Просветление. Глава 98. Поместье Ирины. Ирен

— Они ничего от меня не требуют, Андрей! — вырвалось у Василия. — Они не давят на меня психологически. А Станислава, например, считает себя моей женой и ведёт себя соответственно!

— Радуйся, что она не возомнила себя твоей тёщей! — фыркнул Князь, и мужчины расхохотались в унисон. Отсмеявшись, Андрей продолжил: — Ты мог бы немного подыграть ей, изображая строгого и своевольного мужа... А сейчас я могу позвать в гости Жозефину, специально для тебя...

— Жози?! — вздрогнул Вася. — Нет-нет. Я буду рад увидеть её в ближайшие дни. Знаю, что Жозефина открыла небольшое заведение неподалёку от Поместья Ирины. Но сейчас я не готов... К её визиту мне следует выглядеть свежим и энергичным. Может быть, вызвать Станиславу?

— Дело твоё, но... — идея Василия не вызвала у Князя восторга. — Друг мой, нельзя так беззастенчиво пользоваться добротой Его Величия. Сначала я наставлял на путь истинный Ульяну, затем устраивал жизнь Белочки Таи, сегодня ты сплавил мне Ирен. И всё только потому, что Рыцарь не может сойтись характерами со своими прекрасными женщинами! Теперь ты ещё и Стасю решил мне подсунуть?

— Я не стремлюсь к расставанию со Станиславой, — пожал плечами Вася, — но чувствую её сомнения, раздумья, борьбу с собственным эго.

— Создаётся впечатление, что уроки жизни в мире под Солнцем не пошли ей впрок, — предположил Андрей и задал уточняющий вопрос: — Стася нуждается в эмоциональной встряске и задумывается о тайном любовнике?

— Точные формулировки — твой конёк, Андрей! — грустно усмехнулся Василий. — Да, её воображение будоражат мысли о тайных встречах с таинственным незнакомцем...

— Неужели она не понимает, что ты догадываешься о её желаниях? — покачал головой Князь.

— Пожалуй, если бы Станислава интересовалась моей работой, принимала бы в ней участие, она задумалась бы об этом...

— Вася, прогнозируемая тобой история может плохо кончиться для Стаси, — жёстко констатировал Андрей. — Что же касается меня... Ты забываешь о том, что тайные интимные встречи с Князем могут оказаться болезненными и физически, и психологически... Вася, с меня достаточно Ирены, она мне интересна.

Всё, о чём смогли договориться мужчины в своём нынешнем состоянии, так это объявить следующий день разгрузочным в алкогольном смысле, но насыщенным в плане общения. Василий отправился спать в одиночестве. Избавление от алкогольной интоксикации для Андрея свелось к посещению сауны, где он последовательно побывал в парилке, бассейне с "нейтральной" холодной водой и купели с "голубой" водой. После трёх кругов чистки, Князь покинул сауну чистым, лёгким, бодрым и отправился на "балкон художника". Если он и предполагал встретить здесь глубокой ночью Ирен, то спящей на уютном диванчике. Андрей ошибся.

Она ждала его в кресле у маленького столика, увидев, улыбнулась и наполнила маленькую чашку кофе из алюминиевого кофейника. С разрешения Князя используя "художественный балкон" и соседнюю с ним комнату отдыха по своему усмотрению, Ирен позволила себе небольшую вольность. Она надела на себя тёмную серо-синюю накидку с маленьким княжеским гербом на груди. В шкафу таких предметов одежды оказалось несколько. Пусть накидка и оказалась великовата для фигуры Ирены, но она чувствовала себя в ней легко и свободно... Присаживаясь за столик, Андрей был готов забурчать мол "маленьким девочкам давно пора спать", но его взгляд упал на мольберт. Князь едва сдержался, чтобы не вскочить на ноги, сделал глоток кофе, закурил и только после этого подошёл к рисунку Ирены.

С картины, нахмурив брови, на него смотрел он сам. Рисовать портреты Властителя объединённого государства в последние годы пробовали многие, но ничего подобного Андрей не видел прежде. На Князе была та самая накидка, в которую сейчас облачилась художница. Руки сложены на груди, а на лице Ирен отобразила сложную и противоречивую гамму чувств. Глаза, поражающие проницательностью и внутренней энергией, упрямый подбородок, усталость в чуть впалых щеках, властность в скулах и линии рта, открытый лоб, угроза и загадка в изогнутых бровях, и, наконец, потаённая улыбка в уголках глаз. По сторонам и сзади центральной фигуры композиции расположились неизвестные Андрею, но смутно знакомые персонажи. Воинственный мужчина в рыцарском облачении, улыбающийся обаятельный юноша, похожий на учителя старик в затемнённых очках и даже эффектная женщина средних лет в вечернем платье. Очень разные, они, тем не менее, гармонично сочетались с центральной фигурой композиции, с Князем Тьмы. Что-то в выражении лиц персонажей позволяло предположить, что на рисунке изображены близкие люди, родственники или... составные части единого целого.

