Отпуск

Впечатлило, только не так, как я рассчитывал. Сразу с трёх сторон они пошли на штурм. В окно со сломанной рамой полезла лохматая морда. Наташа, недолго думая, выстрелила из ружья, умница, только и рамы теперь не было вовсе. В другом окне рама пока держалась, но, судя по тому, с каким напором лез туда очередной монстр, долго не выдержит, внутри была уже одна лама и почти пролезла голова. С оскаленных клыков капала жёлтая слюна, а глаза горели, словно фонари.

От меня требовалось сохранять хладнокровие, иначе рука дрогнет, и я зазря потрачу драгоценный патрон. Не потратил. Пуля угодила прямо в глаз. Монстр так и застрял в окне. Да сколько вас тут?!

Но они не успокаивались, начинался классический зерг-раш. Широкая доска пола выгнулась кверху, потом сломалась пополам, и в помещении оказался по пояс новый монстр, пытающийся протащить свою тушу целиком, это у него получилось не сразу, а потому две пули в корпус и заряд картечи он получить успел. Ещё минус один, рядом показалась голова второго. Ещё выстрел, попал, но не убил. Тварь нырнула обратно. Снова окно, чёрт, патроны скоро закончатся, нужна передышка.

— Зарядись, — крикнул я Наташе, кивнув на коробки с патронами, что лежали на кровати.

Надо сказать, что моя спутница, надо отдать ей должное, была напугана, но не растеряна, видимо, адреналин способствовал сосредоточению. Вот только это не заменяло умения обращаться с оружием. Пришлось отдать ей пистолет, отстегнуть магазин дробовика и добить недостающие патроны, а следом тут же истратить из них два, поскольку в окно без рамы снова высунулась морда твари, рядом с которой висела ещё одна. Первую, кажется, убил, вторую, кажется, нет, но ранил серьёзно.

В процессе я неосторожно приблизился к пролому в полу, оттуда высунулась косматая лапа с когтями, ухватила меня за ногу и резко рванула на себя. Теряя равновесие, я упал, больно ударившись копчиком о доски пола. Заряд картечи прошёл мимо, выбив тучу щепок из доски, потом, когда высунувшаяся из пола отвратительная морда метнулась ко мне с целью перегрызть глотку, наконец, сработали инстинкты монстробоя. Рука с кинжалом метнулась без всякого участия мозга, широкое лезвие вошло в горло зверя с лёгкостью, а я, почувствовав, что хватка на ноге ослабла, откатился назад, едва успев выдернуть нож.

Наталья палила в того, что просунул морду в дверь, пытаясь отодвинуть стол и растянуть узел из свитера. Расстреляла все оставшиеся патроны, но его, по-моему, так и не убила. Но и раздробленной челюсти хватило зверю, чтобы понять, что поступил неправильно.

Снова установилась передышка. Тварей за стенами было ещё несколько. Сколько? Вот бы узнать. Взгляд упал на пистолет в женской руке. Затвор замер в заднем положении. Пусто.

— Дай, — сказал я, забирая у неё оружие. Патроны так и лежали россыпью на кровати, по рукам мне дать за безалаберность. С тихими щелчками патроны заходили в обойму. Последние. Теперь ещё ружье дозарядить и можно в атаку. Чуть не сказал, в последнюю.

— Ты как? — спросил я, возвращая ей пистолет.

— Я... я нормально... — губы у неё тряслись, но выглядела адекватной, главное, чтобы в ступор не впала, такое бывает после боя, а бой наш ещё далёк от завершения. — Они ушли?

— Нет, неприятно тебя расстраивать, но твари всё ещё здесь, хотя нашими усилиями их стало гораздо меньше.

Я подошёл к окну и с опаской выглянул наружу. Никого. Выглянул с другой стороны. Одна из тварей метнулась в сторону, словно понимая возможности огнестрельного оружия. Выглянув в дверь, я не увидел никого, хотя следы на песке, местами сильно залитом кровью, указывали, что твари убежали в лес, и оставалось их три... нет, четыре морды.

Так, теперь вопрос, что делать? По идее, следует выскочить, взять бутыль с водой, а потом снова запереться и ждать помощи. А она точно придёт? Бармен хватится меня, когда я понадоблюсь, а ну, как нет? Бывало, что и по три недели без дела сидели. И даже больше. Кроме того, скоро ночь, в тропиках темнеет рано. А что ночью? Фонарик уже наполовину сел, костёр толком не развести, пока дрова собирать буду, отгрызут чего-нибудь. А им темнота не помешает, даже если ночного зрения нет, нюх подскажет, где я и кто я.

