— Это геометрическая фигура, у которой три угла. Вершина её Саркел, а основание в устьях Танаиса* и Итиля. В откуп за проявленную милость отбирай у них рабов. Когда ещё мужики из Руси побегут, а хоть что-нибудь засеять нужно уже этой весной. Понял меня воевода?

*(др. греческий) Дон

— Понял, княже. В треугольнике три угла, поганых гнать за Итиль, отобрать у них рабов и скот.

— Про скот я тебе ничего не говорил, Ратибор.

— Не говорил, княже. — почтительно поклонился боярский сын — Я сам об этом догадался. Ты хочешь отправить поганых на восток, а без скота они будут гораздо злее. Всё отбирать не будем, немного оставим, чтобы с голоду не передохли, так они больше пользы принесут.

— Ещё один Стратег... — Спящий Леопард улыбнулся лишь уголками глаз — Отправляйся, Ратибор, и ждите меня под Саркелом через месяц. Чуть больше — чуть меньше, всё зависит от того, когда прибудет флот короля с припасами для артиллерии.

— Дождёмся, княже, за нас не переживай, поганых мы в этой степи всегда гоняли без каких-нибудь подкреплений, рассчитывая только на удачу. Дай мне пять пушек с припасом и обслугой, и я загоню их за Урал*.

*В данном случае река

— Не нужно пока за Урал, Ратибор. Нам просто пока нечем защитить такое пространство. Большой кусок глотку рвёт. Лучше скажи мне, кто из русских князей вступится за половцев, они все породнились, насколько я знаю.

— Ярослав Мстиславович Переяславский, и Ярослав Всеволодович Черниговский. Они с половцами близкая родня.

— С них и начнём. Ступай, Ратибор. Задачу ты знаешь, а политика не твоего ума дело. Дикси!

Герцог Богемии, принц-бастард Филипп де Фальконбридж и граф Дамиетты Генрих Вельф встретили Крещение Господне 1195 года в лесах Силезии, примерно в десяти лигах юго-западнее Бреслау*. Император Священной Римской империи Генрих II поставил Филиппу задачу отвлечь на себя поляков, пока он будет разбираться с франками, а уж как это сделать — 'Решай сам'.

*сейчас Вроцлав (Польша). В описываемые времена столица Бреслауского княжества

Сидя в Пражском Граде, поставленную задачу исполнить было невозможно. После победы под Грацем и молниеносной аннексии Моравии, поляки откровенно побаивались герцога Богемии и обходили его владения стороной, и на то, что к лету они осмелеют, надежды не было никакой. Если не проявлять активности, в конце весны они вторгнутся в маркграфство Бранденбург, а ещё вероятнее, обойдут его с севера (подальше от Богемии) и начнут грабить Западную Померанию. Чтобы такого не произошло, Пястов* следовало (по выражению Ричарда) схватить за яйца и крепко сжать кулак. Желательно в латной рукавице.

*правящая династия Польши

Разведка у Богемского герцога была организована отлично. Возглавлял её один из многочисленных племянников графа Савойи Мойша Левит, а в средневековой Польше, на счастье, проживало чуть не половина европейских евреев, поэтому ситуация контролировалась очень плотно, а влиятельные фигуры в стане врага практически пошагово, но где у Пястов яйца до сей поры обнаружить так и не удалось.

Прибывший в начале сентября 1194 года Генрих Вельф, с подкреплением из двух терций Шотландского легиона, предложил, не мудрствуя лукаво, осадить Стригау*, как только просохнут дороги. Этот план был основным до середины декабря, пока не выпал снег и не удалось опробовать в деле лыжи и сани. Лыжи оказались нехитрым приспособлением, которое осваивалось буквально за пару дней, но при этом меняющее все представления о возможном. Сотня лыжников, утаптывающих снег, позволяла передвигаться по их тропе лошадям с санным обозом, за которым уже спокойно, как по дороге, шли пехотинцы, а следом за ними и латная кавалерия. Сменяя торящих тропу лыжников каждый час, удалось добиться скорости передвижения, почти не уступающей летней, причём не по дорогам, а по лесным тропкам. Войско, правда, при этом растягивалось почти на десяток миль, но для марша по лесам это не являлось проблемой.

