"Нед. Лабиринты забытых дорог"

— Я тебе говорил, Нед нас сразу заметит! — вздохнул Игар — а ты — я лучше всех! Я по лесам могу как зверь!

— И могу! А Нед — это Нед. Чего ты? Если бы не он — эти бы никогда нас не заметили. А он как-то чует, что ли. Пошли, мы собрались.

Близнецы стряхнули с себя кедровые иголки, траву, кусочки земли, и поплелись впереди Исы, будто под конвоем. Они попытались протестовать против такого поведения атрока, но он молча показал им кулак, и бунт был подавлен в зародыше. Близнецы всегда чуяли — когда надо бунтовать, а когда нужно притихнуть и залечь на дно, как прудовым рыбам.

* * *

Дым ударил в ноздри, щекотал их, и Неду хотелось чихнуть. От лошади, на которой он ехал, пахло потом, ее подстриженная грива шевелилась на ветру, раздувавшем жадный огонь, лижущий большое строение рядом с трактиром — видимо конюшню, либо сеновал.

Скорее всего, там был еще и склад, так как клубы черного дыма, вырывавшиеся из окон, наводили на мысль о запасах масла для светильников. Трактиры всегда тратят на освещение много светильного масла — постояльцы приезжают днем и ночью, так что двери гостиницы никогда не запираются наглухо. Впрочем — кроме подобных этому случаев.

А случай был совсем злым.

У закрытых дверей трактира столпились десятка два разношерстно одетых людей, увешанных оружием. Еще с десяток пытались забраться по навесу на верхний этаж, но люди, запершиеся в трактире, активно отбивались, и вокруг здания лежало несколько трупов — пять, или шесть. Еще двое лежали около горящего амбара, и похоже, что до них никому не было дела. Как и до трупов двух парней, по виду рабочих, или конюхов — они съежились возле амбара, держа в руках вилы. Похоже, что попытались защитить хозяйское добро. Их тела были сильно изуродованы, как будто и после смерти убийцы не оставили погибших, а продолжали их рубить, как маньяки.

'— Глупцы! Надо было отдать хозяйское добро, и спрятаться в кустах! Кому они нужны, болваны! Теперь и валяются!

— Глупец! Для Ширдуан главное не честь, главное — победа! Запомни навсегда! Их задача была засесть в кустах, запомнить количество нападавших, запомнить — кто что делал и передать это власти! А не тупо кидаться на шайку солдат с вилами! Идиоты...'

Всадники остановились метров за пятьдесят от трактира, и замерли, как конные статуи, наблюдая происходящее. Нападавшие были настолько увлечены своим занятием, что не заметили подъехавших, а продолжали весело, с гиканьем, долбить бревном в дверь трактира.

На счастье осажденных, дверь была сделана надежно, из прочного старого дуба, и успешно сопротивлялась ударам, хотя местами уже начала поддаваться. Похоже, что ее заложили изнутри, кроме того, она была окована по краям стальными полосами. Видимо трактирщику не первый раз уже приходилось выдерживать осаду превосходящих сил противника, подготовился он на славу. Но — и крепости сдаются, что уж говорить о каком-то там трактире?

— Сдавайся! Мы заберем деньги, продукты, и уйдем! Будешь жить! Мы не тронем тебя и твоих людей! — сорванным хриплым голосом прокричал высокий человек в кожаной куртке, видневшейся из-под безрукавной кольчуги с нашитыми на ней стальными пластинами. Потом он оглянулся, видимо почувствовал на себе взгляд, и в первую секунду не поверил своим глазам — два парня, спокойно наблюдавшие за происходящим, и молоденькая девица, со злым и неприязненным выражением лица глядевшая на разбойников.

Милая девица, надо сказать. Прямо-таки в его вкусе. Бывший капрал любил таких худеньких, шустрых — они хороши в постели, горячие девушки! Особенно, если хорошенько отходить их плетью...чтобы не дергались и делали то, что им говорят.

— Эй, парни, к нам гости! — капрал радостно улыбнулся, надеясь, что непрошенные визитеры не ускачут на своих лошадях — кстати, довольно приличного качества, хорошие лошади. Пригодятся.