— Серёжа, нога, — сказала она, указывая на мой ботинок.

Нога моя была в плачевном состоянии, хотя боли я поначалу не почувствовал. Когти располосовали штанину и кожу под ней, ткань пропиталась кровью, и ботинок оставлял красные следы. Плохо. Скоро ослабею, но и времени на медицину нет. Решение пришло само. Я начал развязывать свитер.

— Держи пистолет, затвор назад отведи, сильнее, вот так. Теперь он будет стрелять, хотя нет, дай его мне, возьми ружьё, стреляй только с близкого расстояния, — я сунул кинжал в ножны, и вручил ей ружьё.

— Что ты задумал? — она снова начала трястись.

— Идём на прорыв, там до прохода всего метров пятьсот, а то и меньше.

— Ты псих, Серёжа, нас загрызут, как только мы из дома выйдем. У меня дочь, мне нельзя погибать.

Я подошёл, посмотрел ей в глаза и положил руку на ружьё.

— Никто не погибнет. Там восемь патронов, вот ещё три, если получится, дозарядим. Прикрывай мне спину. Их мало, прорвёмся. Там чаща, напасть сразу отовсюду они не смогут. Только до деревьев добежать, понимаешь.

Она кивнула, но особой уверенности я не заметил.

— Выходим, — скомандовал я, открывая дверь, одна тварь должна быть перед домом, так что, надо не прозевать.

Не прозевал. Твари были, надо сказать, агрессивные, но тупые, что хищникам обычно несвойственно. Наверное, у них никаких врагов в здешней природе нет, вот и не привыкли, что жертва может быть сильнее. Потому и положили половину (надеюсь, даже больше) стаи по собственной дури.

Развёрстая пасть щёлкнула прямо у моего носа, да только зазря монстр старался. Две пули, что должны были быть смертельными, не смогли свалить его сразу, а вот кинжал, вошедший между рёбер, возымел действие. Страшилище с тихим скулением шлёпнулось на песок, где уже тут и там лежала дюжина его сородичей. Ну, или не дюжина, считать было некогда, мы со всех ног бежали к лесу. Расстояние плёвое. В школе за две минуты бегал, а то и быстрее. А когда страх подгоняет, вообще впору рекорды ставить. Может, на рывок получится.

Вот только бег обещал быть непростым. С препятствиями. Мохнатыми, зубастыми и когтистыми. И препятствия эти зашевелились почти сразу, как только мы покинули убежище. Когда забежали в джунгли, то дробовик грянул почти сразу, Наталья первая увидела высунувшуюся из-за дерева оскаленную морду. Хищник тонко взвизгнул и пропал, явно отделавшись лёгким ранением, всю картечь принял ствол дерева.

Следом стрелять начал я, поскольку прямо на нашей дороге возникли сразу двое. Одному хватило двух пуль, чтобы лечь на дорогу и затихнуть, второй образумился после первой и прыгнул в сторону, правда, только для того, чтобы тут же прыгнуть на меня сбоку и получить в полёте картечь. Любимая радовала несказанно.

Так мы пробежали ещё несколько метров, когда рычание послышалось сразу со всех сторон. Стрелять пришлось веером, поскольку они были повсюду и атаковали, продираясь сквозь заросли. Досталось всем, атака сорвалась, но и до победы было далеко. Хотя, какая там победа? Ноги бы унести. Ещё один догнал сзади и бросился на Наташу, хватая зубами. Беда тупой твари была в том, что схватилась за ствол, а после выстрела хвататься стало уже нечем. Но и мы безнаказанными не ушли. Сквозь колючий кустарник просунулась когтистая лапа и легко царапнула её по бедру. Она вскрикнула и присела. Ткань брюк тут же пропиталась красным. А монстр из чащи предпочёл отступить. Схватив за руку, я буквально поволок её за собой. Она, сильно хромая, не сопротивлялась, просто старалась кое-как переставлять ноги и что-то бормотала. Кровь текла всё сильнее, штанина пропиталась уже до самого низа.

Оставалось совсем немного. Сейчас мы добежим, войдём в заветную дверь и будем спасены. А раны в баре быстро заживут, даже следа не останется. Только бы успеть.

Не успели. Я уже достал заветный "компас". Уже нажал маленькую кнопочку. Уже почувствовал вибрацию. Но сразу после этого мы упёрлись в засаду. Возле входа имелся небольшой пятачок, свободный от стволов деревьев, кустов и лиан. Там-то они нас и поджидали.