*современный Стшегом (Польша)

Опробовав новинку в деле, герцог Богемии отдал разведке приказ вербовать всех польских контрабандистов и браконьеров, которые смогут провести его по лесам к самому Бреслау, незамеченными обогнув Стригау. С юга, или севера — не важно, главное, чтобы незаметно.

Выступили сразу после Рождества 1194 года. Помимо воинов, прихватив с собой почти пять сотен плотников-добровольцев. За плату, конечно, причём немалую, каждому плотнику платили немногим меньше, чем ветерану легионеру, но в данном конкретном случае оно того стоило. Новый план был таким: обогнуть Бреслау, форсировав Одер по льду, и устроить укреплённый лагерь в лесу (даже не лагерь, а настоящую деревянную крепость) примерно в лиге северо-восточнее города, а потом валить деревья между лагерем и городом, устраивая из засек настоящий лабиринт, в опасных местах прикрытый артиллерией. Чтобы и видно было полякам угрозу, но никак к ней не подобраться. Во всяком случае, крупным отрядом. Оставить довольно многочисленное войско в глубине Силезии, в своём уязвимом тылу, и отправиться безобразничать на запад не рискнут даже отмороженные на всю голову поляки. Герцогу Богемии и графу Дамиетты не нужно будет даже выходить из своего лагеря, он притянет к себе панов-шляхтичей как магнит железную стружку. А дальше? Дальше и посмотрим. Оба двадцатидвухлетних полководца про дальше особо не задумывались. Им, взращённым Ричардом, демонам войны, нравился сам процесс совершения подвигов, а удастся ли при этом ещё и выжить — было не так уж и важно. Они оба, как когда-то сказал Ричард перед атакой на Антиохию, никогда не планировали жить вечно.

— Ну, с праздником, брат. — герцог Богемии собственноручно разлил в походные кубки джин. Хоть Филипп и был бастардом Ричарда, родства это не отменяло, Генриху Вельфу он приходился двоюродным братом.

— С праздником, брат. — Генрих стукнул своим кубком о кубок Филиппа и проглотил содержимое одним глотком — Надо было с собой священника прихватить.

— Зачем? — удивился принц-бастард — Я, однажды, уже отпевал покойников. С тех пор стал гораздо опытнее. Если хочешь исповедоваться, смогу и грехи отпустить.

— Нет уж. Пусть мои грехи уйдут вместе со мной в ад. А воинам бы не помешало послушать проповедь.

— Я велел раздать им по полпинты вульгариса на рыло. Сильно сомневаюсь, что они согласились бы обменять это на проповедь. Отец мне советовал не втягивать церковь в войну между христианами, так что обойдёмся. Давай лучше подумаем — что будем делать, если эти придурковатые паны летом лес подожгут.

— Возьмём Бреслау и отсидимся за каменными стенами.

— Если они загонят нас за стены, то как минимум половину войска смогут отправить на подмогу франкам. А нам отсюда нельзя отпустить ни одного бешеного поляка. Нет. Если мы и будем брать Бреслау, то только после того, как с франками будет покончено. Нужно успеть вырубить весь лес вокруг лагеря, хотя бы на полмили, оставив только пеньки.

— Успеем. Лес можно будет поджечь только в конце июля, раньше он не займётся. Ты правда не хочешь присоединить к своему герцогству Силезию?

— Хочу, конечно, но только не нарушая приказа императора.

— Кто тебе этот император?

— Сам не пойму, Генрих. Вроде он мой сеньор, но мой настоящий сеньор милорд Спящий Леопард. Именно он когда-то позволил мне нацепить золотые шпоры, и именно он внушил мне, что главное на войне — это исполнить приказ. Любой ценой. Любой! А кроме приказа императора у меня есть ещё и напутствие отца: 'Будь всегда честным, сын. Лживость и жадность — это самый короткий путь в могилу'. У нас с тобой приказ задержать здесь бешеных, и нечеловечески жадных панов, и мы с тобой его исполним. А если получится при этом захватить Силезию, получим дополнительное удовольствие.