— Эй, вы! Идемте к нам! У нас весело! — радушно предложил предводитель, подмигивая своим 'коллегам по ремеслу', и тихо командуя:

— Валите парней. Девку не моги трогать! Если поскачут — бейте по лошадям. С девкой — я первый. Потом что хотите делайте.

— Ага...после тебя потом делай! — проворчал один из парней, лохматый деревенщина с выбитым зубом спереди в верхней челюсти — поуродуешь, и на, получи! Кусок мяса!

— Чем недоволен-то? — ощерился капрал — не хочешь, вообще не получишь! Эй, парни, Сурида к девке не подпускайте, чтобы следующий раз пасть не разевал!

— Да ладно...чего ты — залепетал парень — это я так, для слова! Глянь, они не убегают! Коней привязывают. Слышь, командир, у меня чего-то нехорошее предчувствие...

— Пошел ты со своим предчувствием! Не подпускайте его к девке! — каркнул капрал, и пошел навстречу 'гостям', прихватив с собой десяток парней. Остальные бросили бить в дверь, отложив бревно, и уселись, полные предвкушения — интересно же, когда кого-то убивают. Это щекочет нервы, бодрит — ведь не тебя убивают!

— Привет — осклабился капрал, и его спутники, как бы невзначай подняли заряженные армейские арбалеты, направив их на Неда и Харалда — ну что, пора умирать? А тебе, девочка, предстоит веселое развлече...

Он не успел договорить. Пущенный Амелой метательный нож перебил ему гортань, показав блестящий острый кончик из грязной шеи со стороны спины. Тренькнули тетивы арбалетов, но болты были отбиты молниеносными движениями клинков.

И началась бойня.

Разбойники не успевали ответить — они были настолько медлительны, настолько банальны в своих попытках защититься от смерти, воплощенной в трех молодых существах человеческого рода, что избиение напоминало то, как если бы косарь одним движением срезает с луга сочную, напоенную утренними росами траву.

Через три секунды все было закончено. Десять человек, вместе со своим предводителем лежали на утоптанной сотнями ног и копыт земле, выгибаясь в бесполезных судорожных попытках удержать ускользающую из тела жизнь. Их глаза тускнели, дыхание прерывалось, и возможно, в этот момент они поняли — каково было тем, кого они лишали жизни. А может и не поняли — просто наделали в штаны в свою последнюю смертную секунду. Это — скорее всего, потому что вонь стояла ужасная.

Последний из убитых разбойников еще не успел стукнуться о землю, когда троица побежала на ошеломленных, застывших, будто от столбнякового заклинания людей. Только когда смерть была уже рядом, те закричали, завизжали — кто-то попытался достать трех убийц своими мечами и копьями, кто-то упал на колени, прося пощады, а кто-то бросился бежать, потеряв разум от страха. Одно дело вырезать крестьян и трактирщиков, и другое — встретиться лицом к лицу с теми, для кого убить тебя все равно, что раздавить жука на тропинке. Щелк! И нет его.

Никто не уцелел. Последнего, бежавшего вприпрыжку, и чуть не успевшего улизнуть, нырнув в речку, настигла Амела, пустив ему под левую лопатку метательный нож с таким же спокойствием, с каким она метала его в обычную мишень, на которой Харалд нарисовал портрет вредного соседа, за что и был порицаем дедом.

Острый клинок рассек сердце и убегавший будто споткнулся, упав, и проехал по берегу реки с метр, пока не повис на обрывчике, роняя в кристально-прозрачную воду густые капли красной, пахнущей железом жидкости.

Амела невозмутимо выдернула из тела клинок, вытерла его об одежду убитого и пошла к своим, задумчиво засовывая нож в перевязь.

Когда-то она думала — что будет после того, как умрет ее первый враг? Говорят, что люди падали в обморок, когда видели дело своих рук, видели труп убитого ими человека. Почему же она ничего не чувствует, кроме удовлетворения от хорошо выполненной работы?