— Ирен, ты часто разговаривала с Василием обо мне? — Андрей застыл перед мольбертом, автор рисунка стояла рядом, касаясь пальцами его руки.

— Редко и мало, — вздохнула Ирен. — Чёрный Рыцарь не поддерживал разговор о Властителе. На мои вопросы и вопросы Станиславы он отвечал кратко и уклончиво. Мой рисунок — художественная фантазия.

— Порою нет ничего правдивее, чем вымысел художника, — Князь бросил в пепельницу истлевший в руке окурок, закурил новую сигарету и одним глотком допил холодный кофе. — Я предполагал, что встретил весьма талантливого человека в твоём лице, Ирен. Но действительность превосходит все мои ожидания. Тебе удалось меня поразить, девочка... Однако теперь пора спать. Завтра нам предстоит бурный и суматошный день. Скоро наступит утро, но ты можешь отдыхать до полудня. Обед назначен на два часа дня. Приглашена дочь Василия — Весна. Продолжим обсуждение его книги, твоё присутствие обязательно.

— А кроме Весны, Леди Ады и Линды кто-то появится? — поинтересовалась Ирен.

— У Ады дела во Дворце. Линда очень хочет остаться с нами, и я не вижу в этом проблемы. Тем более, что она обещала вести себя благопристойно, — усмехнулся Андрей. — Я пригласил на обед близкого мне человека — Советника Вершителей Николая. А Василий, насколько мне известно, хочет видеть здесь Стасю.

— Вот как? — с трудом сдерживая разочарование, произнесла Ирен. — Вчера не хотел, а сегодня всё изменилось?

— Судя по всему, Станислава и тебя напрягает своим желанием занять главенствующее положение в ближнем круге Чёрного Рыцаря? — заулыбался Андрей. — Но тебе нет нужды напрягаться. С завтрашнего дня ты будешь присутствовать в большой гостиной, как девушка Князя.

— Как?! — она даже закашлялась от неожиданности. — Но мы даже не...

— Даже что? — засмеялся он. — "Мы" — удивительное слово! И мы уже целовались. Ты не забыла, Ирен?

— Если бы мы не целовались, не было бы этого рисунка, — художница кивнула на мольберт и... смутилась: — Поцелуй меня!

Далеко не сразу пришла Андрею мысль о том, что так долго и нежно он не целовался с юных лет, прожитых в мире под Солнцем. Помимо воли на него накатило острое желание. На выручку пришла Ирен. "Ты уложишь меня... спать?" — с трудом восстанавливая дыхание, прошептала она... Через минуту они стояли у кровати в комнате, отданной художнице в бессрочную аренду. Казалось, что глаза Ирены блестят ярче ночника, стоявшего на прикроватной тумбе. Но она проглотила комок в горле и тихо попросила: "Отвернись, пожалуйста!"

Когда Андрей обернулся, Ирен уже лежала в постели, тщательно укрывшись одеялом. Он поцеловал её в щёку и собрался уходить, но женщина поймала его руку:

— Подожди. Ответь мне на один вопрос...

— Да, — не задумываясь, произнёс Князь.

— Да?! — ахнула Ирен. — Какое простое и точное слово! Тогда и я скажу "да"... Спокойной ночи, мой милый Андрей... До завтра...

— Твой милый... Как неожиданно и нежно это звучит в твоих устах, — улыбнулся Князь. — Завтра смотри и слушай внимательно. Мне очень важно, чтобы ты прочувствовала происходящее, пропустила мою жизнь через себя...

— А если я захочу подсмотреть за тобой в неурочный час? — сохраняя серьёзное выражение лица, спросила Ирен.

— Смотри, сколько хочешь. Мне нечего от тебя скрывать... А в моей накидке тебя пропустят куда угодно в любое время...

Андрей прихватил из шкафа накидку с капюшоном, точной копией которой воспользовалась Ирен, и решил пройтись по особняку. В предутренний час здание накрыла полнейшая тишина. Стараясь не нарушить её, Князь отправился на балкон, находящейся на северной стороне особняка, противоположной по отношению к "балкону художницы". До времени царствования дневного светила оставалось не менее пяти часов, а сейчас всё открытое пространство заливал свет Луны. С той поры, как ночное светило перешло под контроль Княжны Марии, его появление на небосклоне стало предсказуемым. Подчиняясь четырёхнедельному циклу, Луна меня свою яркость от трёх тёмных ночей "новолуния" до трёх ночей самого яркого свечения, разумеется, всегда оставаясь полной... Задумавшись о судьбе своей дочери, Андрей курил в кресле, залитом лунным светом, временами что-то нашёптывая себе под нос. Могло показаться, что он разговаривает с Машей и, не исключено, что так оно и было на самом деле.