Случилось то, чего я и боялся, атака со всех сторон, я просто не успевал выстрелить в каждого лохматого монстра. Две или три пули нашли цель, заряд картечи из ружья свалил одного замертво, второй разнёс голову ещё одному, а потом было уже поздно стрелять. Пистолет, в котором закончились патроны, а затвор встал на задержку, я швырнул в огромную пасть, рядом монстр отшвырнул Наталью, а меня сбил с ног другой. Я ещё мог сопротивляться, кинжал вошёл в широкую грудь чудовища, да только и его когти впивались мне в тело всё глубже, вызывая болевой шок и фонтаны крови. Внезапно голова чудовища разлетелась вдребезги, обдав меня кровью и мозгами, хотя выстрела я не услышал, подумал, что Наталья всё же удержала ружьё и спасла меня. Умница. А больше я ни о чём подумать не успел, поскольку потерял сознание. Весь мир сжался в маленькую светящуюся точку, а затем пропала и она...

Перед глазами постепенно появлялся свет. Такой, знаете ли, причудливый свет. Что-то вроде рассвета над землёй, наблюдаемого из космоса. Вот шарик, а вот из-за его края показывается светило. Сразу подумал про кинокомпанию "Юнивёрсал", точно, там такая заставка.

Стоило мне немного проморгаться, как вернулась способность нормально видеть и воспринимать предметы. Оказалось, что это не солнце всходит над земным шаром, это лампочка Ильича выглядывает из-за гладкого черепа Глобуса, склонившегося надо мной. Кроме него в баре было много других охотников, они шумно обсуждали мой случай, давали советы друг другу и немного посмеивались.

Тут я вспомнил, что должен быть не один. Немного привстал, отчего не до конца зажившие раны на груди снова начали кровоточить. Но мне на них было наплевать. Из груди вырвался вздох облегчения. Наталья сидела рядом, завёрнутая в пушистый плед, и отхлёбывала кофе из огромной кружки, на которой были выведены три холопа, взявшиеся за руки. Это у Бармена такой юмор. Блузка на груди у неё была порвана в клочья, а на коже виднелись заживающие шрамы. Досталось ей, выходит, не меньше, чем мне.

— Бармен, ты мудак, — заявил я, забыв про субординацию, — какого беса ты меня туда отправил, там ведь тварей столько, что плюнуть некуда?

— Откуда мне было знать? — спокойно ответил он, — людей там нет, а насчёт фауны я тебя предупредил. Оружие было. Что ещё?

— Да и тварей ты перебил почти всех, — добавил Глобус с улыбкой, — мы только последних трёх застрелили. Бармен хотел одну живьём взять, да не получилось. Герой.

Я хотел сказать, что обо всём этом думаю, но меня перебила Наталья:

— Сам ты мудак, Фомичёв, — сказала она слабым голосом, — ты меня поволок в эти дебри, что, нельзя было в Крым слетать? Экзотики захотелось? Да в гробу я видала...

Она вскочила и стала собираться. В бар как раз вошли трое чистильщиков и поставили сумки с нашими вещами. Даже свитер её вернули, которым я дверь завязывал. Никого не стесняясь, она начала переодеваться. Штаны пришли в негодность, поэтому она обошлась плотными колготками, лохмотья, оставшиеся от блузки, отправились в мусорку, а она просто надела свитер. Наконец, сдёрнув с вешалки пальто, любимая подхватила сумку с вещами и направилась в сторону выхода.

— Наташ, подожди, дай хоть извиниться, — я попытался идти следом, — я ведь не виноват, ну, неплохо ведь было поначалу, чего ты так?

Она развернулась и посмотрела на меня полным негодования взглядом.

— Потом извинишься, — она, наконец, подобрала нужные слова, обходясь без ругательств, — сейчас у меня настроение плохое. Оно у меня всегда плохое, когда меня на части когтями рвут. Вот успокоюсь, тогда и поговорим. А пока... до встречи.

Она повернулась к ребятам.

— Спасибо за кофе.

Она хлопнула дверью и вышла, как мне показалось, в свой подъезд. А ко мне подошёл Глобус и похлопал по плечу.

— Расслабься, Фома, ничего не надо делать, время лечит. Сейчас она успокоится, переварит всё, подзабудет самые ужасные моменты. А через недельку ты к ней, с цветами и тортом. В любви признаешься, предложение сделаешь... или ты не этого хотел?

— Этого, — буркнул я, присаживаясь за столик, — и в отпуск её с собой позвал для этого, а теперь...

— А что теперь? — ласково спросил Бармен, усаживаясь рядом, — ещё и крепче любить будет. Такие испытания людей сближают, поверь мне.

Я посмотрел на него укоризненно, но от комментариев отказался. Не дело так начальство крыть при всём народе. Вздохнул тяжко и попросил чего-нибудь выпить.