— А на Краков пойдём?

— Такого мне никто не запрещал, брат. — улыбнулся принц-бастард — Если захватим Краков, то из серебра можно будет построить мост.

— Я не об этом. Твой отец меня и так наградил сверх меры.

— А я об этом, Генрих. Вот выполним приказ, и мы будем в своём праве. Хоть Краков, хоть Буда*, на наш выбор. Нам с тобой подарили шанс стать королями. Но если приказа мы не выполним, то отец пришлёт сюда графа Лестера, который походя снимет с нас шкуру заживо.

*Будапешт

— Не дай то Господь. — искренне троекратно обложился крестом граф Дамиетты — А Роберт де Бомон правда человек? Ходят слухи, что это настоящий Демон, каким-то образом прикормленный твоим отцом.

— Про нас с тобой ходят точно такие-же слухи, брат. — усмехнулся герцог Богемии — Демоны мы с тобой, конечно, пожиже графа де Бомон, но, глядя со стороны, тоже довольно жуткие. Давай ещё по одной, и спать. Завтра выйдем на место, обустроимся, там уже можно будет расслабиться. Удачи, Генрих. — принц-бастард поджёг джин в своём кубке и одним глотком закинулся горящим синим пламенем напитком.

— Удачи, брат. — Генрих Вельф, чокнувшись с Филиппом, едва поцеловал свой кубок, смочив джином губы — Отдохни, я лично сегодня буду проверять караулы. К тому-же, если мне когда-нибудь придётся отпевать наших парней, то мне им сейчас и проповедовать.

Шестого февраля 1195 года крестоносная эскадра под флагами Республики Крита и Афин, дождавшись попутного ветра, прошла Дарданеллы и устремилась к Константинополю. Помимо пяти каракк*, несущих по двадцать пушек, в неё вошли тридцать две шестипушечные шебекки** и шестьдесят восемь галер с десантом.

*парусный корабль океанского класса

**парусно-гребной корабль

Для завоевания Константинополя Ричард привлёк полтора легиона — вернувшийся из Самаркандского похода Франкский и вторую терцию Германского. Можно было взять с собой и один из легионов Жоффруа де Лузиньяна, получивший наконец собственное имя 'Строительный', на это и морского тоннажа хватало, и безопасности ближневосточных владений не угрожало, но король посчитал это избыточным. В прошлой истории, во время Четвёртого крестового похода, Константинополь был взят меньшими силами, даже не учитывая пушки, поэтому 'Строительный' оставили строить мост через Евфрат в Ракке.

Возглавлял эскадру, конечно, лично адмирал-фараон, герцог Антиохии Гуго де Лузиньян, не взять которого на такое дело значило смертельно обидеть, тем более что борьбу с пиратством в районе Африканского рога он почти закончил, а что не успел закончить, добьют и без него. Путь на юг Африки, вдоль восточного берега, был практически безопасен уже сейчас, а уж к апрелю-маю, когда придёт пора отправлять туда первых поселенцев, он будет безопасен абсолютно. Зачистку Сомали и Эритреи взял на себя вассал Ричарда, Негус* Наакуето Лааб, причём действовал он решительно и не брезговал заниматься натуральным геноцидом, так что положиться на него было можно.

*император Эфиопии

Десантом командовал герцог Багдада Гийом де Баскервиль, а сам Ричард предпочёл остаться в тени. Славы ему давно хватало, тем более что взятие Константинополя он как славное дело и не рассматривал. Нужно было просто прийти и взять. Не сразиться с врагом, а обобрать его уже остывающий труп. Трофеи — это, конечно, святое, но собирать их не королевское дело.

Понятно, что республиканскими флагами обмануть никого не удастся, но они были подняты и не для этого. Весь этот маскарад затевался с одной целью, дать возможность Филиппу-Августу уклониться от войны, не потеряв лица. Войны с франками английский король не опасался, но ему почему-то очень хотелось, чтобы Париж сожгли именно германцы. Именно германцы и именно сожгли, как когда-то вандалы Рим. Вроде и славное деяние (с точки зрения самих вандалов), и достаточно героическое (с любой точки зрения), но в ту историю вандалы почему-то вошли кем-то вроде диких зверей, а в эту пусть войдут германцы, и император Генрих II в качестве нового Гейзериха*.

