам будет решать, что делать дальше, пока же я накладываю защитную ворожбу на земли его и людей его. Но вы уясните, что защита сия на всех действует по-разному, кого-то сильней оградит, а кого и слабей. Так что проявите, люди добрые, благоразумие и осторожность, помните, что береженого и боги берегут, и на Ореховый ручей не ходите.

— Близко не подойдем! — заверил кто-то из баб.

— И детишкам накажите!

— А как же, — отозвались сразу несколько женских голосов.

— Вот и хорошо, — кивнул почтенный мэтр. — А теперь все стойте тихо, я ворожить начинаю.

Люди замерли; кое-кто, кажется, и дышать перестал. Еще бы: нам здесь всей ворожбы — бабушкины наговоры на травках, работу настоящего мага раз в жизни, может, и увидишь. Мэтр Курж раскинул руки — будто всех разом обнять захотел — и, прикрыв глаза, что-то забормотал себе под нос. Толстые губы шевелились все быстрей, лохматые брови нахмурились, на лбу прорезалась суровая складка. Пальцы начали подрагивать. Любому видно — выкладывается господин маг до самого донышка. Даже уведенные раньше времени с пастбища коровы перестали обиженно мычать по хлевам, и затихли в недоумении шавки-побрехушки.

Продолжалась Куржева ворожба ровнешенько до того мгновения, как люди наскучили ее созерцанием. Едва по собравшейся у старостиного дома толпе прошел первый шорох — кто с ноги на ногу переступил, кто шумно выдохнул, кто шепнул словечко соседу, — Курж приподнялся на цыпочки и, натужась, свел ладони. Медленно, будто мешало что-то. И, едва кончики его пальцев соприкоснулись, открыл глаза. Достал из кармана большой клетчатый платок, отер лоб. Сказал благодушно:

— Так что вот, люди добрые, навел я на вас защиту от всех тварей ночных, во тьме рыскающих, ползающих и особливо летающих. Теперь же надобно землицу вашу защитить тако же, поля, пашни да огороды. Но это уж и без вас можно, так что ежели кого дела зовут, я более не удерживаю. А вы, почтенный, — повернулся к старосте, — подскажите, куда здесь у вас повыше забраться можно?

Разумеется, никто не ушел.

На крыше Куржу, похоже, не понравилось. Ясен пень — это вам не смотровая площадка на башне баронского замка. Чуть не так ступишь — и вниз кувырком. Маг поразмахивал руками на четыре стороны, то и дело хватаясь за трубу, и поспешно слез. Снова отер взопревший лоб, отряхнул бархатный камзол от приставшего воробьиного пуха и сообщил с чувством выполненного долга:

— Так что здесь управились.

— Значит, едем дальше, — Гарник взмыл в седло, поискал меня глазами: — Сьюз, до дому сама доберешься? Мы в другую сторону теперь, к мельнице и за пруды.

— Доберусь, — махнула я рукой, — а то проводит кто. Спасибо, господин капитан.

Сказать по правде, домой я не торопилась. Любопытно ведь послушать, что скажут наши деревенские о господине маге!

Несколько спокойных дней и ночей, и жизнь вошла в привычную колею. Как прежде, старик Берни с внучком гоняли пастись деревенское стадо, мелкая ребятня следила за гусями у ручья, а детвору постарше снова отпускали в лес за земляникой — правда, строго-настрого наказав не заходить далеко и держаться вместе.