Не придя ни к какому выводу, решила спросить у Неда. Может он, с его древней памятью объяснит — почему она не стала заливаться слезами, убив больше десятка человек. Может она ненормальна? Это мысль ее раздражила, и Амела фыркнула, как кошка — чего только не придет в голову!

Глава 2

— Эй, открывайте! — крикнул Нед, постучав в дверь — вы там живы, что ли? Эй, есть кто-нибудь? Может они перемерли там от страха? — спросил он в полголоса у своих спутников, недоуменно пожимая плечами.

— Да вроде кто-то шевелился. Даже отстреливались — хмыкнул Харалд и заревел дурным голосом:

— Да вы откроете что ли, болваны! Не от кого уже прятаться! Путники желают есть-пить и получить комнату с чистыми простынями!

Дверь загромыхала, лязгнули запоры и на пороге показалась...женщина! Лет пятидесяти, в шлеме, в слишком длинной для нее кольчуге, свисающей до колен, в руках армейский арбалет с наложенным болтом.

Она подозрительно осмотрелась по сторонам, сверкая глазами из-под надвинутого шлема и направив арбалет на Харалда, низким голосом спокойно спросила:

— Ну чего орешь-то?

Потом помолчала, и добавила:

— Всех побили?

Опустила арбалет и пройдя на крыльцо, устало села на верхнюю ступеньку, положив арбалет рядом — так, на всякий случай. Сняла шлем, обнажив полуседую голову с короткой прической и внимательно осмотрела трех молодых людей пристальным взглядом ярко-синих, каких-то просто сияющих 'небесных' глаз.

— Путники? Комнату? Будет вам комната — вздохнула она — комнат много, постояльцев мало. Из-за этих уродов тут все движение прекратилось. Боятся купцы. Хорошо, что вы их побили. Эй, вы, чего там попрятались? Выходите! Надо уборку делать, мусор прибрать...а то люди шарахаться будут!

Посмотрела на нерешительно выползающих из трактира помощников и с сожалением вздохнула:

— А вот лошадей теперь некуда поставить — кроме загона, конечно. Сожгли конюшню, твари. Мои парни пытались помешать...дурачки. Вот и получили. Ну вот скажите — какого хрена надо было жечь? Какая в этом выгода? Трактир взять — да, выгода. Деньги отобрать, продукты. А жечь зачем?

— Запугать — вмешался в монолог Нед — чтобы вы видели, что с вами будет, если не вылезете наружу.

— Вот так он и сказал — опять вздохнула женщина. Потом поглядела на Неда и с удовольствием сказала:

— А ты молодец, красавчик! Видела я, как ты их косил. И ты, девочка, просто воплощенная смерть! А ты, парень — настоящий лесоруб с твоей железякой — видела, как ты одного на две части развалил, и кольчуга не помогла. Вообще-то вовремя вы подъехали, как боги вас послали... ну что сказать — комнаты вам, сколько надо. Поесть — горячего нет пока, но что-нибудь придумаем. Лошадям корма. Должна же я отплатить спасителям! Вот еще что — вы трупы обирать будете?

— Трупы? — не понял Нед — А! Ясно. Нет. Пусть пойдут вам в компенсацию за ущерб. Оружие, и все что на трупах найдете — все ваше. Только...они пешком пришли? Нам бы пара лошадей не помешала. Да, и вот еще что — нас больше, чем трое. Мы оставили спутников в пол-ли отсюда. Дым увидели и решили не рисковать.

— А много вас? — подняла брови трактирщица.

— Ну..тут трое. Там...пятеро. Или семеро.

— Так — пятеро, или семеро? — усмехнулась трактирщица.

— Дело в том, что к нам должны были присоединиться еще двое, нагнать по дороге, так что я не знаю — нагнали, или нет. Если нагнали — то семеро.

— Вот оно как — кивнула трактирщица — найдем комнаты, не беспокойся. Тебе с женой, и остальным.

— Какой женой? — не понял Нед — ясно! Не жена. Боевой друг — усмехнулся он, глядя на порозовевшую Амелу.