*король вандалов времён разграбления Рима

План захвата Константинополя был очень простым, как и всё гениальное. Перегораживающие гавани и залив Золотой рог цепи, для крестоносцев не были препятствием, мины, начинённые нитрированным хлопком, сносили эти древние заслоны от дремучих варваров на счёт раз, поэтому во внимание их даже не принимали, задержат минут на пять, не более того. 'Генрих Шампанский' с восемью шебекками и галерами, перевозящими терцию Германского легиона, должен был войти в гавань Юлиана, ближайшую к стенам Константинопольского 'Кремля' со стороны Мраморного моря, откуда десант выдвинется к Форуму Константина, вынесет западные ворота и, оставив там заслон, начнёт продвигаться к Большому Императорскому дворцу и собору Святой Софии. Остальные же, прорвавшись в Золотой рог, должны были высадить Франкский легион в Просфирианской гавани, ближайшей к 'Кремлю' на северо-западе, а потом захватить все суда, зашедшие на своё 'счастье' в Константинополь в такой 'удачный' момент. Франкскому легиону ставилась задача подавить любое сопротивление в городе и взять под охрану внешние городские стены. Ещё в составе десанта были почти восемь сотен латных всадников, правда без коней, которыми рассчитывали разжиться уже в конюшнях императора, им предстояло взять на себя патрулирование города и не допустить погромов и грабежей.

Ричард же принял на себя роль координатора взаимодействия войск и Святой инквизиции. Нового Вселенского Патриарха он привёз с собой, осталось только обеспечить устранение старого и наиболее оголтелых его сторонников, и христианство снова станет единым. Жестоко? Конечно! Но цель оправдывает средства. Если и не всегда, то в данном конкретном случае несомненно оправдывает. Ещё Ричард очень хотел подраться, вскипятить кровь адреналином, ощущения эйфории боя ему в последнее время очень не хватало.

На нижней палубе 'Генриха Шампанского' для короля оборудовали настоящую резиденцию с большим круглым столом, как у короля Артура. Заседали за ним сейчас трое: сам Ричард, граф Савойи, Ицхак Левит, и бывший Рудный воевода Корней Лютый, он же будущий Вселенский Патриарх Кирилл I. Русского языка Ицхак не понимал, поэтому говорили на лингва-франка.

— Вы не опасаетесь, что, узнав о захвате Константинополя, Конийские сельджуки ударят вам в спину, Сир? — граф Савойи очень страдал, будучи закованным в стальную скорлупу даже в море, во время перехода, поэтому ему очень хотелось испортить хоть кому-нибудь настроение.

— Не опасаюсь, друг мой. — усмехнулся Ричард — Более того, я на это очень надеюсь. Пусть попытаются ударить, пока держится Смирна*. Я им не обещал, что не буду сам воевать с Византией и это всё надёжно зафиксировано в подписанных между нами договорах. Спина у меня прикрыта надёжно, пусть попробуют в неё ударить, этого очень ждёт Рауль де Лузиньян. Дарить Малую Азию этим потомкам кочевников я никогда не собирался, пусть они мне только повод дадут. Но они не ударят, к сожалению. Скорее, попытаются захватить Грузинское царство. В общем, война — это моё дело, Ицхак, за неё не переживай. Войну мы любим и без неё скучаем. Твоё дело — обеспечить выборы правильного Вселенского Патриарха. У тебя всё готово?

*нынешний Измир

— Всё, к чему можно подготовиться заранее, готово, Сир. Где находятся интересующие нас персоны, мы узнаем, едва сойдя на берег. Висельникам же плевать кого резать, хоть баранов, хоть Императоров с Патриархами, с этим проблем не будет. Боюсь, что возникнут проблемы с признанием нового Патриарха. В Болгарии, Сербии и, возможно, у русов.