— А я думала — молодожены — ухмыльнулась женщина — она так на тебя смотрит, как будто...да ладно — не мое дело. Как захотите, так и поселитесь. Зовите своих. А мы пока уборкой займемся. Надо стащить трупы на задний двор — потом закопаем. Ведь надо же — до столицы сорок ли, а у нас такое безобразие происходит! Ну куда они там в городе смотрят?! — с досадой скривилась трактирщица, глядя на скорчившиеся трупы своих работников — ну что я вот их матерям скажу? Парни приличные были, честные, пришли заработать, и что?

— А разве Корпус не выбил всех разбойников — поинтересовался Нед — ведь вроде же всех уничтожили.

— Щас прям! Уничтожили, да не всех — женщина ловко сплюнула сквозь зубы, попав точно в макушку одного из разбойников, лежавших на крыльце — основную массу побили, да. Но они разбежались и бродят по окрестностям, беспокоят фермеров и трактирщиков. А это самая крупная банда была. Черный Капрал главный. Девчонка его зарезала, молодец!

— А чего он девушке хамит? — сердито фыркнула Амела — начал мне гадости всякие расписывать, что и как со мной сделают. Вот и получил.

— И заслужил — серьезно кивнула женщина — знали бы вы, чего он творил по деревням! Я даже пересказывать это не хочу! Противно! А сколько трупов девчонок нашли, со следами истязаний? В лес боялись ходить — ни грибов тебе, ни ягод, ни шишек кедровых набить! Дошло до того, что охотники отказались на охоту ходить — пойдешь, так ограбят, хорошо если не убьют. Где-то в горах у них логово, никто не знает — где. Пробовали искать — так и не нашли. Впрочем — не очень-то искали. Страшно. Ну да ладно...пора.

Женщина вздохнула, взяла в руки арбалет, вынула болт, спустила тетиву, глухо тренькнувшую в вечернем воздухе, и не оглядываясь пошла к группе своих людей, потерянно стоявших у входа и оглядывающихся по сторонам. Тут были две женщины лет по сорок, трое мужчин, тоже этого возраста и двое молодых парней лет пятнадцати, с грозным видом сжимающих мечи, больше похожие на наточенные железяки, чем на произведения искусства вроде мечей Неда или Харалда. Парнишки были очень похожи на хозяйку — видимо сыновья.

Нед внимательно рассмотрел ее, когда она рассказывала о происходящем в окрестностях трактира и сделал вывод, что ей не за пятьдесят, а скорее слегка за сорок — жизнь, волнения, проблемы отложили свой отпечаток на ее лице, а пуще — на ее волосах. Поседеть в сорок лет — вероятно не от хорошей жизни.

— Амела, слетай за нашими — приказал Нед — Хара, давай поможем им прибраться. Народа мало, так они до ночи не управятся.

— Да конечно! — легко согласился Харалд — лошадей там оставим, или сюда, к коновязи?

— Там пусть стоят. Они и так огня пугаются. Пошли...

Женщина благодарно кивнула, увидев как парни подошли и стали таскать трупы на задний двор. Она заметно приустала, под глазами залегли темные круги. Как оказалось — не спала самое меньшее сутки, держала оборону.

Пока таскали, Нед поинтересовался — как она обходилась без вышибалы? Ведь разные люди здесь бывают, мало ли что. И получил ответ:

— Сама справлялась. И за вышибалу, и за хозяйку гостиницы, и...за все, в общем. Муж у меня был старый вояка, учил драться. А кроме того — сыновья помогали. Вон они, какие молодцы у меня! — она с гордостью посмотрела на парнишек, с пыхтением тащивших трупы недругов, оставляющие за собой кровавые следы — даже не пискнули, когда враги напали! Воевали, как взрослые мужчины. В отца пошли, он был настоящий вояка.

— А где он сейчас? — спросил Нед, задумчиво провожая парнишек долгим взглядом.

— Погиб — коротко ответила женщина, не вдаваясь в подробности, и снова поволокла тело разбойника.

Неожиданно, он застонал и открыл глаза. Женщина вздрогнула, отпустила руку парня и сделав оберегающий от демонов жест, растерянно сказала: